Помоги мне отомстить

      Вернувшись в Малфой-мэнор, Драко постарался перевести дух. Он не успевал за потоком собственных мыслей, впрочем, не очень стараясь на них сосредоточиться. Он окончательно потерялся во времени, даже не понимая, сколько заняла его вылазка. Пиджак и мантия по-прежнему были там, где он их оставил. Чтобы немного отвлечься от мыслей Драко отправился в душ.       Холодная вода помогла освежиться, но усталость, которая, кажется, приобрела хроническую форму, никуда не ушла. Пока воспоминания о произошедшем еще были свежи, он решил отправиться в библиотеку, чтобы узнать немного больше о магии, которая была заключена в метке на его предплечье.       Драко спустился в библиотеку мэнора и, первым делом, обратился к каталогу, пытаясь по названиям сориентироваться, какие издания могли бы ему помочь. Использовав заклинание «Акцио», он поочередно собрал книги в стопку, и уже вместе с ними расположился в кресле возле окна.       Как он и предполагал, ничего конкретного в книгах не было. В основном то, что он уже итак знал. Метки были своеобразной интерпретацией Протеевых Чар. Очевидно, видоизменяя изначальное заклятие вмешательством темной магии. Драко просматривал главы одну за другой, останавливаясь и детальнее изучая отдельные параграфы, которые казались ему интересными или полезными. Те особенности, которые Воландеморт добавил в свою версию чар, оставались для Драко неизвестными, но общий принцип связи объектов он уловил. Один становился главным, остальные ему подчинялись. Ни одна из изученных книг не заявляла о том, что между подчиненными объектами может быть связь, не включающая главный. Драко также не нашел ответа на вопрос, как Теодору удалось активизировать чужую метку и призвать только его одного.       Драко услышал шаги и напрягся, раздумывая, стоит ли ему прятать книги. Кто, кроме членов семьи, мог позволить себе заглянуть в библиотеку? — Ты не явился ни на завтрак, ни на обед, — раздался властный голос отца.       Драко устало посмотрел на него. Он не хотел тратить время на выяснение отношений и выслушивание отцовских нотаций, особенно после всех спорных решений о его будущем, которые Люциус когда-либо принимал. — Вчера я позволил тебе пренебречь некоторыми нормами приличия, полагая, что тебе нужен отдых, но, как вижу ты вполне здоров, раз без предупреждения покинул мэнор.       Драко передернуло от этого «позволил», но он постарался сохранить невозмутимость. — Не знал, что мои передвижения ограничены мэнором, — коротко ответил он, про себя отмечая, что раз он додумался приказать эльфу докладывать обо всех прибывших - то же самое мог сделать и Люциус. Или же отец мог уделить особое внимание слежке конкретно за ним.       Драко знал, что отец воспримет этот комментарий как дерзость, но ничего не мог с собой поделать. — От тебя не будет никакой пользы, если ты будешь слоняться без дела непонятно где, — заявил Люциус, повышая голос.       Ну конечно. Драко слабо улыбнулся. Глупо было предполагать, что забота о его местонахождении вызвана отеческой любовью - скорее уж страхом новых наказаний и желанием следовать приказам. Неприятная волна раздражения разошлась по всему телу.       Драко изучающе посмотрел на отца, всматриваясь в его лицо. Ему не хотелось думать, что он не может полностью доверять своему отцу, но что-то в глубине сознания подсказывало: лишняя осторожность не повредит. Поэтому он не хотел встречаться с отцом так скоро. Ему нужно было немного подумать и выбрать тактику; решить, как вести себя с ним. Видимо, решение придется принимать на ходу, как это часто бывало в последнее время.       В любом случае, Драко нужна была информация. И Люциус был одним из немногих, кто мог ее предоставить. Еще Драко нужны были союзники, которые могли бы помочь ему как можно дольше оставаться в живых. Он предполагал, что среди Пожирателей их будет не так много. И пусть мистер Нотт уже не сможет исполнить свою угрозу - Драко был уверен, что желающих будет предостаточно. Особенно, если он допустит какую-то неосторожность и выдаст, что собирает информацию с целью передать ее вражескому лагерю.       Определенно, ему нужна была поддержка и помощь отца. Он прекрасно понимал, что тот не станет так просто отвечать на все его вопросы. И если у отца, в отличие от многих других, не было предвзятости к Драко или поводов сомневаться в его намерениях, такой интерес к планам и армии Волдеморта будет выглядеть подозрительно. Драко ясно осознал, что ему придется не просто, ведь нужно заставить отца поверить, что он хочет узнать все это из самых честных побуждений, что он готов служить Темному Лорду не менее фанатично, чем его отец делал это всю свою жизнь. И, что было самым ироничным, ему придется использовать те приемы, которым он научился у Люциуса, надеясь, что тот этого не заметит. Задача была не из простых, но Драко признался себе, что легкие задачи кончились еще год назад. Все, через что ему уже довелось пройти, было дикой взрывоопасной смесью, а то, что ждало его дальше даже не поддавалось воображению.       