III. Трон Тельмара

Роланд просыпается посреди ночи. Жарко. И снова сильно хочется пить. Глаза постепенно привыкают к темноте и он понимает, что хозяйки нет рядом. Рыцарь чувствует себя намного лучше, чем раньше. Выспавшимся, отдохнувшим, что-ли? Осторожно приподымается на локтях. В груди по-прежнему болит, но на этот раз — терпимо. Роланд осторожно опускает ноги на прохладный пол. Среди ночной тишины по ушам бьёт какой-то звук, будто полотно парусины трепещется на ветру. Почему-то этот звук вызывает острое дежавю у Роланда. Одновременно со звуком в голове возникает запах земли и острая боль в спине, в трёх местах. Рыцарь мотает головой, чтобы отогнать наваждение, и идёт вперёд. В грудь ударяет поток ветра. Роланд двигается ему навстречу, увидев в конце тёмного коридора приоткрытую дверь. Бесшумно приоткрывает её и застывает, хватаясь по привычке за бедро, где обычно весит меч. Однако, сейчас его нет на месте. В нескольких метрах от него, повернувшись спиной, стоит весьма странное существо. У него женская фигура, длинные прямые чёрные волосы, из-под которых торчат острые уши. Из спины растут два огромных тёмных крыла, по форме — точь-в-точь как у летучей мыши. Конец хребта переходит в тонкий хвост. Она стоит полностью голая, запрокинув назад голову и прикрыв веки, будто купаясь в тусклом свете звёзд и молодого месяца. Опомнившись, Роланд нашаривает кинжал во внутреннем кармане и с лязгом достаёт его из ножен, протягивая вперёд. Существо реагирует на звук и резко оборачивается к нему лицом, прикрываясь крыльями. — Видиваль, — выдыхает рыцарь, продолжая крепко сжимать в руке кинжал, направленный на хозяйку дома. — Гальмианка, значит?! Да ты — отродье приспешников Белой ведьмы! — Да, я из рода тех, кто был на стороне колдуньи, — холодно отвечает гальмианка, —, но я себе семью не выбирала! Не моя вина, что я их дочь, и не тебе меня судить! Речь крылатого существа оставляет рыцаря равнодушным: — Я думал, вас всех давно уже перебили. — выплевывает. — Пытались, — Видиваль делает шаг вперёд. — Не дав нам никакого права выбора, лишь из-за внешности! Не такой, как у вас! — И вы сбежали в Гальму? — Ты думаешь, что это было так просто? — задыхается крылатая. — На крыльях? — выгибает бровь Роланд. — Явно много труда не составит. — Ты так уверен? Из Нарнии лететь над морем двое суток. Скажи мне, тельмаринец, ты смог бы двое суток бежать без остановки? Ну ладно, пусть даже если не бежать — то постоянно идти, зная, что если сделаешь остановку — умрёшь? Я бы упала в море и утонула, если бы сложила крылья. Роланд молчит, отводя взгляд в сторону. — Нас и так было не много, — продолжает Видиваль, —, а живой до острова я единственная добралась. И теперь вся моя жизнь — прятаться от людей и делать вид, что я такая же, как и они! — Вы сами своими поступками определили свою судьбу. — не отступается Роланд. — Правда? — женщина складывает руки на груди, — А ты разве не такой же, как и я, тельмаринец? Вы поддерживали узурпатора, который захватил чужие земли и жили себе припеваючи. Скажи мне, Роланд, ты хоть раз задавался вопросом, а правильно ли вы поступили? А на «хорошей» ли ты стороне, или же — на «плохой»? — Не сравнивай эпоху тельмаринцев с Белой Колдуньей! Это разные вещи! — повышает голос приближенный короля Каспиана. — Те же самые, — качает головой Видиваль. — И как, изменилось к вам, тельмаринцам, отношение, когда на трон вернулись истинные нарнийцы? И как они на вас смотрят теперь? Наверное, восхищаются? Дороги цветами устилают? Роланд отворачивает голову, опуская кинжал. — Вам-то хотя бы дали шанс, — крылатая с тоской смотрит на рыцаря. — У меня не было возможности показать себя и свои намерения. Нас никто не слушал. *** — Вернулся принц, вы слышали? — Делия усаживается на лавочку рядом с остальными двумя леди королевы. Придворные дамы, которым было велено приглядывать за играющими на цветочной поляне принцессой Лючией и принцем Раймундо, потихоньку забывают о детях, погружаясь в дворцовые сплетни. Они настолько увлекаются, что даже не замечают, когда рядом возникает королева. — Эстель! — Мириам строго смотрит на одну