2. Горы
27 октября 2015 г. в 00:19
В Больших Мехах тоже весь город готовился к празднеству — свадьбе Далиэна и Анты. Юная гномка не изменила своего решения, а эльф понял, что ее любовь оказалась куда целебнее любых притираний и зелий, исцелив его душу. И потому обручья от Эрика принял с восторгом.
— Вы обязательно должны остаться на свадьбу.
— Я же не могу отказать моему сыну-по-крови, мой хороший, — улыбнулся вампир. — Отец приедет?
— Конечно, вместе с мамой и братом.
— Вот и замечательно.
— А еще обещали приехать Алмара и Оши со своим выводком, — рассмеялся эльф. — Эрик, ты не представляешь, как же я счастлив! Они все приедут потому, что я для них дорог! Это так… так…
Вампир просто обнял его. Он представлял. И отчасти немного завидовал.
— Мне кажется, что мне это вообще снится. А я не сплю?
— Нет, не спишь. Честное слово наемника. Или честное слово барона Аят — что весомее?
— Не знаю, — сказал Далиэн и зашмыгал носом.
Пришлось утешать, обнимать, как ребенка. Эрик думал, как же правильно он поступил, отвозя несколько лет назад совсем потерянного эльфеныша в дом старого друга. Потом пришла Анта, искать жениха, следом явился Бух, поговорить с вампиром. Тот передал жениха с рук на руки невесте и вышел вместе с гномом на крыльцо по старой традиции.
— Ну, рассказывай, что еще успел натворить, клыкастый.
— Я? Натворить? — Эрик изобразил на лице оскорбленную до глубины души невинность. — Ничего. Ну, почти. Угробил одну тварь, поднял баронство, осенью матушку вот замуж выдам. Сэй уже выдал, после свадьбы Анты и Лиэна на Север рванем, Тису свадьбу справим.
— Ох, ну и поднял же ты дел, Эрик. И куда так торопишься?
— Ты знаешь. Но я не тороплюсь, у нас еще почти год.
Бух покивал, затем принялся расписывать, как идут дела с торговлей, отвлекая Эрика от прочих мыслей. Вампир глубокомысленно кивал, угукал, ухмылялся и курил трубку, разумом пребывая явно где-то далеко.
— Бух, — наконец, он встрепенулся, — мне нужен подарок матушке на свадьбу. А я не знаю, что ей дарить.
— Веер подари. Духи там, шкатулку, вышивальные иглы хорошие. Что надо аристократке.
— Веер! Только не такой, как обычно носят дамы. Бух, идем, я тебе нарисую эскиз. Эта штука должна быть легкой, но прочной.
— Ладно, только я по дамским штукам не мастер.
— А это не совсем дамская штучка, — ухмыльнулся вампир. — Хотел бы я заказать украшение, пошел бы к Роне. Это, друг мой, оружие, которое будет выглядеть совершенно безобидно.
— Ах, оружие… Тогда чертеж!
С чертежом провозились несколько дней. Дотошный гном делал макеты, забраковывал, переделывал, снова рисовал чертежи, делал макеты. Наконец, удовлетворился результатом.
— Но ковать буду после свадьбы.
— Не к спеху, Бух. Вернемся с Севера — заеду.
— А шелк-то какой пустить? — спохватился гном.
— Я привезу, перед тем как уехать. Присмотрю на рынке какой-нибудь красивый. А в идеале, можно сделать в клинках небольшие прорези, через которые можно было бы крепить съемные полотнища, чтоб под цвет туалета был. Как считаешь?
— А вот это я обдумаю, — загорелся Бух.
Гномская свадьба, как и орочья, по ритуалу мало чем отличалась, разве что численностью гостей, количеством подарков и угощения. Особенно — угощения. В доме вся орава приглашенных не поместилась бы никак, поэтому столы выставили во дворе, огромным разомкнутым квадратом. У гномов было принято помогать хозяевам с угощением, поэтому толстые дубовые плахи, уложенные на козлы, прогибались под тяжестью блюд.
— Это ж можно дракона в истинном облике накормить, — ужаснулся Далиэн.
— А это мысль! — воодушевленно переглянулись три присутствующих дракона.
— Это вызов? — подбоченилась Рона. — Намекаете, что мы не накормим? Девочки!!!
Наверное, еще ни на одной гномской свадьбе не было такого, чтоб некоторых гостей кормили в истинном виде. И, наверное, прежде ни один дракон не мог сказать, что обожрался и сыто икал. Две круглые туши и одна длинная, похожая на фаршированную колбасу, лежали рядышком на солнце. Не остались голодными и остальные гости. В общем, чудесная вышла свадьба: наплясались, напелись, наелись. Особенно замечательными были гномские пляски, ничуть не похожие на плавные танцы вампиров, больше схожие с поединками орочьи или многолюдные и многофигурные драконьи.
Но счастливее всех были, конечно, молодые супруги, трогательно державшиеся за руки весь пир, так что под конец многие заподозрили, что Анта просто мужа держит, чтобы бедняга не удрал, забыв про хромоту. Эльф инсинуации отмел, мол, это он жену держит, хотя лучше уж он ее и вовсе уведет подальше. И гордо направился, прихрамывая совсем уж несильно, в дом, в убранную для молодых спальню. Двери в которую Бух, как глава семейства, вместе с Ланмаэлом и Эриком опутали красивыми цепями — оберегом от скверны.
— Красивая пара, — отметила Тала, отодвигая подальше кубок вина и придвигая к себе воду.
Эрик принюхался, нашел глазами Владыку и сцепил в жесте одобрения пальцы. Ланмаэл непонимающе на него посмотрел. Вампир махнул рукой — сама леди-консорт мужа пусть обрадует грядущим пополнением. Ланмаэл что-то тихо спросил у Талы, получил ответ и расцвел вместе со всей травой окрест. Да что там трава — выметнули ветки и зазеленели даже столбы воротные.
— Это что? — удивились гости. — Красота какая.
Немного смутившийся Владыка не стал пояснять, и большинство гостей приняли это как еще один подарок новобрачным.
— Завтра сходим, обручимся, — пообещал Фиор Валенту.
Тот аж засиял — серая шкура полыхнула чистым серебром, мелькнула радугой на сгибах. Темно-синий растрогался, лизнул младшего в морду, почесал когтем за короной.
В общем, хорошая вышла свадьба. Разошлись гости за полночь, нестройными рядами, оглашая воздух заздравными песнями. Эрика увел Тор:
— А какая у нас будет свадьба? — мечтательно спросил он.
— Какую ты захочешь. Могу только пообещать, что будет красиво.
Единорог всерьез задумался:
— Хочу, чтобы было много белых цветов.
— Значит, будет. Вплету в твою гриву самые красивые лилии и невяник.
— Хорошо, — Тор расплылся в улыбке. — Хочу! Очень хочу!
— Осталось совсем чуть-чуть. Меньше года. Мы ждали гораздо больше, мой хороший, — обнял его вампир.
Тор прижался к нему:
— А до весны еще так долго.
— Этот год пролетит быстро и незаметно, мое рогатенькое. Обещаю.
Тор тут же полез тренироваться в бодании партнера.
На следующий день прошло обручение Валента и Фиора. Это была очень простая церемония в храме Ночной Матери. Драконы пожелали не устраивать пышных торжеств, просто надели друг другу обручья и оставили на алтаре дары. А через два дня команда, сократившаяся до четверых, отправилась дальше. Правда, выехали они вместе с семейством Оши и Алмары, и расстались только на границе гномских и людских земель. Эрик собирался отыскать клановый знак отца Сэй.
— А где именно мы будем это делать? — уточнил Тор.
— Сэй сказала, что первые семь лет они с братом жили в Чеальви, человеческом городке, в приюте «Черный явор». Оттуда и начнем поиски.
— Хорошо, поехали.
На счастливых драконов Тор косился с неприкрытой завистью. Ему оставалось лишь ждать, ждать и надеяться, что через год он сам наденет на запястье Эрику изящное золотое обручье. Может, не орочье, а работы Далиэна, или вовсе из сокровищницы рода Катулл. Но обязательно наденет.
— Но так долго… Го-о-од, — проныл он.
Эрик только улыбнулся, уже не утешал, да и толку в этом не было. Торонн время от времени вспоминал, когда начинали чесаться кости и рог, снова превращался из взрослого мужчины в страдающего подростка.
