Лёд и Пламень

«У каждого человека есть ангел-хранитель, оберегающий его. И мы не знаем, какой облик он может принять. Сегодня это старик, завтра – юная девушка. Но пусть его внешний вид не смущает вас. Ангел яростней любого дракона. Но только не в битве, а в попытках достучаться до нас и напомнить, кто мы есть на самом деле, ибо только мы сами имеем полную власть над миром, который создаем вокруг себя». Давным-давно, когда реки были чисты, как слеза, а трава ярче, чем вы можете себе представить, были созданы ангелы, стражи Божьи. Созданы были эти существа по образу Его и подобию, красивые, статные, величественные и гордые. И в то же время были созданы демоны в противостояние им, ибо баланс Вселенной должен быть нерушим. Больше тысячи лет враждовали они, сметая всё на своем пути в попытках уничтожить друг друга. Многие пали в этот сложнейший период истории и тогда, увидев тщетность происходящего, Высшие Серафимы решили заключить с Адом сделку: не трогайте нас – нетронуты будете сами. Так прошло много лет. Ангелы хозяйничали на своей территории, а демоны – на своей. Когда же появились люди, наконец, стало понятно их истинное предназначение, и они бросились яростно его исполнять. Когда же выяснилось, что существам, противоположным по природе своей, надо будет работать вместе, установились определенные правила влияния на человека, но правил относительно отношений между ангелом и демоном непосредственно не было, ибо казалось это столь очевидным и бесспорным, что никому даже в голову не пришло. Как позже выяснилось, очень даже напрасно. В то время, когда люди уже вовсю хозяйничали на Земле, строили храмы и замки, сражались на турнирах и грабили деревушки, за одного смертного сражались две отличницы-старшекурсницы Академий, которым было суждено совершить переворот в мирах ангельском и демоническом. Были это Жозефина и Вероника, известные позже как Тайла и Нара. Жозефина была потрясающе красивой девушкой девятнадцати звезд, очень умной и талантливой. Одним из её любимых развлечений была игра на флейте или же арфе, за это её часто подружки и просто знакомые называли Тайлой, именем ангела искусств, ставшим нарицательным. Была эта девушка действительно неземной красоты. Светло-русые волосы, утончённые черты лица, темно-карие глаза, длинные музыкальные пальцы, движения её были грациозны и легки, а улыбка ласковой и нежной. Любили её в Небесном городе несказанно, буквально боготворили. Она всегда была нежна и внимательна ко всем, очень любила животных и ухаживала за Эдемскими садами. А крылья её были нежно-розового цвета, аналогов которому не было в природе. Вероника же совершенно из другой оперы. Ещё в детстве она проявляла чрезмерную жестокость ко всему вокруг, и всем было ясно, что эту девочку ждет большое будущее. Это была высокая стройная оторва с волевыми чертами лица, вздернутым носиком, карими глазами и темными волосами, вечно над всеми подшучивающая и издевающаяся над зверушками и сверстниками. На первом же курсе она так запугала одноклассников, что её между собой стали называть Нарой, именем, образованным от названия страшных пыток в Аду. Каково же было удивление небесных учителей, когда они узнали, с кем в паре будет работать лучший цвет рая, гордость города, девочка с потрясающими способностями и ангельским характером. Несмотря на опасения со стороны родителей и преподавателей, Жозефина довольно быстро приспособилась к работе со страшной напарницей. Конечно, Вероника не оставляла попыток как-то задеть девочку, сделать ей пакость, причинить боль, но Тайла переносила все издевки и подлости с гордо поднятой головой и даже давала отпор маленькой дьяволице. Это ужасно злило Нару, ибо никто не смел так себя вести в её присутствии. Перед неукротимой тигрицей все должны были падать на колени и дрожать, а эта девчонка смела не подчиняться. Время шло, года летели, и вот они уже в выпускном классе. Решающий экзамен не за горами и обе девушки ужасно волновались. Жозефина всё чаще, чтобы успокоиться, играла на флейте и однажды решила взять её с собой к смертному. Когда она достала