***
Дамблдор, покидая Большой зал, позвал с собой Снейпа. Он и сам не знал, что намерен тому сказать, но душа требовала собеседника, чтобы если и не отвлечься от поистине ошеломляющего известия, то хотя бы иметь возможность с кем-нибудь об этом поговорить в надежде усмирить так и рвавшийся на волю гнев, сжигающий его изнутри не хуже Адского пламени. – Уже ознакомился с новостями? – поинтересовался Альбус, небрежно махнув в сторону кресла возле директорского стола, тем самым предлагая Северусу присесть. – Ты о нападении в Татсхилл? Жертвами стали и магглы, и волшебники за один налет – это что-то новенькое, – Снейп говорил о статье на первой полосе «Ежедневного Пророка». – Обычно в действиях этих ненормальных имелась хоть какая-то закономерность: если страдали магглы – значит, имело место ограбление, если маги – в нападении просматривалась политическая подоплека. Но на этот раз такое чувство, что там развлекались пьяные дебоширы. Можно было бы даже списать на случайные волнения, но авроры обнаружили пару плакатов с прежними призывами. Слава Мерлину, хоть погибших в этот раз нет. – Да-да, ты прав – это просто ужасно, – Альбус не имел представления о подробностях инцидента, потому что на самом деле прочел только заголовок главной статьи этого выпуска, зато он очень внимательно изучил список зарегистрированных за прошедшую неделю общественных и любительских организаций. – Но я позвал тебя, чтобы поговорить о другом. Что ты знаешь о возобновлении деятельности сборища ортодоксов? – А что я, по-твоему, могу об этом знать? Ты сам приказал мне сидеть тихо и даже не пытаться наводить справки о возрождении Волдеморта, – Северус недоуменно приподнял бровь. – Я не о том тебя спрашиваю. Твои бывшие дружки зарегистрировали свою банду в качестве научной организации, – Дамблдор толкнул брошенную ранее на стол газету, и она, скользнув по гладкой поверхности, остановилась возле Снейпа, давая ему возможность пробежать не очень длинный список глазами, делая вид, что читает его впервые. – И чего ты хочешь от меня? – Северус выглядел так, словно абсолютно не понимал намеков. – Недавно здесь был Люциус Малфой. Он ничего тебе об этом не говорил? – допытывался Альбус, хотя и сам сознавал, что это пустая трата времени – он ведь просил Снейпа не искать контактов с бывшими соратниками, не желая взрастить у себя под боком обоснованно сомневавшегося в личности возродившегося Темного Лорда. – С чего бы он со мной говорил о чем-то, не связанном с учебой его сына? – Северус уставился на Дамблдора, как на восьмое чудо света, давая понять, что сомневается в его мыслительных способностях. – Альбус, я предал их идеи и ни разу за эти годы не попытался оправдаться в глазах бывших соратников. Так зачем ортодоксам со мной беседовать о восстановлении былых позиций организации? Скажи прямо – чего ты от меня хочешь? – Как им удалось пройти учет и не сесть в Азкабан? Они же были под запретом все эти годы! – с отчаянием возмутился Дамблдор. – Они? Ты что-то путаешь, – покачал головой Снейп. – Дело ортодоксов никогда не рассматривалось, потому что официально такой организации никогда не существовало. – Но все знали, что Волдеморт возглавлял ортодоксов! И они теперь смогли… – Дамблдор нервно ткнул пальцем в сторону газеты, все еще так и лежавшей на другом конце стола. – То есть ты считаешь, что это возрожденный Волдеморт пришел в Министерство и поставил на учет свою, как ты выразился, банду? – Северус притворился серьезно задумавшимся над собственным предположением. – Раз Темный Лорд вхож к министру, то тогда весьма странно выглядят все эти нападения и призывы сменить руководство – они попросту не имеют смысла. – Я не говорил, что это Волдеморт зарегистрировал свою организацию, – отмахнулся Дамблдор, даже не заметив, как сам же провел четкое разграничение между ортодоксами и