— Скорей бы весна, я не могу-у-у, у меня все чешется, вот тут болит, там ломит, рог отваливается. И что смешного? Тебе не понять, у тебя и рогов-то нет.
Под Торонново нытье и подколки драконов доехали до Чеальви. Эрик презрительно сморщил породистый нос: люди не строили канализации, вдоль улиц текли помои и нечистоты, а проезжая мимо домов, стоило остерегаться — из окон верхних этажей вполне могли выплеснуть содержимое ночной вазы.
— Какая гадость, — пробурчал Тор, зажимая нос. — Быстренько ищем приют и сваливаем.
Приют нашли быстро, а дальше дело застопорилось. Из старых служителей там остался только полуглухой сторож, от которого удалось узнать лишь имя тогдашней директрисы приюта.
— Алана ее звали… Алана Скар. А? Что вы говорите?
— Где живет-то эта Алана Скар?! — проорал Эрик ему прямо в ухо.
— Так напротив, вон шикарный дом стоит, на три этажа. И крыша краси-ивая.
Команда переглянулась, вампир сунул сторожу в ладонь серебрушку, и они отправились в «шикарный дом с красивой крышей». Дверь им открыл слуга, пристально изучил компанию и объявил, что хозяйка никого не принимает по болезни.
— Уважаемый, мы ненадолго побеспокоим вашу хозяйку, — вежливо улыбнулся Эрик во все клыки.
— Нельзя, говорю же…
Вампир вздохнул и снова полез в кошелек, в пальцах мелькнул уже золотой. Слуга покачал головой:
— Не пущу, господа хорошие, шли бы вы поздорову.
— Антен, кто там?
К ним спустилась высокая седовласая старуха в темно-синем шелковом платье, ее так и хотелось назвать дамой. Приветливо улыбнулась:
— Вы ведь хотите чаю, так ведь?
Пришлось соглашаться. Хотя наемники с радостью бы просто поговорили и отправились дальше по своим делам.
— Так что вас привело в наш город? — она мило улыбалась, разливая чай по чашкам.
— Мы ищем одну вещь, уважаемая. Тридцать лет назад в приюте оставили двух малышей-близнецов. В их пеленках был гномский клановый знак.
— Да, припоминаю таких. Но никакого знака не было.
— А кто забирал детей с крыльца?
— Кажется, Ирена. Но она умерла… Неумеренная страсть к употреблению вина. Все ее вещи были переданы приюту, она была сиротой. Но ничего такого, похожего на гномские знаки, я там не видела, кажется: какие-то стеклянные подвески, металлический медальон, какие-то деревянные палочки на шнурке.
— Медальон? — заинтересовался вампир. — А можно взглянуть на ее вещи?
— Да, конечно, скажите, что я разрешила их осмотреть, вас проводят.
— И еще один вопрос, уважаемая. В тот же день, как у вас появились в приюте близнецы, где-то рядом, в городе, были убиты гном и орчанка.
Старуха надолго задумалась, вспоминая дела давно минувшие. Команда ждала, затаив дыхание.
— Да, — наконец, сказала женщина, — кажется, что-то такое я слышала. Им отрезали головы в качестве трофеев… Городская стража пыталась выследить убийц, но не вышло.
— А свидетели?
Эрик подумал, если орки клана Двух Ручьев хранят головы тех, кого убили, это может стать доказательством куда лучшим всех свидетельств. Но если нет?
— Парочка бродяжек если только, они ж повсюду… И ночами не спят.
— Те бродяги давно упокоились, наверное, в придорожных канавах… М-да, что ж, а кто тогда был капитаном городской стражи?
— Капитан… Капитан… Вроде, Ирвин тогда уже был капитаном? Да, Ирвин. Помнится, был какой-то шум тогда, что орки с оружием по городу ходят… Или я путаю что-то.
— А этот капитан Ирвин еще жив? Как его найти?
— О, жив, конечно. Все еще капитаном городской стражи служит, что с ним сделается?
Эрик иронически кивнул. Действительно, что может случиться с капитаном городской стражи в мирное время, кроме случайного кирпича с крыши на голову, ножа от какого-нибудь беглого каторжника в темном переулке, да мало ли? Можно зимой на льду поскользнуться и шею свернуть.
— Благодарим вас, уважаемая, и за угощение, и за информацию, — вампир поднялся.
Слуга проводил их, закрыл дверь. И с облегчением выдохнул, разряжая верный арбалет и пряча его потихоньку в кладовке. Слава богам, обошлось.
— И где у них тут этот капитан сидит?
— Если он все еще глава городской стражи — то при ратуше должны быть казармы и управление. Фиор, Вал, вы идете в приют, требуете все безделушки той пьянчуги, как ее, Ирены. Мы с Тором — в управу, искать капитана.
— Принято, командир.
Отряд разошелся.
Драконы вещи Ирены заполучили без малейшего сопротивления, лишь сославшись на бывшую директрису.
— Этот? — Валент покачал за грязную цепочку перекореженный кусок металла.
Фиор потыкал в него пальцем, принюхался.
— Пахнет золотом. Но что-то не похоже ни разу оно на золото. Пойдем, выполощем у колодца? Надо будет какому гному показать, что ли?
— Если тут найдем гнома, покажем.
Отмывать покореженную пластинку пришлось долго и тщательно. Но зато драконы убедились, что это, в самом деле, золото, просто кто-то смял медальон и окунул его в расплавленное олово. Фиору хватило собственных сил, чтобы заставить олово стать жидким и стечь, и они сумели рассмотреть чеканку — наковальню, молот и звезду.
— Таки оно.
— Теперь мы… не знаем клан. Я впервые вижу такой.
Валент почесал в затылке:
— Надо у Эрика спрашивать. Идем, что ли, к ратуше?
— Идем, — решительно кивнул Фиор.
А у Эрика с капитаном стражи состоялся весьма занятный разговор. Но сначала их с Торонном чуть не приняли за «черные бусины» — наемных убийц, потом заставили сдать оружие, хотя рукояти клинков были перевязаны ремешками с бирками еще на воротах — команда старалась зазря закон не нарушать. И только потом грузный, совершенно седой старик-капитан, хмурясь и поминутно дергая себя за усы, согласился их выслушать.
— Спрашивайте, если смогу — отвечу.
Эрик изложил все, что удалось вытянуть из Сэй с ее видением.
— В общем, мы знаем, что тридцать лет назад в вашем городе банда орков убила двух мирных путников — орчанку и гнома. Они были супругами. Нужны свидетели того убийства или заверенный документ, доказывающий, что убили действительно орки.
— Помню я это убийство. Эти «мирные путники» тогда четверых орков положили. А после орки у меня трех парней в могилу…
— Значит, описать бандитов вы сможете? — Эрик вытащил из поясного кошеля кристалл, сосредоточился. Чтобы записать на такой кристалл сказанное и увиденное, требовалась определенная доля сноровки, он два года вспоминал, как это делается.
— А что их описывать? Орочьё, темное, кривое на морду.
— Поподробнее, пожалуйста, уважаемый капитан, — проникновенно попросил вампир. А когда он так просил, Торонн знал по себе и сокомандникам, устоять было невозможно.
Капитан вздохнул и принялся описывать, подробно, вплоть до шрамов и татуировок. Если уж это свидетельство орки не примут, то большего Эрик сделать просто не мог бы. Не капитана ж в степь тащить?
Драконы явились как раз к концу беседы. Их появление было не менее бурным, чем вампирско-единорожье.
— Капитан, тут еще двое!
Огрызающихся драконов, уже без оружия, втолкнули в просторное помещение, именуемое капитанским кабинетом.
— Нашли клановый знак, вот, — Фиор предъявил.
— Кто ж его так… Ого! И впрямь, из Звездокузнецов был гном! — изумился, правда, не слишком искренне, вампир.
— И где мы будем искать этот клан?
— У них единственное месторождение в Хайшере, — почесав в затылке, припомнил Эрик. — И клан не слишком большой, довольно закрытый. Я о нем знаю только потому, что в свое время меня Бух по всей геральдике и символике гномов натаскивал. Говорят, лучшее оружие делают именно у них.
— Как нам в закрытый гномский клан попасть-то? — Валент растерялся. — Это ж как эльфа в лесу искать — гнома в горах.
— Разве что камнезнатец поможет, — усмехнулся Фиор.
— Предлагаешь Тиса сюда волочь разом с его Адалин?