Молчание слегка затягивалось, и Драко решился начать разыгрывать свой спектакль. — Отец, я поклялся служить Темному Лорду, как и ты, — стараясь звучать как можно увереннее сказал Драко. — Я благополучно выполнил первое данное мне задание. И с таким же упорством буду выполнять остальные, — заверил он, хотя почувствовал, как на этих словах начали потеть ладони, ведь он представил, какими могут быть эти задания, — как только я понадоблюсь Повелителю - я буду подле него.       Люциус не выглядел впечатленным. Он оценивающе посмотрел на сына. — Я бы хотел стать для него таким же ценным сторонником, как и ты, — добавил Драко. Лесть была опасным оружием, но он давно убедился: чем она наглее, тем проще люди в нее верят. — Это похвально, Драко, — Люциус слабо ухмыльнулся, заставляя сына гадать, поверил он ему или нет. — Позволь узнать, как твое отсутствие дома доказывает твою ценность? Вопрос был не из простых, прямой связи между службой Лорду и отсутствием дома не было. Люциус играл в ту же игру, что и Драко, нащупывая вслепую, может ли он ему доверять. Конечно, у Люциуса пока не было реальных оснований, чтобы подозревать сына, но, насколько Драко мог судить, атмосфера в рядах приближенных Волдеморта была далеко не здоровой. Малфой-старший привык поджидать удара с любой стороны. Даже от сына.       Драко не знал, насколько верно он раскрыл причины допроса. Наверное, в других обстоятельствах подобное отношение его бы оскорбило, но сейчас было вполне понятным. Он должен был доказать отцу, что ему можно и нужно доверять. Тогда Драко сможет задать осторожно сформулированные вопросы и получить вполне честные ответы. Идея предложить обмен информацией выглядела вполне привлекательной. И Драко было что рассказать.       Разумеется, вести о том, что Бенджамин Нотт мертв, а Теодор получил метку, довольно быстро станут известны широкому кругу Пожирателей Смерти. Однако, если умело распорядиться этой информацией в первые часы, то можно извлечь свою выгоду. А в том, что его отец сумеет это сделать, сомневаться не приходилось. — Я был вне дома не по своей воле, — признался он, выдерживая почти театральную паузу, чтобы распалить любопытство собеседника.       Люциус изогнул бровь, демонстрируя, что ждет объяснений. — Я почувствовал, что метка активизировалась. Это был обычный призыв. Я аппарировал на зов. Оказалось, что это был Теодор Нотт, — Драко сделал паузу, оценивая реакцию отца. Пока он не выглядел заинтересованным. — Он использовал метку своего отца. Я не знал, что такое возможно, — Драко выжидающе посмотрел на отца, приглашая его высказаться, если он что-то знает. — Метка активируется при произнесении заклинания, — Люциус не выглядел удивленным. — Полагаю, что это может сделать не только носитель, главное знать, что сказать.       Драко кивнул, принимая этот ответ. — Следующее, что меня удивило, — я был единственным Пожирателем, который откликнулся на призыв. Разве метку можно использовать для связи с другими Пожирателями? Я думал, что она работает только в одну сторону.       Люциус недовольно поджал губы. — Темный Лорд может призывать любого из нас. Однако, я никогда не пытался использовать метку как инструмент общения с кем-то. Это довольно интересно. — Я бы хотел опробовать этот способ, — признался Драко.       Люциус кивнул, соглашаясь позже к этому вернуться. — И что такого важного сказал тебе Теодор? — нетерпеливо спросил он, возвращаясь к рассказу.       Драко мысленно улыбнулся, нетерпение выдавало заинтересованность. — Я расскажу, — сказал он. — И, если ты сочтешь эту информацию полезной, ты подскажешь, как мы сможем ее использовать. Вместе. — Чтобы это не выглядело как ультиматум, Драко поспешил добавить, — позавчера на собрании Темный Лорд говорил о том, как легко я могу нажить врагов. Ты — единственный, кому я могу доверять, поэтому хочу, чтобы ты тоже доверял мне.       Драко пытался оценить, насколько отец ему поверил. Лицо Люциуса не выражало никаких эмоций. Он нетерпеливо кивнул, сигнализируя, что согласен на предложение сына. Казалось, что такая формулировка даже не вызвала у него удивления. — Несколько часов назад Теодор Нотт принял метку. Бенджамин этого не пережил, — сказал Драко, стараясь сохранять такое же спокойствие, с каким эту новость принял Люциус.       Его лицо озарила совсем слабая полуусмешка. Но она тут же потухла. Люциус смотрел на сына, слегка склонив голову. — Много с этой информацией не сделаешь, — сообщил он. — Хоть и не могу сказать, что новости совсем безинтересные. Почему Повелитель позволил тебе присутствовать при обряде инициации? — Я… не уверен, что он знал о моем присутствии, — слегка смутившись сказал Драко. Он перебирал воспоминания о произошедшем, но они были такими сумбурными и неструктурированными, что он иногда сомневался, не вмешалось ли туда воображение. — У нас с Теодором произошла стычка. Думаю, он на самом деле не хотел, чтобы я был там, просто был очень зол на меня. И думал об этом. Я вышел из комнаты и затаился, чтобы посмотреть, что он будет делать дальше. Я переживал, что он… «Сделает то, что сделал…» хотел сказать Драко, но вовремя осекся и взглянул на отца. — Что он может навредить себе в таком состоянии, — вместо этого сказал он. — Я думал, вы перестали дружить, — холодно подчеркнул Люциус. — Перестали, — кивнул Драко, не собираясь с этим спорить.       