Дракология для начинающих

Драко впервые видел Нэнс у вечернего костра. Она сидела возле Чарли и в сотый раз отвечала на одни и те же вопросы: — Три штуки. Точно. Марк, я их наперечёт знаю! Два гебридских и один китаец, лесной. Чары были. Нет! Это снять я их иногда забываю, но накладываю обязательно, тем более на ночь. Да говорят же тебе, я скорее задницу подтереть забуду! Ночевала там, да. Нет, ничего не слышала… Понемногу вопросы стихали. Драко опять ощутил взгляды. Теперь первой была Эми: — Может… Малфой что-то знает? Нэнс нахмурилась. — Бросьте. Драко тут ни при чём. — А ты уверена? Ты с ним две недели знакома! И всех прорвало. — Нэнс ничего не слышала… — Снотворное… — Подсмотрел, как чары снимают… — Или ещё как пролез… Гул нарастал, вибрация голосов наполняла воздух, пронизывала землю и будто проникала в кровь. Драко стиснул зубы, чувствуя подступающее бешенство. — Да чего гадать, расспросить его надо! Как следует... — Хватит! — рявкнул доселе молчавший Чарли. — Хватит. Давайте-ка всё спокойно обсудим. Но в этот раз заткнуть их так просто не удалось. — Чего обсуждать, Чарли? Здесь ведь только мы, — вступил Чак. — Если ты не думаешь, что это кто-то из нас… — Он посмотрел на Драко, одновременно и подозрительно, и виновато. — Чёрт подери, ну кто-то же это сделал! И опять закипел спор, уже громче, яростнее. Нэнс доказывала, что не могла ничего забыть и перепутать, но некоторые в этом сомневались. А когда она защищала Драко, сомневались многие. — Новичок… Метка… Фашист… Чистокровная задница… — неслось отовсюду. Кое-кто был на стороне Драко — например, Ларс. Неожиданно его поддержал и Хью. Если, конечно, считать поддержкой фразу: «Да этот слабак свои-то яйца еле таскает, ну какой из него браконьер!». Кто-то смотрел на Драко с откровенной ненавистью и страхом. Большинство же просто были в растерянности, но легче от этого не становилось. Голоса жалили уши, впивались в мозг, и Драко зажмурился, пытаясь успокоиться. Именно так он себя чувствовал, когда… — Да ведь раньше всё нормально было, пока не объявилось это меченое отродье! …когда в баре набросился на двух курсантов. В следующий миг он стоял у костра и орал: — Ну конечно! Пошёл работать в сектор «С», показал Метку, чтобы воровать там яйца, чтобы все сразу на меня подумали! Воры ведь всегда так делают, да?! Да кому вообще нужны ваши сраные яйца, у меня часы дороже стоят! И если б вы думали головами, а не задницами… — Драко захлебнулся горячим воздухом и вдруг наткнулся на отрезвляюще-напряжённый взгляд Чарли. А кто-то — кажется, Чак — тихо сказал: — Парень. Положи это на место. Драко посмотрел на свою руку и вздрогнул: ладонь сжимала увесистую, наполовину обгоревшую головню. Он разжал пальцы — головня глухо стукнулась о землю, брызнув алыми искрами, — и попятился. — А может, не такой уж он и слабак, — раздался в полной тишине задумчивый голос Хью. — Может, и правда… — Но ведь он правильно говорил — зачем воровать так, чтобы сразу на него думали? — спросил кто-то из девушек. — С Меткой была случайность, — возразила Эми. — Может, он просто облажался. — Но зачем тогда продолжать? И что ему с этих яиц? — понеслось с разных сторон. — Три штуки, и даже ни одного огненного шара — невеликий куш! — Я вот что думаю, — могучий бас Фрэнки перекрыл голоса остальных. — Если это и правда Малфой… Тогда он бы остался только в одном случае: если готовится что-то покрупнее. — Думаешь, хотят вынести все яйца? — усомнился Чак. — Там же их сотни. — Долго ли умеючи… И вообще, вдруг эти яйца — отвлекающий манёвр? Вдруг они на драконов нацелились? Стало тихо-тихо. Фрэнки буравил Чарли тяжёлым взглядом. — Ты представляешь, что будет, если браконьеры свистнут дракона в ближайшие три-четыре дня? Они и так сейчас все