Ожидание и реальность

— Лев!.. — Бегу, Яку-сан!.. На ходу теряя пару собранных волейбольных мячей, самопровозглашённый ас Некомы нёсся на всех парусах к заправлявшему уборкой спортивного инвентаря либеро, который тут же его отчитал за нерасторопность и неуклюжесть. Хайба наивно хлопал ресницами, а Мориске без конца хмурился, чем очень веселил кохая, отчего-то довольно хихикающего. — Слушай, Кенма, — Куроо внимательно следил за товарищами по команде, шумно разбирающимися на другом конце площадки. — Тебе не кажется, что эта парочка стала как-то… — …слаженней? Льву не нужно подбирать и сохранять мяч, как Яку, но когда тренер для разнообразия поставил их оттачивать приём вместе, то они на удивление быстро сработались. Это все заметили, — связующий осторожно и быстро расплетал узелки тонких канатцев, удерживающих сетку; третьегодка пялился на друга детства с неподдельным удивлением, на всякий случай оглянувшись в поисках коротышки из Карасуно – что-то Кенма слишком разговорчивый. — Чего? Козуме посмотрел на капитана своим привычным незаинтересованным взглядом, беспомощно теребя особо противный узелок, никак не желающий развязываться. Куроо усмехнулся. Нет, этот парень будет верен себе до последнего – он просто устал и хочет домой, где можно зарубиться в приставку и забыть напрочь о волейболе и товарищах по команде. Он ничуть не заинтересован, скорее, это до него просто добралось всеми подхваченное любопытство. — Да ничего. Что ж, посмотрим, что будет дальше. А дальше было только интересней. Каждый день Ямамото, Инуока и Шибаяма как по часам, ровно перед приходом Хайбы и Яку, делали ставки на то, кто кого сегодня первым доведёт до ручки: Лев семпая своими вечными-не-специальными шпильками про рост либеро, или же Мориске таки сможет пинками выбить всю дурь из самодовольного первогодки. Пока что счёт был равным. Но самой забавной вещью стал тот факт, что эти двое научились понимать друг друга почти без слов. Проницательный Яку быстро смекал, когда кохая можно пожурить и дать пинка, а когда действительно поберечь и великодушно разрешить отдышаться лишнюю минутку. Он без особых проблем научился различать настроение Льва лишь по интонации, по обиженному и скулящему «Яку-у-у-сан» и вздохам, притворным или самым что ни на есть натуральным. То же самое можно было сказать и о Хайбе. Первогодка обладал отличными инстинктами и читал практически все движения семпая, почти каждый раз угадывая в какой момент лучше сделать ноги, а в какой заткнуться и как следует выложиться. Хотя без ошибок тоже не обходилось. *** Индивидуальная тренировка подходила к концу, разбившиеся на пары волейболисты отрабатывали последние съёмы и подачи, начиная понемногу собираться и приводить зал в надлежащий вид. Тренер, распрощавшись с подопечными, оставил ключ и последние распоряжения на третьегодок, уже зная, что Кай проследит за Куроо, который в свою очередь проследит за остальными и доведёт дело до ума. В этом плане Наой был спокоен – всё всегда шло своим чередом, без нареканий. Всегда. До сегодняшнего дня. — Лев! Хайба обернулся на голос, удивлённо уставившись на напарника. Яку стоял на краю площадки, напротив зарешёченного окна, откуда дул приятный тёплый ветерок, медленно сдувающий всю усталость. Семпай выглядел очень странно. Да, пожалуй, это то самое слово. Если раньше по взгляду светлых глаз первогодка легко мог понять, что от него требуется, а с указанием руки или кивка – ещё и сходу взять нужное направление, то сейчас либеро был совершенно не читаем. Взгляд он отводил, ладони держал стиснутыми в кулаки, и будто бы о чём-то серьёзно раздумывал. Яку снова взглянул на подопечного, нахмурившись: — Ты чего застыл? Ну, давай сюда, — громко повторил третьегодка; несколько членов команды заинтересованно обернулись. Полосатый мячик вывалился из пальцев Льва, звонко запрыгав по