69

Звонок во входную дверь раздался, когда Гепард, матерясь сквозь зубы, переводил какой-то особенно сложный документ. Уйти в зал, как я собирался было сделать, чтобы не мешать, Ник мне не позволил. Буквально минут двадцать назад он громко и сладко стонал подо мной, а я старался не сойти с дистанции слишком быстро. Но это было не так-то просто. Учитывая, насколько я успел по нему соскучиться, и до какой степени он завёл меня своими ласками. Блин, как же у меня рвало крышу, когда Ник ласкал меня языком! Дразнил, обещая гораздо большее, и видя, что я уже недалек от разрядки — отдавался, сам заведённый так же сильно. Потом мы курили — ту самую одну сигарету на двоих, смывали с себя пот, ввалившись в ванную вместе. И только после этого Ник открыл ноут и занялся переводом. — Думать двумя головами сразу я не умею, — усмехаясь, пояснил он мне. — А потому приходится распределять приоритеты. По степени важности. Ну, а ты сам говорил: работа — не хрен, может и постоять, вот она и постояла. — Гепард, я в зал пойду... Посмотрю, что там по зомбоящику, — рыпнулся было я, но он меня не отпустил, заявив, что я — его Муз на ближайшее время, а вдохновение даже переводчику нужно. Не показывая, как мне приятно это слышать, я умостился рядом, исподтишка любуясь Гепардом. Это вообще очень интересно, наблюдать со стороны за погруженным в работу человеком. На это можно смотреть вечно... Звонок в дверь отвлек меня от созерцания любовника, быстро стучащего по клавиатуре. — Ты кого-то ждешь? — спросил я. — Не-а, — покачал головой Ник. — Понятия не имею, кого хрен принес. Посмотришь? Отрываться не хочу, как раз ровно всё пошло. — А если это твоя соседка? — Пошлешь на хер, и всего делов, — усмехнулся Ник. — Прикинь, сегодня утром я с Вовкой на площадке столкнулся, так этот гандон в лифт со мной не сел. — А он боится, — хохотнул я, натягивая шорты на голое тело, — за девственность свою анальную! — Не настолько низко пал секам, — скривился Гепард. — Терпеть не могу потных толстых мужиков с рыхлыми задницами. — Фу, — живо представил я себе это безобразие и пошел открывать, уже заранее нацепив на лицо выражение ледяного безразличия. Глазка на двери у Ника не было, да и не любил я в них заглядывать. Я открыл дверь, не снимая пока что цепочки — мало ли, кого хрен принес. Да и посылать змею с такой позиции будет удобнее. Даже если она из плюющихся ядом гадин — не долетит, успею вовремя двери захлопнуть. Но меня поджидал сюрприз — на площадке стояла не змея. Скрестив руки на груди, на меня смотрел парень. Примерно одних лет с Ником, только ниже его ростом. Но такой же стройный и гибкий. Стрижен он был под машинку, а на лице в первую очередь привлекали внимание брови — чёрные и красивые. Глаза незнакомца были странного цвета — никогда я таких не видел: светло-карие, почти золотистые. Увидев меня, парень ненатурально улыбнулся и сказал: — Привет. А я могу Никиту Гордиенко увидеть? Он же здесь живёт? — Здесь, — кивнул я. Фамилию Гепарда я узнал сегодня, когда счета оплачивал. — А ты кто? — Друг детства, — еще ненатуральнее улыбнулся он. — Будь паинькой, позови Кита, а? Я смерил его взглядом, отмечая стильную футболку, короткие шорты и белые кроссовки. И ноги у него были что надо: ровные, гладкие, загорелые. А у этих ног стояла большая сумка на колесиках, с такими обычно в путь дальний отправляются. Короче, не понравилась мне эта сумка. Сам факт её наличия на нехорошие размышления наводил. И то, как он Гепарда назвал. Терпеть не могу, когда имя Никита так сокращают. Какой нахер «Кит»? Усатый? Зубатый? Или сразу голубой? Но выбора у меня не было. — Сейчас, — бросил я и снова закрыл дверь. Впускать этого «друга детства» без разрешения Ника я не собирался, вернулся в спальню и сказал: — Гепард, там тебя какой-то парень спрашивает. — Симпатичный? — поднял голову от ноута Ник. — Угу, — нехотя констатировал факт я. — Сказал, что он твой «друг детства». — О как! Симпатичный друг детства! Пожалуй, на это стоит посмотреть, да? — Наверное, — не очень уверенно протянул я, глядя на то, как