— Зачем же? Попросим королеву эльфов, она позовет — ей горы весь клан вытряхнут, еще и полные карманы изумрудов натолкают.
— Сэй уже к родному клану сводили, — вторил Валент.
— Вот не было печали… Не хотел я в Айгонстэр переться, но, видно, придется. Решено, едем.
Капитана поблагодарили за проявленное внимание бутылью вина и окороком, посланными из ближайшего к ратуше, считай, хорошего трактира. И команда уже к вечеру выехала из города — оставаться в нем не горели желанием даже ради ночевки в постелях.
— Тут, небось, клопы и тараканы строем маршируют, — передернулся Валент, и остальные согласно заугукали.
Лучше переночевать в чистом поле, чай, не зима.
— А стоит ли искать… Что-то мне после этих орков уже и боязно, — переживал Валент.
— Знаешь, — Эрик качнул головой и продолжил, подбирая слова, чтоб не обидеть его: — Сэй и Тис своей родни не знали, но хотели бы узнать. Даже в клане Двух Ручьев, как сказала наша полуорка, у нее была хорошая бабушка. Была бы, если б не померла.
— Попросим королеву Талу узнать, что за клан, вдруг что да и выяснит.
В общем, пришлось делать крюк, возвращаясь к эльфийским землям. Но Эрик не печалился: лето только-только началось, успеют и на Север, и в степь, и обратно в Большие Мехи, а оттуда — в Аят.
В Айгонстэре их встретили радостно, и Тала согласилась посмотреть:
— За результат не ручаюсь, — предупредила она. — Но поговорю с кланом.
— Погоди, — спохватился Фиор. — Как поговоришь?
— Так и поговорю, шагну в горы да поговорю, а вы что в виду имели?
— Не одна! — на пять голосов возопили все присутствующие мужчины: четверо наемников и один Владыка.
— Предлагаете взять с собой личную гвардию?
Ланмаэл неистово закивал.
— Одну не пущу! Кто их там знает, клан действительно очень обособленный.
— Хорошо, пойдете со мной все. Идемте.
Для королевы эльфов во дворце сотворили мраморную комнату, по стенам пустили необработанные камни и любимые ею светящиеся кристаллы. Здесь Тала отдыхала порой. И эта же комната облегчала ей разговоры с южными горами.
— Готовы? — она что-то отрывисто произнесла, одна из стен раскрылась, в лицо ударил ветер, горный, холодный.
Драконы шагнули вперед, настороженно оглядывая окрестности, где открылся портал. Следом вышли Торонн, Эрик и Ланмаэл, последней выпустили Талу. Небольшая долина, со всех сторон окруженная непроходимыми горами, скупо была одарена зеленью. Окрест виднелись зевы пещер. Вроде, и похоже на долину восточных драконов, но куда суровее. И безо всяких украшательств. Разве что металлические врата, врезанные в стены пещер, с коваными узорами.
— Они идут к нам, — произнесла Тала. — Хотят увидеть гостей, которых впустил камень. Здесь все так странно… Я слышу два голоса, камень и металл, они сливаются, вторят друг другу.
— Говорят, когда-то сюда рухнула звезда, — сказал Валент. — Драконы помнят это, правда, уже не помнят, когда это произошло, за давностью события. Звезда оказалась из железа, причем, куда лучше того, что добывается в иных местах материка.
— Возможно, это и так.
Гостей приветствовать вышли трое старейшин клана, кряжистые, седобородые, словно вырубленные из того же камня и выкованные из своего звездного железа. И у всех у них были глаза, словно ненастное небо или синеватая сталь. Они осмотрели прибывших:
— Двое детей небес, сын ночи, дочь камня и дитя леса… Что вы ищете здесь?
Эрик вышел вперед, протянул им клановый знак.
— Мы ищем знающих гнома, которому это принадлежало.
Один из старейшин взял знак, осмотрел его:
— Ардал… Да. Это принадлежало Ардалу, одному из наших кузнецов. Он ушел искать свою судьбу.
— Он погиб тридцать лет назад. Что мне сказать его детям, уважаемый?
— Что им всегда будет рад их клан.
С души вампира упал тяжелый камень: если гном сказал, что клан будет рад, то так оно и случится. Клановый знак у него не забрали, он должен был послужить полукровкам пропуском на земли клана.
— Вы можете разделить с нами обеденную трапезу, — пригласили старейшины.
Отказываться не стал никто. Было очень любопытно, как живут эти гномы, да и посмотреть поближе на их нравы стоило. Клан был не слишком-то разговорчивым, холодные словно сам камень, немногословные, но по-своему душевные. И гостеприимные — Тале принесли шкуру, застелили каменный табурет, поставили перед ней посуду поизящнее, гостям в первую очередь подали обед, мясо с кореньями.
— Небогато, но горы не слишком-то дарят нас пищей.
Эрик мысленно усмехнулся: горы-то горами, а причиной все же то, что клан отказывается продавать свое оружие абы кому, и от этого беднеет, хотя бедный гном — это нонсенс. А ведь оружейная сталь и клинки, выкованные кланом Небесного Молота, во все века считались лучшими на Южном материке.
— Что ж, надеюсь, что дети Ардала пошли по его стопам? — после обеда один из старейшин решил побеседовать с гостями.
— Скорее, его сын, — улыбнулся вампир. — Тис работает сейчас на Севере, вместе со своей женой, она, как и ваша уважаемая гостья — камнезнатец. А Сэй, дочь Ардала, входит в мою команду. Этой весной она вышла замуж.
— Приятно слышать, что род продолжается, Ардал был бы рад услышать это.
— Расскажите о нем, чтобы я знал, что говорить его детям. Они выросли в приюте и не знали ни матери, ни отца. Только благодаря орочьей шаманке мы узнали, кем они были.
— Он был решительным, смелым, мудрым. Отличный кузнец, все в его руках спорилось, его оружие — гордость нашего клана.
— Что же погнало его прочь из гор, да в такую даль? — удивленно вскинул брови вампир.
— Судьба. Ему приснилась его будущая жена, он пошел искать ее.
Эрик вздохнул: он нашел ее, и даже, наверное, был счастлив некоторое время, пока они с оркой не поняли, что по их следу идут ее сокланники.
— Я проведу их через камень. Я или другая дочь камня.
— Мы будем ждать детей Ардала, — заверили ее.
Гости отбыли, как и пришли — через каменную арку-портал, оставившую после себя рисунок из прожилок камня, похожий на строгий геометрический или рунный узор. А в трапезную, из которой они и ушли, вошел, торопясь, гном, похожий на одного из старейшин. Если б его увидела Сэй, мгновенно узнала бы как минимум близкого родича.
— Дедушка, мне сказали… Они уже ушли? Я опоздал!
— Увы, но детей твоего брата не было с ними, так что ты опоздал только к тому, чтобы послушать о них.
— Жаль… А он сам? Неужели, мой сон был правдив, и его больше нет в этом мире?
— Увы, это так, — с печалью отозвался старейшина.
— Тогда я назову его детей своими, — решительно рубанул сжатым кулаком воздух гном.
— Но-но, торопыга, ты сперва познакомься с ними.
— Я уверен, что дети Ардала не могут быть плохими!
Старейшина улыбнулся с толикой печали: его внуки обладали горячностью, словно магический огненный дар подогревал их кровь. Счастья в жизни им это не принесло, уж ему-то точно: он пережил сына и внука. Сын, Раден, погиб, выручая из ледяной западни невесть как оказавшуюся в их горах драконицу. Совсем еще девчонку. Она сломала крыло и провалилась в трещину на леднике. Раден ее вытолкал наверх, проплавив во льду ступени, но чело ледника, потревоженного жаром, сдвинулось, и трещина сомкнулась. Его сыновьям тогда было всего-то пятнадцать Ардалу и десять Айлару.
«Может быть, теперь все будет хорошо?» — думал старый гном, глядя на контур арки, оставшийся на стене.
Тала, вернув всех обратно, в изнеможении упала в кресло. Почему-то сейчас, во время второй беременности, она жутко уставала, стоило лишь ненадолго воззвать к камню. Ланмаэл тут же засуетился над ней, подкладывая под спину подушечку, под ноги — скамеечку, приказывая принести травяного отвара, возвращающего силы.
— Кто будет рассказывать им? Эрик? Принесешь радостную весть сам?