полу. Нет, этого не может быть? Яркого цвета глазищи смотрели с сомнением, тщательно сканируя маленькую фигурку семпая. Или может? Парень решительно тряхнул головой и зашагал к Яку. Будто знаменитое каменное изваяние Моаи, навис над Мориске Лев, замерев слишком уж близко от его лица. Либеро раздражённо вздохнул, недовольно взглянув снизу вверх на кохая. — Не хотел я тебе этого говорить, но… — Пылкая речь прервалась на полуслове; кто-то из команды присвистнул, послышалось злобное рычание Ямамото и негромкое «Не мешай» от Куроо. Целовать Яку было странно, но приятно. Правда непонятно от чего именно: от выполненной просьбы семпая, или потому что это просто было приятно? Кто знает, в любом случае, Лев целовал со всей отдачей, пусть и в совсем детском, но достаточно пылком поцелуе. В зале царила тишина. Рот Ямамото всё-таки заткнули, а кроме него комментировать произошедшее никто не рисковал. Хайба выпрямился во весь рост и уставился на стремительно багровеющего либеро. — Ты… Ты сдурел?! Совсем из ума выжил? — он молниеносно занёс ногу для внушительного пинка под зад, а потом ещё и ещё одной атаки – так задумывалось, по крайней мере, но великого мстителя ловко остановили. Пальцы первогодки вцепились в летевшую на него щиколотку, поймав аккурат в момент опасной близости пинка справедливости с мягким местом, имевшим стратегическую важность. — Семпай, но ведь вы сами хотели, чтобы я поцеловал вас, — обиженно отозвался Хайба, надувая щёки и расстроенно заглядывая в округлившиеся от шока глаза товарища по команде. Он совсем не понимал, почему это его бьют. Ну ладно, догадывался, но всё же: почему?.. — Дубина, я не просил ничего подобного, да я тебя сейчас!.. — Яку быстро вырвался из захвата, а Лев, окончательно потерявшись в череде собственноручно запутанных событий, зажмурился, ожидая хорошего подзатыльника или ещё чего похуже, но удара не ощутил. За спиной Мориске стоял Куроо, накрепко перехвативший его запястье. — Пойди помоги Кенме, — спокойно распорядился капитан, глядя на немного испуганного кохая – если вмешался Куроо, то дело автоматически принимает серьёзный оборот. Он легко встряхнул Яку, который тут же обмяк и опустил взгляд в пол. — Ты хорошо сегодня поработал. — Но, Куроо-сан… — Иди уже, — рявкнул Тетсуро, и Хайба наконец повиновался, быстро пересекая площадку, пару раз настороженно обернувшись на семпаев. Отделавшись от надоеды, Куроо наклонился к однокласснику, шепнув ему на ухо: — Ну и, что это было? — Ты это у меня спрашиваешь? — зло зашипел либеро, освободив свою конечность. — Лучше спроси у этого придурка-полукровки. Отойдя на шаг от пылающего гневом Яку, Куроо усмехнулся. В голове мелькнуло название для здоровущей книги-летописи под названием «Яку Мориске и Придурок-полукровка», которая бы точно понравилась кое-кому, но незамысловатый каламбурчик пришлось вытряхнуть из головы и задать совершенно другое направление для разговора. — Знаешь, мы все заметили, что вы двое стали общаться на каком-то особом уровне. Этот парень обладает отличными инстинктами, да ты и сам в курсе этого, и лучше меня знаешь, что поганец почти не ошибается. А ещё тебя он чувствует лучше всех остальных. Так что подумай о том, насколько на самом деле был неправ Лев. Выпалив свою тираду, Куроо развернулся и зашагал прочь, вертя на указательном пальце ключи от спортзала и раздевалок. — Я просто… Хотел его похвалить… Капитан обернулся, встречаясь взглядом с Яку. Кажется, он был подавлен. — Ну, если подумать, то поцелуй неплохая награда за труды. — Куроо, чёрт возьми! Тетсуро ловко увернулся от полетевшего в спину мяча, оказавшегося под рукой либеро как по волшебству. *** Яку зашёл в клубную комнату последним, всё думая и думая о произошедшем. Неужели он действительно хотел, чтобы Лев сделал то, что сделал? Нет, совершенно точно не было ни единой подобной мысли в