***
Дамблдор слегка отсутствующим взглядом уставился на предпоследний разворот «Ежедневного Пророка» – он только что прочел не очень длинный список клубов по интересам и любительских спортивных команд, которые успели буквально за пару дней пройти регистрацию в отделе учета Министерства, согласно новому закону, вышедшему на прошлой неделе. Альбус до сих пор не видел особого смысла в подобных действиях, предпринятых Корнелиусом, а привыкнув во всем искать скрытый подвох, он не мог просто отмахнуться от столь разафишированного шага Министерства. – Значит, списки будут печататься по воскресеньям… – Дамблдор постучал пальцем по раскрытой странице газеты, занявшей свое место на его столе. – Нужно будет не забывать заглядывать – вдруг что-нибудь интересное выплывет. Лучше министр заставил бы пройти учет всяких дельцов – глядишь, и в министерскую кубышку что-то капнуло бы. Кстати – о дельцах. Молли все так же не проявляет интереса к моим предложениям, видимо, придется поговорить с Артуром. Надо поинтересоваться – не надоело ли ему сидеть на шее у жены? Думаю, он соблазнится нежданным повышением по службе. Следует придумать ему что-нибудь эдакое, чтобы при необходимости потом было легко протолкнуть на пост еще повыше… Интересно, а на кресло министра он не польстится? Конечно, продвинуть его так высоко будет исключительно непросто, но, создав необходимую атмосферу среди обывателей, можно уговорить их отдать свои голоса за человека из их среды – небогатого, а значит, понимающего их нужды. Но это так – запасной вариант и скорее приманка, чем реальный план. Альбус бездумно вертел газету на гладкой поверхности столешницы, проговаривая свои мысли вслух, чтобы было легче определить, насколько фантастически они звучат. – Нужно сходить и разведать, куда получится определить этого недотепу. Если сейчас удастся быстро добиться его пусть и небольшого продвижения, Артур убедится, что мои обещания – не фарс. Потом останется устроить ему небольшой стресс, и он как миленький согласится со всем, что я ему посоветую. И тогда наш Орден получит сразу весь его выводок – ведь не смогут же сыновья не пойти за отцом? Разве что близнецы способны заартачиться – они всегда вели себя непредсказуемо, – Альбус на несколько секунд задумался. – Не страшно – они уже почти у меня в руках. Или Фред и Джордж считали, что я не узнаю об их планах? Розмерта по прежнему имеет острый слух и любопытный нрав. Да и без нее я все равно выяснил бы, откуда у студентов начали бы регулярно появляться все эти хлопушки и вонючие сюрпризы для розыгрышей. А то вроде я и раньше не догадывался, что близнецы, пока учились в школе, потихоньку обворовывали «Сладкое королевство», бегая туда через подземный ход? Видимо, они не в курсе, что защитные чары не ограничиваются поверхностью земли, а уходят вглубь, заключая Хогвартс в своеобразную сферу. Так что проникновение через подземный ход не остается для меня незамеченным. А следовательно, у меня есть небольшой предмет для торга с близнецами, если они вдруг вздумают не поддерживать отца. Я не мешаю их бизнесу, а они вступают в мой Орден. Дамблдор недовольно вздохнул – в последнее время дела с Орденом Феникса буксовали по всем направлениям. Из бывших соратников лишь единицы согласились возобновить свою деятельность на благо «высшей справедливости». Конечно, кое-какие сведения стекались в штаб, но это были сущие капли в море информации, в которой сейчас нуждался Альбус. Даже создать видимость активного сопротивления людям Барти не имелось ни малейшей возможности – молодежи в Ордене практически не имелось, если не считать за таковую Блэка и Люпина. Были, конечно, свежие кадры из Аврората – Кингсли поработал. Но их на практически незаконные стычки не бросишь… Дамблдор откровенно тосковал по тем временам, когда то ли молодежь была наивнее, то ли среди них находилось больше идеалистов. – От Ордена осталась одна вывеска, – пробурчал он себе под нос. Если кто и считал Альбуса выжившим из ума стариком, то он очень ошибался. Дамблдору было не занимать ни сноровки в манипулировании людьми, ни способности делать правильные выводы, ни упрямства, с которым он шел к своей цели. Да – промахи случались все чаще, но это являлось результатом и прямым следствием того, что и планов в