III. Трон Тельмара

Королева резко вздрагивает во сне: приснилось, что упала. Устало протирает глаза и понимает, что упирается во что-то спиной. В течение нескольких мгновений осознает, чем это может быть, и едва не взвизгивает от восторга, когда наконец понимает. Забывая о еще не до конца затянувшейся ране на боку, резко разворачивается и изо всех сил обхватывает лежащего на боку короля, прижимаясь лбом к груди. Затем удивленно замирает, когда чувствует легкий поцелуй на макушке. — Ты не спишь? — спрашивает шепотом Джен. — Нет. — Почему меня не разбудил, когда пришел? — голос королевы становится слегка обиженным. — Не переживай так, я здесь совсем недавно, — Питер тянется, чтобы оставить очередной поцелуй на темных волосах. — Итак, у тебя есть чуть больше, чем три часа, и я полностью в твоем распоряжении. Дженни хмурится: — Уже так поздно, или тебе вставать так рано? Питер на минутку задумывается: — Скорее, второе. Но мне по любому нельзя было бы остаться до утра. Если меня здесь лекарь застанет утром — я получу по шее. Королева тихонько хихикает. Да, для ворчливого старичка в очках-половинках даже короли не были авторитетом. Скорее, в силу молодого возраста, ибо иерархия у лекаря с многолетним опытом мерялась не титулом, полученным, иногда, практически ни за что и еще при рождении, а возрастом и мудростью, приобретенной с годами. Поэтому, чего уж греха таить, даже храбрые короли с гордо вскинутыми подбородками в глазах старичка выглядели скорее как тройка сорванцов, возомнивших себя всесильными храбрецами, которых ему потом и приходилось ставить на ноги после очередной битвы. «Вам лишь бы железяками махать», или «Ты вообще головой думал, куда лез?» — любил приговаривать тот, заставляя даже королей чувствовать себя мальчишками, вернувшимися домой с разбитыми коленками. — Получишь, — констатирует факт королева. — Но учти, если тебя снова в наказание заставят пить какую-то гадость, я больше на твои щенячьи глазки не поведусь! Сам будешь пить. И в мою сторону не смотри даже! — Тогда, чтобы избежать риска быть пойманным, придется бежать через окно, — усмехается Питер. — А какой здесь этаж? — Второй. — Ерунда, — Дженни устало зевает. — Справишься. — Джен… — тон короля становится серьезнее. — Тебе очень плохо, да? — С чего ты взял? — То есть, ответ «нет»? — Питер приподнимается, опираясь о локоть. — Да все со мной в порядке. — Тогда, ты на меня все так же сильно обижаешься? — Нет… Хотя, конечно, это все твое смазливое личико. — Джен тоже приподнимается на подушках, чтобы оказаться на одном уровне с Верховным королем. — А характер у тебя так себе. К чему все эти расспросы? — Ну, — Питер мнется, тон становится слегка обиженным. — Ты к моим сладостям даже не притронулась. Зная тебя, причина должна быть весомой. Королева закатывает глаза: — Я же тебе сказала, что мне нельзя. — То есть, правда, нельзя? — Его Величество Гроза Волков выглядит озадаченно. — Я был уверен, что это ты мне назло так сказала. — Тебе пора спать, — вздыхает владычица изумрудного венца, притягивая Питера ближе к себе, чтобы уменьшить риск его падения с узкой кровати. — Ты готова так бездарно потратить то малое время, которое я могу тебе посвятить? — Питер с насмешкой выгибает бровь. — Я скоро выздоровею, и специально буду везде ходить за тобой по пятам. А ночью буду спать вот так, — Джен закидывает ногу на пояс короля, зная, что ему так до ужаса неудобно спать, однако из любви он все-таки иногда терпит. — Ужас какой, — смеется Верховный король, ероша волосы королевы. Джен наблюдает, как он на какое-то время отворачивается и достает коробку со сладостями. Разрывает шуршащую бумагу и с предовольнейшим видом выбирает шоколад, издевательски медленно отправляя себе в рот конфету. — Это месть такая, да? — Джен недовольно складывает руки на груди. Питер качает головой и через секунду опрокидывает королеву на спину, нависая сверху. С блестящими хитростью глазами тянется вперед и накрывает губы королевы своими. Поцелуй выходит