Ник натягивает свои шорты и запинывает под кровать трусы, обнаружившиеся на спинке кровати. Мои, кстати. — Ну, тогда пойдем. Поглядим, что за друг, — он обнял меня за плечи, и мы поспешили в коридор. Первым делом Гепард откинул цепочку, потом открыл дверь и тут же воскликнул изумлённо-радостно: — Тошка?! — А ты кого ожидал? — теперь улыбка гостя была натуральной, но показалась мне ещё гаже той, приклеенной, которой он меня одарил. — Да пофиг, каким ветром? — спросил Гепард, обнимая этого... Тошку. Хоть не поцеловал, и то дай сюда. — Ты же во Франции, вроде, был? — Был, да сплыл, — ответил тот, — вернулся на историческую родину. Ностальгия задрала нахрен. — Да? — недоверчиво спросил Ник. — Почти. Я всё тебе расскажу, Кит, если ты, конечно, меня впустишь. Не люблю на лестнице беседовать, — вопросительно изогнул красивую бровь Антон. — Милости прошу к нашему шалашу, — Гепард распахнул дверь шире и посторонился, пропуская гостя в квартиру. — Это Антон, — пояснил он мне, — я рассказывал тебе, как мы танцевали. — Только об этом? — припарковав свой баул у зеркала, спросил тот. — Или братишка твой не в теме? — Братишка? — одновременно вырвалось у нас с Ником. — Ну, так это же твой младшенький... Денис, кажется? — снимая обувь, спросил незваный гость. — Нет. Дениса я не видел с тех самых пор, — Ник притянул меня к себе. — Это Артур. Мой парень. — Да? Круто! — снова осветил меня своим голливудом Антон, но, к счастью, обниматься не полез. — Просто похожи вы, вот я и подумал... — Тош, ты кое-что забыл, — Ник указал на дверь кухни, — мы с Денисом никогда не были похожи. — Склероз, — развел руками Антон, — да и столько лет прошло. — Четыре, — бросил Гепард, ставя на огонь турку. — Кофе будешь? — Обязательно, только с коньяком, — подмигнул мне Тоша. — Не получится, — развел руками я, — нет у нас коньяка. — Не расстраивайся, Лапушка, у меня есть! Французский. Прямым сообщением из Парижа. Специально через две таможни вёз, чтобы Кита угостить. Секунду, — он направился обратно в коридор, а я скептически скривился: — Из Парижа? Ник, это же тот самый Антон? — Да. Он уже года три по заграницам мотался, уехал с шоу-балетом, — пояснил Гепард, не отводя глаз от кофе. — Последний год работал в Париже, в гей-клубе. Стриптизёром. — А как же балет? — Без понятия. Уезжал он отсюда с балетом, а что потом случилось — хрен его знает. — Возвращение блудного хренососа, — процедил сквозь зубы я. — Офигенного хренососа, Лапушка, — раздалось над ухом, а рука шлепнула меня по заду. — Годы практики пошли мне на пользу. — Так ты танцевал или сосал? — спросил я, отодвигаясь от него подальше и прислоняясь к стене на всякий пожарный. — И то и другое, — он поставил на стол бутылку обещанного французского коньяка. — Я очень многогранная личность. Не веришь? Спроси у Кита. — Спрошу, если желание будет, — отрезал я. — Пока что не наблюдается. — А если проверить? — игриво спросил Француз, делая один танцевально-скользящий шаг в мою сторону. Но тут Гепард выставил вперёд руку как шлагбаум: — Таможня не дает «добро», Тош. — Даже так? — снова блеснул изящным изгибом брови Антон. — Именно так, — с нажимом сказал Ник. — Ты освежиться с дороги не хочешь? — Ты всегда угадывал мои желания, — многозначительно протянул Француз. — Но чуток позже. Давайте для начала за встречу, по чашечке кофе. Может тогда твой снежный принц оттает и перестанет взглядом меня замораживать. Не старайся, Лапушка, я слишком горяч для этого, как бы тебе самому не растаять. — Не твоя забота, — фыркнул я, доставая коньячные рюмки. — Так я и не о тебе, я о Ките забочусь. Ему же потом лужу с пола вытирать, — с деланно-грустной миной пояснил Антон. — Какую лужу? Ты о чем? — прищурился я, теряя нить рассуждений и всё сильнее желая спустить этого сосальщика с лестницы. — Которая останется от тебя, если я возьмусь за тебя всерьез, — сладко пропел он и облизнул свои пухлые губы. — Кит знает, на что я способен. И кстати, я люблю снизу. — А мне пох, хоть сбоку, — я бросил взгляд на Гепарда. Он наблюдал за нашей пикировкой, покачивая