Ему все равно было жалко Тео. У них было много разногласий. Иногда Драко даже его презирал. Но это не означало, что он забыл детские годы, которые они провели вместе. — Я подумаю, можно ли сделать что-то с этой информацией, Драко. Времени у нас не так много - до следующего собрания. Но для меня много значит, что ты так честно поделился этим, — сообщил Люциус.       Драко просто смотрел на отца, не говоря ни слова. Он пытался разглядеть в нем что-то, чего не понимал сам. По большей части, наверное, хотел убедиться, что хотя бы тот знает, что делает. Это дало бы ему хоть какую-то уверенность. Его интересовало, знал ли отец, когда приносил клятву Лорду, что это навсегда? Драко не решился задать этот вопрос, потому что не хотел знать ответ. Они оба были ужасны.       Люциус все еще стоял рядом, а значит, их беседа не была окончена. Тогда Драко решил испытать удачу и получить чуть больше информации в ответ. — Чем я могу быть полезен Лорду? — спросил он. — Я бы мог начать готовиться к заданию, если тебе что-то об этом известно.       Драко знал, как страстно отец желает вернуть себе теплое место среди самых приближенных Лорда, поэтому надеялся, что тот оценит его рвение во благо семьи. Это было хорошим предлогом, чтобы начать расспрашивать его о планах, союзниках и вообще обо всем, что было известно Люциусу. Даже, если это жалкие крохи, ему нужно было с чего-то начинать. — Драко, твои намерения и твердость весьма похвальны. Я сообщу Повелителю, что тебе не терпится вновь доказать свою ценность.       Драко еле сдержался, чтобы не скривиться от этих слов. Вместо этого он изобразил подобие улыбки. — Благодарю, отец, — сказал он. — Возможно, пока он не дал мне задание лично, я смогу чем-то помочь тебе, отец? — Я встречаюсь с некоторыми людьми из Министерства. Не думаю, что ты сможешь быть полезен в этом, — холодно ответил Люциус.       Драко понимающе кивнул и сделал для себя мысленную пометку. За Хогвартсом последует Министерство. Это было логичным шагом, хоть и стремительным. В любой другой день ему, возможно, стало бы дурно от таких новостей, но сейчас он воспринял их на удивление спокойно. — Можешь спросить у Беллы или Рудольфуса, — кинул Люциус. — Я слышал, они часто устраивают вылазки.       Драко догадывался об этом. Но не хотел составлять тетке кампанию, понимая, чем ему придется заниматься в таком случае. Еще будучи в школе, он читал о непрекращающийся убийствах магглов в «Ежедневном Пророке» и думал, к какому количеству причастна Беллатриса. — Я подумаю об этом, — ответил он, выдержав тяжелый взгляд отца.       Драко надеялся, что это была лишь проверка. Он понимал, что взгляды Люциуса весьма категоричны, но никогда не думал, что он мог одобрить подобные зверства, а тем более так спокойно предложить ему принять в них участие. — Значит, ты ищешь союзников среди работников Министерства? — не теряя запала, спросил Драко.       Люциус слабо улыбнулся. — Министерство давно стало нашим союзником, Драко. — Я так мало знаю о том, что происходит, — Драко покачал головой, изображая досаду. — Хогвартс абсолютно оторван от жизни и от по-настоящему важных вещей. Я даже не знаю, как много последователей у наших идеалов.       Драко не мог прочитать лица Люциуса. Он бился над этой загадкой в детстве, пытаясь добиться расположения отца. Пока не понял, что Люциус не способен ни на какие проявления любви. Теперь отношения между ними были натянуто нейтральными. Редкие проявления нежности быстро забывались под тонной раздражения и недоверия друг к другу. А сейчас все и вовсе усугублялось повисшим над Драко убийством Дамблдора ради спасения и реабилитации отца. — Больше, чем ты можешь себе представить, но меньше, чем необходимо, — просто ответил Люциус.       Затем он выдохнул и посмотрел на сына уже мягче. Он рассказал все, что ему было известно о планах Воландеморта на Министерство, на Хогвартс и о грядущей войне. О тех заданиях, более гуманных и требующих переговоров, на которые отправляют его. И кровопролитных, уничтожающих, на которые отправляют Лестрейнджей или оборотней. О том, как удалось убедить великанов примкнуть к силам Воландеморта, пообещав вернуть отобранные у них земли.       Драко внимательно слушал его и старался запомнить все детали, чтобы затем, оставшись одному, выписать их на свой пергамент и систематизировать. С каждой сказанной фразой игнорировать щемящее чувство в груди становилось все сложнее. Воландеморт набирал силы с каждым днем. Армия его последователей увеличивалась. И Люциус не имел ни малейшего понятия, что могло ему помешать. Драко надеялся, что это знает кто-то другой.

