III. Трон Тельмара

— Послушай, Роланд, а не пора ли нам тебя женить? Рыцарь вскидывает бровь и с недоумением смотрит на развалившегося в соседнем кресле короля Каспиана, который, как ни в чем не бывало, отпивает глоток горячего пряного вина из резного кубка: — На ком, можно спросить? — Много вариантов, — с усмешкой отвечает пятый король. — Вот мы, например, совсем скоро, как только на море сойдёт лёд, поплывем в Теревинфию. Старший сын короля достигнет совершеннолетия этой весной, и в честь этого устраивают славный турнир. — Не вижу связи с моей женитьбой, — перебивает Роланд. — Так дослушай до конца, — Каспиан делает ещё один глоток. — У короля Теревинфии ещё около восьми детей, я даже по именам всех не знаю. Так вот, — король хитро прищуривается, — подберем для тебя принцессу посимпатичнее, я составлю тебе протекцию — все-таки один из величайших рыцарей Нарнии, лучший друг самого короля. Да вся их семья будет счастлива! А у тебя — жена из королевской семьи. — Теревинфии, — кривится Роланд. — Где мы, а где — Теревинфия. — Ну да, с недельку плаванья. А что, говорят, вполне приличный остров. А… — Каспиан осекается, — прости, я понял, к чему ты клонишь. Ну уж прости, здесь, у нас, свободные королевы закончились. А к тому времени, как вырастет Эсмеральда — ты поседеешь. — Спасибо. — Да ладно, я же в шутку, — смеётся Каспиан. - Нет, решено! Ты точно плывешь с нами в Теревинфию. — А у меня есть право отказаться? — выгибает бровь рыцарь. — Нет, мой милый сер Роланд, это королевский приказ, и обсуждению он не подлежит. — Как и моя дальнейшая судьба, — бормочет Роланд. — Ты что-то сказал? В дверях появляется Сьюзен. Она быстро оглядывает комнату, после чего лицо её слегка мрачнеет: — Эсми разве не с тобой? — Нет, — Каспиан откладывает в сторону кубок. — А должна быть? — Не знаю, — королева мнется, — после обеда я забрала её в детскую. Она сидела на ковре — игралась. Затем я отошла… Совсем ненадолго, заглянуть к Питеру, но он спал после перевязки. А когда я вернулась — комната была пуста. Каспиан вскакивает с кресла, а Роланд следует его примеру. — Ты где-то ещё её искала? — Пока нет, — голос королевы слегка дрожит. — Я думала, ты её забрал… — Идём, скорее, — Каспиан направляется к двери быстрыми шагами. *** Эсмеральда пытается проскользнуть в приоткрытую дубовую дверь, из-за которой неприятно пахнет отварами, но щель слишком узка, а дверь — тяжела. Однако для наделенной стальным характером и упорством принцессы такая мелочь не становится помехой и она упрямо продолжает толкать дверь вперёд, облокотившись о неё спиной и упираясь пятками о каменный пол. Наконец дверь не выдерживает и со скрипом поддается, образовав достаточную для Её Высочества щель. Просочившись внутрь, принцесса быстро оглядывается и находит свою цель, к которой, собственно и бежит со всех ног, ещё крепче прижимая к себе плюшевого зайца. Оказавшись у кровати, на которой спит любимый дядя, Эсми сначала закидывает на неё зайца, а затем, убедившись в его полнейшей безопасности, хватается за кованый бортик кровати и ставит на него одну ножку, подтягиваясь руками. Далее Эсмеральда перекидывает через бортик вторую ножку и, не удержав равновесия, с лёгким вскриком переваливается через него на мягкое одеяло. — Эсми? — Питер сонно протирает глаза, разбуженный вскриком племянницы. — Ты чего здесь, малыш? Подобрав зайца, Эсмеральда ползет на четвереньках к Питеру и усаживается возле плеча дяди со стороны здорового бока. Затем протягивает вперёд руку и прижимается ладонью ко лбу. Питер прикрывает глаза. — Гояси, — констатирует