последнее время составлялось намного больше, чем, скажем, пять лет назад. Та же ситуация и с Орденом Феникса… В прошлый раз у них имелось в запасе гораздо больше времени для того, чтобы набрать рекрутов под свои знамена – десяток лет достаточно, чтобы склонить на свою сторону чуть ли не целое поколение юных магов. А что можно успеть за несколько коротких месяцев? Пока Барти не достиг гарантированных успехов, начинать восстановление Ордена не было смысла, да и, честно говоря, сама идея этой кампании с возродившимся Волдемортом и его Упивающимися Смертью пришла на ум Альбусу не так уж давно. Так что немудрено, что Барти удалось быстрее сколотить свою команду головорезов из отбросов магического общества. Для Ордена Феникса такой «материал» не годится – здесь нужны те, кто считает себя способным изменить мир к лучшему, а таких всегда было меньше, чем тех, кто печется лишь о собственном благополучии. К тому же времени на раскачку уже не оставалось – старость все отчетливее давала о себе знать. Она пришла как-то внезапно – просто одним утром Альбус почувствовал, что ему не хватает сил, чтобы резво вскочить с постели. Он прекрасно помнил о своем возрасте, перешагнувшем столетний рубеж, но для такого сильного волшебника, каким он являлся, это были сущие пустяки. Судя по свидетельствам историков, все колдуны, обладавшие выдающимися магическими способностями, спокойно доживали и до ста восьмидесяти, и до двухсот лет, да и это не служило для них пределом. Тот же Фламель раскрыл секрет философского камня, когда его возраст перевалил за полтора века. Еще десять лет назад Дамблдор ощущал себя полным энергии, позволявшей ему спокойно дожидаться, когда удача придет к нему в руки. Однако в последние годы он не мог похвастаться ни хорошими прогнозами по поводу своего здоровья, ни неистощимым, как раньше, запасом терпения. – Надеюсь, я все же смогу еще посмотреть тебе в лицо, Том, – раздумья о судьбе собственного Ордена неведомыми путями вывели мысли к главной «головной боли». – Мне нужен твой камень. Я единственный, кто знает ему цену… – Понимая, что подобные размышления не принесут никакой пользы, Дамблдор решительно покинул свой кабинет – прогулка на свежем воздухе всегда оказывала на него умиротворяющее действие. – Заодно и Розмерту проведаю, – даже послеобеденный моцион должен приносить пользу – так считал Альбус, не привыкший к праздности.***
Гарри, посвятив пару часов полетам на метле, соревнуясь с друзьями в скорости и ловкости, неплохо усмирил свои эмоции. Северус оказался прав – было слишком сыро и холодно, чтобы долго оставаться на улице. К тому моменту, когда ребята решили вернуться в замок, Поттер уже от холода не чувствовал рук, несмотря на защитные перчатки, а лицо горело так, словно он провел в ледяной воде полдня. Самое поразительное, что ни Драко, ни Рон не выглядели такими же замерзшими. Однако объяснялось все очень просто – Гарри забывал о том, что следует поддерживать согревающие чары. Конечно же, он вслух списал это на азарт во время полетов, но сам-то догадывался, что все случилось совсем по другой причине. Теперь ему было немного стыдно за то, что он так грубо разговаривал с Северусом. Хотя упрямый «гном обиды» все же засел в темном закоулке его сознания и продолжал исподтишка долбить мозг, убеждая, что Гарри поступил правильно, показав свой характер. Проведя некоторое время в библиотеке за выполнением домашнего задания, а затем после ужина приняв участие в обсуждении вопросов о возможности применения чар в маггловской технике, устроенного старшекурсниками в гостиной Слизерина, Гарри заметил, что его мысли все время возвращались к короткому послеобеденному диалогу с Северусом. Это давало повод предположить – объяснений все равно не избежать. Поэтому, когда Снейп появился в апартаментах факультета, чтобы убедиться, что в его отсутствие все было под контролем старост, Гарри не удивился, когда услышал: – Мистер Поттер, нам необходимо поговорить. Пройдемте ко мне в кабинет. – Конечно, сэр, – Поттер покорно отправился следом за Северусом, чувствуя, как горькая волна обиды снова поднимается в его душе. «Да что же это такое!» – ругал он себя по дороге, стараясь взять эмоции под контроль. Но получалось не очень успешно. – Не стой столбом – присядь, – Северус