Беременные куноичи Конохи. 2. Или их бедные мужья

      Над раскаленными песками Суны носился необычайно холодный пустынный ветер. Нет, в полуденное время суток вы не найдете в этой деревни бесцельно шатающихся людей, даже те, кому нужно выбраться во чтобы то ни стало, подождут сумерек – убийственное солнце и песчаные бури этой скрытой деревни не щадят никого. Лишь изредка сможете вы заметить патрульных чунинов, закутанных с ног до головы в белые тряпки так, что даже глаз не видно.       Из кабинета каге, находящегося на добрых ста метрах от земли, вовсе не открывался чудесный вид, вернее он открывался, но уже вечером, когда страшная желтая стихия успокаивалась. Казекаге всегда с тревогой наблюдал за песчаными бурями; ему каждый раз мерещилось, что там внизу, где-то ходит его беременная непутевая жена.       Однажды, уже будучи каге, Гаара был проездом в Стране Скрытого Дождя. Там, на руинах, на полузатопленных фундаментах домов жили люди, правда людьми их было сложно назвать; истощенные старики с одичавшими глазами. Так он бы и проехал мимо, если бы по среди этого жуткого зрелища не зацепился взглядом за одну фигуру. Маленькая, худенькая девушка с белыми обесцветившимися волосами, висящими мокрыми сосульками, вжималась в стену покосившегося сарая, а к ней протягивали сухие крючковатые руки старые обезумевшие бродяги.       Гаара вовсе не был альтруистом, ему просто понравилась девушка, она вызвала чувство собственничества и желание защищать. Первый раз в жизни казекаге узнал, что такое любовь к женщине. Он подъехал к девушке, расталкивая конем сумасшедших людей, и втащил её к себе в седло. Спасенная затравленно на него взглянула, но встретившись со спокойным как океан взглядом бирюзовых глаз, мигом успокоилась и склонила голову, закрывая от смущения глаза челкой..       Так, Гаара, не интересуясь ничьим мнением ни приближенных, ни самой девушки, увез её в деревню и женился. Янамари, так звали девушку, почти все время молчала, и даже на свадьбе не проронила ни слова. Как потом девушка рассказывала Гааре, она очень удивилась спасшему её шиноби с добрым взглядом, но еще больше было потрясение, когда этот совсем еще молодой парень оказался известным пятым казекаге, Гаарой-пустынником. Янамари даже обрадовалась, когда он взял её в жены; ну когда еще такой шанс выпадет, что с тобой связался узами брака один из самых завидных женихов того времени.       Молодожены были почти незнакомы, а потому букетно-цветочный период их совместной жизни продолжался до сих пор. Гаара нашел в простой девушке с незначительной чакрой то, что искал всю жизнь. Вспоминая собственное детство, он окружил ее теплом и любовью - тем, чего она никогда не знала. Канкуро с Темари, каждый раз приходя в гости к брату, удивлялись на сколько меняется поведение сурового пустынника перед маленькой женой.       Янамари вскоре и сама оттаяла, полностью посвятив себя домашнему хозяйству и трепетному отношению к мужу. Казекаге считал своей самой большой удачей то, что ему посчастливилось проехать мимо тех развалин и заметить там такое чудо.       Сейчас это чудо ходило беременное, Гаара помимо деревни должен был переживать и за него. Конечно, когда однажды девушка, непривыкшая к местной погоде, да еще и в положении вышла на улицу в разгар песчаной бури отнести любимому мужу обед, Гаара чуть не отправился к мамочке от страха. На Янамари он, правда, кричать не стал, но следующую неделю она провела с ним в кабинете каге.       Вот и сейчас Гаара наблюдал за бушующей стихией, размышляя о жене. Вопреки ожиданиям, хоть он и был казекаге, время на семью находилось с лихвой, да и «беременных заскоков» у жены не наблюдалось... Пока...