бесчинствовавшими головорезами. – Но как Корнелиус допустил такое? – Пойди и спроси у него – я тебе на этот вопрос не отвечу, – весьма разумно заметил Северус, мысленно насмехаясь над Дамблдором – теперь тому не так просто будет кричать на всех углах, что отморозки, нападавшие в последнее время на мирных жителей, и ученые-ортодоксы – это одни и те же люди. За голословные обвинения в отношении признанного законом общества можно и под суд отправиться. – Я так и поступлю. Завтра же, – заверил Альбус. – А тебя попрошу, если что-нибудь услышишь… Мало ли, может, студенты будут обсуждать – они зачастую знают гораздо больше, чем подозревают их родители. Одним словом – меня интересует любая информация о том, как этим ушлым жуликам удалось провернуть такую операцию. – Не думаю, что мне удастся выведать что-нибудь стоящее, но я тебя понял, – Северус поднялся с места, решив, что разговор окончен, раз уж Альбус поставил перед ним конкретную задачу. – Ты уж постарайся. – Говорил же я тебе еще несколько месяцев назад – давай попытаюсь навести мосты, – заметил Северус, которого вполне устроило бы, если бы Дамблдор согласился на его сотрудничество с ортодоксами. – Это опасно… Но если у тебя появится возможность, то я не против, чтобы ты возобновил старые контакты. Я хочу знать, что они задумали, – Дамблдору пришлось смириться с мыслью, что он, скорее всего, свалял дурака – не исключено, что Северус помог бы ему раньше раскусить замыслы ортодоксов, и тогда ни о какой законной регистрации речь не шла бы. – Я попробую связаться с зельеварческой ветвью – так моя заинтересованность в сотрудничестве будет выглядеть не столь подозрительно, – бросил Северус и покинул директорский кабинет, позволяя Дамблдору остаться в одиночестве и основательно подготовиться к посещению Министерства.***
Не став откладывать свой визит к Фаджу, Дамблдор в понедельник сразу после завтрака отправился в Лондон. Погода снова испортилась, не располагая к прогулкам. Альбус хотел перед серьезным разговором с министром заглянуть в Гринготтс, но стоило ему только выйти из «Дырявого котла», как пригоршня мокрого снега влетела ему за шиворот – он не рассчитывал на столь «прохладный прием» в Косом Переулке и не успел прикрыться чарами. Настроение, и без того не радужное, после такой выходки природы, казалось бы, тоже ополчившейся против Дамблдора, стало и вовсе мрачным. Предчувствие очередной неудачи не отпускало, поэтому, плюнув на свои планы, Альбус аппарировал к Министерству, решив поскорее разобраться с неприятными вопросами. Выслушав от секретаря полдюжины замечаний, сводившихся к тому, что мистер Фадж очень занятой человек и на прием к нему нужно записываться заранее, Дамблдор все же прорвал столь ревностно охраняемый кордон и без стука чуть ли не влетел в кабинет министра магии. – Корнелиус, как ты ее терпишь?! – вместо приветствия весьма эмоционально посетовал Дамблдор на чрезмерно усердного секретаря. – Так ведь некем заменить, – жалоба прозвучала почти искренне, потому что и самому министру порой приходилось «воевать» с излишне инициативной помощницей. – Могу подсказать отличного кандидата – Персиваль Уизли. Он у Крауча работает. Перемани к себе. Парень молодой, но очень педантичный и услужливый. Посмотришь – он тебе понравится, – Дамблдор мысленно похвалил себя за то, что успел быстренько пробежаться по отделам и разнюхать – кто чем дышит сейчас в Министерстве. Картина вырисовывалась прямо-таки удручающая. Многих лояльных Дамблдору чиновников сместили, выжили или и вовсе отправили на «заслуженный отдых», а те из них, кто пока еще держались за свои места, оказались не слишком разговорчивы. Так что удалось лишь выяснить, что в Министерстве теперь уже не получится по-прежнему одним намеком решать любой вопрос. Хотя что-то подобное и ожидалось, если вспомнить последние посещения