махнул на кресло у камина, когда они оказались отрезаны зачарованной дверью от остальных обитателей Хогвартса. – И будь добр – объясни мне, что на тебя нашло? – он старался, чтобы его требование прозвучало не слишком резко. – Как удобно… Ты мой декан и можешь приказать мне, – Гарри уселся в кресло и, сцепив руки в замок, положил их на колени. Не поднимая глаз, он продолжил: – Что вы хотите от меня услышать, профессор Снейп? – Гарри, прекрати. Ты ставишь меня в тупик своим поведением. Я не понимаю, что произошло… – Северус изо всех сил сдерживался, чтобы не вспылить. Поттер вел себя именно так, как это преотлично умел делать и он сам – нападать без объяснений, заставлять оппонента теряться в догадках, дезориентировать его и вынуждать капитулировать еще до того, как истинная причина станет ему понятна. Гарри использовал на нем его же тактику – и это раздражало больше всего. – Не понимаешь? – Поттер медленно поднял глаза и посмотрел на Снейпа так, что у того перехватило дыхание. В них было столько обиды, боли, упрека, словно Северус и в самом деле совершил страшное преступление. Но через несколько секунд все изменилось – будто дымка заволокла зеленые прозрачные озера, и взгляд Гарри стал растерянным и несчастным. – Я тоже не понимаю… почему ты вчера ушел и ничего мне не сказал? Я искал тебя полдня и только в обед узнал… – У меня случайно организовался выходной, и… – И ты нашел время, чтобы предупредить старост, но для меня у тебя не нашлось минутки, – Гарри обвиняюще покивал головой. – Да какая тебе разница… – Действительно. Какая мне разница, что ты без предупреждения куда-то срываешься из школы в такое неспокойное время, как сейчас? И вообще – я всего лишь студент и обязан только выполнять команды своего декана, – Гарри понял, что его начинает колотить, поэтому сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, успокаивая себя. – Мерлин! Ты можешь объяснить все толком? – Северус подошел к Гарри и присел на корточки рядом с его креслом, пытаясь заглянуть ему в глаза. Он догадывался, что, скорее всего, тот просто накрутил себя, и дело не стоит выеденного яйца, но пока они не разберутся во всем – Поттеру будет так же плохо, как это было сейчас. – Скажи, что я должен был подумать, когда узнал, что ты срочно рванул из школы? Ответь, – Гарри видел, что Северус и в самом деле озабочен его вопросом и не понимал, почему так важен ответ на него. – Наверное, что у меня выходной и я отправился домой к Тому, – осторожно предположил тот. – Ты раньше обычно предупреждал меня об этом, за редким исключением. Но времена изменились. А теперь еще раз подумай и ответь на мой вопрос – в каком случае ты поспешил бы покинуть школу, ничего мне не поясняя? – заметив искреннее непонимание, Гарри, проглотив комок в горле, перефразировал вопрос: – Что ты посчитал бы необходимым утаить от меня, пока не разберешься сам? – Мерлин! Неужели ты решил, что… – Северус и в самом деле не предполагал, что Поттер может сделать такой чудовищный вывод из его побега домой. – Да! Я посчитал, что что-то случилось с Томом! – глаза Гарри заблестели от непролитых слез, но он сдержался. – Я не подумал… – О! Спешите видеть! Профессор Снейп признался, что он не способен думать! Обычно ты в этом обвиняешь студентов, – Гарри отвернулся, переведя взгляд на огонь. Злость ушла, лишь едкая обида еще будоражила душу. – Но почему ты не связался с нами, раз тебя так напугал мой уход? – у Северуса от сидения на корточках затекли ноги, и он решил устроиться на подлокотнике кресла, в котором расположился Гарри – он знал, что сейчас ему следует держаться поближе, если он рассчитывает заслужить прощение у этого сумасбродного мальчишки. Гарри и в самом деле имел право обижаться – Северус впервые в этом году надолго покинул школу, не предупредив его. Даже о своих вояжах за ингредиентами он чаще всего ставил Гарри в известность – на всякий случай. Но не рассказывать же Поттеру о причинах, побудивших его в этот раз к такому импульсивному поступку! – Меня Наг отговорил. Я, конечно, мог связаться с вами или и вовсе аппарировать домой и проверить, что там и как, но… Наг сказал, что подглядывать плохо и что я должен научиться доверять. Но мне все равно было… – Гарри замолчал, осознавая, что ведет себя как