III. Трон Тельмара

Что-то влажное и шершавое трется о щеку. Эдмунд пытается спрятаться под одеялом, но некто продолжает его терроризировать, а затем вцепляется зубами в одеяло и тянет на себя. Окончательно король просыпается лишь тогда, когда этот «некто», дернув одеяло чересчур сильно, падает и громко ударяется о пол. — Лира! — Эдмунд резко приподнимается на локтях, чтобы проверить, все ли в порядке с невестой. Та несколько секунд непонимающе смотрит на него, а потом принимается снова взбираться на кровать по краю одеяла. Правое ухо замялось. Эдмунд тянется к ней рукой, чтобы поправить, а потом снова валится на подушки. — Ну вот зачем ты меня разбудила? Мы можем еще поваляться. Лира подходит вплотную к королю и легонько пихает носом в висок, что Эд воспринимает, как подзатыльник. Затем прыгает на краюшек кровати и кивает в сторону окна. Какое-то время сонный король непонимающе пялится туда же, пытаясь понять, что от него хотят. Как бы это забавно не казалось в исполнении львенка, Лира закатывает глаза и приносит Эдмунду в зубах книгу с изображением королевской охоты на обложке. — Теревинфцы… — стонет Эд. — Я проспал? Лира недовольно фыркает в ответ. Король Справедливый быстро опускает ноги на пол и направляется к тарели с водой для умывания: — Ты тоже хороша, могла раньше разбудить. От такой наглости невеста короля не выдерживает и спрыгивает с кровати, чтобы несильно укусить Эдмунда за ногу. Тот лишь ухмыляется и брызгает на львенка водой, зная, как кошачьи это дело не любят. Когда Эдмунд наконец одевается соответствующе для охоты, к нему снова подскакивает Лира, на этот раз в ее зубах корона. — И это тоже нужно? — вздыхает Эд. Лира кивает и вытягивается вверх, чтобы передать правителю его корону. — Спасибо, — Эд наклоняется за серебряным венцом и водружает его себе на голову. — Порядок? Лира по-львиному улыбается и кивает. Затем отходит в сторону, чтобы освободить дорогу к выходу. — Хочешь со мной? Лира смотрит с недоверием, но от глаз Эдмунда не ускользает то, как львиные уши встают торчком, а хвост с воодушевлением взлетает вверх. Король приседает на корточки и раскрывает объятия навстречу невесте, которая прыгает ему на руки и складывает лапы на плечо. — А что, все ведь парами будут. Я тоже хочу. — подмигивает Эд, направляясь в сторону лестницы. *** Воспользовавшись тем, что Каспиан почему-то не явился на завтрак, и он временно свободен от вездесущего надзирателя, Роланд осторожно касается локтя королевы Бесстрашной, чтобы привлечь к себе внимание. Он знает, что это далеко не лучшее время и место для разговора, но боится, что другого такого случая попросту не будет. — Дженни? Королева удивленно поднимает взгляд: — Да? — Извини, я очень быстро. — рыцарь боится, что его сейчас с шумом оттолкнут, даже не выслушав. — Я хотел попросить прощения. Пожалуйста, Джен… Я не хотел, чтобы все так обернулось. Королева выдавливает на губах подобие улыбки: — Все в порядке. Я на тебя не злюсь. Да и знаю, что не твоя вина. А зелье, вы уже…? — Разумеется, — врет Роланд. Каспиан снова его отстоял, заявив, что не стоит делать представления из чего-то личного. А когда они остались наедине — сказал Роланду, что больше шанса не будет. Один сомнительный шаг — и его все-таки заставят проглотить ненавистную жидкость. Кажется, королева немного приободряется: — Как ты себя чувствуешь? Это было не больно? Рыцарь на миг запинается. Ну, зачем ты так нежно со мной? Лучше бы накричала и оттолкнула. Так и не успев ответить, Роланд резко оборачивается, почувствовав на себе чей-то взгляд. Замерший в дверях Верховный король сначала смотрит на руку рыцаря, которая так и продолжает лежать на локте королевы, а затем и на самого рыцаря, который находится в