Министерства. Зря Альбус тогда не подсуетился, понадеявшись на свои многолетние авторитет и влияние. Но все же на кое-что он был еще способен. Вот и одному из Уизли, словно играя, протекцию сделал, глядишь – Фадж и согласится взять того к себе. Мальчишка и впрямь весьма проворный и покладистый. Иметь своего человека в близком окружении министра – это огромная удача. А то, что Перси еще не знает, кому он обязан своим повышением, так за этим дело не станет. И тогда благодарный отпрыск многодетной семьи не откажется при случае поделиться полезной информацией. – Как ты сказал? Персиваль Уизли? – министр быстро записал имя на листке. – Я наведу справки. Спасибо за подсказку. Ты по делу или просто по пути зашел? – Фадж старался не показывать, что его несколько напрягает визит Дамблдора. – По очень важному делу, – Альбус прищурился, собираясь с духом – разговор предстоял исключительно неприятный. – Скажи-ка мне, Корнелиус, чем тебя купили, что ты теперь якшаешься с преступниками и врагами магического мира? Думаешь, это прибавит тебе популярности? – Альбус, следи за своими словами – ты только что практически обвинил меня в нарушении закона. Объяснись! – Фадж в один миг превратился из доброжелательного и приветливого человека в холодного и замкнутого чиновника. – В «Ежедневном Пророке» написано, что ортодоксы смогли без проблем зарегистрировать свою контору. Редакция не ошиблась? – Дамблдор держался как обвинитель – уверенно и высокомерно. – Нет, никто не ошибся. И что тебя не устраивает? – Фадж сложил пальцы в замок, словно это помогало ему не потерять самообладания – с какой это стати он должен отчитываться перед директором Хогвартса? К тому же, как теперь наверняка знал Корнелиус – директором, не обладавшим полной властью в волшебном замке. Да в действительности Дамблдор был лишь администратором, назначенным Попечительским советом. И все его громкие речи, что он важная птица, прикрывали должность, заключавшуюся по большей части в решении бытовых проблем школы. Всеми этими сведениями с Корнелиусом недавно поделилась Долорес – по старой дружбе, так сказать. – Но они работали на Волдеморта! Ты же видишь, что творится в мире, и все равно позволяешь им получить статус официальной организации! – Альбус покачал головой, словно сомневался в разумности решений министра. – И какая связь между научным обществом и тем, о чем ты говоришь? – презрительно фыркнул Фадж. – Да как ты не понимаешь! Волдеморт возродился, а ты позволил… – Прекрати здесь городить ерунду! Ты единственный вопишь о каком-то возрождении! Где?! Покажи мне – где твой возрожденный Волдеморт?! – Корнелиус не выдержал и повысил тон. – Почему никто его не видел? Он невидимка? Или плод твоей фантазии? – Поттер его видел… – Поттер не подтверждает твоих выдумок. Да, парень рассказал о каком-то уроде, назвавшемся Волдемортом. Назвавшемся! – сделал ударение Фадж. – А если я сейчас заявлю, что я возрожденный Мерлин? Ты мне поверишь? – министр откровенно насмехался. – В любом случае не вижу связи твоих выдумок с тем, что я подписал бумаги на регистрацию научного общества ортодоксов. – Но они же в прошлый раз поддерживали террористов. Что им мешает и сейчас заниматься тем же самым? – бросил последний аргумент Дамблдор. – Ты меня за дурака держишь? Я давно тщательно и негласно проверил всех, кто проходил по прошлым эпизодам! Никто из них не имеет ни малейшего отношения ни к одному из нападений последних месяцев! А по большому счету я теперь сомневаюсь – очень сильно сомневаюсь! – что они и в прошлый раз были связаны с грязными делами, – Фадж с удовлетворением отметил, как дернулся Альбус, узнав о проверке. – Занимался бы ты своей школой! Даже там не в состоянии навести порядок и допускаешь нападения отъявленных бандитов на студентов прямо в замке. Нашли преступника? Нет? А все туда же – суешься давать