Вампир хохотнул:
— Мне, кажется, повезло, что эта весть, в самом деле, будет радостной. Но так и быть, и Сэй, и Тису расскажу сам.
— Хорошо, — кивнула Тала.
— А скажите мне, леди-консорт, можете ли вы открыть портал в свои родные горы, или нам по старинке, на своих двоих и заемных четырех добираться до побережья и там плыть на корабле? — поинтересовался вампир.
— Думаю, что для вас смогу.
Эрик раскланялся, благодаря за оказанную помощь. А в голове вертелась мысль: «Как удачно! Успеем. Стоп, куда успеем? Что ж у меня поездки на Север всегда сопрягаются с какой-то спешкой и странным чувством в заднице, не иначе как шилом?!»
— Приходите к вечеру, я как раз наберусь сил.
Команда отправилась в тренировочные залы, чтоб не терять время.
— Я почему-то так рад… — признался Валент. — Близнецы это заслужили.
Первую же мысль, пришедшую в голову, Эрик вышвырнул, не успев даже додумать до конца. И просто кивнул.
— У них все будет замечательно, я уверен.
— Еще бы… Семья, — вздохнул Валент.
Эрик похлопал его по плечу.
— У тебя она тоже есть. Ты, Фиор, да и мы все — разве не семья?
— Да, конечно.
И все же вампир понимал, что для Валента его команда пока еще не стала родной. Это с Торонном они уже настолько привыкли друг к другу, что понимают без слов, с полужеста. С Сэй и вовсе стали родней по крови, Оши и Алмара тоже почти кровные родичи, недаром они с Тором были теми, кто привел эту пару к Арке.
— Я… пойду, посмотрю на лес, — Валент побрел прочь.
Фиор бросился его догонять, и вампиру, смотрящему им вслед, было прекрасно видно, как расправляет плечи поникший, было, юный дракон, когда его обнимают и шепчут на ухо что-то ободряющее. Второй раз изгнать ту же мысль, такую вроде бы правильную, но непривычную для Эрика, ему удалось с большим трудом.
«Разве я такого не заслуживаю?» — вот что это была за мысль. Торонн, словно почуяв ее, снова принялся чесать рог о дерево, потом обернулся и подмигнул.
— Ну и что ты творишь? На волосах кора, на коре — царапины! Маэли нас прибьет, — рассмеялся Эрик. — Давай-ка, пробежимся.
— Давай, — Торонн сразу перестал чесаться.
День пролетел незаметно, вечером пришел слуга и передал, что госпожа очень извиняется, но просит отложить их дело до утра, так как ей нездоровится. А утром стало ясно, что команде придется отправляться на Северный материк своим ходом: Тала носила явно девчонку, и та обещала стать едва ли не сильнее матери по магическому дару, уже сейчас выдавая такие всплески силы, что после них Тале приходилось стремглав нестись в уборную, а потом отлеживаться и отпаиваться водой из местного магического источника.
— Ничего, четыре дня — не так уж и много, — Тала развела руками.
— Может, привезти что-то для вас, леди-консорт?
— Да, привези мне поющий мрамор, — оживилась Тала.
Эрик пообещал, не совсем представляя себе, как они попрут глыбу мрамора через море и половину материка. Ну да ладно, как-нибудь справятся.
— Немного, одну плитку, — уточнила королева.
Видно, было что-то такое в глазах вампира, что потребовало этого уточнение. Тала попросту испугалась, что неистовый Аят припрет ей ни много — ни мало, половину, если не весь мраморный карьер.
— Кстати, мой милый супруг умудрился на совете высказать мысль, что ему хочется отправиться на освоение новых земель… — вспомнила Тала и рассмеялась. — И сказал, что собирается делать это только в вашей компании.
Эрик, что странно, не согласился немедленно, очень ее этим удивив. Вместо этого задумчиво потянул себя за косу, глядя куда-то в неопределимую точку в пространстве.
— Не могу гарантировать, что составлю ему компанию, леди-консорт. В этом году — точно нет, осенью у матушки свадьба, вы приглашены, кстати. Будет и официальное приглашение, но я ведь знаю, что леди требуется достаточно много времени, чтобы продумать туалет. А на следующий год… я не знаю, что будет.
Тала захлопала глазами, забыв оскорбиться на тонкий намек на женскую медлительность в сборах. Эрик Аят — и отказывается от авантюр? Что-то сдохло в пещерах Севера, вроде того же Триединого?
— А что же такое будет на следующий год?
— Совершеннолетие Торонна, — только и сказал вампир, и больше не стал говорить ничего. Если ей надо — найдет.
— Ах, вот в чем все дело… Значит, беспокоитесь за Ночь Выбора?
— Не вижу смысла беспокоиться, леди. Все будет так, как пожелает Ночная Мать.
— Я буду молиться за вас в эту ночь, Эрик.
Вампир поклонился с благодарностью.
Айгонстэр команда покинула на следующий же день.
— Плыть? — ужаснулся Торонн. — Плы-ыть…
— Ничего, как сказала леди Тала, «это всего четыре дня», — ухмыльнулся Эрик.
— Всего? Целых четыре…
Это было как и с этим чертовым годом — не всего год, а целый год. Хотя Эрик и сам затруднился бы выбрать, хочется ему, чтобы этот год тянулся еще долго, или чтобы пролетел поскорее. Торонн стал раздражительным и нервным, что с его габаритами было чревато, пусть и не для команды, а для врагов, но все же. И вампир, поразмыслив в пути, понял: будь у него выбор, пустить Тора на церемонию или нет, он выбрал бы не мучить любимого лишнюю минуту.
— Ладно кости, рог, но когда у меня настроение такое… И что мне делать, а?
— Терпи, мой хороший. Скоро все закончится.
Сказал — и испугался, что Тор не так поймет.
— Что значит — закончится?
— Ожидание закончится. Я тоже устал от него, — вампир улыбнулся. — Не люблю подвешенное состояние.
— Но до весны так долго… Еще лето, осень и зима.
— Лето пролетит в дороге, осенью сыграем матушкину свадьбу, зима… Зима, мое счастье, принадлежит нам всецело, помнишь? А весна не задержится.
— Да, свадьба… — Тор оживился. — Подумать только, у тебя будет отчим, который младше тебя.
Вампир покачал головой:
— Гленн мне не будет отчимом. У вампиров несколько иные родственные связи, все завязано на кровь и кровные чары.
— Да? То есть, он тебе вообще родственником не будет?
— Да. Он будет супругом моей матери. И все. Но не родичем.
— Понятно. А я не знаю, что мне делать. Мама больше не может рожать…
Эрик вздохнул. Он тоже не знал решения подобной задачи. Это же не вампирская семья, чтоб можно было принять любого чистокровного ребенка, дать ему родство по крови и провести через ритуал принятия в род.
— Ладно, что-нибудь придумаем, — оптимистично решил Тор. — Как думаешь, Тис обрадуется нашедшимся родственникам?
— О, вот уж чего я не умею — так это предсказывать реакции других разумных, — рассмеялся, разводя руками, вампир.
Порт Аклаш приближался, на горизонте вздымались стены новеньких крепостей на границе степи и побережья.
— Ничего себе, настроили, — Тор оглядывал укрепления.
Помимо охранной функции, крепости были перевалочными пунктами нового торгового пути «с Севера на Юг».
— Надеюсь, с кораблями сейчас получше, — заметил Валент.
Кораблей в порту, тоже весьма изменившемся и разросшемся, было достаточно много. И проезд теперь стоил дешевле, а пассажирам предоставлялись уютные покойчики под палубой. На Север ехали не только гномы, но и другие разумные — в Цепи можно было за пару лет хорошо заработать.
— Для вас есть самые уютные каюты, — капитан одного из кораблей узнал их. — Прошу…
Команда втихомолку порадовалась своей известности, не рад был только Торонн. Степень удобства каюты не прибавляла кораблю устойчивости. Однако четыре дня прошли быстрей, чем ожидал единорог. Хотя земля поначалу под ногами опасно покачивалась. А в порту их уже ждали, наверное, Тала дала знать Адалин и Тису какими-то своими путями о прибытии гостей.
— Опять вы?! — притворно ужаснулась камнезнатец. — Кого на этот раз красть приехали?
— А что, есть кого? — заинтересовался Торонн.
— Да кто ж его знает? Из южан в Цепи теперь только вольнонаемные. Но то в Цепи, а вдруг кто-то нашелся где-то еще?
