Присмотритесь, что они фотографируют

***

Шерлок как раз собирался поместить лоток с образцами кожи в микроволновую печь, когда просигналил мобильник. Новое сообщение от Джона пришло уже со снимком. Данные, которые он попросил − фотография волос Лестрейда крупным планом. Наконец-то. Шерлок нажал на крошечное изображение предварительного просмотра, чтобы вывести его на полный экран. Всё так, как он и предполагал: освещение с жёлтым оттенком в пабе заставило волосы Лестрейда выглядеть скорее блондинистыми, чем седыми, и это означало, что любой свидетель со средним интеллектом и средними навыками наблюдения легко мог дать ложное описание подозреваемого. Ну что ж, значит, это был седой отчим. Он набросал быстрый ответ Джону: «У тебя это заняло довольно много времени. − ШХ» «Были осложнения. Расскажу тебе об этом, когда вернусь домой». Шерлок ухмыльнулся про себя. Он мог отлично представить ужасно смущённое выражение лица Лестрейда − тот действительно часто смущался, если кто-то обращал на него пристальное внимание или интересовался его внешностью, − и проиграл вероятные сценарии того, как друг получил этот снимок и почему с такой задержкой: Джон отвлекал Лестрейда бессмысленными вопросами; Лестрейд стащил его телефон, а затем вернулся к разговору о футболе, пока удалял фотографию; Лестрейд сдерживал его до тех пор, пока не воспользовался шансом удалить её. Шерлок будет знать, как всё было, как только Джон войдёт в дверь. Он напечатал ему ещё одно сообщение: «Когда ты придёшь домой? − ШХ» Короткая пауза. «Уже иду». Шерлок усмехнулся и, встав, одёрнул пиджак. Паб находился всего в нескольких кварталах от 221Б-Бейкер-стрит, поэтому у него будет примерно пять минут до того, как Джон вернётся домой. Он закрыл образцы кожи плёнкой и спрятал лоток в холодильник, помедлил, достал меньший лоток с образцами плесени, исследовать которые уже, по сути, закончил, и вымыл его: не хотелось бы подсунуть Джону грязный лоток, а потом, конечно же, не соглашаться его мыть − лишние дурацкие разговоры. Окинул взглядом кухню: и чисто, и незаметно, что он тут возился с уборкой − как раз то, что надо. Затем наполнил чайник и поставил его кипятиться, а когда внизу в замке повернулся ключ, почти бегом кинулся в гостиную и уселся в своё кресло. Приняв самый независимый и слегка отрешенный вид, Шерлок скрестил пальцы под подбородком и перевёл пристальный взгляд на дверь − как только она распахнулась, чтобы впустить прилично выпившего Джона Ватсона. Когда их глаза встретились, лицо Джона озарилось счастливой, открытой улыбкой, но она почти сразу же исчезла. Так-так, что тут есть... Мятый уголок рубашки Джона − явно последствия телефонного инцидента: конечно же, Лестрейд так просто не подпускал к себе или кинулся в бой за сделанное без спросу фото. Разлил пиво − им пропиталась манжета одного рукава. Бумажник значительно тоньше − или выпил несколько пинт, или проиграл пари. Джон поджал губы, бросил взгляд вниз и вправо. Значит, ему неуютно. Старается совладать с собой. Возможно, готов солгать. Шерлок ждёт. На кухне щёлкнул чайник, но Шерлок игнорирует этот звук. − Я могу увидеть твой телефон? − наконец спросил Джон. Шерлок нахмурился, и его глаза метнулись к чётким контурам телефона в кармане Джона. − Для чего тебе нужен мой телефон? У тебя есть свой собственный. Джон снова отвёл взгляд, его лицо исказило выражение, которое Шерлок называл для себя «сердитой улыбкой» − частично гримаса, частично смех, частично ворчание. Джон закрыл дверь позади себя и шагнул в центр комнаты. − Ты просил у меня мой телефон десятки раз, и я давал его тебе без колебания. Пожалуйста, позволь мне увидеть твой телефон. Повышение сердечного ритма. Облизывание губ. Сжимание-разжимание кулака. Уклонение от того, чтобы встретиться глазами. Значит, ответ был очень важен. Шерлок достал телефон из кармана и протянул его без дальнейших споров. От облегчения лицо Джона немного расслабилось, хотя нервозность в напряжённых