сладким, как никогда. Еще бы, после недельного воздержания от шоколада. Джен не сдерживается и тихо стонет в губы своего короля от накрывшей с головой яркой сладости. Питер, продолжая дразнить, пытается отстраниться, но королева пресекает все его попытки, обняв руками сильные плечи, а ногами крепко обхватив его талию. Питер смеется сквозь поцелуй и легонько кусает нижнюю губу королевы в отместку. Однако Джен в долгу не остается. Насмешка за насмешку, слабость за слабость. Королева принимается тереться о короля в самом неожиданном месте, не ослабляя хватки ногами. Его тело реагирует мгновенно, выворачивая наружу такое долгое отсутствие тепла и ласок. Теперь проигравший — Питер. Он тихо стонет, прикрыв глаза. Королева довольно улыбается, назло принимаясь тереться о него еще настойчивее. Питер падает лицом на подушку, едва касаясь губами уха королевы: — Джен… — голос короля севший, слегка охрипший. — Тебе ведь только шоколада нельзя, правда? — Ну не знаю, — ухмыляется королева, скользнув рукой под белые полотняные брюки короля и принимаясь медленно ласкать возбужденную королевскую слабость, наслаждаясь протяжным стоном в подушку. – Нет, там точно еще что-то было… Хм… Дай подумать… Нельзя перетруждать связки, нога еще не до конца в норме. То есть, если ты хотел пригласить меня на ночную прогулку под луной — я буду вынуждена отказать. Питер лишь огромным усилием воли заставляет себя слушать издевательские речи королевы, вгрызаясь зубами в светлую наволочку и совершая жалкие попытки вырваться из тонких ручек, знающих каждое его слабое место. Слишком долго он был без… Кажется, под закрытыми веками проносятся тысячи падающих звезд. Еще совсем немного и он сдастся. — Джен, пожалуйста… Скажи, что тебе можно, иначе мне придется… Брать силой собственную жену, которая ведет себя очень некрасиво, исходя из сложившихся обстоятельств. Дженни на секунду прекращает поглаживания и с усмешкой слышит, как благоверный протестующее мычит. Убедившись, что он признал поражение, возобновляет ласки, принимаясь еще и медленно водить кончиками пальцев второй руки по линии позвоночника. — Честно, мне об «этом» ничего не говорили. — королева невинно хлопает ресницами. – Но, если тебя так интересует этот вопрос, я могу завтра спросить. Эй! Питеру надоело ждать. Он стягивает ночное платье, ведя ладонью вверх, пока не ощущает пальцами теплую влагу. Джен дразнящее трется о теплые пальцы, а затем сводит бедра и с ухмылкой смотрит на вопросительный взгляд Питера. — Не так быстро, Ваше Величество. — Джен тянется к коробке со сладостями и, вытащив наугад кусочек шоколада, отправляет его в рот королю, который послушно размыкает губы. — Сначала, я требую еще один поцелуй. — Как прикажете, Ваша Светлость, — Питер тянется к Дженни шоколадными губами и позволяет ей собрать с его уст всю сладость, замечая, как руки королевы ложатся ему на бедра и стаскивают светлую полотняную ткань. Внизу живота уже давно тянет, разливаясь теплом по всему телу. Теперь самое время. Не отрываясь от поцелуя, подается вперед и толкается, нечаянно закусив чужую губу от нахлынувших ощущений. Он так долго терпел. До невозможности долго. А теперь так трудно сдержаться от соблазна сразу же увеличить темп в разы. Тем более, у Дженни явно сегодня садистское настроение. Разрешив ему сделать несколько движений, снова обхватывает ногами за пояс, заставляя лечь сверху и не оставляя возможности пошевелиться. Затем принимается вырисовывать круги пальцами одновременно в двух самых чувствительных местах: внизу шеи и в области треугольников талии, обхватив губами мочку его уха. Питер тихо стонет, пытаясь совершить новый толчок бедрами, за что по ним и получает легкий шлепок. С возмущением мычит, усиливая попытки высвободиться и продолжить начатое. — Джен… Ну пожалуйста… — сбивчиво шепчет на ухо умоляющим голосом. — Не нравится ждать? — ухмыляется королева, не прекращая ласок, которые только усиливают тяжесть внизу живота. — Нет, — выдыхает Питер, осознавая, за что ему