Свивая гнездо

Слэш
NC-17
Завершён
6935
автор
ksuy бета
Размер:
84 страницы, 12 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
6935 Нравится 314 Отзывы 2384 В сборник Скачать

Глава 1. Импринтинг

Настройки текста
Северус всегда испытывал к Избранному чистую, ничем не замутненную ненависть. За звонкий детский смех. Яркую улыбку. По-юношески тонкое телосложение. Большие зеленые глаза. Взгляды побитой собаки в сторону мисс Чанг. И чуть ли не обильное слюноотделение при виде повзрослевшей и оформившейся мисс Уизли. Дурацкие очки. Вечно встрепанный, будто только из постели, вид. За то, что похож сразу и на нежную Лили, и на проклятого Поттера. Он с самого начала знал, что добром это не кончится. Потому что при виде мальчишки сводило пальцы от желания задушить паршивца. Потому что стоило взгляду найти в толпе гнездо разворошенных черных волос, и дышать становилось труднее. Потому что годы практики в окклюменции и существования в двух враждебных друг другу лагерях не смогли подготовить к тому, что именно о голову со знаменитым шрамом разобьется его хваленый самоконтроль. Альбус был счастлив. Любые сильные проявления чувств привлекали того как вампира запах крови. Старый интриган поедал лимонные дольки и благостно поблескивал очками, но до самого главного так и не докопался. Да и когда ему было? Великому светлому магу хватало проблем с одной спятившей темной вейлой — Волдемортом. Узнай он о существовании другой, и сердце старика навряд ли бы выдержало такой удар. Впрочем, Северус позаботился о том, чтобы Альбус Дамблдор упокоился с миром, в неведении относительно истинного положения вещей между избранным им Героем и верным орудием. Северус не имел ничего против того, чтобы быть орудием, пока это не шло вразрез с его стремлениями, пока можно было изводить, высмеивать, морально уничтожать и ненавидеть Героя. Он так жаждал растоптать мальчишку, что терял себя в этом безумии. И вот теперь убийца Темного Лорда лежал перед ним: трогательно беззащитный на больничных простынях, осунувшийся от двухнедельной магической комы. Все это время Кингсли Шеклболт с помощью мисс Грейнджер и пыхтящего за ее спиной мистера Уизли пытались вытащить Северуса из Азкабана. Впрочем, шестой отпрыск многочисленного семейства желанием помогать в освобождении нелюбимого профессора как раз не горел. — Что вы хотите от меня, господа? — спросил Северус после пяти минут молчания над бессознательным, а потому абсолютно неинтересным Поттером. — Содействия в лечении, — слово взял Гиппократ Сметвик. Кроме самого Северуса и целителя в палату набились все, кому не лень: друзья и девушка Героя, Кингсли, который фактически выполнял роль министра в послевоенной магической Британии. — Прежде чем я соглашусь, хотелось бы узнать ваш диагноз, — обратился он к Сметвику. Но еще до того как тот успел ему ответить, в разговор вмешался Кингсли: — Снейп, не забывай, что тебя освободили условно, в том числе и благодаря обещанию принять участие в лечении Гарри Поттера. — Кхм, — Сметвик прочистил горло, тем самым привлекая внимание присутствующих. — Мы фиксируем отторжение души. Вероятно, это происходит из-за примененного на пациенте непростительного проклятия. Однако, неизвестно, почему оно сработало уже после смерти Сами-Знаете-Кого и, как мы видим, не полностью. В повисшей после этих слов тишине было отчетливо слышно шуршание одежды, когда мисс Грейнджер в лучшей традиции себя времен учебы в Хогвартсе несмело подняла руку. Будто наглая выскочка знала, что происходит с Поттером лучше целителя Святого Мунго. — А не может это быть причиной того, что то, что удерживало душу после непростительного, больше ее не держит? — спросила та, когда Кингсли наложил чары конфиденциальности и кивком, дал ей добро на откровения. — Вполне вероятно, — согласился Сметвик. — Но тогда душа должна была отторгнуться совсем. — Гарри собрал все Дары Смерти — так он пережил Аваду Волдеморта, — сказала девушка и продолжила, будто и не замечая той или иной степени удивления отразившегося на лицах окружавших ее магов: — Потом он выкинул Воскрешающий Камень и Бузинную Палочку, но последний дар смерти до сих пор при нем. Полагаю, это причина, по которой он не совсем ушел. Вы же спасете его, правда? Девушка с надеждой и едва сдерживаемыми слезами посмотрела на Сметвика, и тот быстро кивнул, видимо опасаясь истерики. Тогда Грейнджер перевела умоляющий взгляд на Северуса. — Не буду обещать чуда. Вряд ли он очнется без камня и Старшей палочки. — Как всегда честно, сэр, — Грейнджер растянула губы в бледной улыбке. — Тогда всего-то и надо, что найти этот камень и палочку! — оживилась мисс Уизли. — Точно! — поддержал сестру мистер Уизли. — Мы могли бы поискать. Тем более в больнице мы ничем помочь не сможем. Верно, Гермиона? — Да, наверное, — неуверенно протянула девушка, с сожалением глядя на друга, распластавшегося на кровати. — Тогда решено, — заключил Кингсли, — вы трое возвращаетесь в Хогвартс, будете помогать его восстанавливать и искать потерянные Дары Смерти. Снейп, ознакомься с историей болезни Гарри и помоги Сметвику. Довольные друг другом посетители удалились, а Северус и Гиппократ переместились в кабинет целителя. — Боюсь, все, что в данном случае могут целители, это фиксировать крайне любопытный, я бы сказал, исключительный случай, но никак не повлиять на процесс отторжения души. Надеюсь на ваше содействие, мистер Снейп, — сказал тот, когда они остались одни. — Боюсь, что тут нужен философский камень, а не зелья. И алхимик вместо зельевара. — Так было бы проще, — согласился Сметвик и добродушно улыбнулся: — Однако надеюсь, вы с задачей справитесь не хуже.