сопливый ребенок. С ним точно творилось что-то неправильное. – Прости, пожалуйста, – Северус обнял его за плечи и притянул к себе. Гарри послушно уткнулся лицом ему в грудь, обхватывая руками за пояс. – Я просто соскучился по Тому, и когда у меня появилась возможность… – Ты умчался к нему, – в голосе Гарри прозвучали непривычные нотки – это была не совсем ревность, а скорее досада. – Гарри, ты же знаешь, что для меня значит Том, – Северус погладил Поттера по голове и отметил, насколько все у них непросто складывается. Он чувствовал, что Гарри тянется к нему не только за обычным человеческим теплом – ему уже этого было мало, и скрыть свои чувства неопытный парень просто не умел. Сам же Северус, слава Мерлину, успел разобраться в себе и даже обсудил все с партнером, но это ни на дюйм не приближало их с Гарри к взаимопониманию. – Да, конечно. Я же ничего не говорю, – казалось, что Гарри оправдывается, – но ты мог мне сказать. – Обещаю, я постараюсь больше никогда не подвергать тебя подобным беспочвенным сомнениям. Я понимаю, что ты переживал, но, согласись, твоя истерика… – Да-да, – перебил его Гарри. – Я не знаю, почему так остро отреагировал. И вообще – со мной что-то происходит, но не совсем понятно – что именно. Может, это из-за выходки Дамблдора… из-за того, что он решился сделать с Драко? Мне теперь на каждом шагу будет мерещиться что-то ужасное, или… Нет, – Гарри покачал головой, не желая строить предположения в то время, когда ему было так уютно рядом с Северусом. – Не имею представления. – Все утрясется. Только прошу – держи себя в руках. Я уже предупреждал – не зацикливайся на том, что произошло. Ты должен помнить о случившемся, сделать полезные для себя выводы, но не нужно жить, опасаясь повторения подобного. Ты прекрасно понимаешь, что трудностей, скорее всего, не избежать, но не смей все время ожидать неприятностей. Не разрушай себя. С таким настроением никогда не стать победителем, – Северус говорил о правильных вещах, но вместе с тем прекрасно помнил, как четыре года жил лишь мечтой об отмщении, и неизвестно, чем все кончилось бы для него лично, если бы Том не дал о себе знать. Именно Том стал для него самого тем якорем, на котором держалась уверенность в благополучном будущем. – Мы всегда будем с тобой – я и Том. Помни об этом. – Всегда, – как эхо повторил Гарри, немного помолчал, словно давал возможность этому обещанию прочно закрепиться в своей памяти, а затем требовательно добавил: – Не забывай, что ты мне только что пообещал. – Я слов на ветер не бросаю, – ответил Северус, а сам подумал: «Даже если и пожелаю, я этого не забуду. Это сильнее меня». – Ты сказал, что искал меня вчера. Что-то случилось? – Нужно было поговорить, – Гарри понимал, что ему пора «отклеиться» от Северуса и не строить и дальше из себя испуганного несмышленыша, но ему до тошноты не хотелось этого делать. «Истеричный идиот», – оценил он свое поведение и отстранился, давая возможность Северусу более удобно устроиться в соседнем кресле. – О чем-то конкретном? Или просто развеять скуку? – Снейп решил не настаивать на физическом контакте, когда Гарри недвусмысленно освободил его от своей хватки. – Стань моим учителем в боевой магии, – лишь на секунду задумавшись, выпалил Гарри, посчитав, что нет смысла расспрашивать – возможно ли это в его возрасте, потому что сейчас Северус и сам ответит на его вопрос. – Но я и так вроде бы не отказываюсь с вами тренироваться, – Снейп прекрасно понял, о чем его только что попросили, но оказался немного не готов к такому напору. У него, как у мастера по трем специализациям, еще не было ни одного ученика – Северус до сих пор не считал себя готовым взять на себя такую ответственность. – Я хочу пройти обучение на мастера боевых искусств и прошу тебя стать моим наставником, – более корректно повторил свою просьбу Гарри. – Ты просишь, чтобы я сделал из тебя убийцу? Не рано ли? – А чем мы занимаемся там, в зале для тренировок? Разве не тем же? – Гарри, конечно, догадывался, что разница должна была быть. – Вы учитесь защищаться и дорого продать свою жизнь, если кто-то посмеет на вас напасть, – жестко заметил Северус. – И я думал, что ты это осознаешь. – Меня уже обучили такому, о чем многие и после окончания школы не имеют представления, – настаивал