Как провести отпуск на планете-заповеднике: руководство для опытных специалистов

Давно уже стемнело и похолодало. По прикидкам Лиса, время перевалило за полночь. Почти четыре часа он нарезал круги вдоль ажурной, такой хрупкой на первый взгляд оградки в поисках пути внутрь. Тщетно. Не было здесь ни дыры подходящего размера, ни тайного лаза. Даже перелезть оказалось невозможно: чем выше Лис карабкался, тем выше становился забор. Если, конечно, фея не наслала очередной морок, и Лис не корячился на одном месте, в паре миллиметров от края. В вышине глухо рокотал гром, клубились свинцовые тучи, отчетливо видные на фоне черного неба с чужими звездами и двумя лунами. Собирался дождь, надо было искать укрытие, но Лис все не решался уйти далеко от волшебного сада. Интуиция подсказывала: едва он отвернется и отойдет на несколько шагов, как сад исчезнет, и найти его уже не получится. Фиг с ним, с садом, но Вальдара, одурманенного чарами, надо было вытаскивать как можно скорее. Вальдар в этом дворце с этой... феей. Околдован, о сопротивлении даже подумать не успел. И, самое главное, его, Лиса, наверняка забыл. От одной только мысли Сергею становилось горько и тошно. А о том, что с его другом может сделать злая волшебница, и вовсе думать не хотелось. Если просто в койку затащит — ладно, чего мы там не видели. А если она его в буквальном смысле на ужин зазвала? А если закроет и будет потихоньку силы вытягивать? А если шкафы двигать заставит? Сил у Камдила много, дури — тоже. Особенно в заколдованном виде. Хватит и фею подкормить, и шкафы потягать, пока грыжа не выпадет. Ведя пальцами по вычурному узору и слушая мелодичный отклик неведомого металла, оперативник побрел дальше. Сколько раз он обошел сад? Иногда ему казалось, что мимо вон того куста с белыми цветочками он проходил уже пятый раз, иногда — что не сделал даже полного круга. За очередным поворотом Лиса ждал новый сюрприз. Впереди, прижимаясь задней стеной к самой ограде, надежно замаскированная зеленью, стояла изба. В темноте ее можно было бы принять за выверт фантазии садовода, и просто пройти мимо. Если бы не мелькнул в окошке едва заметный огненный всполох, Лис бы так и сделал. Он и свет мог бы списать на разыгравшуюся фантазию, но решил проверить — и не просчитался. Изба была. Давно вросшая в землю, крепко срубленная и, по всему выходило, обитаемая. В воздухе витал терпкий запах дыма и — дразнящий — недавно сваренной и тут же съеденной каши. У Лиса забурчало в животе. Сумка с провизией «ушла» вместе с Вальдаром, а искать в потемках грибы и тем более разводить костер под носом у озлобленной дамочки он не стал. Окошко больше не светилось. Видимо, как раз когда Лис посмотрел в нужную сторону, хозяева отправлялись на боковую и затушили свечу. В очередной раз повезло. Стараясь не шелестеть ветками, Лис прокрался к окну, заглянул внутрь... — Я фигею, дорогая редакция! — восхищенно пробормотал он себе под нос. — Маэстры сказочники, вас разве мамы не учили, шо массово употреблять развесистую клюкву перед сном опасно для читающей аудитории? Думая, что сказочная планета и лес уже не смогут его ничем удивить, Лис сильно ошибался. Он готовился к чему угодно, от рыжей ведьмочки до людоеда, от говорящего кота до привидения с моторчиком. Но... — Один, два... — начал считать Лис. — Двое — уже толпа... Три... Получилось шесть. Шестеро смачно храпящих по лавкам мужиков комплекции боксера в тяжелом весе. Как сказал бы в такой ситуации Вальдар, чудны дела твои, Господи! Дождь наконец собрался и хлынул на землю сплошной стеной. Лис подавил рвущиеся наружу ругательства и, не сводя глаз с окна, начал