***
Преследующие Героя Ферелдена всадники внезапно остановились на месте, резко осадив коней. Один из них, тот, кто был впереди, начал крутиться на месте. Он пытался разглядеть следы копыт, не слезая с лошади, но не мог ничего найти. Нортберт должен был сказать спасибо метели, потому что она любезно замела все следы, дав ему время скрыться от преследования. Солдаты же злились, понимая, что это задание они не могут провалить. Каллен предельно ясно выразился, объясняя, что с ними будет в случае неудачи. Хоть каждый служащий в рядах Инквизиции был на вес золота, в ней также существовало отстранение от службы: временное или пожизненное. Каждый солдат держался за своё место, как за спасительную соломинку, потому что военные могут успешнее кормить свои семьи. Лишиться звания значило лишиться возможности хотя бы полноценно питаться. Инквизиция, безусловно, мощная организация, но избежать таких массовых проблем как недоедание и банальная нехватка комфортных мест для проживания мирного населения иногда не удаётся даже ей. Если бы только солдатам было известно, насколько близко они находились к своей цели. — Двое — спешиться! — крикнул кто-то из пятерки всадников, видимо, командир. — Прочесать периметр! Он здесь проезжал, я уверен в этом. — Но командир, здесь ничего нет! — воскликнул один из солдат. — С каких пор ты раздаешь приказы, Зог? — спросил неожиданно выехавший из густого леса мужчина. — Ты же простой солдат и по рангу ничем не выше их. Или мне изменяет память? Незнакомец был не слишком мускулист, что, наверное, компенсировалось ловкостью. Его светлые волосы, отпущенные чуть ниже шеи, были собраны в тугой конский хвост, остатки — сбриты. Борода, густая и достаточно длинная, наверняка, являлась его гордостью. Одежда у него простая: никаких доспехов, или хотя бы кольчуги, никакого шлема, лишь кожаные куртка, штаны, ботинки и перчатки. Словом, одет он был по-граждански, но за спиной у него находился лук, а на поясе висел топорик, что вводило в ступор, ведь солдатом он точно быть не мог. Мужчина сидел верхом на светло-серой лошади, нижняя часть ног которой была чёрного цвета. Животное быстро и четко улавливало любое, даже самое незначительное положение вожжей и пяток хозяина, безукоризненно следуя всем его указаниям. Он же, в свою очередь, не скупился на приятные слова, поглаживания и легкие похлопывания по шее. Словом, скакун и наездник были как лучше друзья. Хозяин не пожалел для неё и добротной сбруи, а через спину животного, за седлом, была перекинута толстая веревка, на которой были закреплены торбы. — Йенс, — едко выдавил капитан отряда сквозь стиснутые зубы. — Я только что уличил твою память в неверности. — Ну надо же, — саркастически ответил мужчина, внимательно изучая своими голубыми, как застывшая гладь чистейшего озера, глазами вооружённых и злых всадников. — Каллен назначил меня командиром этого отряда. Йенс насмешливым взглядом осмотрел Зога с ног до головы и, фыркнув, ухмыльнулся. — Ты можешь смеяться сколько угодно, но как был простым охотником, так им и останешься. — Я не жалуюсь, — пожал плечами голубоглазый и, толкнув свою лошадь в бока, начал медленно кружить вокруг группы. — Далеко же вы забрели. Обычно патрульные так далеко не заезжают. — А мы не патрулируем. — Заблудились, бедняги? Или, может, преследуете кого-то? — тут же догадался охотник. — Если так, то, боюсь, свою цель вы уже не догоните. — Это почему же? — Этих тропинок вы и без того не знали, а сейчас, после метели, и подавно не разберётесь. Так что возвращайтесь в замок, пока не поздно, а то отморозите свои носы. — Я найду дорогу, можешь не сомневаться, — уверенно сказал Зог и махнул своим людям. — Сворачиваем налево, в лесу нам делать нечего. Йенс проводил взглядом удаляющийся отряд, сказал пару ласковых их командиру, который этого уже не услышал, и направился в сторону Скайхолда. Мужчина был в приподнятом расположении духа, даже