на своем Гарри. Его предположение, что Северус захочет загладить свою «вину» с уходом домой без предупреждения, не оправдалось. Хотя на это было мало надежды, но все же шанс существовал, как казалось Поттеру. Он не пытался манипулировать дорогим ему человеком, но использовать случай для собственной выгоды было логичным. – Можешь, конечно, поговорить об этом с Блэком, он тоже мастер. У меня нет права запрещать тебе подобное. Но лично я считаю, что ты не готов для столь сложного обучения, – Северус не ожидал, что придется обсуждать такую серьезную тему сразу после успокаивающей беседы. Он понимал, что, отказывая Гарри, как бы подпитывает его страхи и убеждает во мнении, что тот не достоин полного доверия, но по-другому ответить не мог. Для него самого ученичество стало спасением из той бездны, куда он себя загнал, когда числил Тома среди погибших. Для Гарри же, как думал Северус, приобщение к истинной боевой магии именно сейчас вполне способно послужить толчком к его превращению в беспощадного мстителя, и не исключено, что Дамблдор оказался бы только первой его целью. – Считаешь меня ребенком? – Гарри было неприятно услышать отказ, но он постарался не показывать охватившей его досады – он и так в этот вечер достаточно проявил себя в качестве несдержанного подростка. – Дело не только в твоем возрасте, – Северус постарался все же объяснить свою позицию. – Боевой маг – это не просто специалист в определенной области магических искусств. При обучении ломаются некоторые твои стереотипы мышления, модифицируется психика, способны смениться жизненные приоритеты. Я не хочу уничтожить тебя – такого, каким ты сейчас являешься, а это вполне может случиться, если ты поспешишь и решишь овладеть таким сложным мастерством. Вспомни – Том обучал тебя ментальным практикам именно для того, чтобы ты не навредил ни себе, ни еще кому-нибудь, случайно обнаружив у себя врожденную склонность к работе с человеческим сознанием. Он подтвердил твою квалификацию лишь тогда, когда убедился, что ты осознаешь всю ответственность подобного умения. – Но раз я менталист, то мне будет проще разобраться, что хорошо и что плохо. Разве не так? Почему ты думаешь, что я не смогу понять, к чему способны привести… – Гарри! Ты не имеешь представления, о чем говоришь, – Северус покачал головой. – Настоящий боевой маг – это машина смерти. Чтобы остаться человеком, у тебя прежде, чем учитель начнет делать из тебя убийцу, должны сформироваться устойчивые моральные принципы и образоваться крепкие психологические якори, которые не дадут тебе запутаться в себе. Поверь – я знаю, о чем говорю. – Ты хочешь сказать, что я могу стать настоящим Темным Лордом? Ты такого обо мне мнения? Это из-за моего отца – Гриндевальда? – Гарри не представлял, что и думать – Северус выглядел очень убедительным. Не было похоже, что он просто опасался лишних хлопот. – Мерлин! Ну что творится в твоей голове? Вот еще одно подтверждение моим словам – ты не готов к столь непростому обучению, – Северус так откровенно тепло улыбнулся, что у Гарри перехватило дыхание – он, казалось, почувствовал горячие объятия, хотя к нему даже пальцем не прикоснулись. – Ну какой из тебя Темный Лорд? Скорее уж – Робин Гуд. Давай договоримся – если ты не решишь попроситься в ученики к кому-нибудь другому, то вернемся к этому разговору через пару лет. Пойми, боевой маг – это не только сила и ловкость. Ты уже сейчас можешь потягаться с некоторыми мастерами боевой магии, особенно учитывая твою мощь. Гарри, учись защищаться. И я, и Том, и Сириус приложим все усилия, чтобы помочь тебе в этом. Ну в самом-то деле – тебя же не знак мастера привлекает? Или… – Северус насмешливо прищурился, – я угадал? – Нет, конечно! – вспылил Гарри, отводя в сторону глаза, выдавая себя – магический символ принадлежности к ковену боевых магов был его мечтой с той самой минуты, когда он увидел призрачный клинок напротив сердца Северуса. – Придет день, и ты обязательно станешь мастером. Я в этом не сомневаюсь. Но попомнишь мои слова – к тому времени у тебя будет уже совсем другое отношение к этому, – Северус, продолжая многозначительно усмехаться, похлопал себя по груди, указывая на месторасположение метки, подтверждавшей его статус специалиста боевых