Эрик покачал головой.
— Нет, мы не затем здесь. Тис, надо поговорить.
— Что случилось? — сразу напрягся тот. — Идемте, конечно. Что-то с Сэй?
— Можно и так сказать, — уклончиво ответил вампир.
Нехорошо поступал, да, что еще сказать. Но почему-то не хотел говорить о свадьбе сестры, найденных родичах и прочем при Адалин.
— Она в порядке? — Тис встревожился уже всерьез.
Адалин открыла им портал в хозяйские покои на седьмом руднике, а потом увела команду угощать, оставляя Эрика и Тиса наедине, то ли угадав желание вампира, то ли просто так было принято здесь.
— Сэй мы выдали замуж, — наконец, сказал Эрик. — А еще нашли вашу родню.
— Что? Выдали замуж? Без меня?
— Так уж вышло.
Тис кивнул:
— Понятно. Значит, вышло… И что, ради этого ты пересек море, вампир?
— Не только. Вот, — Эрик выложил завернутые в серебристый лисий мех обручья. — Это вам с Адалин подарок. Говорят, что они приносят счастье.
— Я отковал для нас обручья, но спасибо, что побеспокоился.
— Тала сказала, что Адалин хочет детей, но пока не выходит. Наденьте эти, хотя бы на время.
Тис кивнул:
— Хорошо, если это поможет. А что там за родня внезапно объявилась?
Вампир принялся обстоятельно рассказывать обо всем по порядку, как искали родных у орков, как выдали Сэй замуж. И о ее видении, и о поисках гномьего знака, и о том, как ходили в клан Небесного Молота.
— Значит, они будут рады нас повидать… Что ж, думаю, это можно назвать хорошей новостью.
— Так что думайте сами, ехать ли с нами сейчас. Потому как потом, когда будут дети, никуда вы не выберетесь толком.
Тис подумал немного:
— Надо бы съездить, жену клану представить, чтобы все по чести.
— Значит, собирайтесь. Мы вас проводим до Айгонстэра, съездим за Сэй и привезем ее к эльфам, а оттуда пусть Адалин ход к гномам открывает.
Тис кивнул, поднимаясь:
— Предупрежу ее о сборах.
Обручья упрямый полукровка все же забрал с собой. Эрик терялся в догадках, за что Тис так его не любит? Это было заметно по тому, как полуорк с ним говорил, как подрагивали уголки губ, словно он с трудом удерживался от гримасы неприятия.
— Жду не дождусь, когда увижу госпожу Талу, — обрадовано заявила Адалин. — И ее сына тоже… Такой красавец, наверное.
Эрик покивал и убрел в предоставленную им с Тором комнату. Здесь, так близко от места, где он едва не отдал богам душу, разом заныли виски, захотелось свернуться в клубок, уложить голову на колени любимому, и чтоб единорог волосы расчесывал.
Тор вошел в комнату быстрым шагом, на ходу дожевывая пирожок:
— Будешь? — протянул второй Эрику. — Фкуффно.
Вампир только головой качнул:
— Нет, мой хороший, не хочу. Сам ешь.
Распустил косу, лег носом в подушку. Усталость накатила, как морская волна, подмяла под себя. Он не заметил, как уснул. Тор уселся рядом, охранять сон любимого вампира. Было немного грустно — единорог тоже хотел свадьбу. Все вокруг были такими счастливыми со своими семьями, влюбленные, радостные. А что у них? Ночь Выбора, после которой полная неизвестность. Он понимал, что ожидание и состояние неопределенности выматывают, и Эрика, пожалуй, больше, чем его. Хотя бы потому, что для вампира это будет не в первый раз, и страх потерять возлюбленного сидит в нем куда глубже. Торонн улегся рядом, обнял Эрика. Они это все переживут вместе. В конце концов, впереди еще и радостное событие — свадьба матери Эрика.
Доверчиво прижавшийся к его груди спиной и откинувший голову на плечо, вампир заставил все мысли покинуть голову. Насколько Торонн успел узнать, подобная поза у Эрика означала безграничное доверие. Единорог понимал, что его возлюбленный устал, но инстинкты требовали свое: предаться любовным утехам. Сопротивляться не получалось. К тому же, Эрик был сонным и расслабленным, не проснулся даже от того, что его раздели и снова прижали к крупному и горячему телу. Торонну то, что любовник спит, ничуть не мешало. Пускай отдыхает, Тор сам все сделает. Эрик застонал, когда его аккуратно, но непреклонно вжали в постель, острые ногти скребнули по простыням, он приоткрыл мутные со сна глаза.
— Спи-спи, я аккуратно…
Так они еще не занимались любовью никогда, чтобы Эрик, еще не проснувшись толком, не понимая, снится ему это или нет, тихо и как-то беспомощно стонал, послушно выгнувшись в его руках. Это было необычно уже хотя бы тем, что вот таким вампир ничем себя-обычного не напоминал. Словно Торонн нечаянно сорвал с него все покровы, обнажив суть, мягкую, ласковую душу. И сам единорог тоже был ласковым, нежным, трогал осторожно, поминутно целовал Эрика.
— Я так тебя люблю… очень-очень. Как единорог — траву.
Эрик застонал-засмеялся, не открывая глаз.
— Так можешь сказать и сравнить только ты, мое рогатенькое счастье…
Наслаждение накатило, погребло под толщей теплой неги. Эрик так и не проснулся окончательно, Торонну пришлось обтирать его самому. А потом он снова улегся рядом и крепко обнял вампира. Можно подремать.
Собирались Тис с Адалин недолго, и команда этому порадовалась: очень уж странно выглядел их командир. Горы здесь, на Севере, словно давили на него. Такого не было дома, ни у драконов, ни в клане Звездокузнецов. Эрик недоумевал, но решать эту загадку не желал. Желал он только поскорее убраться с Северного материка.
Не забыли и поющий мрамор для Талы, и подарки. Попутный ветер донес корабль до Аклаша за трое суток, словно чуя нетерпение вампира и желание ощутить твердь под ногами Торонна. А оттуда до Айгонстэра они буквально летели. Тис хотел представить жену родне, Торонн — поесть сладкого, драконы — послушать, как этот мрамор поет. Чего хотел Эрик, не знал никто. Да и он сам тоже. По человеческим меркам он был еще молод, лет тридцати пяти. По вампирским — тоже, считался едва вступившим в возраст зрелости. Но чувствовал себя иногда просто стариком. Только объятия и любовь Торонна спасали от хандры.
— Розовые конфеты, — вслух мечтал единорог. — Они правда их из роз делают? А тебе нравятся розовые конфеты, Эрик?
Вампир вспомнил эту приторную пакость и чуть заметно скривился: заныли клыки.
— Нет, мой хороший, мне нравятся эльфьи сладости, которые не такие сладкие. Хотя розовые конфеты в самом деле делают из лепестков роз.
— А еще мне ты нравишься. Ты тоже как конфета.
Вампир с наигранным ужасом охлопал себя руками:
— Я такой же розовый? Сладкий?
Драконы ржали, услышав этот феерический диалог. Тис и Адалин ничего толком не понимали, поглядывали настороженно.
— Тебя так же приятно на вкус пробовать.
Эрик понимал, что этой зимой он из постели если и будет выбираться, то ползком и совершенно обессиленный. Торонн — это вам не Ланнин, тот, хоть и был столь же ненасытным перед оборотом, все же не имел столько сил.
Тала встретила их радостно, насколько могла в своем положении. Надо было видеть, с какой тоской и завистью смотрела на нее Адалин. Но, если Эрик еще не совсем выжил из ума, орочьи браслеты должны помочь. Будет и у девчонки-камнезнатца счастье у груди теплым комочком пищать.
— Так почему этот мрамор поет? — Валент вертелся около Талы.
Камнезнатец рассмеялась, провела ладонью над плиткой, та зазвенела как сотня серебряных струн, подчиняясь движениям пальцев.
Это было красиво, да. У Торонна разгорелись глаза. Сразу видно — единорог княжеского рода.
— А если выложить такой плиткой пол?
— Тогда пол будет петь при каждом шаге. Красиво звучит.