* * *

Это было пыткой. Жестокой. И изощренной. Сварить улучшенное зелье пробуждения, сделать настойку для притираний и мазь на основе того же зелья, труда не составило. Северус полагал, что зелье, применяемое в случаях «сна подобного смерти», подействует и тогда, когда речь идет о коме, в конечном итоге оно было предназначено именно для того, чтобы возвращать душу, где бы та ни находилась. Поттер молчал, облегчая процесс взаимодействия с ним в разы. А вот смотреть, как медиковедьма прикасается к светлой коже мальчишки, оказалось выше его сил. — Дайте сюда! — гаркнул Северус тем самым тоном, от которого ученики Хогвартса начинали заикаться. — Я сам. Оскорбленная его тоном женщина поторопилась скрыться с его глаз и покинула палату. Что, конечно, было непрофессионально с ее стороны, но в данной ситуации оно было и к лучшему. Только оставшись с Поттером наедине, Северус понял, что это конец. Больше убегать было невозможно. Ему и так безумно повезло не сталкиваться с совершеннолетним мальчишкой до самой финальной битвы. Он и правда собирался умереть, защищая Хогвартс, в конечном итоге он считал его своей территорией и готов был отстаивать перед лицом другой вейлы, вот только силы были изначально не равны. Магические существа становились с возрастом лишь сильнее, отчего молодняку было тяжело тягаться со старшими особями. Он даже надеялся на легкий конец, пока не увидел ненавистные зеленые глаза, которые всколыхнули в его и так не слишком светлой душе все самое темное. И он с удовольствием послал Героя на смерть. Нет, он ни секунду не жалел о своем выборе. Ужиться с Поттером было для него решительно невозможно. А теперь даже делить воздух больничной палаты с бессознательным мальчишкой было невыносимо. Рот непроизвольно наполнился слюной, а клыки удлинились. Инстинкт требовал пометить и трахнуть. И он бы даже поддался, если бы не собственный горький опыт. Род Принц происходил от темной вейлы, и наследие у него было соответствующее. Его мать пошла на зов крови партнера и потеряла себя с Тобиасом Снейпом. Он просил ее уйти от отца. Никогда не понимал, ради чего она терпит оскорбления и побои, как может любить животное, являвшееся его вторым родителем. — Магии виднее, — говорила мать после очередного пьяного дебоша отца. Северус был не согласен. Сам он объяснял нездоровую тягу магических существ к партнеру животным инстинктом, запечатлением, именуемым маглами импринтингом * — специфической формой обучения, из-за которой и возможно моментальное и необратимое закрепление в памяти партнера. В случае с вейлами — с учетом участия в процессе запечатления магии — все становилось в разы хуже. Северус ненавидел это: то, во что магия могла превратить сильное и гордое существо. Казалось, партнер притягивал его надежнее земной гравитации. Было физически легче находиться в непосредственной близости с Поттером, чем пытаться стоять в стороне. Руки сами тянулись к светлой коже. Конечно, только чтобы нанести мазь! А вот прикосновения и поглаживания были совершенно не из брошюры по медицинскому массажу — там столько внимания груди и соскам не уделялось. В палату заглянул Сметвик. Однако стоило Северусу недовольно на того посмотреть, и мужчина передумал проходить внутрь, лишь окинул открывшуюся картину внимательным взглядом и, что-то для себя решив, вышел. С того случая прикасался к Поттеру только Северус. Сметвик объяснил это открывшейся несовместимостью его зелья с магией других волшебников. Он не стал спорить.