искусств. – Посмотрим, – неопределенно отозвался Гарри в ответ, поднимаясь с места. – Если у тебя нет больше вопросов, то мне, пожалуй, следует вернуться в гостиную факультета, чтобы не привлекать лишнего внимания – скоро прозвучит сигнал отбоя, – Поттер чувствовал смущение из-за того, что его уличили в желании покрасоваться очередным знаком мастерства. Правду было некуда деть – все же он еще недостаточно серьезно относился к некоторым аспектам жизни. Иметь возможность что-то получить, еще не значит иметь необходимость владеть этим чем-то – такую истину только что донес до его сознания Северус, всего лишь задав разумный вопрос. – Наверное, ты прав – и я еще не готов к подобной ответственности, – неловко улыбнувшись, признался Гарри. – Я не буду ни к кому больше обращаться по этому вопросу, – пообещал он перед тем, как покинуть кабинет Северуса. – Хочу, чтобы меня учил именно ты. – Для меня это честь, – донеслось до него вполне серьезное заверение. Северус еще некоторое время сидел практически неподвижно, прокручивая в уме разговор с Гарри, и поражался собственной неспособности толково объяснить причины, по которым не следовало спешить с мастерством в боевой магии. – Я становлюсь косноязычным в его присутствии, – насмешливое замечание сопровождалось тяжким вздохом, подтверждавшим капитуляцию перед самим собой – Северус признал, что ему все еще не удавалось взять свои эмоции под полный контроль.***
Люциус выглядел так, словно как минимум получил двойную прибыль с бесперспективного финансового вложения. Том с Нарциссой являлись единственными свидетелями его неистовой радости – маска высокомерия и холодности была снята рядом с близкими по духу людьми, и Люциус откровенно наслаждался собственным успехом. – Расскажи все по порядку. А то мы пока что слышали только твои охи и ахи, – Нарцисса Малфой давно не видела мужа таким довольным. – Я так поняла – Фадж не стал вызывать авроров? – Ох, видели бы вы, как он на нас вытаращился, когда мы с Джастином подали ему бумаги на подпись, – Малфой глотнул вина из бокала, пытаясь совладать с собственными эмоциями – сегодня он провернул такое, что им и не снилось еще полгода назад. – Ты говоришь о Джастине Фоули, правильно я понимаю? – Нарцисса прекрасно знала, о ком шла речь, но она давала супругу возможность выговориться и посмаковать свое достижение. Том только молча улыбался, радуясь вместе с Малфоями. – Да, о нем. Джастин согласился на время взять на себя официальное руководство ортодоксами. Он не был под следствием, на его руке нет знака… Да-да, Том, я помню, что ты предлагал его убрать, но ради твоего спокойствия, думаю, этого пока не следует делать. Мало ли какие вопросы это вызовет у тех, кому мы не нравимся, – Люциус положил салфетку на край стола – он все же ухитрился пообедать, пока немного сумбурно ставил в известность жену и друга о своей удаче. – Закон о регистрации общественных формирований разного толка нам удалось провести на прошлой неделе без особых трудностей – Пий отличился великолепной работой с Фаджем, объясняя тому необходимость подобного учета. Вот мы с Джастином сегодня и отправились, как и значится в правилах, подписывать документы у министра. Конечно, обычно все просто оставляют свои бумаги секретарю. Кстати, секретаря у Корнелиуса нужно сменить – такая занудная дама… – Люциус недовольно скривился. – Мы еле смогли отвязаться от нее – все твердила, что не стоит беспокоить министра по столь ничтожному поводу, как пара подписей, мол, у него есть дела поважнее. Все уговаривала оставить устав организации ей – обещала завтра вернуть уже с подписью Фаджа. Нет, она, разумеется, действовала в пределах своих полномочий… но такая приставучая. В общем, – прервал он свои рассуждения по поводу министерского секретаря, – подаем мы Корнелиусу папку, он открывает ее, читает название организации и выпадает в осадок, – Люциус засмеялся. – Вот, действительно, по-другому и не опишешь то, как у него глаза полезли на лоб, а рот сам собой открылся, словно у болезного. А потом он пришел в себя и, заикаясь, спрашивает: «Вы это серьезно?» – А вы ему так сразу и признались, что заглянули, чтобы шутки шутить и развлекать его, устроив балаган, – хмыкнул Том, который уже второй раз слушал рассказ Люциуса – сначала тот доложил ему об