— Обязательно так и сделаем! Пол в бальном зале замка-на-холме вымостим, да? — Торонн умоляюще посмотрел на вампира. Тот представил себе какофонию звуков и покачал головой:
— Вымостим, только не в бальном зале, мой хороший. Я понял, для чего тебе. Есть на четвертом этаже в восточном крыле один зал, я тебе показывал - тот, что с мозаичными птицами на стенах.
— А его легко добывать, этот мрамор?
— Конечно, — Тала смеялась. — Это же чары, которые накладываются на камень, мрамор самый восприимчивый из всех.
Так и вышло, что вампир подписал заказ на поющий мрамор, не сходя с места. Ладно же, пусть будет любимому забава — глядеть, как он танцует на мраморном полу.
Долго рассиживаться не стали, команда выехала в Большие Мехи, а оттуда снова вернулась в Айгонстэр с Ангуром и Сэй.
— Не верится, неужели я увижу родных, — переживала Сэй.
Муж посмеивался и крепко держал ее за руку.
Встреча близнецов прошла штатно, как потом смеялся Эрик. Визг обрадованной Сэй, повесившейся на шею брату, его сдержанные восторги, настороженное «обнюхивание» с Ангуром, откровенное удивление выбором полуорки Адалин — ничего такого, из ряда вон выходящего.
Шаг через камень открывала Адалин под руководством Талы, раскрыла дверь, за которой уже толпился чуть ли не весь клан, все хотели взглянуть на нашедшихся близнецов. И первым перед ними предстал гном, которого Сэй приняла сперва за призрака.
— О-отец?
Гном покачал головой:
— Я брат Ардала, меня зовут Айлар.
— Дядя? — радости у Сэй все равно не убавилось.
Тис был сдержаннее. Но и он был рад хоть какой-то родне. Близнецы представили своих супругов, старейшины однозначно одобрили: что камнезнатец, что орк — «говорящий-с-землей» были хорошим выбором для тех, у кого в крови течет толика гномской. Тала не сдержала слез, в последнее время на слезоразлив она стала слишком уж легка, что ее расстраивало. Но сейчас можно было и поплакать, слава Всемогущей, пристроили Адалин в хорошие руки, со связями. А кстати, о связях! Леди-консорт решительно утерла слезы, взяла мужа за шкирку и отправилась к старейшинам клана, говорить о налаживании торговых отношений. Очень уж оружие у Звездокузнецов было хорошее, она видела в сокровищнице Ланмаэла.
Гномы согласились, что продать Владыке еще пару мечей и топор они вполне могут, этим пока Тала удовольствовалась. Пока они раскачаются, поймут, что мечами детей не накормишь, времени пройдет немного. Клан был бедный, но очень гордый. Эта-то гордость их и губила потихоньку. Не хотели мастера, чтоб оружие, заклятое подстраиваться под руку, беречь хозяина, быть продолжением его тела и души, попадало в дурные руки. А, продавая его массово, этого не избежать никак.
— Я прослежу, чтобы оружие не попало не в те руки, — пообещала Тала.
— Но как проследить? — гудели старейшины.
— Камню отдам, — расхохоталась камнезнатец. — Кто из камня то оружие вытащит — тому и владеть им во веки веков.
Идея была стоящей, гномы согласились, что если настроить чары, как следует, то можно и так сделать. Себе Тала намеревалась прибрать один топор. И показать после родов начальнику стражи дворца, может ли она поднять такое оружие. А то, ишь ты, не верит он! Ничего, придется поверить.
— Приходите еще, — Айлар племянников все никак не мог выпустить, пока те клятвенно не заверили, что навестят, совсем скоро.
У него не было ни жены, ни детей, поэтому Сэй и Тиса он воспринял, как дар богов. А коль скоро у племянника еще и дар обнаружился и к ковке, и к огненной магии, сам Улм-Молотобоец, покровитель гномов, велел усыновить обоих. Тис даже противиться не стал, отец так отец, раз уж боги решили одарить. Но это вампиры могли кровью обменяться и кровным родичем назвать. А гномам требовалась подготовка и строгий, древний ритуал. Пришлось отряду подзадержаться, пока все готовили. На свет была извлечена ритуальная чаша, не каменная, а железная, ее бережно хранили, так что ни пятнышка ржавчины на зачарованных боках чаши не появилось.
А еще только перед ритуалом Тис узнал, что Сэй именует своего командира «старшим братиком». Во взгляде, устремленном на Эрика, любви и приязни не было ни капли. Это требовалось обсудить. Эрик не имел ни малейшего понятия, чем заслужил такую нелюбовь. Однако Тис с ним не то что разговаривать — смотреть в его сторону отказывался. Вампир сжал клыки, жестами разогнал команду и прочих присутствующих, Адалин ушла сама, сообразив, что разговор намечается неприятный и на повышенных тонах, потому проем в ту часть зала, где остались вампир с полуорком, зарос камнем.
Тис с интересом рассматривал узор трещин, игнорируя Эрика.
— В чем дело, юноша? Я наступил тебе на хвост? — с нарочитым безразличием проговорил вампир.
— У меня нет хвоста, если ты еще не заметил.
— Не заметил. Ведешь себя, как хвостатая химера в период линьки. Я спросил, что случилось?
— Случилось то, что МОЮ сестру выдал замуж какой-то вампир, называющий себя ее старшим братом… Вампир, который сует свой нос во все, что его касается и не касается, который лезет всюду, словно его просят туда лезть, не думает о последствиях…
Эрик пожал плечами:
— А, обычная подростковая ревность, ясно. Что ж, если б ты остался здесь, то и сестру бы выдавал замуж сам. А раз тебя не было, то и защищать ее, и брать на себя ответственность пришлось мне. И Сэй мне теперь сестра-по-крови, как бы ты ни шипел.
— Как будто она просила тебя, любитель соваться туда, куда не просят, — Тис холодно посмотрел на него.
— Ей было важно найти свои корни, свою семью. Если тебе не важно… это твои проблемы, малыш.
— Может, ей ты голову и задурил настолько, что она обменялась с тобой кровью, вампир, но для меня ты навсегда будешь врагом за то, что посмел вести ее к алтарю.
— Я тебе не враг. Не желаю им быть и не буду, клянусь именем Ночной Матери и пред лицом Улма-Молотобойца, — сурово сдвинул брови вампир, а по стенам прошел сдержанный гул: сами камни засвидетельствовали клятву. — А теперь послушай, когда мы искали родичей ваших среди орков, нашли клан, из которого была ваша мать. Нехороший клан, если одним словом. Если бы я не поклялся кровью, что Сэй моя сестра, было бы кровопролитие. Если бы Ангуру не покровительствовал сам Конегривый, ждали бы год, пока он соберет выкуп за сестру твою, ты ее сам вел бы к алтарю. Но тебя там не было, ты ж умчался, стоило только сказать, что наемническая стезя — это не твое. Разве я не прав был?
— Хм, ну если это спасло жизнь моей сестре, то благодарю, что оказался рядом в нужный час, — кивнул Тис.
— Тебе я никто, если знаешь вампирьи законы крови. Но твоей сестре я отныне и навсегда — кровный родич. Не будем ссориться, расстраивать ее я не хочу.
Тис кивнул и отвернулся от вампира, сочтя разговор законченным. Стена разомкнулась как раз вовремя, в проем заглянула встревоженная Адалин, рядом с ней обнаружились и Сей, и Торонн, и Ангур.
— Кого-то не хватает, — Тис оглядел их и хохотнул. — Точно, где драконов забыли, любопытствующие?
— Никто никого не забыл, — проворчал Фиор, скромно сидевший в углу и потому незаметный. — Странно, я думал — будет мордобитие.
— Тебе думать вообще вредно, — кивнул Тис. — В прошлый раз, когда ты подумал, что жареные крысы — это вкусно, мы провалились в пустоты под шахтой, сожгли тележку, и ты сожрал несчастных крыс в результате сырыми.
— Какой злой, а? — восхитился дракон. — Прям как мантикора с подожженным хвостом. Что ж ты так бесишься, умник?
— Кто бесится? — Тис непонимающе уставился на него.
— Да уж не я.
Айлар принес праздничные сорочки для будущих своих детей, так что неприятный дракону разговор увял на корню. До сих пор Фиор избегал любых напоминаний о своем рабстве. В котором винил только себя — никто ж не заставлял его ехать с подозрительным типом в катакомбы.