***

      Было странно думать об этом, но за прошедшие несколько дней после смерти Бенджамина Нотта, он добился определенных успехов в освоении его палочки. Она более чем охотно откликалась на его приказы, хоть и ощущалась в руке совсем по-другому нежели его родная палочка. Он все еще трудился над силой заклятий, но и здесь чувствовал, что с каждым днем преуспевает все больше.       С поисками информации дело обстояло наоборот. Он перечитал все книги о Протеевых чарах, которые ему удалось найти в мэноре, но нашел не многим больше, чем в тот день, когда вернулся из поместья Ноттов. Нарцисса тоже не располагала никакой новой информацией. Люциус, казалось, рассказал уже все, что знал, и новую информацию выдавал по крупицам и слишком разрозненно, чтобы Драко мог составить всю картину. Он также не сообщил, удалось ли ему каким-то образом использовать то, что Бенджамин Нотт был мертв, в своих интересах. По крайней мере, Драко был уверен, что отец ему доверяет, поскольку в те немногие моменты, когда у того было хорошее настроение, он делился своими предположениями о дальнейших шагах Лорда. Драко запоминал их все, стараясь соотнести с тем, что он уже знал достоверно или по слухам, чтобы выстроить наиболее стройную теорию. Снейп так и не принял приглашения Нарциссы посетить поместье, постоянно откладывая визит и ссылаясь на занятость.       Малфои обедали в узком семейном кругу, когда Люциус выронил вилку, и она с громким звуком ударилась о фарфоровую тарелку. Беседа была не особо оживленной. Нарцисса заполняла тишину светской болтовней о чем-то настолько отвлеченном, что Драко даже не фокусировался на этом. Поэтому резкий звук мгновенно привлек к себе внимание. Драко поднял глаза на отца.       По его поджатым губам и сведенным к переносице бровям Драко понял, что Люциус пытается стерпеть первый болевой шок от призыва. Люциус резко встал, опрокинув свой стул. — Тебя тоже, Драко? — спросила Нарцисса, обеспокоенно переводя взгляд с мужа на сына. Драко не ответил, пораженный мыслью о том, как много раз ей приходилось наблюдать за этим выражением лица, что она, как и он, без слов поняла, в чем было дело.       Люциус аппарировал, не сказав ни слова.       Драко только было открыл рот, чтобы сказать «нет», как понял, что поторопился. Его призвали вслед за отцом. Он стиснул зубы, но все равно зашипел от боли. Если Люциус не привык за столько лет, то как мог он?       Все, что он успел сделать перед аппарацией, взглянуть в голубые глаза матери.       Комната, в которой он оказался, была чем-то похожа на одну из столовых, что были в мэноре. Но обставлена была несколько беднее и, казалось, что не использовалась по назначению уже десяток лет.       За большим столом уже сидело несколько волшебников, в том числе его отец, Снейп, Беллатриса, ее муж. Некоторые из них переговаривались полушепотом, другие молча разглядывали комнату. Место, рядом с отцом, которое он занимал во время прошлого собрания, было занято Рабастаном Лестрейнджем. Драко сделал полшага в том направлении, но вовремя поймал взгляд Снейпа, который едва заметно покачал головой в отрицательном жесте.       Новые появляющиеся в комнате волшебники старались занять места как можно ближе к креслу Лорда.       Иерархия Пожирателей Смерти имела более тонкую структуру, чем казалось на первый взгляд, и Драко не вполне в ней освоился. Он пытался узнать у отца, кого считать своими союзниками, но расплывчатые ответы не принесли пользы. Лестрейнджи были самыми верными последователями Темного Лорда. И родство с ними, пусть и условное, через тетку, должно было делать Драко в глазах Лорда более ценным игроком. По крайней мере, так считали Люциус и Белла. В данном вопросе Драко был склонен им верить.       Северус Снейп оставался для него темной лошадкой. И Драко вполне законно полагал, что не для него одного. Белла частенько задирала Снейпа, называя перебежчиком и дружком Дамблдора. Впрочем, это прекратилось в тот момент, когда он оказал Драко содействие на Астрономической Башне. Драко не мог выбросить из головы то, как Дамблдор смотрел на Снейпа в последние минуты. В его глазах не было ничего похожего на предательство, это была…мольба?       Драко силой вытянул себя из размышлений и поспешил занять стул за столом, пока не стало слишком поздно, и его не вытеснили к краю. Через несколько мгновений стул напротив него занял Теодор Нотт.       Вид у него был уставший, хоть он и старался это скрыть. Глаза потускнели, под ними залегли тени. Впрочем, Драко не был уверен, что сам выглядел сильно лучше, даже после нескольких дней пребывания дома в относительном покое. Теодор поправил очки на переносице и не без интереса осматривал окружающую обстановку, избегая взгляда Драко. Присутствующие смотрели на новичка оценивающе, но Драко казалось, что более доброжелательно, чем когда-то на него. Теодор был облачен в черную мантию поверх черного строго костюма, символизирующего о его трауре. Только Драко хотел поинтересоваться, в порядке ли Теодор, в зале появился Темный Лорд.       