мстят. — Это из-за того… что… я не приходил? — сквозь сбившееся дыхание спрашивает. — Возможно, — уклончиво отвечает королева, слегка ослабляя хватку ногами. Питер приподнимается на локтях и принимается покрывать поцелуями плечи королевы, символично приклоняя голову: — Я больше не буду… Пожалуйста… Замирает, когда получает поцелуй в намокший лоб и чувствует, как зарывается руками в его волосы. Удивленно поднимает глаза на Джен, подставляется под ласки, прикрывая веки. Чувствует, как её ноги соскальзывает вниз, даруя свободу. Тянется за поцелуем, щекочется ресницами. Джен опускает ладони на его бедра, направляет. Он закусывает губу, стараясь, чтобы было негромко. Жажда перерастает в дрожь в коленях. Ещё несколько движений и… Разрядка наступает до обидного быстро и медленно одновременно. Питер извивается, эгоистично забывая об осторожности, о том, что сейчас не лучшее время оставлять новые синяки на теле любимой необдуманно резкими движениями. Он запоздало понимает, что стоит извиниться. Поднимает глаза и видит как она улыбается, слегка сжимаясь. Хочет улыбнуться в ответ, сказать столько всего, тянется, чтобы лечь рядом и… Сон оказывается сильнее. Губы не слушаются, не желают говорить того, что он запланировал. Перед глазами встаёт блаженная пустота, затягивает в другой мир, там так тихо и сладко. *** — Питер… Питер, пожалуйста, проснись. Питер! Нет сил продрать глаза. Король интуитивно натягивает на голову одеяло, пытаясь отвернуться к ней спиной: — Дженни, солнышко, пожалуйста, давай не сейчас. — Глупый, ты проспал! — стягивает с его головы одеяло. — Уже солнце встало! Не знаю, во сколько там твой совет, но вот лекарь каждый раз рано утром приходит! До владыки запоздало доходит смысл слов королевы: — Проклятье… Прости, любимая. — Питер наспех чмокает королеву в щечку, а затем рывком сбрасывает одеяло и принимается натягивать одежду: брюки, рубашка, которую ну совсем некогда заправлять, куртка. Бросается к двери, но, распахнув её, тут же резко захлопывает. — Он идёт сюда. И не один… Может сказать, что я просто перед советом к тебе заглянул? — Да, и поэтому у тебя такой вид, будто ты полминуты назад вскочил с кровати, волосы растрепаны, а на щеке — след от подушки. Питер молча кивает и подбегает к окну, широко распахивая створки. — Куда?! — Джен вскакивает на колени, хватаясь руками за изголовье кровати, однако Питер выскальзывает наружу быстрее, чем она успевает сказать и слово. — Я просто хотела предложить тебе за ширмой спрятаться… — Королева? Джен резко оборачивается и нервно сглатывает, увидев лекаря с наставником Люси. — Д-доброе утро, — королева пытается выдавить на лице приветливую улыбку. — Сон плохой приснился… *** Питер, едва успев запахнуть оконные створки, замирает на каменном выступе за окном, ухватившись рукой за водосточную трубу. Король оценивающе смотрит вокруг, пытаясь найти простейший путь вниз. Решает, что лучше всего попытаться слезть вниз по неровным камням, придерживаясь за ту же водосточную трубу. Шаг, второй, третий, четвёртый, пятый… Питер сильнее хватается за трубу, когда нога не находит очередной опоры. Принимается снова ощупывать стену, но ничего не находит. — Можешь прыгать, здесь невысоко, — раздается за спиной насмешливый голос Каспиана. Питер произносит про себя несколько нехороших слов, однако следует совету пятого короля и, оттолкнувшись ногами от стены, прыгает на землю. Максимально оттягивает тот момент, когда придётся повернуться лицом к Каспиану и увидеть его самодовольную ухмылочку. Однако этот момент все-таки наступает. — Можно мне поинтересоваться… — начинает было Каспиан, выгнув бровь. — Нет, — отрезает Питер, исподлобья глядя на отца любимой племянницы. Каспиан медленно оглядывает короля Великолепного с ног до головы, складывая руки на груди: — Ну скажи уже, из чьей постели ты сбежал? Я не скажу Дженни. — Вот и замечательно, — Питер отряхивает куртку, собираясь продолжить свой путь. — Потому, что она единственная знает ответ на твой вопрос.