несмотря на то, что повстречал Зога, которого терпеть не мог. Этот никчёмный выскочка ничего не умел и всегда пытался пробиться повыше по карьерной лестнице, но никто из начальства и не думал доверять ему что-то большее, чем махать мечом. Йенс ехал, по привычке высматривая следы животных на снегу. Славно он сегодня поохотился! В силки, расставленные ещё в прошлый раз, попалась дичь, а также ему удалось подстрелить пару худосочных птиц и упитанного кабанчика, который с лихвой всё компенсировал. В целом, охотник был доволен собой. Он немного прикрыл глаза, вспоминая, как гнал дичь по лесу, и вдруг резко открыл их. Йенс вспомнил, что видел свежие следы копыт на самой опушке леса. Возможно, это были следы того, кого как раз и ищет Зог. Новость о том, что ненавистный солдат поехал в противоположную сторону от своей цели, обрадовала охотника ещё больше. Он улыбнулся и шевельнул вожжами, на что его лошадь ответила ржанием и бодрой рысью.***
И все бы хорошо, и Норту казалось, что дело сделано, что он уехал достаточно далеко от крепости, чтобы чувствовать себя спокойно, как вдруг послышался хруст снега и звук, будто чьи-то ноги проваливаются в сугробы. Страж-Командор сосредоточился — точно так же шагала его лошадь, поэтому он не мог понять, послышалось ему, или это… Впрочем, долго гадать не пришлось — за спиной Героя Ферелдена возникли трое всадников, летящих на него. Норт пришпорил лошадь, и она помчалась со скоростью выпущенного арбалетного болта. Основная проблема убегающего состояла в том, что он абсолютно не знал трассы, поэтому сворачивал наугад, загоняя лошадь в тормозящие её сугробы. В некоторые повороты животное входить наотрез отказывалось, останавливалось, брыкалось и фыркало. Тогда Кусланду приходилось оскорблять её ударами по бокам снова и снова, пока она вновь не начинала нестись. В отряде Зога были отличные наездники, и хотя дороги они тоже не знали, расстояние между ними и Героем Ферелдена стремительно сокращалось. Нужно отдать должное этому командиру — упрямства ему не занимать. Андерская скаковая никак не помогала Стражу-Командору найти верные тропки, потому что именно этих дорог просто не знала. Ей был знаком всего один маршрут, по которому она и шла до того, как Нортберт взял управление в свои руки. — Он летит к обрыву, командир! — крикнул кто-то, встав на стременах и вглядываясь вдаль. — Вижу. Ох, зараза, мы не успеем его остановить! — командир отряда пришпорил коня. — Мчитесь вперед так быстро, как только сможете! Он нам нужен живым, живым! А в это время ничего не подозревающий Нортберт считал своей главной опасностью преследователей. Он подбадривал свою лошадь разными фразами, умолял скакать быстрее, но она и так была на пределе своих сил. Герой Ферелдена, впрочем, тоже. Он был растерян, не знал, куда ехать, но останавливаться и не думал, петлял между деревьями и то въезжал в маленький лесок, внезапно появившийся по его левую сторону, то выезжал из его. Страж-Командор искренне не мог понять, почему Инквизитор послал за ним отряд солдат, почему он просто не отпустил его. Ведь Нортберт не его пленник и даже не союзник, у них не было никаких договоров, а, следовательно, Кусланд ему ничего не должен. Но почему в таком случае ему нужно отсиживаться в замке, когда его брату грозит опасность? Да что там, она грозит не только Фергюсу, но и всему тэйрину. Несмотря на то, что он теперь — Страж-Командор, Хайевер все равно оставался его домом. Домом, который он готов защищать. Герой Ферелдена просто не мог позволить своему брату умереть, как он позволил когда-то давно своим родителям. Тогда он вынужден был уйти, это решение было принято не по его собственной воле. Он хотел остаться, оберегать раненого отца до последней капли крови, но Дункан просто выволок его за пределы горящего тэйрина чуть ли не за шкирку. Впрочем, чувство вины гложет Кусланда до сих пор. Из-за размышлений об Инквизиторе и его странном поведении