Без каких-либо любезностей или приветствий он начал интересоваться успехами своих последователей. Большая часть отчетов была для Драко бесполезной. Он не знал слишком многих деталей и не имел возможности расспросить о них. Однако он жадно запоминал имена и типы миссий, чтобы в дальнейшем выявить логические связи между ними и понять, кому и что доверяет Темный Лорд. Несколько новостей об убийствах магглов привели присутствующих в состояние близкое к эйфории, особенно Беллу, которая еле сдерживалась от ерзания на стуле. Драко лишь делал вид, что улыбается вместе со всеми.       Он чувствовал, как Тео следит за ним исподтишка, но позволял ему делать это, не смотря на него в ответ. Это не мешало ему слушать и оценивать происходящее за столом, но он надеялся, что так Тео будет проще пережить первое заседание.       Новость о том, что Поттер сбежал и скрывается неизвестно где вызвала противоречивые чувства. Аппарируя в этот зал, он приказал себе не думать о Грейнджер, лишь слушать и запоминать все, что будет произнесено. Но это было не так просто, ведь он думал о ней ежеминутно. А мысль, что она находится в неминуемой опасности и может пострадать в любой момент, заставляла его кровь холодеть. Он убеждал себя в том, что она может о себе позаботиться. Она же Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма столетия. Но рядом был Поттер… И больше всего Драко боялся, что Грейнджер героически бросится на его защиту, рискуя собой. Нет, он не мог об этом думать.       Драко силился вернуть все свое внимание отчетам. Ни слова о Хогвартсе, ни слова о Министерстве. Ничего о грядущих планах. Лишь десятки разрозненных миссий, цели которых были известны лишь отдельным Пожирателям. Драко не мог не отдать должное Воландеморту.       Его имя прозвучало почти в самом конце. И Драко натянул маску приземленного раболепия, гордо подняв голову и слушая новый приказ Темного Лорда. — Драко, позаботься о том, чтобы Теодор получил теплый прием в ваших рядах. И обучи его как следует, — хищная улыбка и зловещий взгляд были направлены прямо в его душу. — Вы оба должны быть готовы помочь Рудольфусу и Рабастану во время следующего задания. — Да, мой лорд, — громко ответил он, возвращая серьезный взгляд. — Отличная возможность испытать твою новую палочку в бою, — неприятно посмеиваясь напомнил он.       Драко хотел промолчать, но вряд ли это было верным решением. — Да, мой лорд, — повторил он.       Воландеморт задержал на нем взгляд еще лишь на секунду, а затем обратился к следующему Пожирателю. Драко все еще сидел неподвижно, он опустил взгляд в стол и, как ни старался, не мог сконцентрироваться на том, что говорили вокруг. Когда собрание закончилось, он встал одним из первых.       Ему нужно было бы поговорить с Лестрейнджами и справиться о будущей миссии, чтобы лучше подготовиться. Но Драко надеялся успеть перехватить Снейпа, чтобы убедить его посетить мэнор. Он хотел задать ему так много вопросов. Тот уже направлялся к выходу из зала, но один из Пожирателей остановил его, чтобы что-то обсудить. Драко поспешил к ним. — Малфой, — негромко позвал Теодор.       Драко поджал губы и замер. Он нехотя обернулся к нему. — Пожалуйста, не сейчас, Тео, — почти рявкнул он, но вовремя сдержался. — Я…Нам нужно поговорить. И заняться делом, — сказал Нотт.       Драко не нуждался в напоминаниях. Темный Лорд дал ему задание. И он… Ну, у него не было выбора. Он был обязан его исполнить. — Я знаю. Для начала тебе нужно отдохнуть, — Драко бросил взгляд через плечо, проверяя, на месте ли еще Снейп. К счастью, он еще не ушел. — Я в порядке, — с нажимом сказал Теодор. Драко кинул на него взгляд, выражавший несогласие, но ничего не сказал. Тео сдался, — я буду у себя. Я открою для тебя камин. Можешь прийти в любое время.       Драко хотел было сказать что-то, что поддержит Теодора, но у него просто не было слов. Они так давно не были друзьями, что он просто не помнил, каково это. — Хорошо, я приду вечером. — Хорошо, — печально произнес Теодор.       Драко развернулся и пошел в сторону Снейпа, оставляя Теодора стоять одного посреди комнаты покинутой уже большей частью Пожирателей. — Профессор, — негромко позвал Драко, когда тот раскланялся со своим собеседником и почти скрылся в дверях.       Драко чуть не засмеялся от ироничности момента. Снейп убегал от разговора с ним также, как он убегал от разговора с Тео.       Снейп повернулся и посмотрел на Драко, затем шумно выдохнул и произнес: — Я уже говорил Нарциссе, что не смогу посетить мэнор в ближайшее время.       Драко смотрел на него другими глазами. Несколько месяцев назад он отверг помощь профессора, а теперь был вынужден молить о нескольких минутах внимания. — Я хотел пригласить вас лично, — на мгновение растеряв всю решимость, произнес Драко.       