Драгоценная госпожа Мэй (Сяо)

Китай сидел и раскачивался. Сначала Россия подумал, что он опять не в себе, но слишком тягостным было это качание из стороны в сторону. Словно человек, сидевший сейчас на полу был расстроен, невероятно расстроен. — Господин Яо, — осторожно спросил Иван. На ответ он не надеялся, Китай не мог знать английский. Но Ван Яо поднял голову и ответил ему: — Да, господин Брагинский? Голос его звучал чуть хрипло, однако говорил он разборчиво, хотя и с акцентом. Иван усмехнулся. — Никогда не слышал от вас английскую речь. — И не услышали бы, если бы не зашли в мои покои, которые должны охраняться. Где стража? — Думаете, мне может помешать ваша человеческая стража? Китай задумчиво оглядел Россию. — Вы не бог. — Но и не человек. Ван Яо невесело усмехнулся. — Вы, верно, думаете, что всемогущи. В ваших руках полмира, и солидный кусок китайского пирога. — Вы путаете меня с Англией. — Думаете, господин Российская Империя? Думаете, я путаю вас с достойным представителем Европы, мистером Артуром Керклендом? Нет, я не путаю вас ни с кем. Но у всех вас одно лицо, и это лицо — жадного до золота варвара. — В ваших покоях больше золота, чем во всем моем доме. Китай отвернулся. Россия тяжело вздохнул. — Господин Яо, как же с вами тяжело беседовать. Вы похожи на вашу сестру. — Это она похоже на меня. Россия посмотрел на Китай с удивлением. Тот, словно почувствовав перемену настроения чужеземца, сказал, не оборачиваясь: — Я старше, господин Брагинский, и потому именно Мэй похожа на меня, а не я на нее, — он встал и подошел к окну, а затем небрежно спросил, — как вы думаете, где она? — Очевидно, в Нанкине. — Да, очевидно, она всегда тяготела к югу. — Или это вы отправляли ее на юг, в надежде, что она зачахнет там. От жары, смрада, или что у вас творится на вашем юге. Китай, наконец, повернулся, и быстрым шагом прошел к России. Он подошел буквально вплотную к Ивану, так близко, что Россия чувствовал слабый запах опиума исходивший от его одежды. — Откуда вы знаете? Китай словно выплюнул эти слова, на его лице отражался гнев, изумление и страх. Россия слабо усмехнулся и ответил: — По дороге я много читал о вас, вашей стране, ваших легендах. Я читал и о четырех красавицах. Скажите, господин Яо, у вас четыре сестры? — У меня сотни сестер и братьев. — Азия такая многоликая, господин Яо, но сотни… Впрочем речь пойдет о самой последней вашей сестре, самой красивой, коварной и беспутной. — У нас другие нравы, господин Брагинский, — неожиданно легко улыбнулся Китай, — Ян Мэй не беспутна, она следует тому пути, который привычен для других китаянок. Привычен и пристоен. — Но, тем не менее, женщина приводящая к гибели тысяч людей не может быть воплощением чести у всех народов. И у вашего, я уверен, тоже. — Она всегда чувствовала себя ущемленной. Но, тем не менее, господин Брагинский, она не беспутна, — с сожалением ответил Китай. — Вы оправдываете ее? — Она моя сестра. Единственная. — Однако, вы путаетесь в показаниях. — Разве я на допросе, господин Брагинский? — Что вы, господин Яо. Китай отошел от него и сел на стул. Он сцепил руки в замок. — Вы поможете мне? Россия удивленно посмотрел на него. — Отчего я должен вам помогать? — Оттого, что государство Тайпин Тяньго станет марионеткой в руках Англии и Франции. Оттого, что ваши слабые позиции в Европе станут более слабыми. Оттого, наконец, что Тайпин Тяньго не станет поддерживать вас. А я стану. — Как вы заговорили, господин Яо. Но почему вы решили, что мне нужна поддержка, и не чья-нибудь, а именно ваша. Разве не Маньчжурия диктует вам волю? — Его дни пошли на убыль. Россия покачал головой.Китай хитро улыбнулся. — Мы придем к соглашению, господин Россия. Поверьте мне. — Я подумаю, господин Китай. Он было собирался уйти, и уже в дверях спросил Китай: — А все-таки… Что вы от меня хотите? Голос Китая прозвучал необыкновенно тихо. — Приведите ко мне Мэй. *** -Я белая драконица! Ян Мэй кружилась по комнате в своих белых одеяниях. Служанки со страхом смотрели на нее. Тайпин оглянулась и с раздражение прогнала их: — Вон! Все вон! Она вышла в сад в своих белых туфельках и взмахнула белым рукавом. — Ну как я вам, господин Америка? Она была чудесна в этом наряде, ее черные волосы рассыпались по белому платью с вышитыми драконами. Взгляд Америки затуманился и он лихорадочно облизнул губы. «Эта дура старше тебя в три раза. Нет, в четыре. Она безумная старуха, с такими не спят». — Вы милы, леди. Она скорчила очаровательную гримасу. — А вы нет. И расхохоталась. «Видит Бог, она действительно безумна». — Отчего люди косятся на вас, леди? — Оттого, что они боятся меня. Наш косный народ, думает, что демон, но я не демон, я ангел несущий им свободу. О, черт! Ян Мэй огорченно рассматривала грязный подол платья. «Настоящая женщина. Думает о том, что ее платье испортилось, а не о том, что ее новое королевство трещит по швам». — Вы, наверно решили, что я дурочка? — Она невинно улыбнулась и отбросив грязный подол пошла к нему, — Нет, я не дурочка, я просто свободна и счастлива, как долго не была счастлива. — Что же, леди, я рад. — Вы будете счастливы со мной? — она сияла, обвивая его шею руками и целуя его.