мне советы, – поставил он на место Дамблдора, почувствовав себя исключительно на высоте. – Ты очень рискуешь, Корнелиус, – Альбус кипел от гнева, но старался не показывать своего состояния, потому что еще не все вопросы были решены. – Они тебе список членов организации представили? Я могу на него взглянуть? – Представили, но он засекречен. Зачем тебе знать, кто там фигурирует? – наглость Дамблдора в очередной раз шокировала Фаджа. – Возможно, я сумел бы тебе подсказать, на кого следует обратить самое пристальное внимание, – выкрутился Альбус. Он не собирался признаваться, что его снедало любопытство – не проскользнуло ли там случайно имя Тома Риддла? – Не думаю, что ты проверил их всех на благонадежность. – А этого и не требуется. Я не собираюсь сомневаться в тех, кто заключил договор о сотрудничестве с Отделом тайн, Авроратом и другими нашими подразделениями. К тому же многие из них работают в Министерстве. И если они согласны в свободное от службы время заниматься наукой, а затем делиться плодами своих изысканий с нами, то я только поддержу их инициативу. Альбус, это не твоя забота, какие общественные формирования проходят регистрацию в отделе учета, – Фадж самодовольно ухмыльнулся, увидев, как нервно дернулся глаз явно рассерженного его словами Дамблдора. – И кто же возглавил их? Или и это большая тайна? – Альбус почему-то был уверен, что сейчас услышит имя Люциуса Малфоя, поэтому даже немного растерялся, хоть и не подал виду, получив ответ: – Почему же? Нет, это не секрет. Если я правильно помню генеалогию, то Дамблдоры не очень давно отделились от рода Фоули. Так ведь? – дождавшись настороженного кивка Альбуса, Корнелиус чуть ли не торжественно провозгласил: – В таком случае руководителем ортодоксов стал твой дальний родственник – Джастин Фоули. – Видимо, слишком дальний… – презрительно бросил Дамблдор, хотя прекрасно знал рыжеволосого зануду Джастина – относительно молодого и подававшего надежды историка магического мира. Как и сотни других волшебников, Фоули учился в Хогвартсе, и ему, если Альбус правильно помнил, сейчас было около пятидесяти. – Попомнишь мои слова – зря ты ортодоксов берешь под свое крыло. Они и в прошлый раз прикидывались мирными овечками. Но что сделано – то сделано, – Альбус выдержал паузу перед тем, как приступить ко второму вопросу, который он намеревался решить во время своего визита. – Тебе понадобится помощь, чтобы уравновесить силы. Думаю, нет ничего более надежного, чем уже однажды хорошо зарекомендовавшая себя команда Ордена Феникса. Мы присмотрим и за ортодоксами, и за теми, кто нападает на добропорядочных жителей магической Британии… раз уж ты так настаиваешь на том, что это разные люди. – «Мы»? Ты о ком говоришь? Дамблдор протянул Фаджу устав Ордена Феникса, как того требовали правила учета, по-быстрому состряпанный буквально накануне. Министр несколько минут вчитывался в представленные ему бумаги. – Это… Альбус, ты претендуешь отобрать работу у Аврората? Какие дежурства? Какие рейды и слежки? Это армия каких-то народных мстителей?! Нет! Нам подобное абсолютно ни к чему! Не говоря о том, что это нарушает с полдюжины законов. Какой прок в этом Ордене Феникса? – Фадж решительно вернул Дамблдору его папку. – Но ведь в прошлый раз именно Орден Феникса спас мир от наступления темных времен… – Спас? Кого и где? Покажи! Ты сам объявил четырнадцать лет назад, что спаситель у нас один – Поттер! – парировал Фадж, поражаясь нахальству Дамблдора – тот требовал узаконить его личную армию! – То есть ортодоксов, которые были нашими оппонентами в прошлый раз, ты без проблем зарегистрировал, а Орден Феникса… – возмущенно начал Дамблдор, но его перебил Фадж: – Мы уже сейчас видим реальную пользу от сотрудничества с ними, а ты, прости, хрен знает чем страдаешь и собираешься вести незаконные военные действия… – Подпиши