Снейп кривил губы, задумчиво разглядывая юношу перед собой. Драко хотел попросить помощи, но не знал, как произнести это вслух. Он был воспитан не так. Он не должен был этого делать. И, более того, он не знал, какой именно помощи он ждал от Снейпа. — Драко, — тихо позвал профессор, вырывая его из раздумий. Драко показалось, что Снейп читал его и видел насквозь, — боюсь, что теперь я уже ничем не могу тебе помочь.       Снейп уже почти развернулся, чтобы уйти. — Но все же, профессор, — попросил Драко. — Вы подсказываете мне. Даже сегодня, за столом…       Снейп посмотрел на него недовольно, затем заглянул за его плечо, проверяя, что их никто не подслушивает. Он сделал несколько шагов в сторону, прячась от посторонних взглядов. Драко последовал за ним. — Я был не прав, что отказался от помощи тогда… Тогда я не понимал, что происходит… — Драко понизил голос почти до шепота. — А сейчас понимаешь? — спросил Снейп, оценивающе смотря на него.       Драко не знал, чего профессор ждет от него. Что хочет услышать. Уверенность? Раскаяние? Драко выбрал единственное, что у него было - честность. — Нет, — просто сказал он.       Северус покачал головой, будто это доставляло ему физическую боль. — Продержись до начала учебного года, Драко, — сказал он. — Как новый директор Хогвартса, я смогу выбрать тебя в качестве Старосты. Это даст определенные привилегии. И безопасность.       Драко вздохнул. Эти слова терзали. Он не думал, что когда-либо сможет вернуться в Хогвартс после того, при каких обстоятельствах его покинул. И все же он не решился озвучить свои опасения вслух. — Как? — только спросил он. — Выполняй, что тебе скажут. Не выказывай чрезмерного рвения. Не высовывайся. Если они будут думать, что тебе просто повезло с удачным выполнением задания, тебя скоро оставят в покое.       Драко кивнул, давая понять, что последует этому совету.       Снейп долго смотрел на него, а потом тоже кивнул. — Профессор? — Драко пришлось собираться с силами, чтобы задать свой следующий вопрос. — Почему он хотел мою палочку? — Не здесь, Драко, — предостерег он. — Ты должен знать о том, как палочки выбирают хозяев. Почитай о том, как они их меняют.       Драко снова кивнул и готовился прощаться с профессором, но тот продолжил после небольшой паузы. — Раз все равно будешь в библиотеке, найди заодно и информацию о крестражах, — понизив голос до почти неслышного шепота, сказал Снейп. — Благодарю, профессор, — произнес Драко вслед уже удаляющемуся Снейпу.

***

      Теодор беспокойно ходил по комнате, то и дело останавливаясь и поглядывая на громоздкие настенные часы. Он ждал пока стрелки встретятся в самой верхней точке, будто что-то должно было произойти. Он в который раз монотонно проговаривал про себя довольно сумбурный план действий, на который у него ушла прошлая ночь. План мести, который должен был помочь ему узнать слабые места Драко Малфоя и затем поставить выскочек-Малфоев на место и вернуть его семье заслуженное место фаворитов. План не был идеальным, Теодор это прекрасно понимал. Понимал, что он немного детский, но придумать что-то получше у него не было времени.       Пытаясь занять себя хоть чем-то, чтобы скоротать время в ожидании, он сел, чтобы написать письмо, еще раз вызывающее Драко Малфоя на встречу. На случай, если он так и не собирался явиться сегодня вечером. — Господин, — тихо произнес домовой эльф, приоткрывая дверь в кабинет. — Мистер Малфой просит доложить о визите.       Теодор оторвался от письма, в котором уже не было необходимости, и недоверчиво посмотрел на слугу. — Проводи в маленькую гостиную. Я приду через пару минут.       Теодор встал из-за стола, обогнул его и остановился напротив большого зеркала в тяжелой деревянной резной раме, которое висело рядом с дверью. Он поправил полы мантии, и пригладил рукой волосы. Ему бы следовало поспать, синяки уже залегли под глазами, но усталость все еще компенсировалась адреналином. Теодор спустился в гостиную, в которой его ожидал Драко. Он стоял возле камина и обернулся, когда услышал шаги Тео. — Привет, — сказал Драко. — О чем ты хотел поговорить?       Теодор невольно поджал губы, ему не нравился этот нарочито деловитый тон. — Хочешь выпить? — вместо ответа спросил он.       Драко на секунду задумался, а потом кивнул. За все время после возвращения в мэнор он не взял в рот ни капли огневиски. Крепкий алкоголь в их доме почти не водился: лишь несколько бутылок, которые отец берег для особых случаев. А та бутылка вина, которую он распил в один из недавних вечеров, не дала абсолютно никакого эффекта. Не помогла забыться. Нарцисса с упоением подбирала запасы для их винного погреба, но предпочитала в основном столовые вина. Драко же любил использовать алкоголь как обезболивающее для душевных ран.       Теодор щелкнул пальцем и велел возникшему перед ним эльфу принести особую бутылку огневиски. Драко слабо улыбнулся и сел в то кресло, на которое кивком указал Нотт.       