морщинках вокруг его глаз осталась. Шерлок наблюдал за рукой Джона, когда тот возился с кнопкам: нажал, чтобы разблокировать, ввёл пароль, открыл папку с приложениями, нашёл фотоальбом. Фотоальбом? Джон медленно пролистал фотографии, приостанавливаясь на несколько секунд, чтобы рассмотреть каждую. Четыре, пять, шесть, семь фотографий, затем опустил руку с телефоном. Всё напряжение схлынуло с его лица, заменившись выражением, которое Шерлок не мог точно назвать. Покорность? Печаль? Он мысленно пролистал снимки на своём телефоне, затем замер. Нехорошо? − Я могу объяснить, − произнёс он натянуто, но Джон просто покачал головой и вернул телефон. − Что тут объяснять? Всё это ни на что не похоже. Улики для расследования, да? − Джон плотно сжал челюсти. Значит, он не признал на фотографиях то, что на них было. И это Джона... расстроило? Таким образом, он надеялся на что-то ещё. Но на что? В груди Шерлока шевельнулось что-то смутное, тревожное, и он метнул взгляд на Джона сквозь ресницы. Должен ли он? Риск был... умеренным. Конечно, он мог бы легко сыграть на том, что это сумбурный набор улик в неприятном деле, и Джон принял бы это за правду. Но... Глаза Шерлока остановились на жёстких, скорбных линиях в уголках рта Джона, он не мог отвести от них взгляд. Он перевернул телефон, снова его разблокировал, а затем вложил обратно в слегка подрагивающую руку Джона. − Посмотри снова, − предложил он. − Шерлок, я не... − Первая фотография − волосы Лестрейда. Ты знаешь об этом. Пропусти. Джон вздохнул, но пролистал вправо и открыл следующую фотографию. − Ну, это − просто размытое чёрт-те что. Шерлок перебрал детали фотографии в своём уме, потом отвернулся и глубоко вздохнул, перед тем как ответить: − Это кожа на тыльной стороне твоей руки. Тёмное пятно на правой стороне фотографии − это пистолет. Ты чистил его. Джон на мгновение бросил на Шерлока изумлённый и даже недоверчивый взгляд, затем, приглядевшись к снимку, кивнул, и дрожь в его руке чуть уменьшилась. Он перешёл к следующей фотографии. − А это? − Твои волосы после того, как ты вернулся домой в прошлый вторник. Джон снова кивнул. − Шёл дождь. − Да. Ещё одно движение и новое фото. Здесь уже было ничего не понятно: то ли переплетение верёвок, то ли проводов, странно подсвеченное и мутноватое. − Твой свитер. Одно из наших первых дел. Джон помедлил, затем решительно открыл следующее фото, и Шерлок прикусил губу. Это было бы очевидно, даже для Джона: чистое проявление чувств, граничащее с навязчивой идеей. Слишком откровенно? Он не мог сделать окончательный вывод и ждал реакции Джона. Джон, фыркнув, рассмеялся, и Шерлок напрягся. − Это... мои ресницы? − спросил Джон, не отводя взгляд от экрана телефона. Шерлок, качнувшись назад на пятках, открыл рот. Закрыл его снова. И сказал, запинаясь: − С.. синий в нижнем углу − твоя радужка. − Как же у тебя получается делать фотографии так, что я не замечаю? − Звук камеры отключён. Ты всегда предполагаешь, что я отправляю SMS-сообщения. Всё просто. Шерлок, подойдя к окну, зажмурился и отвернулся, когда Джон перешёл к следующей фотографии. К той, которая, наверное положит конец всему. Настолько очевидно. За пределами простой сентиментальности и так далеко за пределами дружбы − то, что может быть слишком даже для самых тёплых отношений соседей по квартире. И он услышал тихий вздох, когда Джон сложил два и два. Из лёгких Шерлока выбило весь воздух. Неожиданно в его груди что-то оборвалось, покрылось трещинами и готово было развалиться на куски. Тогда одним стремительным движением Шерлок обошёл своё кресло, а потом направился прямо к двери, по пути выхватив телефон из рук Джона. Фотография нижней губы Джона всё ещё светилась ярко-розовым сиянием на экране. Голос Шерлока был резким и холодным: − Ну, я и не ожидаю, что ты поймёшь мои методы сбора данных. В конце концов, ты вряд ли сможешь... Джон, схватив его за руку, дёрнул назад. Шерлок обернулся, намереваясь освободить свою руку и сказать