Ожидание и реальность

— Спасибо за покупку, приходите ещё! Именно с этих слов начались неприятности. Дверь магазина за спиной захлопнулась, глухо звякнул на прощание колокольчик, и в лицо пахнуло свежестью и мелкими каплями дождя. С узкого козырька вода текла нескончаемым потоком, перед глазами застыла серая стена непогоды, изрядно подпортившая настроение Яку. И как-то внезапно перестали радовать новые, только что купленные наколенники, да и вообще, мысль о том, что сейчас ему придётся хорошенько замочиться, не очень-то радовала, чего нельзя было сказать о Льве. Его глаза восторженно сверкали, а губы растянулись в милейшую из улыбок. Ну хоть кто-то доволен. — Такой крутой дождь, да, Яку-сан? — он смотрел по очереди то на семпая, то на ливень, не переставая улыбаться как дурачок, впервые увидевший столько воды за раз. — Ничего хорошего. Его не передавали, — фыркнул либеро, для пробы попытавшись сунуть носок кроссовка под скапывающую крыши струйку. Лёгкая обувь сразу же промокла, незачем было даже и экспериментировать. — У меня с собой нет зонта. — Может купить его в магазине? — невинно предложил Хайба, заглядывая в глаза семпая. Ещё минуту назад он у прилавка с мячами восторженно рассказывал историю о том, как получил свой первый волейбольный мячик ещё в детстве, а теперь выглядел растерянным и поникшим. Яку втянул носом свежий сырой воздух, прикрывая глаза и смиряясь со своим незавидным положением. — Да навряд ли там есть хоть что-нибудь, — отмахнулся он, перекидывая ремешок сумки через плечо – идти придётся быстро. — Ну, ничего не поделать. Придётся замочиться. — Да, придётся, — задумчиво отозвался Хайба, с жадностью смотря на то, как закатывает рукава рубашки Мориске, готовясь к марш-броску. Семпай закончил приготовления, и Лев встрепенулся, внезапно просветлев, заявив с хитринками в голосе: — О, Яку-сан, а вы знаете, что если попасть под дождь, то вырастешь? — Эй, опять эти твои шуточки! Я сейчас тебе!.. — Да ладно-ладно, мне Инуока про это рассказал, не бейте, — примирительно поднял руки в воздух первогодка, неловко хихикая. Либеро хмыкнул, но кохая отпустил; Лев быстро одёрнул одежду и с важным видом пояснил: — Просто я сам давно хотел проверить эту теорию. — Ну вот, у тебя выдался шанс, — хмыкнул Яку, на пробу присев пару раз. Опыт научил, что лучше чуть-чуть размяться, приведя в тонус мышцы, чем случайно оскользнуться и вылететь к чертям собачим из привычной жизни, а заодно, может быть, и из официального состава команды – травмированный игрок, каким хорошим бы он ни был, никому не нужен. Хайба молча наблюдал за третьегодкой, вдруг пожав плечами и начав рыться в сумке. — Неа, я не намокну. — Мориске взглянул на кохая, что-то вытаскивающего из недр этого необъемного мешка на ремешке. Лев, наконец-то, закончил с поиском, и показал свою находку. — У меня же зонтик есть. И правда, зонт был. Складной, зелёненький такой, на несколько тонов темнее довольно сверкающих глазищ дурного Льва. — Чего? — либеро сперва не понял, что произошло, и несколько секунд тупо пялился, как их центральный блокирующий расчехляет спасительное средство от незапланированного роста и простуды. — Я его никогда не выкладываю, — гордо поделился Хайба, с характерным «Пом!» раскрывая зонт. Первые капли с крыши плюхнулись на яркий нейлон, весело от него отскочив на тёмно-серый асфальт. — И какого чёрта ты молчал?! — Яку стремительно краснел. И зачем, спрашивается, он так старательно готовился? Рукава эти ещё!.. О, Боже, стыд-то какой. Лев надул губы и невозмутимо качнул головой: — А вы не спрашивали, Яку-сан. Я думал, что вы хотите проверить этот способ прибавления роста. — Балда! Меня устраивает мой рост, запомни это раз и навсегда! И что хорошего в том, чтобы ходить мокрым? — Вспылил Мориске, ловким ударом острого колена угождая кохаю в бедро. Он жалобно взвыл и ухватился за повреждённое место, едва не выронив спасительный щит от непогоды из рук. Либеро устало вздохнул и неожиданно рассмеялся, пряча лицо в руках. — Нет, ты меня убиваешь, Лев, в самом деле. Давай уже свой зонт сюда, и пошли домой. — Вместе? — тут же встрепенулся первогодка, прекратив своё хныканье. — Ну да, а тебе что-то не нравится? Не хочешь делиться? — Да нет, наоборот, но это… — Хайба еле заметно порозовел и смутился, если он вообще умел это делать. Яку понял, что к чему сразу же, саркастично фыркнув. — Что, думаешь, что будем выглядеть как парочка? — осклабился он, хмуря брови. — Должен тебя разочаровать: не будем. Так что давай шустрей, холодно же. — Ладно. По счастливой случайности ли, или просто из-за очередного каприза вселенной, но идти Яку и Хайбе предстояло в одну сторону. Мориске хотел было попросить Льва, чтобы он