***

      Казекаге, вернувшись домой, обнаружил свою жену, спящей в застекленном внутреннем дворике прямо на песке. «Зачем же так перенапрягаться...» – удивился Гаара, перетаскивая ее на кровать. Он решил не будить её и очень удивился, увидев в столовой готовый обед.       Надо сказать, что Янамари почти не умела готовить, когда приехала в Суну. Разве может человек, почти не видевший в своей жизни нормальной еды, быть отменным кулинаром? Поэтому за обучение этому нехитрому мастерству девушки взялась сама Темари, будучи самым востребованным джонином деревни, она искренне привязалась к Янамари и предпочитала миссиям её общество. И хоть прошло уже шесть месяцев, как Темари переехала в Коноху к мужу, Янамари не забыла её уроки и готовила вполне съедобные, можно даже сказать, вкусные блюда. Правда, делала она это очень долго, и находясь в положении, быстро уставала почти от любого физического действия. «Хозяюшка... Совсем меня не слушает, говорил же, давай служанку наймем. Нет, сама убираться и готовить захотела» – хмурясь, гладил длинными пальцами щеку жены Гаара, прежде чем увалиться рядом.       Ночью казекаге проснулся, не обнаружив под боком теплого тельца девушки. Он вскочил, как по тревоге, и в одних штанах тут же пошел на поиски. Жена нашлась там же, где и утром, спящей в садике на песке, прижимаясь к нему как к Гааре. Он, удивившись, ведь раньше Янамари лунатизмом не страдала, но не пробуждая, перенес её обратно в постель. Уже когда начало светать, Гаара проснулся по той же причине, и снова перетащив беглянку к себе.       Утром казекаге не стал волновать жену вопросами о ночных «путешествиях», а мягко поцеловав и велев меньше времени проводить на кухне, ушел на работу. Вечером ситуация повторилась; девушка опять наготовила еды, заснула на песке и ночью снова раза эдак три пропадала спать в сад.       Так продолжалось добрых полторы недели, по истечении которых уже сам Гаара не выдержал и подпер жену к стенке. — Но я все время сплю и просыпаюсь рядом с тобой... – подрагивающим голосом пролепетала та, не выдерживая серьезного, спокойного взгляда мужа. — Это потому что я тебя каждый раз перекладываю. Ладно, не помнишь, так не помнишь. Не надо трястись, я не монстр... – почему-то с легкой, почти незаметной улыбкой на лице прошептал слова казекаге, покрывая шею Янамари быстрыми поцелуями.       От такой смены эмоций ноги девушки подкосились, но она сразу была подхвачена мужем и унесена на постель. — Я уже и забыл, когда мы последний раз этим занимались... – придерживая живот жены и помогая ей вскарабкаться на себя, сдавленно прорычал Гаара, будто бы в нем до сих пор сидел однохвостый. — Извини... Это потому что я рано засыпаю... – тихонько постанывая, принялась она просить прощение. Гаара зарычал еще сильнее, тут же подмяв ее под себя, и увеличил темп в несколько раз. — Никогда. Я повторяю, никогда не извиняйся из-за такого, не вздрагивай, когда я прикасаюсь к тебе. Я ведь уже даже не джинчуурики...не надо меня бояться. – вопреки своим яростным движениям, закончил тот.       Янамари с трудом поняла слова мужа сквозь пелену желания и его неожиданно страстного порыва. И переварив услышанную фразу, ей тут же захотелось заплакать, однако помня просьбу Гаары, пришлось воздержаться. Девушка освободила руки из «плена» и нежно обняла мужа за шею, прижимая его голову к своему животу и целуя в красную макушку. — Я никогда не видела в тебе чудовище. Просто ты завораживаешь, такой сильный и красивый... Как только тебя угораздило такое недоразумение как я полюбить...       Гаара, сейчас уже действительно напоминавший сорвавшегося цербера, моментально остановился и удивленно выпучил глаза на жену. За собственными страхами он сам не заметил, как напридумывал себе лишнего. «Прям как беременная женщина» - мысленно усмехнулся своей глупости, как ему казалось, Гаара, а вслух добавил. – Ты - самое лучшее, что есть в моей жизни. Не стоит так разбрасываться словами, Любимая.       Янамари полностью успокоилась и доверчиво взглянула на мужа, как бы снова предлагая себя. Он, осознав это, коварно сузил глаза и взял её на руки, заставив обхватить себя ногами. Так было гораздо удобнее, девушку не перегружал большой живот – все было в сильных руках казекаге, которому этот вес был, как слону дробинка.

***

      Три часа ночи. Красноволосый парень подскакивает с кровати и уходит в глубь дома на поиски маленькой, но пузатой фигурки.       Янамари снова спит на песке. Она гладит узкой ладошкой белый приятный на ощупь порошок, и улыбаясь во сне, бормочет. — Гаара, ты такой теплый, только, вот, жесткий немного...       Парень теперь лишь улыбается все также почти незаметно, он так и не научился делать это во все тридцать два как Наруто, и ложится рядом с женой, перекладывая её голову себе на грудь, чтобы девушке не было так, как она говорит, «жестко».       Почти светает, но Гаара еще бодрствует и пальцами вырисовывает узоры на большом животе Янамари: «Видимо, еще один любитель песка подрастает...»