Пленник или господин

Сиф, Фандрал, Вольштагг и Огун, конечно, помогать Тору не стали. Они надеялись, что мозги у друга всё-таки встанут на место, и он откажется от своей поистине безумной затеи. Тем более, что Тор больше приставал к ним с дурацкими просьбами. Они пробыли в Йотунхейме три дня, и за это время почти не общались. Друзья не обижались на Тора, они были правы, и принц должен понять это. Сдаться – это означает снова пойти у него на поводу, а если они помогут похитить Локи, последствия могут быть плачевными. И если Тор будущий царь Асгарда, то они обычные воины, им достанется куда сильнее. В день возвращения троица воинов и Сиф договорились, что встретятся с Тором у Радужного Моста, когда Хеймдалль откроет его. Одинсон сказал, что Лафей попросил его ненадолго задержаться, чтобы обсудить оставшиеся важные дела. Если бы знали они, что это за дела, то давно бы силком доставили Тора домой. - Во имя Всеотца, Тор, что это?! – воскликнула Сиф, когда Тор, наконец, появился у Моста. Друзья ждали его уже почти полчаса. Огун, Вольштагг и Фандрал испытали похожую реакцию, то есть, настоящий шок. Тор, запыхавшись, подбежал к ним с ношей на руках. Что из себя представляла ноша, было ясно без слов. Четверо асов пребывали в таком ужасе, что не сразу заметили ещё одного йотуна, который стоял рядом с Тором. - Не что, а кто. Хеймдалль, переноси нас! Спустя миг все семеро оказались в Асгарде. Проигнорировав невысказанный вопрос Хранителя, Тор поспешил к лошадям. Ему не терпелось вернуться в замок. - Тор! Немедленно остановись! – закричала Сиф. – Что ты наделал? Ты понимаешь, что теперь будет? И… почему он не двигается? - Нарид, - Тор указал на йотуна, - личный слуга Локи, он подмешал ему сонного зелья. - Я так понимаю, это он помог тебе, - сказал Огун утвердительно, после чего обратился к синекожему: – Зачем ты это сделал? Молодой йотун спокойно ответил: - Я такой же, как и наш принц, мой отец йотун, а мать асинья. Отец умер год назад, матери давно уже нет в живых, и я хотел уйти из Йотунхейма к родственникам. Лафей не позволял мне. - Полукровка, стало быть, - проговорил Вольштагг. – И как ты будешь жить в Асгарде? - Вот так. На глазах у асов синяя кожа стала белой, красные глаза – карими, рога исчезли. Перед ними стоял высокий темноволосый ас приятной внешности. - Локи тоже так может? – полюбопытствовал Тор, любовно рассматривая свою ношу. Он был великолепен, и принц не мог дождаться минуты, когда полностью овладеет им. - Думаю, да, его мать тоже асинья, я мало знаю о покойной царице Лаувее. Тор ещё немного полюбовался на спящего Локи, затем оседлал самую быструю лошадь. Нужно было как можно скорее попасть в замок. О том, что скажет отец, когда увидит Локи, он предпочитал не думать. Один негодовал. Мягко сказано. Он рвал и метал, но сделать уже ничего не мог. Локи теперь в Асгарде, Тор поселил его в своей спальне и приказал надеть на йотуна браслеты, блокирующие магию. О том, каковы будут дальнейшие действия Тора в отношении принца Локи, спрашивать не приходилось. О реакции Лафея страшно было подумать. - Тор, - Один, выпустив пар, устало опустился на трон. – Ты хоть понимаешь, что наделал? Это же сын Лафея, царя Йотунхейма, а не какой-нибудь безродный мальчишка. С ним нельзя так поступать, он не может быть постельной игрушкой. - Отец, я люблю его, - сказал Тор негромко, но уверенно. - Тогда почему не сделал всё, как положено? Почему не попросил у Лафея руки Локи? Тор горько вздохнул. - Просил, - вымолвил он. – Два раза. Один едва не вскочил с трона. - И что он ответил? - Отец, если бы Лафей согласился, думаешь, я стал бы похищать Локи? Конечно же, он мне отказал, - Тор сжал кулаки, невольно вспоминая, в форме какой Лафей сказал «нет». – Царь ясно дал понять, что я Локи не пара. Не прямым текстом, намёками, но ты бы его слышал. А я уже не могу без него, я влюблён в Локи. - Понимаю, - Один вспомнил, как сам много лет назад без памяти влюбился в Фригг. – Однако мы не можем оставить всё, как есть. - Локи не вернётся в Йотунхейм! - заявил он. – Я его не отдам. И, с твоего позволения, я навещу его. Он уже должен очнуться. Один усмехнулся. - Что, так не терпится? – осведомился царь Асгарда. – Дай ему хотя бы несколько дней. И покорми его, он, наверное, проголодался. - Конечно, - отозвался Тор. – Я не собираюсь немедленно набрасываться на него. Естественно, это была ложь, и они оба прекрасно это осознавали. Один кивком головы отпустил сына. Как только Тор скрылся из виду, Всеотец взялся за письменные принадлежности. Сегодня же вечером Лафей получит ещё одно брачное предложение от Тора в отношении Локи. Один хорошо знал сына, тот не умел просить правильно, он мог приказать или просто взять, что хочет, с Лафеем так нельзя, тот сына так легко не отдаст. Всеотец выступит от имени Тора, и на этот раз Лафей не откажет.