Если б я был султан...

Прошло немало дней с тех пор, как Томо стал доверенным мне лицом. Мы с ним настолько сблизились, что я мог доверить ему свои тайны в полной уверенности, что они так и останутся тайнами. В этом плане я был счастлив - я обрёл близкого друга, который за такой маленький срок сумел стать моей правой рукой. Единственное, что беспокоило меня сейчас - это брат. Он должен был вернуться уже давно. Где же он может пропадать? Уж не стряслось ли с ним чего-нибудь? Джаред и я с самого детства были очень близки. Наша покойная мать Аврора* всегда учила нас, что сила в единстве. И я, конечно же, как старший брат, всегда опекал младшего. Порой я переходил рамки, даже и сейчас, когда ему 26 лет, отношусь, как к ребёнку. Я всегда был особенным для отца. Нет, я вру, отец не любил меня, но так как я являлся законным наследником престола, относился ко мне лояльнее, чем к Джареду. Он его ненавидел. Когда мы были маленькими, мы не раз спрашивали маму, почему отец такой злой. Она отвечала, что он не злой, а своеобразный. Типичная отговорка для маленьких детей. Однако со временем я понял, в чём дело. Отец считал, что мы не его сыновья, и у него была причина так думать. Мама вышла за него не по любви и, возможно, на самом деле любила другого человека. Внешне я был очень похож на неё, так же я был первенцем, поэтому отец смирился с моим появлением, а вот Джареда, который совершенно не был похож ни на маму, ни тем более на него, он возненавидел всей душой. Не знаю, как это прозвучит, но я рад, что отец скончался... Жить стало спокойней. Наместником царя, так как мне было всего-то 10 лет, стал Майкл - бывший телохранитель отца и мой хороший друг. Я очень сильно любил и доверял ему. Теперь он мой советник, а также телохранитель. Жаль, что не он мой отец. Он бы спас маму от преждевременной смерти, ведь из-за отца она скончалась, когда мне было 9 лет. С тех пор Майкл не отходил от меня с братом. Они с мамой были хорошими друзьями, поэтому он считал своим долгом оберегать нас. - Майкл, - я умоляюще взглянул в голубые глаза моего верного соратника, - прошу тебя, найди его. - Шеннон, - он подошёл и обнял меня. Никто не имел право сделать это, кроме него. Он был мне самым близким человеком после брата. - Прошу тебя, не волнуйся. Я возьму с собой отряд и отправлюсь на поиски Джареда. - Его уже так долго нет, а мне не приходило даже письмо, - мой голос предательски дрожал. Я боялся, что могу просто напросто не сдержаться и проронить слезу. В голове крутились самые худшие картины. - Если бы я не знал Джареда, я бы понял причину твоего смятения, Султан. Но я слишком хорошо знал его. Помню, когда его унесло течение реки к водопаду, он схватился за корень дерева, еле-еле торчащего из земли. Когда я вытащил его, он сказал, что не нужно было, ведь он и сам прекрасно справлялся. Помнится мне, когда он упал с лошади и сломал ногу, он мечтал о скорейшем выздоровлении, чтобы вновь оседлать коня. А потом он сломал вторую ногу. Но оседлал. Он непоколебим, Шеннон. Его ничего не остановит. Тем более какие-то враги! - я чувствовал нотку сомнения в его словах, но он говорил так правдоподобно, что хотелось верить. - Спасибо, Майкл. Не знаю, что бы я делал без тебя. - Не говори так, Шеннон-хан. Ты бы всё так же сиял. Я лишь улыбнулся, попрощавшись с ним, и вошёл в свои покои. Было довольно поздно, но ко мне пришли сведения, что Томо только что вернулся. - Вы подавили восстание?! - не своим голосом восклицал я, направляясь к своим героям. - Да, мой господин, - Томо встал передо мной на колени. Как же он хорош сейчас! Мелкие ссадины, украшающие его великолепное лицо, пухлые губы, растрёпанные волосы, небрежно раскинутые по плечам и спине, яркие глаза, в которых ещё не угас боевой азарт. Я боролся с страстным желанием заправить прядь волос за ухо и коснутся этих чуть приоткрытых губ... Пальцами... Да, лишь пальцами. Меня накрыла странная волна, но я не знал, от чего. - За один день? Это же невозможно, - новость об успехе в северных провинциях слегка успокоила меня. - Для меня нет ничего невозможного, мой господин, - он устремил свой взор прямо в мои глаза и улыбнулся. Этого было достаточно. - Я вознагражу тебя лично, Томо. Стража, - я обратился к двум солдатам, - выдайте двойное жалование всем, кто находился в отряде Томо, а ему самому - тройное. А ещё, - я вновь повернулся к Томо, - зайди в мои покои. Мне нужно сказать тебе кое-что.