бумаги, и все будет законно! – Альбус чуть слюной не брызгал, доказывая свое право получить подпись министра. – Я еще в своем уме! У нас есть Аврорат, и добровольческие армии нам не нужны! И вообще – Альбус, если узнаю, что твой Орден нелегально все же существует – все пойдете в Азкабан! Никто не избежит наказания! Не строй из себя полководца, – Фадж предупреждающе указал пальцем Дамблдору в грудь. – Ты – директор Хогвартса, вот и возвращайся в школу. Занимайся своими делами и не лезь туда, куда не следует. Я тебя предупредил! – Ты еще прибежишь ко мне за помощью – только будет поздно. Твой Аврорат и раньше звезд с неба не хватал, и сейчас ничего не может сделать с нападающими, – Дамблдор почти шипел от негодования. – Хотя, вероятнее всего, очень скоро судьба магической Британии будет уже не твоей заботой! Бросив на прощание завуалированную угрозу, Дамблдор покинул кабинет Фаджа, напоследок так громко хлопнув дверью, что секретарь и пара мелких чиновников, ожидавших аудиенции у министра, чуть не свалились со стульев от неожиданности. Теперь Альбус был уверен – к вечеру все Министерство будет знать, что Фадж вызвал гнев самого Дамблдора. Пусть его, Альбуса, позиции здесь и пошатнулись, но он все еще имел значительный вес и высокий социальный статус в магическом мире Британии. И он собирался об этом всем напомнить, открыто выказав недоверие действующему министру. «Посмотрим – кто кого!» – затаив зло на Фаджа, Дамблдор отправился в Хогвартс, чтобы детально продумать свои дальнейшие действия по инициированию смены руководства Министерства Магии.***
У Судьбы странное понятие о чувстве юмора и уместности некоторых событий в человеческой жизни. Не успел Дамблдор добраться до камина в Атриуме Министерства, как по пути в одном из коридоров ему встретился Артур Уизли. Почему Альбус не прошел мимо, лишь поздоровавшись или и вовсе просто кивнув, а, будучи не в лучшем расположении духа, решил поговорить с Уизли – останется тайной за семью замками. Возможно, жажда срочно избавиться от проблемы с Фаджем была не единственной причиной, подтолкнувшей его к незамедлительным действиям, но, судя по всему, все же главной. – О, Артур! Как хорошо, что я тебя увидел. Есть минутка для приватной беседы? – Дамблдор, как бы ни старался, но после, так сказать, фактического разрыва политического союза с министром не смог бы выглядеть беззаботным даже под угрозой немедленного заключения в Азкабан, так что он выбрал для себя маску человека, чрезвычайно озабоченного весьма важным делом. – Конечно, Альбус. Что-то случилось? – Артур послушно отправился следом за Дамблдором в угол холла и с тревогой оценил предосторожности – сферу конфиденциальности, добротно выставленную вокруг них. – Что-нибудь серьезное? – Случилось? Ты же читаешь газеты, так что должен понимать, что все сейчас серьезно, – Дамблдор быстро прикинул, с чего следует начать разговор – не предлагать же сразу кресло министра? Да и вряд ли удастся легко его подставить под зад такого недотепы. Но помахать перед носом столь заманчивой перспективой вполне можно – за это никто денег не возьмет. – Да, кстати… пока не забыл – я только что от Фаджа. Он пожаловался на работу секретаря, и я предложил ему пригласить на это место к себе твоего Перси. Пора мальчику расти, не так ли? – Спасибо, Альбус. Перси будет очень горд работать с самим министром. Конечно, если тот все же решит взять его к себе, – Уизли выглядел искренне благодарным и очень довольным таким поворотом дел. Но вместе с радостью за сына его одолевали сомнения – не слишком ли много Дамблдор запросит за свою помощь? – Ваша семья достойна занять ведущие посты в Министерстве. Ты же знаешь, я всегда был высокого мнения и о тебе, и о твоих сыновьях. Как там Молли? Все так и крутится со своими домохозяйками? – Альбус не собирался торчать здесь до