из рукава маленькую продолговатую полую деревяшку, Вероника лишь презрительно рассмеялась ей в лицо. - Что это? Какой-то предмет для того, чтобы мух отгонять? Тут дырочки? А, это такой приборчик, чтобы пальцы отламывать! Потрясающе, где взяла? Жозефина лишь ласково улыбнулась ей на это. - Послушай. Она стала играть одну из мелодий, которые сочинила сама. Музыка была похожа на колыбельную. Сначала тихая и спокойная, с большими паузами, потом темп стал увеличиваться, появилась какая-то тревожность. Дьяволица слушала, широко распахнув глаза. По её телу побежали мурашки. Музыка окутала её невидимой пеленой, она проникала в каждую клеточку её тела и звучала будто изнутри. Жозефина продолжала играть. Наконец, музыка снова замедлилась, стала нежной и аккуратной. Последняя долгая нота и Тайла отняла флейту от губ. Вероника сидела, будто её кто-то окатил холодной водой. - Что это? – Почти прошептала она. - Это колыбельная. – Ангел тихо улыбнулась. – Тебе понравилось? - Это потрясающе. Где ты научилась? - Я… Я сама её сочинила. И в этот момент девушки уже точно знали, что навсегда потеряны для этого мира. Музыка связала их воедино золотой нитью судьбы, которая, увы, очень быстро оборвалась. После этого случая Наре очень захотелось научиться играть на флейте. И она попросила Тайлу стать её учительницей. Жозефина, конечно, согласилась. Играя, Вероника невероятно преображалась: взгляд делался мягче, слова тише, улыбка искреннее. Такие изменения не могли остаться незамеченными со стороны ангела. Девушки почти всё свободное время проводили в обществе друг друга и, наконец, совершенно потеряли головы. Увлечение, музыка и близость заставили их молодые сердца биться в унисон, как единое целое. Столь непохожие, они идеально дополняли друг дружку и чувствовали такую связь, что разлука на день казалась им чем-то вроде страшной пытки. Одержимые друг другом, девушки стали искать способ быть вместе навсегда. Жозефина днями и ночами читала книги, которые хоть чем-то могли помочь, а Вероника просматривала всё, связанное с темными искусствами. Наконец, ей удалось найти старое и страшное заклятье в одной из книг, запрещенных даже для демонов – она стащила её у одного контрабандиста. Заклятье обещало сделать их смертными и поселить на Земле, гарантируя долгую и счастливую жизнь вместе. Для этого нужно было взять дочь василиска, вместе выдавить из неё жизнь голыми руками, вырвать клыки и с их помощью совершить кровавый обмен. Веронике это ни о чем не говорило, но Жозефина, будучи очень начитанной, пришла в ужас, разгадав смысл. Когда она поведала его Веронике, та лишь усмехнулась. - Всего лишь? Задушить змейку, вырвать зубы, разодрать ими себе руки и коснуться друг друга? Так просто? Что ж, Нара сильно ошибалась, когда думала, что это легко. - И что же было дальше? – Минхо во все глаза продолжал смотреть на профессора. Тот во все время рассказа частенько прерывался и будто думал о чем-то, но всегда неизменно возобновлял свою речь. Но сейчас профессор молчал уже больше пяти минут, и Минхо решил напомнить старику о своем присутствии. То, что сейчас расскажет декан, возможно, станет настоящей точкой отсчета! Парень только с виду казался напыщенным самовлюбленным дурачком. На самом же деле он был очень умен и сразу смекнул, что Метка на руке друга опасна. Ангел обшарил всю библиотеку, все секции, которые там только были, часто не спал ночи, изучая древние письмена, но все старания оказались напрасными. Как-то раз, в отчаянной попытке найти нужное проклятье он сидел в парке и ковырялся в очередной бесполезной книге, мусоля каждую страницу. В этот момент совершенно случайно мимо проходили две девчонки и обсуждали мальчиков. - А знаешь, вы идеально подходите друг другу! - Ой, да брось, мы не пара… - Он нравится тебе? А вдруг вам суждено быть вместе, а ты просиживаешь! Вдруг это судьба? И тут Минхо как молотом по башке огрело. А что, если это не проклятье? Что, если это судьба? Подорвавшись с места, он кинулся в библиотеку, кляня себя за такую тупость. Конечно, наверняка это какое-нибудь пророчество! Красные крылья Томаса давно уже не давали ему покоя. Метка появилась не просто так! Конечно же, было бы лучше узнать, при каких обстоятельствах он её заработал, но друг вовсю отпирается. И без него узнаем. Пророчества, пророчества, пророчества…где-то здесь… Перебирая разнообразные сборники, он натыкался на потрясающие предзнаменования. Столетние засухи и величайшие ураганы, рождение нового величайшего пророка и Третья мировая....