Герой Ферелдена не заметил, как вылетел прямо к обрыву. Он среагировал молниеносно и со всей силы потянул вожжи на себя; лошадь заржала, отклонилась назад и, практически сев на землю, начала тормозить всеми ногами. Но резкая остановка после езды на такой скорости была невозможна, и, несмотря на старания, лошадь сорвалась вниз с обрыва вместе с не успевшим выпрыгнуть наездником. Нортберт сразу выпал из седла и, пару раз перевернувшись в воздухе, полетел вниз. Он ударялся спиной и всеми другими частями тела о выступы горных пород, о многочисленные ветви деревьев, его нещадно кидало от одного препятствия к другому, и все, что ему оставалось — это пытаться зацепиться хоть за что-нибудь, чтобы прекратить это. Лошади Стража-Командора повезло больше — она упала боком на широкий выступ и смогла подняться на ноги. Летела вниз она не очень долго, так что, пожалуй, сможет найти тропинку, которая выведет её на поверхность. Кусланд же всё падал и падал, собирая полную коллекцию синяков и прочих более серьезных травм. В конце концов, он ударился о землю с такой силой, что из его легких выбило дух, упал лицом в снег и потерял сознание. — Андрасте тебя подери! — в ужасе взревел солдат, спрыгнув с лошади и подбежав к обрыву. — Он упал, капитан, упал! — Тпру, — Зог мягко остановил лошадь и, слегка развернувшись в седле, посмотрел вниз. — Мы здесь ничего уже не сделаем, — сказал он после минуты раздумий, — спускаться долго, да и зачем? За его бездыханным телом? — Но командир Каллен… — Мы доложим командиру Каллену о том, где упал этот Серый Страж. Если ему будет нужно — он пошлет кого-нибудь, чтобы забрать его. Наша же задача заключалась в поимке, и мы эту задачу не выполнили. — Он цокнул, потянул вожжи, и его лошадь медленно зашагала в обратную сторону. — Возвращаемся в Скайхолд.***
Но ожидания Зога не оправдались, и вместо Каллена отряду пришлось отчитываться перед самим Инквизитором. — Что значит — упустили? — взревел Рэлл, услышав отчёт солдат, прибывших в Скайхолд уже под вечер. — Милорд Инквизитор, мы же говорили… — Вы не должны были гнать его! — не успокаивался Тревельян. — Вы должны были остановить! Известно вам такое понятие, как переговоры? — Ну так он убегал… Тут Инквизитор не выдержал и со злостью толкнул ногой высокий стул, который с грохотом упал на каменный пол замка. Солдаты молчали и, потупив головы, рассматривали носки своих сапог. Вдруг громко распахнулись массивные дубовые двери — явился Каллен. Он выглядел злым, взволнованным, виноватым и разочарованным одновременно. — Милорд Инквизитор, — на ходу начал командующий армией, — я не могу найти оправдания этим людям, — он полоснул солдат взглядом, как ножом. Тревельян стоял спиной ко всем и невидящим взглядом якобы рассматривал витражи. Он находился в этом положении еще какое-то время, но никто не шелохнулся. Наконец, Рэлл устало потер глаза, словно маленький сонный ребенок, и, выдохнув, произнес: — Седлайте коней и поезжайте обратно. Да аккуратно, сами не сорвитесь с этого чёртового обрыва. Спускайтесь туда, куда упал Серый Страж, если нужно — возьмите необходимое снаряжение. Возможно, он еще жив и прямо сейчас нуждается в помощи. — А если нет? — Тогда привезите тело. Зог кивнул, махнул рукой своим ребятам, и они вышли. Рэлл оперся руками на стол и поднял красные от усталости глаза на Каллена. Командующий армией ужаснулся, увидев, как выглядит его Инквизитор. — Не пугайся, Каллен, — сказал рассмеявшийся Рэлл, — да, ответственность никого не делала красивее. — Я… Инквизитор, Вы… Вам следовало бы отдохнуть. — Я спал вчера ночью, — протянул Тревельян. Он поднял опрокинутый стул, поставил его перед массивным столом и, сев, распластался на его дубовой крышке, — но один день по сравнению с неделей бессонницы — это капля в море. Знаешь, после нескольких ужасно суматошных дней, в течение которых все мои планы рушатся различными непредвиденными обстоятельствами, даже простой стол может показаться удобнее пуховой перины. Ты можешь быть свободен. И да, Каллен, — Инквизитор махнул рукой, призывая остановиться и послушать его, — пусть Лелиана зайдет ко мне прямо сейчас. Передай ей, — он выдохнул и замолчал. Резерфорд кивнул и вышел, хотя Рэлл с закрытыми глазами, опущенными вниз, этого, конечно же, не увидел.***