что-нибудь резкое и колкое, но пальцы Джона сжались крепче. Их глаза встретились. Он не мог двинуться. Нарочито медленными движениями Джон достал из кармана свой собственный телефон и, вложив его в руку, которую держал, прижал к аппарату пальцы Шерлока. − Просто посмотри, − изменившимся, глубоким и низким голосом сказал он. Шерлок колебался, чувствуя гладкий, сохранивший тепло пальцев Джона корпус. Он провернул телефон в руке несколько раз, с трудом собираясь с мыслями. Он разблокировал его и открыл фотоальбом. Первыми были волосы Лестрейда, как и ожидалось. Он быстро пролистал фото, как только оно появилось. Неважно. Вторым был крупный план его собственного лица, с мазком свежего соуса песто на одной щеке. Тут же память воссоздала запах базилика и оливкового масла. На третьей фотографии тоже был он, с молоком, снято на прошлой неделе. Холодный конденсат на пакете; он его поднял демонстративно и вызывающе: вот, купил я то, что ты просил, запомни этот редкий момент. (Это было неправильно, но он не мог позволить Джону слишком уж привыкать к такой фантастической роскоши: Шерлок Холмс бежит в магазин по первой просьбе и приносит именно то, что было сказано). Четвёртый снимок был сделан ночью, когда он смотрел документальный фильм про пчёл. Идиотский фильм. На пятом тоже он, играющий на скрипке. Хмм. Шестой: Недовольство. Седьмой: Игры с оружием. Его каталог носков. В парке. Ласкающаяся собака. С микроскопом. Объятие с миссис Хадсон. А затем фотография, сделанная той ночью. Виски, тёплый и дымный. Их колени, сталкивающиеся таким образом, что вроде бы это не должно иметь значения, но имело − такое неожиданное, непростое и прекрасное. От каждого прикосновения его кожа буквально горела, он чувствовал себя настолько живым той ночью, что каждое крошечное ощущение было совершенно новым и волнующим. Воспоминания о языке вокруг собственного пальца, о погоне за вкусом спиртного по следу своих пальцев − желая, чтобы это было чем-то ещё, жалея, что это не было чем-то ещё... Судорожно выдохнув, он глянул на Джона, заалевшие щёки которого соответствовали жару под кожей Шерлока. Джон сделал нерешительный шаг вперёд. − Я сначала даже не понял, − с трудом произнося слова, говорит он, и его голос срывающийся и глухой. − Только когда Грег пролистал фотографии и я увидел это под другим углом... Боже. У большинства людей телефоны заполнены фотографиями друзей, домашних животных, детей и их... любимых. Шерлок позволил опуститься отяжелевшим векам. Джон был прав, Лестрейд был прав, это было очевидно и так мучительно. Так хорошо, когда они вместе, и Шерлок признавал это, но думал, что спрятал это даже от самого себя. Вдруг несколько фотографий − и всё раскрылось. − И твой телефон. Твой заполнен... − Шерлок умолк. Он не мог произнести это вслух. Джон продолжил сам: − ...Тобой. Джон позволил слову повиснуть в воздухе на целую минуту. Позволяя ему изменить всё. А потом: − А твой... Шерлок набрал в грудь воздуха, как перед прыжком в воду, и заставил себя встретиться с глазами Джона. − Это − ты. Это всегда − ты, Джон Ватсон. Джон, резко выдохнув через нос, сжал губы и снова зажмурился. Волна адреналина прокатилась по телу Шерлока. Его живот скрутило, а рука дрожала, когда он заталкивал свой телефон обратно в карман. Его другая рука держала телефон Джона, с убийственными и прекрасными доказательствами, и ему не хотелось выпустить его ни на миг. Напротив, он хотел снова перелистать фотографии, хотел отправить их себе, скользя своим пальцем по экрану снова и снова, чтобы убеждаться воочию в сотый раз: да, он любим. Но всё же он протянул телефон Джону. Молча предлагая забрать. Джон обхватил ладонью телефон и сжал пальцами протянутую ему руку. У Шерлока дёрнулся уголок губ. − Ну что же... Всё... Хорошо. Джон на пару секунд прикусил губу, словно сдерживая неуместное ликование, а затем искренняя улыбка озарила его лицо. Его взгляд метнулся ко рту Шерлока, а затем обратно к глазам. − Да. Хорошо.