***

- Я слушаю вас, мой господин, - с особой радостью в голосе произнёс Томо. - Южные провинции, земли на востоке, крепость на западе. Выбирай! - О чём вы, мой Султан? - Проси у меня всё, что хочешь. Я всё отдам тебе. - А если я попрошу ваш титул Султана? - засмеялся он. - Как ты понимаешь, всё, кроме этого, - улыбнулся я. - Земли, должности, деньги - на твой выбор. - Боюсь, Шеннон-хан, то, что я хочу попросить у вас, вы не сможете отдать мне, - отвернувшись, сказал он. - Проси хоть звезду с неба. Ты - один из моих лучших военачальников, добившийся за 10 дней такого успеха, которого многие и за годы достигнуть не могут. Скажи мне, Томо, что ты хочешь? - Вас, - еле слышно ответил он. Я застыл в недоумении. Первые секунды это просто не укладывалось в моей голове. - Прости, что? - дрожащим голосом сказал я. - Я же сказал, мой господин, что вы не согласитесь. Нет, забудьте. Забудьте об этом! Считайте, что тройного жалования мне хватит. Я пойду? - Постой, - не знаю, что на меня нашло, не знаю, что руководило моими действиями, но я не хотел, чтобы он уходил. - Шеннон-хан, прошу, не жалейте меня! Это мой грех! Грех любви... - Любви? - Я люблю вас, - он припал к моим ногам и стал целовать их. - Люблю! Люблю до безумия! - Томо, прошу, - я приподнял его на колени и встретился с ним взглядом. - Я согласен. Я поцеловал его. Жадно, властно и глубоко. В моей жизни было много женщин, но такого ещё ни с кем не было. Наши бородки тёрлись, языки переплетались. От ощущения полной несовместимости становилось страшно, но я хотел этого. Очень хотел. Но боялся... Боялся признаться себе в том, что возжелал мужчину, что готов отказаться от традиций собственного народа, что согрешил. А если об этом узнает Джаред, Майкл, мой народ? Что они подумают?! Я, Лос-Анджелесский Султан, веду себя непристойно, грешно. Но... это мой грех. И я хочу ощутить его. Золото и шёлк рассыпались на полу. Мы, совершенно обнажённые, страстно целовались, накрывшись тонким одеялом. Я чувствовал его под собой, чувствовал, как он сжимает мои плечи, когда я целую его шею. Я не знал, как вести себя с мужчиной. Скорее всего, он тоже. Но мы как-то справлялись. Я осыпал его шею дикими и несдержанными поцелуями, после которых оставались красные полумесяцы. Именно таким я хотел видеть всё его тело, поэтому и спускался всё ниже и ниже. Его стоны были чем-то особенным для меня. Я хотел большего! Для того, чтобы добиться желаемого, я принялся слегка покусывать мочку уха, потом ключицу, вылизывать грудь, прикусывать, щипать и тоже лизать соски. Ему было хорошо. И мне тоже. Я просто зверел от того, что он рвал мои волосы, царапал спину и раздвигал ноги. Мои губы ласкали его живот, а потом вновь прильнули к его губам. Томо стонет, прогибаясь, давая глубже себя целовать, что дико возбуждает меня. В любой момент могу потерять контроль, от чего и самому страшно. Я смотрю ему в глаза, приподнимаюсь, он запрокидывает голову, пока я глажу его член. Какие непривычные ощущения. Даже не знаю, хочу ли я этого... Чёрт, что-то останавливает меня. Ему же будет больно. Мимолётно осматриваю комнату и нахожу благовонные масла. Думаю, подойдёт. Медленно растираю их по своему члену и его анусу. Сперва начинаю вводить пальцы. - Ах, мед...ленней! - его лицо искажается, а я не знаю, как сделать ему приятно. Я ничего не знаю. Стараясь не причинять ему лишней боли, я не спешу вводить второй палец, а всё глубже и глубже проникаю первым. Он всё ещё стонет от боли. Не помогает. Добавляю второй, может поможет? Но, кажется, ему лишь хуже. Уже начинаю волноваться, но не останавливаю пальцы и тут натыкаюсь на какой-то бугорок. - Ах! – этот стон уже не от боли, а от разом нахлынувшего удовольствия. Он закрывает глаза, а я всё ещё медленно двигаю пальцами, пока он не начинает пускать меня свободнее. Я всё ещё не понимаю, на что наткнулся там, но помогло. Это факт. Кажется, уже можно заменить пальцы чем-то более крупных размеров. Всё так же скользя, высовываю из него пальцы, быстро переворачиваю его на живот и вхожу. Он выгибается и глухо стонет в подушку, пока я пытаюсь насадиться до конца. Какой же он узкий внутри! Это слишком! Слишком неестественно, чтобы быть правдой, слишком противоречиво, чтобы происходить на самом деле. Но я это делаю, и мне нравится. Я двигаюсь медленно, давая ему время привыкнуть ко мне внутри. Свободной рукой сжимаю его твёрдый как камень член, кусаю плечо сзади. Наконец он начинает сам подаваться на меня, насаживаться на мой член. Я чувствую, что хорошо не только мне. Двигаюсь быстрее, задавая бешеный темп, за которым он с лёгкостью поспевает. Комнату наполняют дикие стоны, которые невозможно сдержать. Мы чувствуем это. Не знаю, что конкретно, но нечто среднее между похотью и любовью. Он подаётся моим толчкам, губам, полностью отдаваясь. И этого он хотел? Как долго, Томо? Я чувствую, что близится финал. Он кончает раньше меня, заливая простыни и мою руку тем, что я никогда не ожидал увидеть на этом ложе (по крайней мере, не моё). Ещё парочка толчков и я кончаю вместе с ним. Рухнув на ковать, я пытаюсь перевести дыхание. Это же делает и Томо, перевернувшись на спину. Я кладу голову ему на грудь. Именно сейчас я, наконец, почувствовал полное умиротворение. Мне хорошо...