успешном выполнении возложенной на него весьма непростой миссии, а потом пригласил на обед в Малфой-мэнор. – О да – нам пришлось полчаса клясться ему в искренней любви к отечеству и магическому миру, которому мы готовы служить верой и правдой, – серьезно заметил Люциус. – И Фадж поверил? – Нарцисса полагала, что они добьются успеха в своих начинаниях, но с утра все же понервничала, пока не получила сообщение от мужа, что встреча прошла без накладок – как-никак Люциус рисковал, к тому же неслабо. Министр мог и не согласиться с доводами, а просто отправить под арест, припомнив «былые заслуги» как причину для сомнений в их намерениях. – Поверил. Как ни странно – поверил и даже так воодушевился тем, что мы предложили полное сотрудничество с соответствующими службами Министерства, что не только подмахнул наши бумаги, а еще и сам сходил с нами в отдел учета. И это еще не все! Он официально представил Джастина своему заместителю Пию Тикнессу как руководителя научного ортодоксального общества хранителей знаний и устоев магического мира. Пф-ф… Будто они не знакомы! – Люциус уже смог немного успокоиться и теперь не так фонтанировал эмоциями. Как бы он ни пытался всех убедить, что ему было не страшно, это не соответствовало истине – операция являлась опасной и могла закончиться непредсказуемо, несмотря на основательную подготовку. Так что несколько преувеличенная возбужденность вполне оправдывалась нервным откатом. – Но не это главное… Фадж попросил Пия оказать Фоули всяческую поддержку и в первую очередь свести его со Скримджером. – Зачем? – Нарцисса несколько встревожилась – былое общение с главой Аврората не входило в число приятных. – Мы пообещали для начала помочь создать в Косом Переулке, возле Министерства и в Хогсмиде улучшенную сеть для отслеживания магических возмущений. Естественно, за собственный счет, – Люциус немного презрительно скривился. – Все имеет свою цену – покладистость министра тоже. – Я очень горжусь тобой, дорогой! – Нарцисса была исключительно искренней, восхваляя Люциуса. Ее восхищенный взгляд только подтверждал это. – Вы с Джастином отлично потрудились, – удовлетворенно отметил Том. – Теперь никто не сумеет обвинить нас в противоправных действиях. – Когда придет время, ты сможешь занять место во главе организации. Ведь все и так в курсе, что Фоули – лишь ширма. Думаю, даже Фадж об этом догадывается и всего лишь ошибается в настоящем лидере – он почему-то решил, что это я, – Люциус пожал плечами, словно не понимал, с чего бы это министр так считал. – Он недалек от истины – я сейчас скорее твой подручный, чем руководитель. И не спорь, – Том остановил собравшегося было возмущаться Люциуса. – На тебе вся самая ответственная работа организации. Я бы с удовольствием разделил с тобой эту ношу, но, боюсь, меня вряд ли так просто примут, пока роль Дамблдора не раскрыта широкой общественности. – Не умаляй своих заслуг, – все же заметил Люциус, которому было приятно слышать похвалу и признание от Тома. – Теперь наведем мосты с Авроратом. Есть там у нас свои люди – они помогут. Так что к Рождеству попытаемся запустить дело по реабилитации наших соратников, – Нарцисса с надеждой посмотрела на супруга – его слова означали, что если им будет сопутствовать удача, то она скоро увидится с сестрой. – Скажешь – когда понадобится, я дам тебе воспоминания наших ребят, чтобы вы с Фоули сориентировались, кого вызывать в свидетели. Там есть очень полезные моменты, которые можно без купюр предъявить Фаджу. К судебным делам вряд ли их стоит приобщать, но для обработки министра они очень хорошо подойдут. Показывать нужно исключительно оригиналы – Корнелиус способен потребовать сделать экспертизу, – Том понимал, что они сегодня, благодаря усердию Люциуса, одержали первую довольно внушительную победу после того, как потерпели неудачу в восемьдесят первом. Однако не смог удержаться от того, чтобы не начать строить планы их дальнейших действий. – Мы обязательно справимся, – заверил его Малфой. Он и в самом деле был уверен, что на этот раз им удастся абсолютно все задуманное. А как же иначе? Они ведь хотят удержать магический мир от падения в бездну. И если кто и способен справиться с этой грандиозной задачей – то это ортодоксы, уважающие магию и чтящие ее законы.