на взводе, чуть что — начнётся драка. В лучшем случае. А то просто устроят нам дождь из серы и разлетятся к херам. Коли тут останутся выжившие, так министерство их за ущерб с говном съест: им ведь плевать, кто виноват, браконьеры или святой дух. А уж если и магглов зацепит… Теперь испуганными выглядели все, даже Нэнс. Драко на ощупь нашёл своё место. Ему по-прежнему не хватало воздуха. — Спасибо, Фрэнки, — с мягким нажимом произнёс Чарли и встал. — Вот что мы сделаем. Половина сегодня дежурит — скажем, чётные группы. С одиннадцати до шести. Утром идёте спать, а на работу выходят нечётные. С обеда они отдыхают, а чётные доделывают, что осталось. Если ничего не выяснится, тогда в ночь выходят нечётные, и так далее. Ясно? — Ясно, — нестройно ответили драконологи. — Старшим — расставить посты, особенно на углах и возле дальних загонов. Мётлы возьмите, но пользоваться ими только в самых крайних случаях. Я буду в секторе «С», туда надо ещё человек пять. Кто хочет? Споры были мгновенно забыты. Драконологи быстро и по-деловому распределили посты и работу в загонах. В сторону Драко уже никто не смотрел. Костёр помаргивал затухающими углями. Чарли хлопнул в ладоши. — Отлично, теперь расходимся. Кто караулит — идите собираться, остальным спать! Увижу, что шляетесь ночью без дела, уши оторву. Драко сделал крюк, чтобы ни с кем не сталкиваться, а в домике зажёг свечи и рухнул на кровать. Надо ж было так вляпаться! Он понимал, что ни у кого нет серьёзных оснований доверять ему. Да на их месте Драко и сам бы себе не поверил — всё один к одному, как в мозаике. И это они ещё не знают про общественные работы… Он подскочил, ужаленный мыслью: а если это дойдёт до министерства? Конечно, общественные работы — не испытательный срок, но вдруг история с яйцами всё усугубит? А если они не найдут виновных, тогда что? Расследование, суд? Ох, что скажет отец… И это именно сейчас, в самое неподходящее время! Да ещё вспышка ярости — странно, что драконологи его не скрутили. Он посмотрел на руку, которая внезапно, будто бы безо всякого участия мозга, вооружилась головнёй. Почему, как? На ладони отпечаталась сажа, жирная и чёрная, как Метка на левом предплечье. Драко с удивлением понял: его волнует не только возможная опасность. Было грустно ещё и оттого, что после года почти полностью изолированной жизни в Мэноре здесь он стал кому-то немножко своим, стал… кем-то. Но видимо, от сажи так просто не отмоешься. Мало-помалу Драко успокоился и задремал. Во сне вернулся кошмар, который мучил весь год: треск пламени в Выручай-комнате, вопли Крэбба, запах палёного мяса. Проснулся Драко от ужаса и тошноты. Что-то изменилось. Раньше он убегал от пожара, а теперь будто сам был им: ревел, плевался огненными стрелами, щерился обвалившимися балками-клыками. И запах… Во сне он казался аппетитным. Драко закрыл лицо руками и застонал. Да что же такое с ним творится? До рассвета он ужом крутился на скомканных простынях, следил за нервным пламенем свечей. Ночью в заповеднике было непривычно тихо, утром в полупустой столовой — тоже. Драко не спрашивал, но и без того было ясно: они ничего не нашли. Ничего и никого. Слишком усталый, чтобы продираться сквозь молчаливую неприязнь, он стащил лепёшку с сыром и пошёл в сектор «С». В заповеднике было пустовато, как перед грозой. В некоторых загонах шла работа, но не как всегда, весело и неторопливо, а быстро и без разговоров. Время от времени кто-то прерывался, чтобы тревожно посмотреть по сторонам или в небо. Некоторые загоны были открыты, драконологи бегали из сектора в сектор, словно адъютанты. И только телега с тушами катила себе по проходу, поскрипывая колёсами. — Война войной, а обед по расписанию, — заметил Ларс и, наклонившись, протянул ему