Теодор занял место напротив. Вскоре на невысоком кофейном столике из красного дерева, стоявшем между ними, появились два широких бокала и уже открытая бутылка огневиски. По этикетке Драко признал, что выбор был совсем не дурным. — Отец его очень любил, — хмуро сообщил Тео, разливая напиток.       Драко молча принял стакан и повертел в руке, оценивая цвет. — За него, — сказал Тео и, отсалютовав, отпил небольшой глоток.       Драко повторил его жест. Вкус у огневиски был необычным, сладковато-пряным, со стойким послевкусием. Драко облизал губы, пытаясь распробовать его до конца. Теодор лишь ухмыльнулся уголком губ, следя за его действиями. — Мне действительно жаль, — повинуясь порыву, тихо сказал Драко.       Он избегал смотреть Тео в глаза, бегая взглядом по столу в попытках зацепиться хоть за что-то. — Ты не думаешь, что я был готов занять его место? — спросил Тео.       Драко медлил с ответом. — Нет, — в итоге ответил он. — Дело не в тебе. Мало кто до конца понимает, к чему именно нужно готовиться.       Он наконец поднял глаза и взглянул на Тео. Он выглядел хмурым и уставшим, но это не было удивительно. Он смотрел на Драко оценивающе. — А ты? — спросил он.       Драко мрачно ухмыльнулся. В голове не было ничего кроме слов горькой правды, но он не хотел произносить их вслух. Он лишь отрицательно помотал головой. — Ты выполнил свое задание, — не унимался Тео. — Разве ты не должен гордиться?       Драко не нравился этот разговор, но он и не ожидал ничего другого, когда собрался посетить поместье Нотта. — Должен, — ответил Драко и решил перехватить инициативу. — Как ты, Тео? Держишься?       Драко почувствовал, что Тео тоже осторожничает с ответами. Он выпил еще огневиски, а потом посмотрел на Драко прямым взглядом. — Мне хотелось напиться, — сообщил он. — Я знаю, что мы давно не друзья, но… К кому еще я мог пойти? — Уж в чем на меня можно положиться так это в выпивке, — постарался улыбнуться Драко.       Алкоголь действовал на него быстрее, чем обычно. Возможно, потому что он уже давненько не пил, а, возможно, из-за усталости. Он чувствовал, как голова заполнялась туманом. Подбирать слова становилась все сложнее, язык как будто не хотел слушаться. Добрых полчаса они говорили о каких-то глупостях и пустяках. Пока Драко наконец не почувствовал себя достаточно свободно, чтобы позволить себе вести честный диалог. И докопаться до тех уголков души, собеседника или своей, - он не был уверен, - к которым давно не притрагивался. — Почему, Тео? — спросил Драко. — Перед тем как принять метку… Ты думал обо мне, ты каким-то образом смог призвать меня. — Я был зол на тебя за то, как ты поступил с отцом, — эти слова прозвучали так просто, что Драко даже удивился. Хоть другой причины быть и не могло, он не ожидал от Теодора такой откровенности. — Ты был близок с отцом, — констатировал Драко. — В отличие от меня. Не могу даже представить, какого тебе. — Я потерял того, кем очень дорожил, — горько произнес Тео. — У тебя есть кто-то, кто тебе очень дорог, Драко?       Прежде чем он успел до конца осознать вопрос, перед глазами уже возник образ Гермионы. Он скучал по ней так, что не мог подобрать слов. Он тосковал по ней так, что готов был скулить. Она была в его сердце и мыслях. Он просыпался и засыпал с ее именем. Принимал решения, думая о ней. — Гер… — почти произнес он, но вовремя прикусил язык.       В глазах Тео сверкнул огонь. — Гермиона Грейнджер? — быстро продолжил он. — Тебе дорога Гермиона Грейджер?       Казалось, Теодор был больше доволен, чем удивлен. Драко молчал не в силах поверить в то, что так просто проговорился. Он потерял контроль. Когда он успел так расслабиться? Когда он успел так напиться, что не сумел контролировать свой собственный язык? Что-то здесь явно было не так, и ему нужно было как можно скорее понять, что именно. И постараться исправить ситуацию, пока не стало слишком поздно. Пока он не сказал больше, чем может себе позволить. — Я не… Я не сказал, что она дорога мне. Я даже не произнес ее имени, — стараясь вернуть себе контроль над разумом и языком, произнес Драко.       Получалось не очень хорошо, но он хотя бы пытался. В голове крутились женские имена, которые он мог использовать в качестве замены. Гертруда… Гер… Звуки отказывались вылетать из его рта. Он мог назвать лишь одно имя. Но он знал, как только оно прозвучит из его уст, им обоим конец. Они оба сгорят в огне предрассудков и ненависти.       Теодор смотрел на него так, словно представлял себя хищником, поймавшим жертву, за которой так долго охотился. — Не произнес его целиком, — довольно сказал Нотт. — Но все же… Я понимаю тебя, Драко, в ней определенно что-то есть. Я с удовольствием вспоминаю те свидания, что у нас были.       Драко приложил все усилия, чтобы ничего не ответить на эту провокацию. Чем меньше он будет говорить, тем меньше информации будет у Тео. Он все еще не мог понять, почему не смог контролировать себя сейчас. Ему удалось выдержать вторжение в разум от Воландеморта, но сейчас он проговорился почти без осознания.       