потопа, так что говорил только о том, что могло более-менее плавно подвести его к главному вопросу – лояльности Уизли его идеям. – Да. Она у меня молодец, – на лице Артура расцвела теплая улыбка, когда он вспомнил о жене. – Тебя не смущает, что основной доход сейчас в дом приносит Молли? Не считаешь, что стоит немного подсуетиться и выправить эту ситуацию? Ты же глава такой большой семьи. Вон и сын скоро начнет работать на первом уровне – в Управлении Министерством Магии. Давай помогу тебе занять должность главы Отдела магического правопорядка. Это все же гораздо серьезнее, чем быть лишь руководителем сектора. Да и перспективы роста в таком случае вполне очевидны – должность замминистра способна стать очередной ступенькой. А со временем и министерское кресло не покажется столь недостижимой целью. Разве не заманчиво? – Дамблдор так увлекся уговорами, что даже подзабыл о своей злости на Фаджа. Лишь когда он вспомнил о должности министра, очередная волна гнева снова дала о себе знать. – Нет-нет. Это пусть молодые стремятся найти свое место в жизни, а я уже давно его отыскал. Альбус, я люблю свою работу, – Артур покачал головой. Он не забыл, о чем им еще в сентябре написал Рон, предупреждая, что Дамблдор может предложить помощь с повышением по служебной лестнице в обмен на вступление в его Орден Феникса. Тогда, получив письмо с хогсмидской совой, вместо школьной, они с Молли сначала удивились, а прочитав послание, единогласно приняли решение держаться подальше от Дамблдора. Оценив действия Рона, как исключительно разумные, они поблагодарили сына за информацию и попросили его быть поосторожнее, а заодно приглядеть за сестрой, раз уж дела принимали такой серьезный оборот. Артур Уизли всегда придерживался мнения, что политика Дамблдора слишком прямолинейна и бескомпромиссна, тогда как сам Артур, будучи по натуре не очень конфликтным человеком, к тому же не лишенным доли упрямства и инертности, предпочитал оставаться подальше от любых потрясений. – А деньги – не главное в жизни. К тому же мы с Молли не обращаем внимания на то, кто сколько заработал. Мы ведь семья. – Ты же должен служить примером для сыновей – вон их сколько у тебя! – попытался зайти с другой стороны Альбус, не понимавший, как можно быть такой тряпкой и не стремиться к власти. Артур даже в семье, казалось, не претендовал на роль ее главы, добровольно отдав бразды правления жене. – И каким примером я для них стану, если из-за меня потеряет работу добропорядочный человек? Ведь для того, чтобы я занял место главы отдела, необходимо, чтобы оно освободилось, – Артур упрямо поглядел на Дамблдора, стараясь не сильно показывать своего недовольства его настойчивостью. – Альбус, не нужно ничего делать. Я все равно не хочу что-либо менять. Но спасибо тебе за заботу. – Зря ты так беспокоишься о моральной стороне моего предложения. Не думаешь же ты, что я готов навредить человеку, чтобы продвинуть тебя? Просто мне известно больше, чем другим волшебникам. Скоро в Министерстве пройдет волна изменений – так почему бы тебе не воспользоваться случаем и не занять место подостойнее? Я мог бы поспособствовать, чтобы именно ты… – Не нужно. Я же сказал, что не собираюсь уходить со своего поста, – перебил его Артур несколько резковато. – Как знаешь. Но помни, я всегда готов замолвить за тебя словечко и обязательно приду на помощь, если она понадобится тебе и твоей семье. Времена сейчас непростые, – Альбус держался из последних сил – никто не хотел с ним соглашаться, никто не желал прислушиваться к его словам и предостережениям! Даже этот нищий Уизли отказывался от его помощи! – Да-да. Спасибо за поддержку, Альбус, – Артур Уизли уже тяготился присутствием Дамблдора, но элементарная порядочность не позволяла ему развернуться и уйти – как-никак он беседовал с признанным в магическом мире великим