костяной портсигар. — Сигаретку? — Спасибо, не курю, — ответил Драко, занятый невесёлыми мыслями. Он вдруг понял, что не стоит показываться в секторе «С» и вообще надо держаться от него подальше. С другой стороны, лучше быть на виду у кого-то авторитетного… Но что если его попросту прогонят? Нэнс, однако, никого прогонять не собиралась. — Доброе утро! — Она выглядела помятой, но приветливости не растеряла. — Хорошо, что ты пришёл, я спать хочу — умираю. До обеда присмотришь тут, ладно? — Ага… Нэнс! — Та обернулась на пороге кладовки. — Никого ведь не поймали? — Нет. Трое с Чарли были на чердаке, он думает, крыша — самое уязвимое место; ещё трое внизу, и я под дверью сидела. Ничего. А утром четырёх яиц не досчитались. — Нэнс сердито покачала всклокоченной головой. — Какое-то херово привидение! — Ясно. — Эй, не унывай! Разберёмся, нам не впервой, и… — Нэнс зевнула так, что хрустнула челюсть. — Ладно, пойду рухну. Но поспать ей не дали: за день у них перебывал чуть ли не весь заповедник. Драконологи бродили по хранилищу, лазили на чердак, простукивали стены и долго, глубокомысленно курили снаружи. Драко, чтобы не мозолить им глаза, ушёл на свой «насест». Он уже сам был не прочь закурить и с тоской вспоминал портсигар Ларса. Почему-то эта толпа людей в лаборатории нервировала — будто они устроили проходной двор в его мэнорской спальне. Нэнс тоже была недовольна, но — и Драко это понимал — отказать в осмотре места преступления не могла никому. Под вечер поток любопытствующих иссяк, зато пришёл Чарли. — Что делать-то будем? — спросила Нэнс, налив ему крепкого чёрного чая. — Да то же самое — караулить. — А если опять яйца пропадут? — вмешался Драко. Чарли поморщился, как от зубной боли. — Если за трое суток не разберёмся — я обязан доложить в Министерство, а они пришлют своих специалистов. — Но ведь как раз через три-четыре дня… — Нэнс многозначительно посмотрела на него. — Именно, — вздохнул Чарли, и, прежде чем Драко успел спросить, о чём это они, предложил: — Не хочешь сегодня подежурить со мной в паре? А то людей маловато. — Людей маловато…. — задумчиво произнёс Драко. — И ещё можно будет за мной следить, да? — Не следить, а присматривать, — невозмутимо поправил Чарли. Драко быстро обдумал предложение. Присматривать — это вполне в духе Чарли. С ним он чувствовал себя в безопасности даже перед толпой обозлённых драконологов, но… Вдруг это чувство было ложным? Улучив момент, когда Нэнс отвернулась, чтобы смешать очередной тестовый раствор, Драко наклонился к Чарли и прошептал: — И ты веришь, что это не я? — Верю, — без колебаний ответил Чарли. Один долгий миг он смотрел на Драко, серьёзно и мягко, а тот всё не мог отвести взгляд. — Давайте ещё поцелуйтесь здесь, — проворчала Нэнс. Чарли фыркнул. — Фу, какая же ты вредная с недосыпу… — На себя посмотри, мистер Панда! Все трое расхохотались — тёмные круги под глазами и впрямь Чарли не красили. — Ну что, договорились? — спросил он. Драко кивнул. — Тогда иди к себе, поспи. В одиннадцать приходи ко мне или сразу сюда. — А как же… — Драко указал на загон, где драконята расправлялись с очередным кроликом. — Иди уж, — отмахнулась Нэнс. Драко ощутил лёгкий укол совести, догадавшись, что Чарли, скорее всего, останется здесь за него, но всё же послушался. К одиннадцати он проснулся — как по звонку будильника, взял палочку и пошёл к Чарли. То ли из-за неурочного сна, то ли из-за этой странной предгрозовой тишины всё вокруг казалось ирреальным и зыбким. Неуютным. Он поёжился и прибавил шагу. С Чарли они столкнулись на крыльце его дома. Тот сразу сказал, что Драко слишком легко одет, вынес несуразный свитер гриффиндорской расцветки и заставил надеть, пояснив: «На всю ночь идём». Ещё он закапал ему в глаза