осторожно отступать. Перестал сказочный лес быть добрым. Давно уже перестал. Шестеро бугаев, живущих в такой тесноте да впритык к обиталищу стервозной, но красивой и магически одаренной феечки, открывшей сезон охоты на мужиков... Кто знает, вдруг это ее предыдущие жертвы? И сейчас у них в мозгах та же канитель, что и у Камдила. Последнего кровь из носу надо выручать, и как бы ни было любопытно, Лис решил не рисковать. Однако тот неведомый, что подкидывал им с Вальдаром на пути приключения, решил по-своему. Только Лис начал отходить по своим же следам, как вдруг позади него выросла скала. И в эту-то живую, теплую, тяжело дышавшую скалу он и ткнулся спиной. На плечи Лису опустились две тяжеленные ладони, каждая размером с лопату. Он замер, почти ощутив, как эти же ладони смыкаются у него на горле и играючи переламывают позвонки. — Пошто в тёмке бродишь да шумишь? — пробасили откуда-то сверху. По-доброму так пробасили, с дружеским упреком. — Братья за день в каменоломнях притомились, завтра на зорьке встанут. Уважь чужой труд да пот, мил человек, не шуми. У Лиса от сердца отлегло. Кажется, убивать его не будут. А события сделали очередной неожиданный поворот. Скала отступила, на мокрую траву упал мягкий рыжий блик, и оперативник получил возможность развернуться и рассмотреть блюстителя тишины. — Здрав будь, богатырь, — вежливо поздоровался Лис. Как-то не хотелось шутки шутить с человеком, в полтора раза выше его самого и в два раза шире в плечах. — Сон с утреца — дело святое. Извиняй, не хотел мешать. — Чутко спим, — вздохнул «Илья Муромец». — Оттого и не серчаю. За братьев вот беспокоюсь. — Беспокоишься, да сам нашумел, — прогудел от двери второй голос, мало отличавшийся от первого. — Ужо не спим мы. Половицы в избе заскрипели, раздалось тяжелое шевеление, забухали шаги, и на полянку перед крыльцом медленно, степенно выбрались шесть небольшого размера горок, каждый с лампой в руке. Стало светлее, но оттого не менее жутко. — Не пужайся, мил-человек, — прогудел тот, второй великан, заметив, как напряженно Лис оглядывает хозяев избы. — Заходи лучше, гостем будешь. Нам с братьями интересно, откель ты взялся, да кто таков, да куда идешь. — Да какая беда тебя постигла, — добавил кто-то из семерых, отступая от двери в сторону. Жили в избе семеро богатырей. Днем они спускались в шахты, добывали уголь и продавали его всем, кто покупал. («А кто не покупал, — хмыкнул про себя Лис, — тот быстро понимал свою неправоту и переходил на топление углем».) Охотились — иногда все вместе, иногда, как сегодня, тянули жребий, отправляя кого-то одного. С того и жили. — А как Елисейка царевну, сестрицу нашу названную, увез в свое королевство, — рассказывал старший из богатырей, разливая по чашкам кислое вино, — так и стала нам тоска жать плечи. Да недолго жала. Началась кутерьма — словами не обсказать. Думали, так и растворимся во тьме неверия, ан нет. Глазом моргнуть не успели, как оказались тут, да живые. Долго поверить не могли, что земля под нами не родная, не Русь-матушка, но земля звездная. Чудно, чудно все было. — Поселились в месте привычном, в лесочке, — подхватил второй брат, — все легче в привычном жить — не тужить. С тех пор и живем. — А ведьма эта откуда взялась? — Лис кивком указал куда-то наружу, за ограду, на белокаменный замок. — То не ведьма, — вздохнул третий богатырь. Они говорили по очереди, только так Лис их и различал. — То фея с далеких островов кельтских. Она со своими рассорилась да сюда перебралась. — До того дурная баба, — подхватил четвертый. По голосу Лис узнал «Илью Муромца», на которого он наткнулся во дворе. — Все-то