головой. И не вмешивался. Вот и отлично, я не девушка, которую нужно защищать. — Хоть на потолке. Ну, где там твой коньяк? — Терпение, милый, а, кстати, тебе пить-то можно? — словно что-то вспомнив, спросил он и открыл бутылку. — Сколько тебе, Лапушка? — Мне и курить можно, — усмехнулся я. — И член сосать? — изогнул он бровь. — И трахаться, — моя улыбка стала шире. — Так что давай, наливай, Француз. — Вуаля, — театрально расшаркался он и быстро наполнил стаканы. Ник достал из холодильника лимон и сыр, нарезал всё это, выложил на тарелки и поставил на стол. Обескуражено улыбнулся: — Прости, Тош, ничего покруче нет. Мы гостей не ждали, а ты не позвонил. — Замотался, и телефон разрядился, — скороговоркой пояснил Антон, сел на одну из табуреток и взял в руку стакан. — За встречу? — Прозит! — улыбнулся Гепард, поднимая свой стакан и одновременно обнимая меня за плечи. Я последовал его примеру и поднес свой стакан к губам. Коньяк, кстати, действительно оказался отменным — Француз не соврал. А потом Ник открыл окно, поставил на стол пепельницу и положил рядом пачку сигарет. Вытащил одну, прикурил, выпустил дым и спросил, глядя в глаза Антона: — Излагай, что на самом деле привело тебя сюда. — К тебе? — фирменно изогнул бровь тот и достал из кармана косяк. — Сообразим на троих? Пока я рассказывать буду. — Это ты тоже из Парижа вёз? — ехидно полюбопытствовал я. — Через две таможни? Я даже знаю, где ты это прятал, а потому не буду. — Лапушка, — Антон щелкнул своей зажигалкой, — я похож на идиота? Некоторые видели во мне девушку, но идиота — ещё никто. Это я купил здесь — поддержал отечественного производителя! Так что не бойся, в моей заднице это не бывало. И вот что странно, брать в рот член Кита ты не брезгуешь, а он-то там точно был и не раз. Ты не логичен, — он глубоко затянулся и протянул косяк Гепарду. Тот взял, затянулся и передал мне. Я чуть помедлил, но всё же взял. Большим поклонником «трубки мира» я никогда не был, но под настроение вполне мог и дунуть. Сейчас настроение было. На редкость мерзкое. А потому я взял косяк и заполнил лёгкие дымом. Закрыл глаза, надеясь, что трава поможет мне переносить общество этого Француза еще несколько... — Дней, — услышал я голос Антона и вернулся к действительности. — Я думал перекантоваться несколько дней у тебя, Кит. Пока работу не найду или кого-то, согласного снимать мне квартиру в обмен на роскошный секс. Блин, я в полной жопе, — он взял протянутый мной косяк и снова затянулся, выпустил дым и продолжил. — Я посрался с хозяином того вонючего кабака. Задолбался зад подставлять ему и его дружкам. А этот пидор устроил мне депортацию. В двадцать четыре часа. Денег у меня хватило только на билет домой. Жирный хер мою последнюю зарплату себе оставил, сука, как неустойку. — Антон затушил косяк и снова наполнил стаканы. — И вот я дома. Без денег, без работы, без квартиры. Ещё в поезде я решил, что попрошу у тебя политического убежища, Кит. А теперь даже не знаю... На гостиницу у меня точно не хватит. — И не надо, — Гепард передал мне косяк, — здесь две комнаты. Ты можешь спать в зале. — Кит, не думаю, что это удобно, — Француз крутил в руках стакан. — Теперь ты живешь не один, а Лапушке я уже не нравлюсь. Я не хочу вам мешать. «Тогда свали нахер прямо сейчас, — подумал я, — и не отсвечивай», а вслух сказал: — А я что? Если Ник не против — можешь оставаться, — я усмехнулся, — в прихожей на коврике, — и тут меня реально пробило на «ха-ха», я прыснул и добавил: — Вот Змея офигеет, когда еще одного хренососа увидит! Подумает, что мы размножаемся. — Почкованием, — с умным видом бросил Ник. — Делением, — улыбнулся углом рта Антон. — Я постараюсь побыстрее работу найти. Спасибо, Кит. — Не за что, — Гепард коснулся плеча Француза. Это было дружеское прикосновение, но мне все равно было неприятно, а перспектива видеть рожу Антона каждый день — убивала. — Так-с, вот теперь можно и освежиться, — поднялся с табурета тот. — Не скучайте, я быстро, — добавил Француз и пошел к своей сумке, по всей видимости — за полотенцем.