проводил его до автобусной остановки, а там уже пусть крутился бы, как захочет, но что-то подсказало ему, что прогулка будет не лишней. Ливень, как и заведено в его характере, медленно сходил на нет, превращаясь в обыкновенный накрапывающий мелкий дождик, так что из неприятного в прогулке на свежем сыром воздухе была лишь вода, изредка заливающаяся в кроссовки, и капающие с края зонта на плечо Яку редкие капли. — Лев, ты держишь зонт слишком высоко, на меня капает, — нарушил молчание либеро, искоса взглянув на всё ещё отчего-то смущённого первогодку. — Если ты немного наклонишься, то будет нормально. Хайба послушно кивнул и сдвинул зелёный купол ближе к Яку, немного ссутулившись. Зонт опустился пониже и противные капли переметнулись на другое плечо, больше не смея тревожить Мориске. Это от его взгляда не укрылось, как и слишком уж напряжённая обстановка: Лев смотрел себе под ноги и с тихим восторгом вляпывался в мелкие лужицы. — Ты чего-то притих, — всё-таки решился спросить Яку, снова мельком взглянув на кохая. Он чуть заметно дрогнул, обернулся к либеро и широко, будто бы виновато, улыбнулся. — Ну, дождь шумит… — Возле магазина тебе ничто не мешало трепаться, — нахмурился парень. Почему-то ему казалось, что всё это слишком уж откровенная ложь. Что это с ним? — Ты идёшь далеко от меня, и плечо уже замочил. Давай сюда, ближе. Я не кусаюсь. Подцепив Хайбу под локоть, Мориске потянул его на себя, обрушив на них обоих град капель, нависавших бусинками на краях зонта. Вот теперь, вопреки предсказаниям либеро, они выглядели как парочка, продвигаясь медленно, да ещё и под ручку, будто бы наслаждались обществом друг друга. Ну, по правде говоря, что-то в этом да было… — Зато вы дерётесь... — буркнул Лев, получая подзатыльника. — А ну цыц! — Ну я же говорил, — хихикнул первогодка, напрашиваясь на вторую порцию тычков. — Яку-сан, нам скоро расходиться в разные стороны. Что будем делать? Он не смотрел на семпая; глазел на унылый асфальт, задирал зонт и пялился в стального цвета небо, ловя лицом мелкие дождинки, смотрел на смешные листья дерева гинкго, и про себя считал мокрые ершистые хвосты уличных кошек – всё что угодно, только не этот пристальный взгляд, от которого, честно говоря, Льву было не по себе. Либеро задумался, но нашёлся быстро, правда, немного колеблясь со своим выбором. — Пойдёшь со мной. — Проводить? — Нет, — парень качнул головой и улыбнулся, — в гости. Угощу тебя, отогреешься, и не смотри так – ты трясёшься весь! – потом провожу на автобусную остановку, от моего дома она в паре шагов. — Вы что-то слишком добры, Яку-сан! Неужели, тот дождь, что попал вам на плечо, таки смог прибавить немн… Ауч! Больно же! — Пинок прилетел под коленку, согнув нахального новичка. — А я сказал закругляться с этим, — совершенно не чувствуя своей вины за содеянное, фыркнул Мориске, снова подхватывая Льва под руку, потащив его в нужном направлении. — Идём-идём! И ещё кое-что… — Яку обернулся, уверенно взглянув в глаза этой миловидной дылды, сейчас выглядящей до ужасного неловко, что просто выходило за рамки нормальности, в отношении Хайбы, конечно. — Не знаю, что ты там себе напридумывал, но не думай, что я не заметил. Если чем-то обидел – извиняться не стану! Но… — Жестом остановив жалобные завывания кохая, тише продолжил либеро, цепляясь крепче за чужую тёплую руку. — Если вдруг что-то пойдёт не так, то ты всегда можешь мне об этом сказать и… И я постараюсь это исправить. Понятно? Лев воссиял, и тут же полез обниматься, на ухо протяжно скрипя своё любимое «Яку-са-а-ан». Кажется, эти слова значили для него нечто большее, чем то, о чём думал сам Мориске. — Яку-сан, а ты умеешь готовить оинарисан? — Хайба наконец отлип, не без помощи третьегодки, и теперь радостно улыбался, уже не так дёргано шагая под руку с сокомандником. Дождь превратился в редкую морось. — Покормишь меня? — Нет, только чай, я же тебе не кухарка, — беззлобно огрызнулся Мориске, разглядывая повеселевшего будущего аса Некомы – таким он ему нравился больше. — Полчаса, Лев, и домой, понятно? — Да! Ух, впервые буду в гостях у семпая, как круто! Он всё трещал и трещал, не затыкаясь ни на минуту, а Яку довольно пялился на блестящие зелёные глазищи и умильную рожицу первогодки, сам себя спрашивая, что же такого выудил из его, в общем-то, нехитрых слов Хайба, раз так мгновенно смог перемениться в настроении? Наверное, нечто важное. Но вот что? Либеро стало интересно. Он вызнает всё позже, правда; впереди показался его дом. — Ну, вот, пришли, — вздыхая, оповестил Льва Яку, уже готовясь к гоготу, дурацким шуточкам, бесконечным улыбкам и охам удивления или восторга, которые, в принципе, были не такими уж и надоедливыми, если подумать.