его голове. В тот момент. — Семпай! До завтра! — мимо проскочил Инуока, протискиваясь в дверном проёме, по пути оглядываясь и чуть ли не заваливаясь на бок. Мориске рассеянно махнул в след, гадая, что же могло заставить первогодку так стремительно унестись прочь, даже толком не заправив рубашку. Но как только он обернулся, всё встало на свои места. Тяжело вздохнув, либеро прошёл внутрь, закрывая за собой дверь. Сердце почему-то забилось быстрей. — Ну, и чего ты тут остался? — разглядывая сжавшегося в комок Льва, усевшегося у противоположной стены, третьегодка осторожно подошёл ближе. Хайба не ответил. Сидел всё так же, обнимая своими длинными ручищами подогнутые коленки, и тупо пялился в пол, будто бы крепко задумался, а выбраться самостоятельно из невидимых чертогов разума не мог без ключевого слова. Ну, или хорошего пинка. Правда сейчас это бы не помогло. Не в сложившейся ситуации. Яку подошёл ещё ближе, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. — Лев… Два блестящих глаза тот час же уставились на либеро, заинтересованно оценивая ситуацию. Мориске переминался с ноги на ногу, стараясь не отвести взгляда. Хайба наконец вздохнул и опустил глаза, обиженно забубнив в собственные колени: — Я ведь всё сделал верно, Яку-сан, тогда почему… Не понимаю. Я ведь не ошибался до этого, и был уверен, что вы хотели… Ещё никогда эта почти двухметровая дылда не выглядела так уныло и подавлено, даже внутренности скручивало от осознания, что это всё из-за него, из-за Яку, который всё никак не может разобраться в собственных желаниях. Либеро устало вздохнул и подошел чуть ближе, совсем путаясь: он это делает сейчас для кого? Для себя? Для скомочившегося Хайбы? Кто бы знал. — Видимо, это было что-то подсознательное. — Ну нет, говорить этого совсем не хотелось! — Я только хотел сказать, что ты хорошо потрудился… И ещё… Ты не совсем ошибся, точней, ну… Язык позорно заплетался, а чёртов Лев уже смотрел с таким восхищением и надеждой, что словам было просто не суждено вырваться наружу. Ну и пусть. Длинные руки быстро облапили тощее несопротивляющееся тело либеро, подтаскивая его ближе. Хайба расслабленно выдохнул и уткнулся лбом в живот Яку, тихо рассмеявшись. Отбрыкиваться семпай, к счастью, не пытался, но и стоять спокойно не хотел: неловко переминался, всё время перекладывая свои руки, не зная куда бы их получше устроить – на макушку, плечи или взять в ладони лицо Льва, нагнуться к нему и… Вот чёрт! Хайба, оказывается, был прав… И это осознание скрыть Мориске был не в силах. — Я знал, — глухо прозвучал голос Льва. Он поднял голову и хитро поглядел на либеро. — Вы такой маленький, Яку-сан, но доходит до вас дольше, чем до меня, — получив заслуженного подзатыльника и взгляда полного энергии уничтожения всего, что длинней полутора метров, Хайба обиженно надулся, стараясь не обращать внимания на ворчание Яку. — Чёрт бы тебя побрал, Лев… Сколько же можно затрагивать эту тему? — первогодка не ответил, и только улыбался, откровенно тиская своего семпая, сжимая объятья крепче. — Отпускай меня, пойдём домой, и так задержались. — Вместе пойдём? — оживился парень. — Вместе. — А за руку взять можно? — Яку потянулся за своей сумкой, решив, что лучше сейчас не переодеваться. Мало ли… — Можн… Что? Это ещё зачем? — Хайба состроил умильную мордашку, просто пожав плечами. Ничего другого не оставалось, кроме как согласиться. Ключи, которые с громким «Ой!» обронил ещё в зале Куроо, звякнули в ладони либеро. Свет в комнате погас. Ключ с щелчком провернулся в замке два раза. Яку обернулся. В сгущающейся темноте уличных фонарей силуэт Льва казался ещё более внушительным, чем при дневном свете. Он тянул руку и нетерпеливо ждал, улыбаясь чуть нервно, но, кажется, абсолютно счастливо. Мориске только вздохнул в тысячный, наверное, раз за сегодня. Кажется, всё только начинается.