озорничает да редких путников со скуки зачаровывает. А потом творит с ними непотребства всякие. Словами бы попросила, по-человечески, так нет, силушку показать хочется, к воле своей принудить. — А мы к ней вроде как сторожами приставлены, — гулко хмыкнул пятый. — Чтоб не сильно озорничала. — Говорят, у нас «опыт работы с не-ста-биль-ными по-ци-ентыми» имеется, — вздохнул шестой. — А где тот опыт, когда мы даже царевну свою уберечь не споспели? — Да ты не слушай их, — седьмой богатырь, в противовес грустневшим от одного к другому братьям, широко и по-доброму улыбнулся. — Рассказывай, что за печаль тебя вокруг сада фейского погнала. Поможем, чем сможем. Чай, не впервой. И Лис, качая головой, рассказал гостеприимным хозяевам, как отправились они с другом-побратимом в гости к Бабусе-Ягусе и какие подлянки успела подкинуть им сказочная планета. Богатыри слушали молча, только тяжело вздыхали да качали головами. Наконец, старший хлопнул в ладони: — Беда твоя разрешима. Прямо утром отправимся и разрешим. Одно плохо: побратим твой — не русского духа человек. Таких фейка сильней всего зачаровывать наловчилась. Чары снять тяжело будет. — А дамочку эту никак не заставить? Ну, типа, сама положила, сама и подбирай? — Она только зачаровывать умеет, — вздохнул второй. — Шо за дела, одна халтура кругом! — огорчился Лис. — Может, Бабуся чем поможет? — Нет, Яга не сумеет, — ответили ему братья хором, и один пояснил: — Тут того... любовная магия. Сказок не читал, друг Сергей? Надо, чтоб дева какая полюбила искренне, поцеловала... — А дева — непременное условие? — Непременное условие — чтобы полюбила искренне. А будет ли она девушкой или вдовушкой — дело десятое. — А раз десятое, — решил Лис, — просто помогите мне туда пробраться да Вальдара увидеть. — Смотри, друг Сергий, — покачали братья головами, — мы предупредили. На рассвете, едва солнце проклюнулось над горизонтом, семеро богатырей и Лис выбрались из дому. Потянулись, хрустя спинами, поваляли друг друга в сырой от росы траве, чтобы размяться да кости согреть. Позавтракали не спеша, чем боги послали, и, выстроившись один за другим, двинулись вдоль кованой ограды. Лиса поставили сразу за старшим братом, но он ускорил шаг и поспешил воспользоваться потенциальным источником информации в личных целях: — Как мы туда пролезем-то? — пристал Лис примерно через четверть часа хождения строем. — Одна калитка, через нее и войдем. — Я четыре часа вчера обмерял шагами ограду, и конца-края ей не видно. — Ты, друг Сергей, противусолонь шел, — вздохнул с сочувствием богатырь. — Потому и долго так. Вот, смотри. Он шагнул за очередной поворот ограды. Лис поспешил следом и оказался у тех самых ворот. На ограде снова обозначились створки, по верхнему краю насмешливо переливалась руническая надпись. Лис мог поклясться, что сегодня она была другой. — И шо, будем стучать? — поинтересовался он. — Пошто стучать? — удивился «Илья Муромец», выходя к воротам. — Так войдем. Старший кивнул. Вдвоем они взялись за створки ворот, уперлись ногами в землю и в два толчка выломали их. Над лесом разнесся жуткий треск и вой. — Заходи, друг Сергей, — пригласили его. — Мы следом будем. Сейчас фея прибежит, ругаться будет. И правда: по дорожке уже неслась разъяренная рыжая фурия. Сейчас она не выглядела красивой. Лицо исказилось злобой и детской обидой — не понять, чего больше. Шея вытянулась, на руках отросли черные когти, и следом, в мелком песочке, угадывались следы когтей. Волосы растрепались, а воздух вокруг хозяйки замка искрил и плевался молниями. Только платье по-прежнему идеально сидело, обтекая зеленым шелком ладную фигуру. Следом