hostage;

      — Ты хорошо держался, хен.       Чимин наполовину скатился под стол от дичайшего ржача, представляя всю ситуацию, что произошла с хеном. Конечно, где-то в глубине души он ему сочувствовал, но, видимо, где-то очень глубоко. Радость за Тэхена добавляла плюсов к настроению, а кислая мина Юнги заставляла смеяться еще сильнее. В конце концов, когда в него прилетело печенюхой от хена, он наконец перестал смеяться.       — Прости-прости, — Чимин выполз из-под стола и сел прямо, складывая руки на столе. — Правда, я думал, что за эти полгода ты успел привыкнуть. Насколько я знаю эту парочку, они не очень-то стесняются в выражениях чувств.       — Привыкнуть-то привык, но, знаешь, я так-то не из «этих», поэтому мириться с этим мне все еще довольно сложно. Они же парни…       — Ну и что? Какая разница, если они любят друг друга?       Внутри Чимина проснулся маленький толерантный голубь, который только и мог открывать и закрывать рот от негодования.       — В смысле, какая разница? Это даже природой не предусмотрено! У них два члена, два! Мужик должен быть с бабой, и это не обсуждается!       Еще бы чуть-чуть, и Мин ударил бы кулаком по столу. Он не понимал и не хотел понимать. Мужиков на свете и так мало, чтобы они еще и друг с другом спали.       — Но у них же друг к другу чувства! — Чимин ударил ладошками по столу и привстал. — Ты же сам ему сопли утирал, а за глаза пидором называл?!       — Ну, ты меня, конечно, извини, но Тэхен пидор по жизни, — Юнги еле сдерживал улыбку, потому как вид разъяренного Пака доставлял немалое удовольствие. Он был похож скорее на бешеного хомячка, чем на защитника секс-меньшинств. Юнги хотел было свести все к шутке, понимая, что этот спор абсолютно бессмысленный. Но паровоз по имени Пак Чимин было не остановить.       — Да ты, да как ты… Он же мой друг! И человек он хороший, какая разница кто его в жо… — Чимин резко оборвал свою тираду, понимая, что слегка переборщил, но тут же исправился, — какая разница с кем он спит!       Злобный воробушек Пак Чимин глазами метал молнии, а Юнги только сидел и не понимал, из-за чего так взбеленился парень. Ну, у каждого свои предпочтения. Каждый любит, что хочет. Юнги же не ходит и не подкладывает баб под каждого гея. Зачем такие истерики?       — Чимин, да я же…       — Я даже не думал, что ты такой гомофоб. А если бы я сказал, что ты мне нравишься? Что бы ты сделал, а? — маленький толерантный голубь качал головой и шептал Паку «ты палишься», но Чимин только упер руки в бока и стойко ждал ответа.       У Юнги нервно задергался глаз.       Ну вот, серьезно. Конечно, если взглянуть на Пака, где-то в голове Юнги давно позванивал звоночек. Не то чтобы он так явно был похож на голубого, но предпосылки явно были. Было в Чимине что-то такое по-женски загадочное. Но чтобы прям настолько? Если опустить вопрос о причастности Чимина к голубой крови, то встает другой. Как он мог понравиться Чимину? Юнги никогда не думал, что выглядит так, словно может заинтересовать кого-то своего пола. Вроде милого ничего нет, пьет, курит, еще и матом ругается. Не милый же совсем. Симпатичный. Но не настолько. И что бы он сделал, признайся ему Чимин?       — Я бы сказал «с кем поведешься, от того и наберешься». Тебя следует ограничить в общении с Тэхеном, — Юнги вымучил из себя улыбку, пытаясь вывести разговор в более добродушное русло.       Чимин как-то грустно вздохнул и опустился на стул, сев в пол-оборота к Юнги. Естественно, что весь этот спор был построен не на любви Чимина к своему ненормальному другу, а на симпатии к Юнги. Слышать, что такие отношения для него неприемлемы — довольно неприятно. Ответ на его вопрос только показал, что Юнги даже не считает его серьезным. И, скорее всего, не потому, что хен тормоз.       — Вижу, ты подкрасился. Имидж решил сменить? — Юнги усмехнулся, наклонился через стол и пропустил сквозь пальцы каштановую прядку чиминовых волос. — Мне нравится твой новый цвет.       Юнги вовсе не думал о чем-то таком, просто хотел разрядить атмосферу, к тому же новый цвет Пака нравился ему куда больше взрывного красного. А вот Чимина будто опустили в чан с ледяной водой. Теперь, когда он был уверен в своих чувствах, любое подобное действо воспринималось как внимание со стороны хена. То самое внимание, которого ждут от объекта своей любви. Хоть он и понимал, что все это ерунда и хен действительно ничего такого не имел в виду, но отчего-то в душе стало так тоскливо.       — А мне ты нравишься, правда.       Юнги немного побелел, в горле пересохло, а рука предусмотрительно была убрана подальше от Пака. Значит, вопросы все же имели место быть.       — Ну… Это… Чимин…       Пока Юнги собирался с мыслями, в голове Чимина возникла шикарная идея, настолько идиотская, что будь он в здравом уме, дал бы себе такого смачного пендаля, что еще долго бы вспоминал. Но нет. Скажем разуму «не сегодня».       Чимин встал со стула и уверенной парой шагов достиг хена, заставив Юнги слегка вжаться в стену, ибо, кто знает, что у этих влюбленных на уме, может, он ему сейчас нож в горло всадит. И ведь недалеко ушел от правды…       — Хен, я понимаю, что ты против таких отношений и все такое, но ты мне правда-правда очень нравишься. Может быть, ты дашь мне хотя бы шанс? — Пак смотрел умилительно-умолительным взглядом, сжав руки в кулачки. — Нет, давай так. Один поцелуй. Если тебе не понравится, то я больше никогда-никогда к тебе не подойду. Честно-честно.       Юнги смотрел на Чимина большими непонимающими глазами и думал только о том, что, если он сейчас не согласится, мелкий просто сразу выйдет в окно. Настолько умоляюще он выглядел, аж глаза на мокром месте. Где-то в подкорке эго Юнги ликовало и раздувалось от осознания того, что в Юнги влюблены. Хоть он и был немного черствым и холодным в отношениях, все равно осознавать, что ты можешь вызывать подобные чувства, хоть и у парня, очень приятно. Но когда речь Пака дошла до конца, мелькнуло слово «поцелуй», а в довершении «больше никогда-никогда», вместо звоночка, в голове Юнги забил Царь-колокол, напоминающий о том, что где-то это уже было и что-то подобное он уже слышал…       — Так, Чимин, я не собираюсь с тобой целоваться.       По виду Чимина можно было сказать, что он явно не ожидал, что его предложение может быть отвергнуто. Как же так, такой шанс! С таким прекрасным Пак Чимином.       — Тем более, как ты собрался определять, что мне понравилось? Я ведь могу сделать вид, что мне не понравилось.       — То есть ты допускаешь вариант, что тебе может понравиться?       — Чимин, я не это имел в виду.       — А я все равно хочу. Ну, что ты от этого потеряешь-то?       Соберись, Юнги, это уже было, не поддавайся…       — Хен, пожалуйста…       Юнги, даже не думай.       — Хорошо, один поцелуй.       Идиот.