Что? Конец Света из-за не подсохшего помета птицы?! Какого хрена?.. О! Оно! Минхо сжал в руках толстую старую книгу, на которой выцветшими золотыми буквами было написано: «Пророчества. Свет и Тьма». Весьма довольный собой, парень удалился в самый конец огромного читального зала, не желая быть отвлеченным. Больше двух часов он штудировал заветный том, пока, наконец, не наткнулся на историю о страшном Змие. Совершенно не понимая, зачем она указана в пророчествах, парень всё-таки взялся её читать. Чем больше строк он пробегал глазами, тем яснее ему становилось: это то, что он искал. Прочитав всё её до конца, он точно знал, что ему делать теперь. Поздний вечер. Просторный кабинет их декана. Тихий скрип пера по пергаменту. Негромкое старческое дыхание. Копошение ручной полярной совы Вайны, сидевшей на спинке стула профессора. Грузный Задиэль сосредоточенно что-то писал и даже не сразу заметил присутствие в комнате кого-то ещё. Свет от камина играл на длинной бороде, делая её похожей на ватную. - Профессор? К вам можно? Старец поднял несколько рассеянный взгляд на вошедшего ученика. Губы тут же тронула улыбка. Он поднялся. - Минхо? Входи, конечно. Пришел за очередным дополнительным материалом? – Теплый тон ясно говорил о том, что Задиэль очень даже рад позднему визиту своего лучшего ученика. Сова приветственно ухнула. - Можно и так сказать, - Минхо сел в кресло напротив письменного стола преподавателя, - здравствуй, Вайна. - Ей сегодня нездоровится, - профессор провел пальцами по белоснежной спине птицы, та прикрыла большие глаза и снова тихо ухнула. В который раз Минхо завистливо подумал о том, что не прочь бы и сам иметь такую совушку. Сова декана была чем-то вроде гордости всего класса. Минхо много слышал о связи животного и ангела. Вживую этот невероятный феномен встречается крайне редко. И это не удивительно, ведь для возникновения такой мощной связывающей силы необходимо, чтобы зверь спас тебе жизнь. Когда ты ангел, угрозы для жизни практически никогда нет. Она появляется только тогда, когда ты принимаешь человеческий облик. Но ангелы – существа очень осторожные, поэтому даже из жутких передряг умудряются выйти без малейшей царапинки. И, если даже произойдет что-то, и ангел будет тяжело ранен, какова вероятность того, что к нему на помощь придет кошечка, сидящая на соседнем заборе и безмятежно вылизывающая шерсть? Профессор никогда не рассказывал о своей истории с совой, и Минхо давно пообещал себе спросить о ней декана, но сейчас он пришел не за этим. - Ну, что, какой материал тебя интересует на этот раз? – Задиэль снова сел за стол, отложил перо и пергамент и добродушно посмотрел на ученика. - Сегодня я пришел спросить вас об одном очень интересном факте из истории… - История? Мальчик мой, это тебе к профессору Гавриилу. Боюсь, я не очень сведущ в подобных вопросах, - он улыбнулся. - Нет, профессор, - глаза Минхо сверкнули, - в этом вопросе помочь мне можете только вы. - Ну… Хорошо, я попробую. – Задиэль с некой тревогой глянул на гордость своего класса. - Я хотел бы узнать о нашумевшей легенде про Тайлу и Нару, - Минхо следил за преподавателем, немного сощурившись. В голове мелькнула мысль о том, что профессор вправе вышвырнуть его в любую минуту, и он так ничего и не узнает, но парень быстро отогнал её от себя. Сейчас нужна уверенность и настойчивость. - Что? Почему тебе это интересно? – Старец сглотнул и чуть-чуть нахмурился. Тема ему была явно неприятна. - Я думаю, что то, что вы мне сейчас расскажите, вполне может помочь моему очень хорошему другу. – Минхо решил, что сейчас нужно быть предельно откровенным. - Но как может легенда чем-то