зелье, расширяющее зрачки, чтобы видеть в темноте. До сектора «С» добрались без приключений, лишь иногда из сумерек выныривали драконологи, вполголоса переговаривались с Чарли и опять исчезали. Благодаря зелью Драко разглядел на крыше лаборатории ещё троих драконологов. Они обменялись с Чарли какими-то знаками и нырнули внутрь, на чердак. — А мы где будем? — вполголоса спросил Драко. — Прямо здесь. — Чарли достал палочку. — Давай наложу на тебя маскирующее. Чужая магия отозвалась внутри приятной щекоткой. Драко невольно позавидовал тому, с какой лёгкостью Чарли владеет палочкой в этом вязком, неприветливом к магии пространстве. Сам он за две недели научился справляться только с простейшими чарами. Чарли с Драко расположились у ограды загона. Не слишком удобно, зато можно было видеть все здания сразу. Прямо перед ними смутно белело хранилище, и само казалось каким-то яйцом, прячущим внутри причудливого дракона. Хотя если подумать, как раз белых яиц Драко тут не видел. Наверное, разноцветная скорлупа — уловка, чтоб гнездо было трудно заметить в лесу или в горах, чтобы никто не нашёл и не разграбил. Драко в очередной раз задумался: кто же вор? Нэнс упомянула привидений, но это, конечно, была шутка — тем драконьи яйца ни к чему. И всё-таки лучше бы это был призрак: преступник из плоти и крови куда опаснее… Чарли под маскирующими чарами казался размытым серым оттиском себя самого. Он вновь и вновь бесшумно обходил здания, вдоль ограды и дальше. — Сиди здесь, смотри в оба, — велел он Драко. — И не высовывайся. Если что - зови меня. "Зови меня", - мысленно передразнил тот. Вот так всегда. Не то чтобы сам он горел желанием лезть на рожон, но, если вдуматься, Чарли слишком его опекал - даже хогвартские старосты так не возились с первогодками. Драко вдруг задумался, был ли Чарли старостой. Наверняка был... Конечно, драконий заповедник опаснее школы (тут Драко вспомнил про акромантулов и василиска) или, по крайней мере, должен быть опаснее. И конечно, Чарли лично отвечает за каждого здесь, и его внимание - не прихоть, а необходимость. Но это ведь не значит, что он обязан был давать Драко выбор в самом начале и доверять ему потом. А ещё Чарли сказал, что намерен не следить, а присматривать за ним. Он одинаково невозмутимо заботился и о том, чтобы Драко не оставался один с обозлёнными драконологами, и о том, чтобы не замёрз ночью. Так может, это что-то большее, нежели забота старшего? Сунув нос в воротник и вдыхая тёплый шерстяной запах, Драко на минуту позволил себе задуматься об этом, а потом решительно прогнал неуместную мысль. Чарли нужны новые сотрудники, вот и обхаживает его - наверняка не больше, чем прочих. То-то все волонтёры в нём души не чают, даже Эми преданно смотрит в рот и ловит каждое слово. "Да только зря он старается", - усмехнулся Драко и, высунувшись из широкого воротника, строптиво повертел головой, стряхивая сонливость. Действительно, представить только этот бред: Малфой - и в драконьем заповеднике. Представить только, Малфой и Уизли - вместе... Он вновь ожесточённо замотал головой, но, приложившись затылком об ограду, ойкнул и натянул воротник на уши. Ночь выдалась прохладная, и уже через час Драко, пригревшись в безразмерном свитере, начал засыпать. Он ёрзал, тёр руки и старательно глазел по сторонам, но единственным событием была ночная птица, пролетевшая так низко, что Драко почти ощутил прикосновение крыла к макушке. В конце концов, он встал и решил пройтись — благо, Чарли как раз скрылся за углом. Драко шёл вдоль ограды, стараясь ступать как можно тише. Луна рассиялась в полную силу: в её свете здания сектора были похожи на бумажные декорации. И если бы он за часы своего бдения на заборе между загонами не запомнил их очертания