Сэй ушла в другую комнату переодеваться. Тис переоделся тоже, завертелся, разглядывая себя. Сорочка была полотняная, окрашенная в серый, вышитая алым и серебристым шелком клановыми знаками. И пришлась точно впору, что было удивительно, ведь ни старейшина, ни Айлар прежде полукровок и в глаза не видели.
Гостей, которым было позволено присутствовать во время ритуала, повели в огромную пещеру, частью рукотворную, частью — природную. Туда же вскоре пришли и остальные. Близнецы от волнения даже слегка светились пламенем, то и дело прорывавшимся на ладонях, светлым огнем костра у Сэй и темным подземным у Тиса. В руки себя взять пытались оба, но безуспешно. До этого момента в их жизни не было ничего, хотя б отдаленно напоминавшего по степени переживания обретение родителей.
В пещере сейчас собрался почти весь клан, немногочисленный, но дружный. Гости отошли к стене, полого поднимавшейся подобием подиума, откуда все было хорошо видно. У каменного постамента-алтаря, куда определили чашу, полную вина, собрались трое старейшин, Айлар и близнецы. Гномы торжественно затянули речитатив на родном языке, пока Айлар держал над чашей руки Сэй и Тиса, а его дед делал надрезы. Ранки затягивались в считанные мгновения.
— Я, Айлар из клана Небесного Молота, называю этих детей, Тиса и Сэй, своими по крови и своими по рождению.
Прогремело слаженное:
— Аррум! — под сводами пещеры, полыхнуло призрачным пламенем, обнимая всех четверых: старика-деда, Айлара, близнецов. После чего они разделили чашу вина, смешанного с кровью, отпивая по глотку и передавая из рук в руки по кругу.
— И теперь мы семья? — уточнил Тис.
— Да, — кивнул старейшина. - Дед, отец и двое близнецов, — и обнял Сэй и Тиса, сколько хватало длины рук.
Сэй всхлипывала, у Тиса глаза тоже были на мокром месте. Дед. И отец. А еще супруги, когда-нибудь будут дети.
После ритуала был пир, а потом уже всех отпустили назад, хотя близнецам и их супругам и предлагали остаться. Но над Сэй и Ангуром пока что сиял медовый месяц, а Адалин хотелось побыть с Талой. Тис же решил не оставлять пока супругу и осмыслить все произошедшее.
— Мы еще не раз придем, — пообещал он Айлару.
— Да я и сам к вам приеду, — усмехнулся гном. — Особенно, если дочь камня не шутила, и наше оружие снова станет продаваться, кому-то нужно будет и с поставщиками общаться, и в городах представительства открывать.
— Она шутить вообще не умеет, — кивнул Тис.
— Вот и чудно.
Гном на прощание еще раз крепко их обнял, пожал руки всем мужчинам, и Адалин открыла переход в каменную комнату в Айгонстэрском дворце.
— Ох, пойду отдыхать, — сразу же заявила Тала. — Если что еще интересного надумаете — зовите.
Разошлись отдыхать все, даже неутомимые драконы. Хотя эти-то, скорее всего, просто в постель с разбегу. Адалин ушла с Талой, посекретничать, Сэй уединилась с Ангуром. Торонн, оставив отказавшегося от похода на кухню дворца за сладостями Эрика, тоже ушел.
Вампир обернулся мышью и слетел в сад. В кои-то веки хотелось побыть одному. В саду вовсю цвели и радовались жизни пресловутые розы, неутомимо выпуская новые и новые бутоны. А под любимым деревом (ну, как — любимым… просто уже привычным для вампира) обнаружился Владыка. Протянул руку, предлагая ее вместо ветки. Мыш аж пискнул возмущенно.
— Да ладно тебе! Вовсе я не собирался тебя тискать.
Эрик пискнул еще раз.
— Ну, хорошо, собирался. Немного.
Улыбался при этом Ланмаэл так хитро, словно хотел под шумок несчастного мыша ощипать. Вампир аккуратно облетел его и повис на дереве. Через миг вместо мышки на ветке уже сидел хмурый Эрик в привычном виде.
— Побыл в тишине и покое, называется. Ну, что случилось, друг мой?
— Это как раз я спрашиваю: что случилось?
Вампир помолчал, потом все же спросил:
— Маэли, скажи честно: я выскочка и мудак?
— Да я бы не сказал, — призадумался эльф. — Насчет выскочки точно. А мудаком… Кто им из нас не бывает порой?
— То есть, иногда я таки мудак. Угу. А когда именно?
— Когда лезешь вперед всех, вершить великие дела на благо мира. И при этом о себе не думаешь. И о том, что, в случае твоей смерти, переживут другие — тоже.
— Пообещать, что буду жить вечно? Прости, не могу, — развел руками вампир и чуть не сверзился с ветки. — Лет двести еще поотравляю своим присутствием этот прекрасный мир.
— Думаю, мир это вытерпит, — кивнул Ланмаэл. - Ну, дай мыша погладить.
— Да ты фетишист! К тому же, если об этом узнает Тор, случится дипломатический конфуз.
— Он не узнает, — уверил Ланмаэл.
Эрик стукнулся лбом о гладкую серую кору, подождал пару минут и обернулся, свешиваясь вниз головой. Эльф тут же изловил мыша, принялся гладить брюшко:
— Такой мягкий, шерстяной. Какая морда, какие лапы.
Оба делали вид, что не слышали затаившегося в кустах полуорка, а потом его стратегического отступления в заросли сирени. Эрик догадывался, что Тис вовсе не их подслушивать сюда шел, а подумать в тишине, как и он сам.
— Чудо, а не мыш, — решил Ланмаэл. — Надо будет где-нибудь на чердаке завести таких колонию.
— Тебе обгадят все статуи в парке, — вернув себе привычный облик, попугал его вампир.
— Слуги есть, пускай чистят.
— Тиран.
— Конечно.
— Деспот и самодур.
— На том стоим, кровосос.
— Иди к черту, Владыка. Вот стырю у тебя еще куст роз — матушке подарить.
— Ага-ага, не приживутся они у вас, помрут.
— Почему это? У Катуллов же не померли.
Ланмаэл хмыкнул:
— А вот не благословлю розы — и помрут.
— Ты такого не сделаешь! — ужаснулся Эрик.
— Почему? Кто мне помешает? — задрал нос эльф. — К тому же, князь единорогов умеет ухаживать за цветами, а ты?
— А я, друг мой, умею только одно. И, к сожалению, это одно — вовсе не садоводство.
— А жаль, полезное занятие, умиротворяющее. Перекопаешь половину сада — и на душе так легко.
Эрик кивнул, улыбнулся, извиняясь, и побрел куда-то в гущу розовых кустов.
Тис в это время задумчиво таращился на буйное эльфийское цветение, размышляя о том, сколько всего произошло за последнее время. За один год случилось событий больше, чем за всю жизнь. Повороты судьбы напоминали горную реку, непредсказуемую, быструю. И куда она несет, только боги и знают. Сэй вышла замуж, надо же. Муж вроде хороший, смешливый такой, но чувствуется в нем эта надежность, от связи с землей. Обидно, что на свадьбу не позвала, ну да ладно, была бы счастлива. Свадьба… Адалин подарок надо придумать, что ж ей такого подарить. Обручья сковал, но это ж не подарок. И не забыть бы еще после свадьбы ей на руку тот браслет надеть, который вампир привез. Примета плохая, снимать обручье, менять другим, ну да ладно, что той приметы, лишь бы помогло любимой дитя понести. А на самой свадьбе надевать — попробуй разбери, с какими мыслями его ковали да везли, да и своими руками скованное, под запястья Адалин вымеренное роднее будет, чем невесть что, из степи притащенное.
Тис тяжело вздохнул. Подарок снова занял все мысли. Что дарить невесте? Ну не мех же… И не жемчуг. И не ожерелье. Да уж, как там герои в сказках умудрялись каждый раз невестам тащить украшения? Сказки… Точно, была же сказка про гнома и эльфийку, с этими самыми орочьими обручьями! Может, тогда и в самом деле их надеть, вдруг легенда правду говорит? Надо будет вампира поблагодарить, что привез. Да и вообще, за спасение тоже спасибо сказать.
А Сэй он, значит, спас. Надо будет у сестры спросить, что там вообще за клан такой, вроде у орков ничего страшного такого и не водится. Ну, разные кланы, но что ж там такого дикого? Тряхнув головой, он отправился искать сестру. Кто его знает, вдруг решит, что надо возвращаться в свои Большие Мехи. А почему, собственно, именно туда? Он ведь так и не спросил, где сестра сейчас живет. Что ж такое, а? Самое важное все время спросить забывает! Надо ее утащить и поговорить серьезно, а не урывками.