за феей медленно плелся Вальдар. Он шел, уставившись прямо перед собой стеклянными глазами. Даже моргать забывал. Смесь возмущения, потрясения и радости затопила Лиса. Живой напарник — уже хорошо. А с феей он потом разберется. — Да что ж вы творите? Скоты, славянское семя, велесово племя! — налетела фурия на богатырей. — Пятьдесят седьмые ворота — с корнем! Кто мне ущерб компенсирует? Кто, я вас спрашиваю?! Я буду жаловаться на вас Королю Эльфов! Я дойду до самого Голого Короля, а если понадобится — до Великого Глагола! Житья от вас нет! И в половодье вы мне подвалы заливаете! Оставив гостеприимных богатырей успокаивать разбушевавшуюся фею, Лис бросился навстречу Вальдару, схватил за плечи, развернув лицом к солнцу. Камдил выглядел изрядно помятым, вымотанным и несчастным. — Капитан! — закричал Лис в отчаянии. — Что она с тобой сделала? Капитан, ответь! Вальдар! Он несколько раз сильно тряхнул друга. Тот покорно мотался из стороны в сторону, даже не пытаясь вырваться. На лице не отразилось ни одной эмоции, ни признака мысли. Лис остановился, обхватил лицо Вальдара ладонями, заглянул с надеждой в глаза... И не увидел, но угадал, как шевельнулось в друге узнавание. — Это... ты? — прошептал Вальдар, с видимым трудом сводя брови. — Интересное кино! Ну, кто же еще? — криво ухмыльнулся Лис, крепко стискивая друга в объятьях, и зашептал на ухо: — Давай, Капитан, выныривай. Будет странно, если я начну тебя целовать на глазах у публики! — Сережа, ну что ты несешь? — невнятно пробормотал Вальдар и попытался зарыться в одеяло. — Давай хоть в отпуске поспим на пару часов побольше... Одеяла, конечно, не было. Был Лис, завернуться в которого — задача не из легких. А еще были семеро богатырей и растрепанная, разъяренная фея. Именно в этот момент она махнула рукой, насылая безвредное проклятие на потревоживших ее покой, топнула ногой и, резко развернувших, позвала сладким голосом: — Ах, мой отважный рыцарь! Защитите же скорее свою прекра... — договорить ей не удалось. Жалобный голосок сорвался на возмущенный визг, стоило лишь ей увидеть «ее рыцаря» в объятиях другого. — Как ты посмел вернуться, смертный? — зашипела фея. — Разве я не велела тебе держаться подальше?! Повинуясь взмаху руки феи, взвыли ветры, закружили пыль на земле, с неба хлынула стена воды, и со всех сторон, разрушая почву, полезли корневища. Стали цеплять друзей за ноги, оплели, пытаясь растащить в разные стороны. Лис, быстро смекнув, к чему дело идет, вцепился в Вальдара клещом и, не обращая на фею внимания, быстро заговорил: — Давай, Капитан, просыпайся же! Она тебя зачаровала. Ты шо, юнец зеленый, не умеешь с чарами справляться? Ну же, давай, сбацай мне монолог короля музыкальных инструментов из пьесы про невесту принца эльфского. — Лис, — с трудом произнес Вальдар. — Я не могу. В голове туман... глаза... — Шо с глазами? Глаукома замучила? — Зеленые... У нее глаза зеленые, как у... — Как у меня, шо ли? Да ну, Капитан, когда ты начал смотреть девушкам в глаза, а не куда обычно? Давай же, Вальдар! Особо наглый корень пробрался между их телами, обвил Камдила за пояс, потянул в сторону. Тут же на подмогу ему устремились еще десяток разнообразных ветвей и кореньев. У Лиса сердце в пятки ушло: что, если он сейчас упустит Капитана? Сможет ли он его вернуть? Нет, нельзя его упускать ни в коем случае! Наплевав на все приличия, на мнение них семи добродушнейших богатырей и лично Камдила, который вот уже несколько месяцев, едва дело доходило до дела, вздыхал и просил подождать еще чуть-чуть, Лис вцепился в плечи Вальдара изо всех сил и поцеловал. Поцеловал впервые за сотню лет.