Да за что мне это?! - 2.

Я наблюдала за своей трёхлетней дочерью, которая с детской непосредственностью забралась на руки моего секретаря, вынужденного уступить напору невозможного ребёнка. Другой бы отослал девочку, но только не Кэмерон. Этот молодой мужчина (муж, кстати, уже неоднократно намекал, чтобы я нашла ему замену), может, и сам не заметил, что привязался к Энжел. Ну, то, что эта любовь была взаимна, я и вовсе ему не стану говорить: чурался он её, этой привязанности. Но в одном я с мужем была согласна: потенциал секретаря в нашем захолустье не разовьётся. Уже сейчас я понимала, что Кэмер возле меня только по долгу службы. Но его долг давно и стократно погашен. Я решила, что следующий месяц этот молчаливый мужчина встретит вне пределов моего нового дома. Пусть и не хотелось огорчать Энжел. С Рашем я завела разговор вечером, после ужина, когда наша квартира погрузилась в то состояние тишины, предшествующее сну. Ему нравилось наблюдать, как я расчёсываю волосы перед тем, как заплести их в косу. Порой он даже сам брал в руки щётку, медленными движениями проводя по гриве волос. И не сказать, что мне было неприятно: каждому из нас нравится, когда о нём заботятся. — Я решилась на то, чтобы Кэмерон нас покинул, Раш. Кловис вскинул глаза, уставившись на меня пристальным взглядом, понятливо улыбнувшись. — А условия? — Ты поможешь ему занять место, которое он заслуживает по своим возможностям, — на моих губах появилась плутоватая улыбка. — Тебе ведь это достаточно легко сделать, не правда ли? — Не то, чтобы легко, но и не сильно трудно. И ради того, чтобы возле моей супруги не ошивались симпатичные рожицы, я соглашусь даже против джедая выступить с голыми руками. Я вздрогнула, когда он упомянул слово «джедай», чуть отклонив голову в сторону, почувствовав его губы на шее. Тёплые руки обняли меня за талию. — Ты замёрзла? — Чуть-чуть, — согласилась я, с облегчением сообразив, что он принял дрожь за озноб. Мне легче, что он не имел такой наблюдательности, как некоторые, кого я не сумела бы обмануть даже взглядом.

***

Всунув в руки озадаченного секретаря визитку и кредитку с деньгами, я решительно направилась на балкон, выходивший на великолепный вид парка с озером внизу: люблю я водную гладь, что ж сделаешь. Если бы она всякий раз ещё бы не напоминала потерянное… — Вы гоните меня? — Ничуть, но время пришло, Кэмер, пора делать тот шаг, который так долго откладывался. Молодой мужчина выпрямился чуть позади меня, заложив руки на пояснице. Он был почти моего роста, изящный, но такого не назовёшь хрупким. — Если я скажу, что боюсь не довести до окончания, что задумал… Я вас сильно разочарую? — Ты доведёшь, Кэм, — я усмехнулась нерадостно и горько. — Порой я даже боюсь тебя… Ты не сознаёшь, что в тебе мелькает такое, отчего иногда не по себе даже мне. Страх не то обозначение, не оно это. Ах, я не могу подобрать слова необходимого тут. Просто доверься моменту и тому, что долги старые возвращать необходимо сторицей. Я не обещаю, что ты сразу займёшь высокий пост. — На это я не могу рассчитывать. Я говорила, что обожала эту манеру Кэмера ставить точку в разговоре? Я гордилась, что именно мне довелось отточить эту драгоценность, заготовку. А вот что он станет из себя представлять через полгода… Того и его друзья не знали. Я могла только предполагать. Мы ещё некоторое время молчали, пока он не счёл ещё раз меня предупредить, тихо и настойчиво: — Попробуйте уговорить господина Кловиса, что та игра, которую он ведёт, когда-нибудь закончится для него плохо. Пусть оставит её, пока есть возможность для маневра, после его может и не быть. Он работает на тень, которой разменные фигуры — пыль под ногами. Я вскинула голову, всем видом молчаливо выразив негодование. Обычно он останавливался на этом моменте. Увы, не сегодня. — Пожалуйста, госпожа Падме, пообещайте мне это. В моей голове метнулась пугающая мысль, что он что-то умалчивал от меня, поэтому медленно повернулась к нему лицом, прошипев: — Что ты ещё узнал? Бесстрастные глаза взглянули в моё разъярённое лицо. — Я просто хочу, чтобы у вас всё было хорошо. У вас и Энжел. Ради мужа вы бросили политику. Так почему ему не пойти вам навстречу? С этими многозначительными словами он поклонился и покинул меня, оставив подозревать, что этот худосочный гад всё же что-то оставил за скобками. Было неимоверное желание запустить ему вслед тяжёлым. Его счастье, что под рукой не было ничего увесистого!