из своих леди. Все трое мгновенно замолкают и испуганно таращатся на Её Величество. — Жду тебя сегодня в полдень у меня в приёмной. — Да, Ваше Величество! — успевает лишь пролепетать в ответ леди, когда королева уходит. Делия и Линета непонимающе смотрят на подругу, но та лишь растерянно хлопает глазами, пытаясь понять, чем могла разгневать королеву. И, кажется, у неё есть несколько вариантов ответа на этот вопрос. *** Дождь капает крупными каплями, забираясь под ворот рубашки и неприятно холодя кожу. Даниеле проводит рукой по лбу, чтобы сбить влагу с чёлки. Сегодня утром начался турнир в честь наследницы престола Тельмара. Ему тоже предложили принять участие. Принцесса почему-то сказала, что у него получится. И он согласился. Было всего восемь участников. Свой первый бой он каким-то чудом провёл успешно, обезоружив оппонента. В перерыве принцесса принесла ему воды. Он поблагодарил и поцеловал ей руку, как того требовал этикет. Дождь все не прекращался, а Даниеле продолжал наблюдать за сражающимися, иногда уносясь в мыслях куда-то очень далеко. Он думал о странном и волшебном месте, в которое случайно попал. А если не случайно — то с какой целью и, главное, на как долго? Присцилла говорила, что большинство людей, которые попадали в Нарнию, через некоторое время покидали этот мир. Но ведь, она так же говорила, что все сыновья Адама и дочери Евы — королевской крови. Но он ведь - нет. Значит, ошибка. Может и в первом случае у него тоже пойдёт не так, как у остальных? Пора. Второй тур. Итальянец опускает забрало так полюбившегося ему шлема и выходит на ристалище во второй раз. Противник ему знаком. Король Гальмы. Повезло, ничего не скажешь. Даниеле не нападает первым — не пристало на короля заносить клинок. Лишь отражает чужой удар. Сразу видно, рука сильная, опытная. Удар, за ним ещё один. Звон металла очень отвлекает. Земля под ногами давно уже превратилась в грязное месиво, кое-где лужи. На миг он мажет взглядом по трибуне у самой арены и встречается глазами с принцессой. Та почему-то спустилась так низко. Итальянец посылает ей ободряющую улыбку и только потом запоздало вспоминает, что лицо скрывает шлем. Разве что, может по глазам заметит. Противник грубо толкает в плечо и Даниеле ударяется спиной о низ деревянной трибуны. Больно. Совсем чуть-чуть. По глазам Жонкиля видно, что он хочет как можно быстрее закончить поединок. Да и турнир вообще. Гальмианец роскошно одет: латы блестят золотом, шлем украшен перьями кроваво-красного цвета, которые изящно спускаются на плечо мечника. Для него турнир — спектакль, в котором король играет главную роль, а Даниеле — лишь декорация. Герой третьего плана, который должен пасть и стать фоном его блистательной победы. Главное — побольше зрителей, на глазах и под одобрительные возгласы которых принцесса возложит на его голову венок победителя. Она своими руками плела, сегодня рано утром. Даниеле был с ней, помогал рвать цветы. И они тогда говорили о том, насколько глупый этот турнир, ведь все знают, чем он должен окончится. Все тот же звон мечей. Противник начинает терять терпение, удары становятся более резкими. Даниеле почему-то не хочется ему уступить. Он вкладывает все силы в ответные удары. Хочется как можно больше испачкать грязью павлиний наряд и повыдергивать идиотские перья из шлема. Жонкиль злится и наконец выбивает меч из руки итальянца, едва не вывихнув тому руку. Но этого кажется ему мало, поэтому он одновременно грубо толкает его, сделав подножку, и Даниеле оказывается под ногами в грязи. — Шлем! — требует победитель, протягивая клинок в сторону советника королевы. Даниеле, стиснув зубы, стаскивает с головы шлем и отбрасывает в сторону. Жонкиль довольно усмехается и разворачивается, чтобы принять приветствия Тельмаринцев. В особенности, одной из них, но та, вопреки ожиданиям, не смотрит с восхищением на победителя, а, наоборот, с сожалением на проигравшего. Заметив это, Даниеле с досадой опускает глаза. Латы облеплены грязью, а сам он, кажется, сидит в луже. Но это ещё не главная его проблема, потому что, кажется, он влюбился в принцессу, которой служит.