помочь? – Задиэль инстинктивно посмотрел на сову, но та лишь негромко ухнула. - Пожалуйста, профессор. Будь это не так, я бы к вам не пошел, – парень медленно опустил взгляд. Это подействовало на профессора. Тот пожал плечами. - Ну, если очень уж надо… Что ж, Тайла была ангелом, а Нара – демоном… - Нет, профессор, - перебил Минхо и прямо посмотрел на старика, - вы не поняли. Мне нужно как можно больше информации. - Мальчик мой, как же я вам расскажу больше, если это всего лишь легенда?.. - Это не так. – Ангел говорил довольно тихо, но слова звучали, подобно стали в бою. – Вы можете мне рассказать о них как никто лучше. - Да с чего ты взял? – Задиэль нервно дернул головой. - Потому что вы были отцом Тайлы. Воцарилась тишина. Казалось, это продолжалось больше часа, хотя прошло всего несколько минут. Повисшее напряжение в комнате сильно давило на них обоих, но никто не решался заговорить. Наконец, профессор нерешительно, почти шепотом промолвил: - Откуда ты узнал? - Это неважно. – Минхо не хотел распространяться на эту тему. Ему стоило добыть эту информацию огромных трудов. Легчайшие намеки были всюду: в легенде, в истории, в конце концов, в профессоре, в его реакции на легенду. Но Минхо догадался только после прочтения последней книги. – Расскажите о вашей дочери, профессор, и о её напарнице. - Будь она неладна, эта напарница. – Старик покачал головой. Он встал и стал ходить по кабинету. Совсем не свойственный ему быстрый темп выдавал волнение. Он никому из учеников никогда не говорил о самом больном. Раны со временем зарастают, но почему-то потеря дочери, его радости, света в окошке свежа, будто её не стало вчера. Он пугливо глянул на Минхо. Тот прекрасно понимал, что сейчас не стоит вмешиваться: учитель сам решит, можно ему довериться или нет. Наконец, профессор заговорил. Голос подрагивал и часто прерывался, но он мужественно продолжал, глядя как бы сквозь стену. Сначала он вел рассказ, будто совершенно отстранённое лицо, но чем ближе история подходила к финалу, тем сложнее было сдержать всё ещё живые чувства. - Она… Была так глупа… Моя девочка… А ведь она спрашивала меня о том, что случится, если ангел и демон совершат кровавый обмен… Я думал, она шутит. - Мне жаль, - выдавил Минхо, надеясь, что не прозвучало слишком сухо. А что он ещё может сказать? – И что же случилось, профессор? Старец поднял на него глаза, полные скорби. - Принято считать, что поцелуй их погубил. - Но? - Но это не так. Минхо весь обратился в слух. Он глядел на профессора, как тому казалось, с нескрываемой тревогой. Что могло так встревожить юнца, который и знаком-то с ними не был? - Погубил девочек именно кровавый обмен. Очень страшный обряд, никем до них не проводимый. Совершив его, да ещё и по всем правилам, с коброй… - Так это была кобра? - Да, дочь василиска это кобра. - Я думал, любая змея подойдет. - Нет. Настоящий губительный обряд проводится именно с помощью клыков кобры. Я сказал ей тогда, что никто не знает, что случится… По крайней мере не знал. Задиэль снова умолк. Стоявшие в глазах слезы мешали понять, какое выражение лица у мальчика. Что на нем отражается? Скорбь? Ужас? Равнодушие? - Но, действительно, когда они уже поняли, что умирают, они слились в прощальном поцелуе. Какой сильной должна быть любовь, чтобы совершить такой поступок? Вопрос не требовал ответа, и Минхо промолчал. Как прекрасна и трагична эта история одновременно… Бедные девочки… Может, стоит ему рассказать?.. - Профессор? - Я рассказал всё, что знал сам. - Я понимаю, но я хотел вам сказать… - Он запнулся и поджал губы, - примите мои соболезнования. - Спасибо. – Старик был явно разочарован. Простых соболезнований ему не достаточно, хотя, что ещё может сделать этот мальчик? - Я больше не смею вас задерживать. – Минхо встал. – Спасибо, профессор, что рассказали мне правду. Ваша тайна умрет вместе со мной. Сказав это, он кивнул сове и вышел. Бедный старик. Он никогда не узнает страшной правды, но лучше уж быть в блаженном неведении, чем знать, что твоей дочурке было суждено умереть… Как и Наре… Как, скорее всего, и Томасу.