Лелиана вошла как обычно, крадучись. В помещении было тихо, раздавалось лишь мирное дыхание Инквизитора. Сестра Соловей остановилась, как вкопанная — прямо перед её глазами, вытянув руки перед собой, на столе спал Рэлл. Грозный Инквизитор сейчас выглядел совершенно безобидным и каким-то по-детски беззащитным, на что девушка невольно улыбнулась. Она не знала, что ей делать — ослушаться приказа и не явиться Лелиана не могла, но с другой стороны, будить его она тоже не хотела. Ей было прекрасно известно, что по ночам Инквизитора мучат кошмары. Рэлл всегда выглядит таким уставшим, будто сейчас упадет и проспит неделю, но не теряет эффективности в выполнении работы. Он никогда не жалуется, не перекладывает обязанности на других, а наоборот, берёт их на себя, он не сетует на судьбу и то, как несправедливо обошёлся с ним мир, что теперь он вынужден ценой собственного здоровья тащить на своих плечах всю Инквизицию. Он не хватается за руку, судорожно сжимая её, каждый раз, когда метка начинает светиться, хотя всем предельно ясно, что она причиняет ужасную боль в такие моменты, впрочем, как и всегда. Он просто делал своё дело, не жалея себя. Наверное, это в характере Тревельяна нравилось Лелиане больше всего. И вот сейчас он лежит перед ней, отдыхающий, пожалуй, второй раз за всю неделю, а ей придётся разбудить его, чтобы узнать, что ему нужно. Сестра Соловей немного помялась с ноги на ногу, дав Рэллу еще немного сладостных минут. Она встала возле него, но её внимание отвлекли витражи. Лелиана раньше не видела их, видимо, они были установлены совсем недавно. Задумавшись, она не заметила, как провела рукой по волосам Инквизитора, а потом, поняв, что сделала, тут же в испуге отдёрнула её. Она сама не ожидала от себя подобного, в планах Сестры Соловья было просто громко назвать его имя, чтобы разбудить, или, на крайний случай, ткнуть пальцем ему в руку, но то, что именно это стало её первичным инстинктом, напугало Лелиану ещё больше. Когда Инквизитор медленно поднял голову, с трудом разлепляя заспанные глаза, руки Лелианы уже были сцеплены в безобидный замок за спиной. — А, Лелиана, — Тревельян тут же оживился, — прости, за это — он обвёл руками стол. — Пустое. Вы хотели меня видеть, Инквизитор? — Да… Да, — окончательно проснувшись, ответил Рэлл. — У тебя есть разведчики, что близ Хайевера в данный момент? — Пара человек. — Прикажи им разведать обстановку в тэйрнире и вокруг него. Действительно ли там есть порождения тьмы, и если есть, то насколько близко они подобрались. Неплохо было бы узнать об их количестве, а также численности войск в самом замке. Пошли самого быстрого ворона. — Уже, Инквизитор. Жду отчёт в ближайшие дни. — Тайный канцлер меня не подводит, — одобрительно кивая, сказал Инквизитор, откидываясь на спинку стула. — Это всё, Инквизитор? — Лелиана чувствовала себя ужасно неловко, и хоть Рэлл, кажется, ничего не заметил, она хотела поскорее убраться отсюда, спрятаться где-нибудь и не показываться ему на глаза как можно дольше. — Да, это всё, — ответил Тревельян, — ты можешь идти. Сестру Соловья не нужно было просить дважды. Уважительно склонив голову, она, несмотря на желание опрометью броситься прочь, пересекла залу спокойными шагами и удалилась. Однако Инквизитор сидел на месте и даже не шевелился. Обхватив ладонью лицо, он в задумчивости смотрел на закрывшуюся дверь, за которой исчезла Лелиана. Рэлл пригладил свои волосы именно в том месте, которого касалась Сестра Соловей, и впервые за несколько месяцев поблагодарил всё на свете за то, что сны его — беспокойные.