непозволительной близости от шестой королевы. — Я не голоден, — бросает Питер лорду Мельбору, с которым вошел в обеденный взгляд, а затем разворачивается на сто восемьдесят градусов и скрывается за дверью. Рука Дженнифер дергается вперед, будто бы ею она хотела удержать короля. Беззаботность вянет на лице, а взгляд тускнеет, будто кто пощечину дал. Роланд отскакивает назад: — Проклятье! Подожди, я сейчас его догоню и все объясню! — Нет, Ро, — Джен качает головой, заглядывая прямо в глаза, — это не поможет. Не стоит. Дай ему остыть. Хотя… — У тебя снова будут проблемы из-за меня. — Здесь уже вряд ли что исправишь, — пожимает плечами королева, отводя взгляд. — Джен… А вот теперь взгляд — как ножом по голому сердцу. Столько в нем грусти и смирения с тем, что все кончено. Он едва ее узнает. Всегда горящие озорством глаза почти погасли и больше не отражают солнца. И он тому виной. Нет, они должны поговорить с Верховным королем. Не притронувшись к еде, Роланд выскальзывает из обеденного зала и идет на поиски Питера. Король Великолепный находится в одном из многочисленных внутренних дворов Кэр-Параваля. — Ваше Величество, — рыцарь наступает на горло собственной гордости, проговаривая титул. В ответ — взгляд, полон нескрываемой ненависти: — Мне некогда. Если ты не знал, сегодня День рождения моей сестры. — Я знаю, — коротко кивает Роланд. – Но, мне кажется, между нами есть некоторые недомолвки. — Некоторые? — вскидывает бровь Питер. — Ты посягнул на мою жену и, кажется, не прекращаешь своих попыток подбить к ней клинья до сего дня! — Это не так. — Молчать, пока тебе не дали слова! — переходит на крик Питер, автоматически хватаясь за эфес меча. – Вор! Роланд тяжело вздыхает, тщательно взвешивая каждое слово своего ответа: — Будем говорить начистоту. Из нашего положения есть только один выход. — А кишка не тонка? — щурится Питер. — В противном случае я бы не пришел сюда сам. — По-взрослому, по всем правилам? — король делает шаг вперед. — Если это даст тебе покой. — О, да, это меня удовлетворит. — Питер оглядывается вокруг и, наконец, находит то, что может подойти. Подобрав кожаную перчатку для лучника, король резким движением швыряет ее в грудь рыцарю. — За нанесенное мне оскорбление, сэр Роланд, рыцарь ордена Льва, я вызываю тебя на дуэль! Соблюдая правила, Роланд подбирает перчатку и пристально смотрит на Верховного короля: — Я принимаю твой вызов. На смерть. — На смерть. *** Музыка в большом зале звучит громче обычного. В честь восемнадцатилетия королевы Люси был устроен бал на несколько сотен гостей. Ближе к вечеру гости становятся веселее, а музыка — быстрее. Снаружи готовят фейерверки. Люси неустанно принимает поздравления и каждый танец танцует с новым партнером. Питер довольно хмыкает, когда сестру наконец решается пригласить на танец Теревинфский принц Наив — скромный темноволосый мальчик, ее ровесник. Такому зятю он был бы рад. Выпитое вино за здоровье королевы Люси несколько опускает рамки приличия. Питеру искренне хочется веселиться. Устав лишь наблюдать за танцами, Верховный король приглашает на танец одну из леди Сьюзен, которая с радостью соглашается и, таким образом, вереница танцующих пополняется еще одной смеющейся парой. Сидящая в дальнем конце стола королева Бесстрашная старается с улыбкой наблюдать за происходящим. Она и не успела заметить, когда осталась одна за королевским столом. Вот только сидеть в разных концах с Питером и делать вид, что увлечен своим, было гораздо легче. Джен неотрывно следит за смеющимся Верховным королем, который бодро танцует, даже не оглядываясь в ее сторону. За первым танцем следует второй, а за вторым — третий. В какой-то момент чаша переполняется. Королева тоже встает из-за стола и принимается