так хорошо, то, как и другие, ничего бы не заметил. Сначала смутила крыша: с ней было что-то не то. Лишний… угол? Он остановился и уставился на яйцехранилище. Угол изогнулся и пропал. Драко помотал головой, потёр глаза и увидел, как сам по себе отъезжает в сторону мешок с ветошью, которую Нэнс иногда подстилала младшим драконятам, чтобы не мёрзли ночами. Драко пригнулся, нащупывая палочку. Через пару минут из-под земли выскочило яйцо. Его было трудно заметить, но Драко уже знал куда смотреть. Яйцо крутанулось вправо, влево, а потом бесшумно покатилось вперёд — рывками, будто его тянули на верёвке. Хотя не тянули, конечно: просто толкали по очереди. Драко достал из кармана половину завалявшейся сырной лепёшки и, вспомнив, как это делала Нэнс, пронзительно свистнул. ***** — Всё-таки не понимаю, как они справились: яйца же тяжеленные! — Но ведь и они драконы, хоть и маленькие, — заметил Чарли. Драконологи, матерясь, вытаскивали яйца из зарослей колючего кустарника, в котором Мик и Анка устроили гнездо. Сами виновники переполоха жались к ногам Драко — чуяли неладное, и тому вдруг стало их жалко. — А дальше что? — спросил он. — Вы их накажете? — За что? — удивился Чарли. — Они всего лишь животные. Пусть их стерилизовали, но инстинкты своё берут, вот и начали таскать чужие яйца. — Он наклонился и почесал Мику и Анке широкие лбы. — Мы просто забетонируем пол в хранилище, чтобы больше не подкопались, и всё. — Нет, не всё! — бросила Нэнс, проходя мимо. — Ещё решётку мне на дождевой чан приспособишь! — А ты тогда сухие листья из хранилища убери! Не знаю, как там с теориями натурности, но если б не этот хлам, мы бы рыхлую землю заметили... — Ой, да вы железнобрюха в загоне не заметите! — парировала Нэнс, но безо всякой злости. Было видно, что она по-настоящему рада. Остальные тоже болтали взахлёб и смеялись громче обычного, как это бывает с людьми, которые избежали серьёзной опасности. Новость о том, что яйца нашлись, облетела весь заповедник. Из темноты появлялись караульные — теперь они безбоязненно пользовались Люмосом, и казалось, что в сектор «С» со всех сторон слетаются светлячки. Правда, Нэнс вскоре всех разогнала («Вы мне детёнышей переполошите!»). Зато Чарли объявил, что на работу можно выйти к обеду. А ещё Драко услышал, как он велел Хью найти "что-нибудь, чтобы вечером было чем отпраздновать". Хью расщедрился на бочонок сидра к ужину. Всем, включая Драко, налили по большой кружке. Он опять сидел поодаль, просто по привычке. Днём многие драконологи подходили с неуклюжими извинениями, даже Фрэнки буркнул что-то такое, глядя в сторону. Но, как ни странно, Драко было всё равно. Его устроило бы, если б все просто забыли, как он стоял тут и размахивал головешкой, будто тролль — дубиной. Грея в ладонях кружку с золотистым яблочным вином, Драко щурился на костёр и гадал, удастся ли спокойно доработать оставшиеся две недели. Ведь уже, кажется, произошло всё, что только могло произойти… И тут встал Чарли. — Ребята! Прошу внимания! Не сразу, но разогретые сидром драконологи притихли. — Сегодня нам есть, что праздновать… Стойте, стойте, я не закончил! Так вот: повод есть, но надеюсь, все помнят, что главный праздник ещё впереди? Драко показалось, что он как-то по-особому выделил слово «праздник». Драконологи же согласно загомонили, и только Хью проворчал: — Кому праздник, а кому работа! — Вот именно! — Чарли воздел палец. — Поэтому прошу сильно не напиваться, завтра вы должны быть трезвее судей. Это первое. Ну и второе: мы все немного виноваты перед Драко. — Чарли отсалютовал ему кружкой. — Так что в этот раз на Рассветный пик со мной поедет он. У меня всё. И сел. Ошеломлённое молчание нарушила Эми: — Повезло тебе, белобрысый, — со вздохом сказала она.