Сладкий привкус на языке неожиданно стал отчетливее. Веритесариум. Нотты всегда славились своими познаниями в зельеварении, и Драко даже неоднократно слышал о том, что они коллекционировали редкие яды. Наверняка, и сыворотка правды у них была в свободном доступе. Соображать нужно было быстро. — Да? Чем же она тебе приглянулась? — спросил он.       Драко не хотел знать ответ. Ему лишь нужно было взять инициативу в свои руки. И постараться использовать оружие Теодора против него самого.       Сочетание с алкоголем увеличивало эффект сыворотки правды, пробуждая в употребившем болтливость. Драко хладнокровно оглядывал довольное лицо Тео, который все еще верил, что ему удалось его провести. Что ж, теперь Драко понимал правила, по которым они играют, и собирался спутать Тео все карты. Драко приложил стакан к губам, делая вид, что пьет.       Теодор неопределенно пожал плечами, прежде чем ответить. — Она умна и хороша собой. Не надо лукавить, Драко, — произнес Теодор, опустошая свой стакан и с громким звуком опуская его на стол. — Я неоднократно замечал, как ты на нее смотришь. — Я много на кого смотрю, — слегка ухмыльнувшись, сказал Малфой.       Теодор взял в руки бутылку и начал наполнять свой стакан. Драко непринужденным движением придвинул и свой, как бы прося добавки. Улыбка на губах Нотта стала еще шире.       Наблюдая, как янтарная жидкость наполняет стакан почти на три четверти, Драко размышлял над тем, что они все же пьют из одной бутылки. Это означало лишь то, что Тео был настолько самонадеянно глуп или отчаян, что не побоялся и сам отведать своего зелья. Только вот судя по его самодовольной улыбке, он не рассчитывал, что Драко его раскусит. — И иногда она смотрит на тебя в ответ, — заметил Теодор.       Драко медлил, выбирая слова. — Она может смотреть на кого захочет, — он нарочито пожал плечами, изображая скуку.       Он не мог закончить разговор, сказав, что он ему наскучил, потому что он был рад говорить о ней. Даже в такой обстановке. Мысли о Гермионе не выходили у него из головы, хоть так он мог дать им выход. Он не мог врать в своих словах, но тело все еще слушалось его. И он мог выдавать невербальную информацию. — Наверное, тебя злит, когда она смотрит не на тебя? — Драко с удовольствием наблюдал за переменой в лице Теодора.       Он не мог врать, но мог свободно высказывать предположения. Это давало ему некоторую свободу в формулировках. Драко обладал лишь теоретическими знаниями о сыворотке правды, поэтому действовал в темноте, прощупывая, как далеко он сможет отойти от того маршрута, который зелье приготовило для него. Он считал себя далеко не глупым волшебником, поэтому был уверен, что сможет найти лазейку. — Можешь злорадствовать, Малфой, — Теодор сделал жадный глоток огневиски. — Но она никогда не будет твоей. Твой папаша не позволит тебе даже взять грязнокровку за руку.       Это была правда. И она уж точно не была новостью для Драко, но все же напоминание, прозвучавшее из уст Нотта звучало слишком жестоко. Будь Драко чуть более пьян, он бы отшатнулся от него как от пощечины. Или полез в пьяную драку. Но он контролировал себя ровно настолько, чтобы совладать с лицом и встретить издевательски прямой взгляд Теодора.       Драко склонил голову в бок, продолжая наблюдать за собеседником. Он поболтал огневиски в стакане, но пить не стал. — Очнись, Теодор, — тихим, но жестким голосом произнес он. — Твоей ей тоже не быть. Метки на наших предплечьях решили это за нас. Только мне моя досталась в наказание, а ты свою получил по доброй воле. Думаешь, подружка Поттера оценит такой выбор?       Если бы Драко поддался деструктивной стороне своей натуры, то он бы без зазрения совести напился тем ядом, который сочился из каждого произнесенного слова. Но он хотел жить. По крайней мере сейчас.       Теодор одним большим глотком допил все содержимое своего стакана. — Я ненавижу тебя, Малфой, — выплюнул он. — И я сделаю все, что смогу, чтобы заставить тебя страдать.       Драко не был удивлен этим словам. В какой-то мере после долгой истории их знакомства он ожидал от Тео чего-то подобного больше, чем приглашения просто выпить вместе. Тео был пьян. Тео находился под действием собственной сыворотки правды. Тео был опустошен и разбит смертью отца. Драко должен был промолчать. Позволить Тео сказать последние слова. Выговориться. Быть может, даже разрешить ударить себя по лицу. По-маггловски. По-детски. Им обоим стало бы легче от этого.       Вместо этого Драко отставил свой стакан и медленно поднялся на ноги, возвышаясь над Тео. — Твой отец сказал мне что-то похожее, — сказал он. — Посмотрим, хватит ли у тебя сил, Тедди.       Оставив опешившего от наглости Теодора сидеть в одиночестве, он вышел из комнаты, а затем покинул поместье Ноттов. Ему было плевать, как Теодор проявит себя во время вылазки Лестрейнджей, чем бы она ни оказалась. Ему было плевать, как Воландеморт накажет его, если они провалятся. Ему было плевать на все. Драко хотелось бежать так далеко, как он только мог. Вот только он был на привязи.