проталкиваться через толпу в сторону выхода. В коридоре темно. Судя по бликам на стенах, несколько пар нашли здесь столь желанное уединение. Что ж, оно ей тоже сейчас не помешает. Толкнув первую попавшуюся дверь и очутившись в кромешной темноте, королева медленно опускается на пол по стене, едва не задыхаясь всхлипами. Оказывается, ревность бьет куда больнее меча. А еще, в отличие от своего стального собрата, она не промахивается — бьет прямо в сердце. *** — Почему приуныла? — Эд опускается на корточки возле лежащей на бархатной подушке Лиры. — Ты мне подаришь танец? Львенок непонимающе хлопает глазами, затем отворачивается, опуская морду на лапу. — Ну, пожалуйста, — не унимается король Справедливый. — Хотя бы один. Поняв, что над ней все-таки не глумятся, Лира разрешает поднять себя на руки, а Эдмунд принимается медленно топтаться на месте под спокойную мелодию, прижавшись своим лбом к ее, белому, покрытому шерстью. Несмотря на юный возраст, Эдмунд не боялся показаться странным, танцуя со львом на руках. Король уже давно уяснил, что люди обладают странной природой смотреть только на себя, а остальные их, в общем-то, не волнуют. А если все-таки его захотят осудить — они найдут тому повод и без его помощи. Теплое дыхание львенка на губах, как ни странно, делает его счастливым. — Я очень скучаю по твоему голосу. Лира открывает глаза и тихонько урчит, вызывая у Эдмунда смех: — Не за этим, глупыш, за твоим настоящим. Но… Если ты так его и не обретешь — я буду все равно любить тебя так крепко, как только сумею. Ведь главное, что мы вместе? Львенок опускает глаза, а затем, неожиданно для Эдмунда, лижет тому языком щеку. — Эй! — король с ухмылкой пытается отодвинуть Лиру на вытянутых руках как можно дальше. — Ты портишься морально! Моя прежняя невеста никогда бы не позволила себе целоваться при такой толпе знакомых! Не найдя опоры, львенок начинает дергать лапами, требуя вернуть себя на место, что Эдмунд и делает, не переставая улыбаться: — А вообще, по-моему, ты стала тяжелее, — удар лапой по шее. – Ай! Я ведь не сказал, что ты поправилась! Просто, растешь. Скоро я на тебе ездить смогу. Ну не царапайся! Эдмунд снова заливается смехом. Несмотря на львиное тело, женское начало невесты никуда не делось, и он может продолжать подначивать ее, не смотря ни на что. Ведь милые бранятся — только тешатся? *** Корабль прибыл с опозданием и, понятное дело, в такой день, да еще и в без четверти полночь, запоздавших гостей никто не ждал. Оставшаяся пара дозорных посылает во дворец грифона, чтобы прибывшим прислали лошадей, да вот только он не может столько ждать. Он обещал, во что бы то ни стало, быть с ней в этот день. Буря их порядочно потрепала, а заодно и задержала. Отдав приказ своим людям ждать лошадей, сам бросается бегом по извилистой тропе, вверх, к Кэр-Паравалю. Расслабившиеся стражники на первых воротах провожают его недоуменным взглядом, но на приветствия нет ни сил, ни времени. На подходе ко вторым внутренним воротам, он запоздало вспоминает, что подарок оставил на корабле. Остается надеяться, что она простит, ведь возвращение будет означать нарушение слова. За третьими воротами показывается дверь в замок. Там уже даже стражников нет — все вокруг фейерверков крутятся. Раз все еще не запустили — значит, пока не полночь. На ступеньках от стука собственного сердца едва не закладывает уши. В коридоре он чуть не сбивает нескольких зевак, несясь в сторону дверей в большой зал. За окном раздается первый залп. Принц влетает в дверь, цепляясь за дверной косяк, чтобы не упасть. Смеющаяся королева почему-то оборачивается назад и, встретившись с ним взглядом, краснеет и забывает про фейерверк за спиной. — С Днем рождения, мой маленький цветочек.