* * *

Очищающие заклинания решали проблему личной гигиены. Если бы Северусу пришлось еще и мыть Поттера, то остатки здравомыслия покинули бы его окончательно. Все, чего он смог добиться от себя, это не проникать в тело мальчишки, и дело было не в том, что это насилие, или он переживал за психику Героя. Стоило ему раз довести начатое до конца, и инстинкты окончательно взяли бы верх над разумом. Останавливала мысль, что только беременного Поттера ему и не хватало, а в перспективе еще и общего отпрыска. Зелье, настойка и мазь составляли общий комплекс для лечения. С зельем было меньше всего проблем — прием вовнутрь утром, в полдень и вечером. Настойка для притираний нужна была сразу после приема зелья, а через час шла мазь. И так трижды в день в той же последовательности. Если настойка требовала только быстрого нанесения на кожу, то вместе с мазью шел лечебный массаж — именно тот занимал у Северуса большую часть времени. Поначалу он еще пытался держать себя в рамках и ограничивался блужданием рук по вожделенному телу, но полная покорность партнера разжигала инстинкты с новой силой. В борьбе с самим собой он постепенно сдавал позиции. Сперва это были только поглаживания, потом поцелуи и откровенные ласки. Затем он неожиданно для себя обнаружил, что стоит на коленях и яростно отсасывает Поттеру, и если бы он уже не ненавидел паршивца, то возненавидел в тот же момент. Дальше он позволил себе кончить в безвольную руку мальчишки и наконец переместился к тому в постель, прижимаясь, казалось, звенящим от возбуждения телом к податливому партнеру, вот тогда терпеть и дальше стало невозможно. — Что бы вы ни делали, продолжайте в том же духе, — приговаривал Сметвик каждый раз, когда тому удавалось отловить Северуса в коридорах больницы. — Диагностические чары фиксируют однозначный прогресс в состоянии мистера Поттера. Видимо, гриффиндорская сущность, даже стоя одной ногой в могиле, заставляла паршивца притормозить с уходом, пока обидчик не будет наказан. Это было ему на руку. Северус из банальной вредности не мог позволить Герою так просто уйти. Нет, он намеревался сначала заставить Поттера выжить и только потом, лично, со всей душой убить гаденыша, которому вечно не сиделось на заднице ровно. Ему оставалось только зло смотреть на целителя. Люди этой профессии даже его, много видевшего, порой поражали своей циничностью и способностью смотреть сквозь пальцы на любые непотребства, если это было в интересах выздоровления больного. Сметвик его взгляды напрочь игнорировал, лишь улыбаясь по-доброму, за что того уже хотелось проклясть. Тем не менее Северусу не мешали делать с Поттером все, что он считал нужным, и он это до некоторой степени ценил. Впрочем, о запирающих и заглушающих чарах все равно не забывал. Начинал он всегда с того, зачем все это и затевалось — массажа, не снимая с себя даже мантии, которую носил поверх сюртука. Северус все еще надеялся, что на этот раз удастся не потерять голову. Он оставался холоден и рационален перед лицом обезумевшего Темного Лорда, ему хватало мозгов водить за нос Альбуса Дамблдора, и теперь крайне унизительно было терять контроль над ситуацией из-за возбуждения. Даже если предметом вожделения был собственный магический