факт Её Высочество. — Горячий, — с улыбкой кивает Питер, принимаясь поглаживать племянницу по спинке. Та смотрит на него с таким искренним сочувствием, что Питеру аж стыдно становится за собственную беспомощность. Эсми решает, что заболевшего надо пожалеть, поэтому принимается гладить Верховного короля сначала по голове, а затем по покрывшимся лёгкой щетиной щекам. — Айч! — хмурится Эсми. — Колючий, — снова улыбается Питер, накрывая маленькую ладошку своей. — Нисего, ты выздоовись и будесь сньова нольманы, а не айч. Питер тихо смеётся от осознания того, что небритость в глазах маленькой принцессы есть самым что ни на есть настоящим признаком тяжёлого недуга: — Конечно, солнышко. Эсмеральда глубоко вдыхает и, перегнувшись через Питера, опускает мягкого зайца на место раны, а затем прикрывает его одеялом под самую шею: — Сьобы не бо-бо. — Спасибо, милая. Эсмеральда решает, что мало пожалела дядю, а поэтому принимается дальше его гладить везде, где только дотягивается ручка. Измученный высокой температурой Питер вскоре засыпает, так и не разобравшись, когда и с кем здесь появился ребёнок. *** — Ну что? — Сьюзен вскакивает на ноги. Вошедший в комнату Эдмунд качает головой. — Стража уже обыскивает весь замок. Мы вот-вот её найдём, — Лира опускается на кровать рядом с королевой Великодушной. — У меня очень хорошая интуиция, поверь мне. Если бы что-то случилось — была бы тревога. А так — все хорошо. Эсми, наверное, заигралась в какой-нибудь новой для нее комнате и заснула. Сьюзен кивает, однако дрожь в руках ей все равно не удаётся скрыть. Она испуганно оглядывается на окно: — Уже утро? Лира кивает. — Кому-то нужно зайти к Питеру. Он поймёт, что что-то случилось, если ни один из нас не придёт, как всегда. А Дженни…? — Ищет в дальнем крыле замка, вместе с Тумнусом, — отвечает крылатая. — Ладно, — Сьюзен глубоко вздыхает, — я сама зайду. Все-таки я обещала… Главное — он не должен знать, что мы потеряли Эсми. Питеру нельзя волноваться. — Все будет хорошо. Успокойся. Сьюзен кивает и на негнущихся ногах идёт к двери. Дойдя до комнаты, где сейчас спит старший брат, королева судорожно поправляет волосы и пытается скрыть волнение и следы бессонной ночи. Решив, что нельзя больше тянуть, Сьюзен наконец толкает входную дверь и застывает на пороге, ибо глазам её предстает следующая картина: на кровати спит Питер, прижимая к правому боку игрушечного зайца. А рядом, упершись головой в его щеку, на плече Верховного короля мирно дремлет Эсмеральда. Королева облегчённо вздыхает, не сдерживая улыбки умиления. По-хорошему, то надо бы забрать непослушное чадо и хорошенько отчитать за то, что сбежала, никому не сказав. Но, почему-то, рука не поднимается нарушить такую идиллию. Эсми всегда очень любила Питера, а он - её. Иногда Сьюзен даже кажется, что ещё больше, чем Люси. *** — Анзор. — Отец, — царевич кланяется тисроку. — Расскажи мне, как прошёл твой визит? — Кашшаф проницательно смотрит на сына. — Удачно, отец. Только… У меня пока что не было возможности поговорить с королём и королевой по поводу брака. Ещё… Одна доверенная особа сообщила мне, что у них не принято заводить подобные разговоры до третьего визита. Это рассматривается как легкомысленность и неуважение. — Анзор наконец решается посмотреть на тисрока. — Ну что ж… — задумчиво протягивает тисрок. — Тогда, займись этим вопросом, сделай все по их правилам. Не скупись на дары. Времени у тебя столько, сколько потребуется. Когда ты планируешь второй визит в Орландию? — Как сойдёт лёд на Восточном море, отец. — Пусть будет так, сын. Можешь идти.