Города

      Ярмарок в самом разгаре. Со всех сторон раздаётся шум, покупатели и просто гости снуют туда-сюда, а продавцы в национальных одеждах зазывают их в свои лавки, дружелюбно улыбаясь и широкими жестами указывая на свою продукцию. Среди всей этой массы яблоку негде упасть.       Полтава еле протискивается между людьми, восторженно оглядываясь по сторонам и улыбаясь. Как же она любит подобные мероприятия! Когда все в родной украинской одежде, когда отовсюду раздаётся живая и колоритная речь, когда у всех хорошее настроение, а в воздухе витает тёплая домашняя атмосфера. Марина только улыбается шире.       Отойдя от народного столпотворения, Полтава вздыхает полной грудью, продолжая наблюдать за ярмаркой со стороны.       «Как жаль, что папа не видит этого», — неожиданно думает Марина и сама удивляется, почему эта мысль посетила её голову.       Она никогда не знала своего отца. Точнее, совершенно его не помнила. И как бы не напрягала память, даже смутный размытый силуэт не возникал перед её глазами. Что весьма огорчало Полтаву.       Спрашивать об отце у Украины было бесполезно: когда Марина, наивно глядя на мать, спросила, кто же её папа, Анна беззаботно улыбнулась, потрепав дочь по голове, и ответила, что её принёс аист. И лишь на дне голубых глазах слабо колыхалось что-то неясное, что-то, что означало только одно: Украина сама не помнила отца Полтавы. И Марина не винила мать в этом. В конце концов, прошло слишком много времени с её рождения, а у Украины чересчур много других забот. Впрочем, Марина прекрасно обходилась и без отца, полностью посвящая себя матери, помогая ей всеми силами, поддерживая её во всех ситуация, бережно храня все её традиции и становясь таким образом чуть ли не самым главным культурным центром.       Полтава вздохнула и мотнула головой. Нечего ей думать о грустных вещах в столь радостный день. Она снова улыбнулась и вернулась в толпу.