партнер. Однако стоило выпирающим острым ключицам мальчишки показаться из-под пижамной куртки, и он уже не мог вспомнить, почему трогать и целовать Поттера было плохой идеей. Герой своей костлявостью напоминал тестрала, и у любого человека вызвал бы лишь жалость и желание откормить. Северус повторял себе, что нужно было вконец отчаяться, чтобы позариться на лежавшего перед ним мальчишку в интимном плане. Но никакие доводы рассудка не могли заставить темную вейлу оторваться от партнера. После короткой борьбы с самим собой Северус наконец приник к ключице Поттера в мимолетном, будто украденном поцелуе. Массаж продолжался, он втирал мазь в бока и живот мальчишки, покрывая тем временем шею быстрыми поцелуями, вылизывая мерно бившуюся жилку. Он мял светлую кожу, ощущая, как собственная магия тянется к партнеру, льнет, ища отклика. Но магия Поттера не резонировала в ответ. Зато афродизиак, содержащийся в слюне вейлы, действовал, и тело мальчишки охотно реагировало, несмотря на бессознательное состояние. Северус перевернул подростка, чтобы закончить с массажем. Вид беззащитного тыла будил самые разнузданные желания. Хотелось нависнуть над мальчишкой, вдавить несопротивляющееся тело в постель, вцепиться клыками в загривок и трахнуть. Прогнув пацана, полностью подчинить. Самое забавное, что Поттер был бы совсем не против, особенно после того, как получил бы его метку, до момента рождения ребенка тот сам бы раздвигал ноги и умолял взять. А после рождения ребенка в голове у мальчишки бы прояснилось, и тогда о спокойной жизни всех троих, включая их общего отпрыска, можно было бы забыть. Поттер умудрился трижды до смерти достать Волдеморта, который был вейлой посильнее Северуса, по этой причине мужчина ни мгновения не сомневался в способностях своего партнера. Того даже убить было не просто, не говоря уже о том, чтобы заставить делать что-то против воли. А о страшной извращенности гриффиндорской мести в слизеринской гостиной ходили легенды. Впрочем, как раз у него были обширные познания больной гриффиндорской фантазии, не раз опробованной на собственной шкуре. Упертости красно-золотому факультету тоже было не занимать. Мальчишку нельзя было брать против воли. По опыту матери Северус знал — результат того не стоил. И все же, каждый раз оказавшись перед распластанным обнаженным телом с соблазнительными ягодицами, решимость давала трещину. Поэтому он разделся и лег на узкую кровать рядом, чтобы вжаться возбужденным членом в бедро Поттера. Он прикусил краешек геройского уха, обмусолил его и продолжил делать массаж. О порочности своего поведения Северус не задумывался, точно не тогда, когда инстинкты твердили, что он все делает правильно и что нужно только чуть сильнее сжать челюсти, чтобы прокусить кожу, ставя на ней свою метку. Закончив с втиранием мази, он перевернул Поттера обратно на спину и придвинулся к нему всем телом, вжимаясь эрегированным членом в такую же деталь организма мальчишки. Только теперь можно было отпустить себя, тереться, ласкать партнера и целовать. И никаких укусов, ни царапинки на вожделенном теле. А вот в том, чтобы попробовать сперму, он отказать себе уже не мог.
Примечания:
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.