Ангур и Сэй как раз отдыхали, так что появление Тиса им не помешало.
— Поговорить бы, — кивнул Тис. — Пойдем в сад, сестрица. Расскажешь по порядку все, что за год было.
— За два. Совсем ты, братик, в своих горах заработался, времени не замечаешь, — ласково укорила его Сэй. Но в сад все же вышла.
Они выбрали уютную беседку, расположились на мраморных скамьях, и полуорка принялась рассказывать, начиная с момента, когда Тис отправился за море вместе с Адалин, ничего не упуская.
— Значит, они убили родителей? — Тис уставился на узор у входа, по рукам проползли багровые змеи пламени, лизнули щеку, погасли. — И хотели убить еще и тебя… — пламя снова полыхнуло, затем медленно и нехотя угасло. — Хорошо, что отряд был с тобой рядом.
— Да, хорошо. Теперь у нас есть семья, дед и отец, супруги, — почти слово в слово повторила Сэй мысли самого Тиса. — Будут и дети. Только не было бы этого ничего, если б не один человек, — тихо добавила она. — Не злись на него, ладно? Ты мне все равно дороже всех, мы же всю жизнь вместе. Были… А теперь ты далеко.
— Ладно. Злиться и впрямь глупо, все-таки он многое сделал для нас обоих. Лучше уж направлю всю злость на этот орочий клан… Найти бы их только.
— Ты думаешь, все так просто — нашел клан Двух Ручьев и вырезал? Нет. Сначала нужно найти и собрать доказательства. Половину уже собрали, в том городе, где мы в приюте росли. Половину придется еще добыть. Если орки впрямь головы всех убитых ими сушат и хранят… — она сглотнула. К горлу поднялась тошнота.
— Тише-тише, — Тис принялся поглаживать ее по спине. — Не думай об этом, а то от связи нашей магии меня тоже мутит с тобой за компанию. Так… А что это у нас так внезапно связь усилилась, словно нас тут не двое? — он посмотрел на живот сестры.
— А нас и не двое, — усмехнулась та. — Может, трое, а может, и четверо. Айлар… отец, то есть, сказал, что в их семье двойни тоже не редкость были.
— Вот бы близнецы… Сразу двое племянников, представляешь, какие красавцы родятся, все в тебя! — обрадовался парень.
— Тис, — Сэй сжала его руки, - а, давай, вы сюда переберетесь? Как подумаю, что ты так далеко — сердце замирает.
Тис кивнул:
— Переберемся. От Адалин только про Талу и слышно, может, поспокойней будет. А у меня ты поближе будешь, вся семья на одном материке. Мужа порадовала уже, что прибавления ожидаешь?
— Нет. Тебе первому сказала, и то потому, что сам понял.
— Еще б я не понял… А я вот как ни стараюсь… Не ладится что-то у нас с Адалин.
— Что ж ты хотел? Без благословения богов вместе живете, да еще и разные вы, пока твоя сила к ее силе притрется, это ж как будто огонь камень приплавит — долго и осторожно, а то камень и треснуть может.
Тис только вздохнул:
— Пойдем, холодно становится.
Прощаясь с ним до утра, Сэй потрогала свое золотое обручье и сказала:
— Хотите детей — на свадьбу надевайте наш подарок. Специально для вас ковалось, на счастье.
— Наденем, — согласно отозвался Тис.
Тис нашел Эрика на следующее утро, вернее, выловил в дворцовой библиотеке после завтрака, проследив, куда тот направляется.
— Ты хотел поговорить? — вампир отложил уже взятую книгу и внимательно посмотрел на полуорка.
— Я хотел поблагодарить. За все. За Сэй, в первую очередь. Ей повезло с командиром.
Эрик склонил голову, принимая благодарность.
— Сэй — замечательная девушка, — улыбнулся он. — Да и брат у нее тоже хорош.
— Надеюсь, дядей буду лучшим, чем был братом.
— Ага, так я не ошибся? — обрадовался вампир. — Чудно! Эх, надо было им дом побольше все же покупать!
— А ты-то как узнал?
— Запах. У всех он меняется, когда что-то происходит. А вампиры хорошо различают запахи.
— И ты можешь унюхать, будет ли ребенок у женщины?
— Неделе так на второй-третьей — могу. Если, конечно, знал, как она пахнет небеременной.
— Ага, — растерянно сказал Тис. — Ладно, я пойду.
Эрик пожал плечами: и чего спрашивал? Немного грела все же высказанная благодарность. Лучше уж поздно, чем никогда.
В библиотеку явился Торонн с розовыми конфетами, счастливый до неприличия. Вот уж кто вовсю наслаждался жизнью у эльфов, поедая сладости в несметных количествах. И, к счастью для него, без последствий. Сказывалась ускоренная перестройка организма к будущим изменениям. Эрика он поцеловал сходу, поцелуй вышел карамельно-липкий и сладкий.
— Так. Тор, хочешь после оборота щеголять розовыми хвостом и гривой? — вскинул бровь вампир, облизывая губы.
— Почему это розовыми? — единорог уселся в кресло, затащил Эрика к себе на колени. - Нет, я буду серебряный, как луна.
— Будешь есть столько эльфийских сладостей — еще и таким же круглым будешь, — пообещал Эрик.
— Не буду, я все еще тощий как жердь. Но могу вместо сладостей поесть тебя, — Тор лизнул его в шею.
Эрик с минуту сидел неподвижно, потом просиял и кивнул:
— Обязательно, мой хороший. Боги, барон Вильгельм был прав, я непроходимый дурак, в которого знания приходится забивать молотом.
Он дотянулся до колокольчика, стоящего на столике, беззвучно позвонил: колокольчик был магический, его звук слышали слуги и сразу понимали, откуда звонят. Лакей явился практически мгновенно.
— Вина, любезный, красного сладкого.
Слуга исчез, появился уже с бутылкой и двумя бокалами. Вино было из королевского личного погреба. Вампир кивком отпустил эльфа, вынул из набедренных ножен короткий кинжал, с которым не расставался даже здесь, во дворце.
— То, что я хочу сделать, называется «Обмен кровью», это малый кровный ритуал, так сказать, официальная помолвка. Согласен?
— Согласен, — просиял Торонн.
Вино было налито в бокалы до половины, потом Эрик резанул свою ладонь и подставил бокал под темно-красные капли.
— Кровью кровь заклинаю, как смешивается она с вином, так и желание мое смешивается с твоим. Торонн Катулл, я, Эрик Аят, барон Аят, желаю видеть тебя своим супругом по истечению года с сего дня. Кровь моя в том порукой и залогом.
— Я, Торонн Катулл, желаю видеть тебя, Эрик Аят, барон Аят, своим супругом по истечению года с сего дня. Кровь моя в том порукой и залогом, — кровь единорога закапала во второй бокал.
Они обменялись бокалами, медленно, словно пытаясь отделить вкус крови от вина, выпили. Торонну показалось, что в его бокале что-то горячее и остро-пряное, а никак не вино. Кровь самого Торонна была словно трава, смешанная с медом.
— Странное ощущение, — признался единорог, слизывая с губ привкус. — И приятное. Я теперь вампиром не стану?
Эрик рассмеялся, прильнул к его плечу.
— Нет, мой хороший, не станешь.
— И это поможет, да?
— Если ты меня забудешь, я позову свою кровь, — вампир забрал из его руки бокал, посмотрел на оставшуюся от пореза ниточку шрама. Никакая регенерация не сумеет стереть этот след. — Я буду звать тебя снова и снова, и однажды ты вспомнишь. Или я просто влюблю тебя опять.
— А я в тебя опять влюблюсь. И буду тебя катать.
— Черт, — хрипло пробормотал вампир, — идем в спальню. Там и покатаешь… верхом на серебряном единороге.
Его перекинули через плечо и бесцеремонно оттащили в указанные покои. Что Эрика безусловно радовало в них — это наличие вплетенной в стены при строительстве магии, которая дарила полное уединение, не пропуская наружу и внутрь ни звука, если были закрыты окна и двери. И вампир мог кричать сколько угодно, сходя с ума под своим любовником-возлюбленным, над ним, рядом с ним.