колдуном. – Передавай привет Молли. Мне все некогда вырваться, чтобы проведать вас, – лицемерно посетовал Дамблдор. – Еще увидимся, Артур. Мне пора возвращаться в Хогвартс. Ты же понимаешь – огромная ответственность и тому подобное, – он неопределенно махнул рукой. Распрощавшись с Уизли, Альбус поспешил в Атриум и только по пути вдруг сообразил, что ничего не услышал от Артура о нападении на Рона. «Неужели этих Уизли не волнует произошедшее с их сыном? Малфой сразу организовал проверку, а они даже на заседание Попечительского Совета не пришли – только жалобу написали и на том успокоились. Вообще-то, Артур должен был бы поблагодарить меня – я же вроде как спас его сына от Упивающегося. Почему же он ни словом не обмолвился? Да и я сам запамятовал ему напомнить, а ведь это еще один повод для Уизли быть мне благодарными... – Дамблдор зашел в транспортный камин и, швырнув под ноги летучий порох, назвал адрес перемещения – свой кабинет в Хогвартсе. – И все из-за Корнелиуса! Но недолго ему осталось смотреть на меня свысока. Уж я-то об этом позабочусь!»***
Артур Уизли, лишь добравшись до своего рабочего места, смог спокойно вздохнуть. Дамблдор пока что даже намеком не дал понять, чего он потребует за свою так усиленно навязываемую помощь, но перспектива и без этого вырисовывалась не очень приятная. Особенно, если учитывать мнение Рона – оно ведь не на пустом месте появилось. Артур вообще не любил никаких потрясений и резких перемен в жизни – ему до сих пор было больно из-за собственного юношеского необдуманного поступка, когда он порвал со своей семьей. Только вот упрямство и стыд за совершенную глупость не позволяли ему наладить родственные отношения, и Артур продолжал упорно делать вид, что считает себя правым, пытаясь убедить в этом жену и детей. Даже узнав о решении Джареда обеспечить Рона амулетами наследника, Артур лишь суховато поблагодарил брата, отправив ему письмо совиной почтой… Отбросив невеселые мысли, он начал прикидывать, как ему стоит отреагировать на беседу с Дамблдором и что предпринять для того, чтобы избежать возможных неприятностей. Во-первых, предстояло очень осторожно поговорить с Перси, чтобы тот ненароком не попался в сети этого старого паука. «И, наверное, нужно как-то сообщить Рону, что он оказался прав в своих подозрениях», – подумал Артур, считая, что данное знание поможет тому в выборе линии поведения, особенно после случая с нападением. В тот раз письмо от сына принес сам Люциус Малфой. Опасения, что их переписка подвергается тщательной проверке, заставили Рона попросить об услуге Драко, отправившего корреспонденцию с семейным филином. Люциус решил, что не стоит просто пересылать письмо Рона – ситуацию следовало держать под контролем. Поэтому он не пожалел немного личного времени и посетил «Нору», заодно попросив Артура и Молли написать жалобу в Попечительский Совет, но порекомендовав им самим не предпринимать никаких действий, пообещав со всей тщательностью разобраться в ситуации, насколько это возможно при нынешних условиях – ведь Драко тоже был среди втянутых в инцидент. Также он предупредил, чтобы они не поднимали из-за случившегося шум, способный спровоцировать панику и ненужные волнения. Как бы там ни было, но именно это мнение Дамблдора пришлось признать разумным – нервные родители могли усложнить и без того непростую ситуацию да еще и привлечь пристальное внимание лже-Упивающихся к Хогвартсу. Конечно, известие, что на Рона прямо в школе напал преступник, оказалось сильным потрясением. К тому же было непонятно, как тот смог провернуть такую сложную операцию, заманив ребят в ловушку – но Артур и Молли положились на опыт Малфоя и послушались его советов. Они прекрасно осознавали, что у Люциуса гораздо больше возможностей добиться если и не полной справедливости, то, по крайней мере, хоть на шаг приблизиться к выяснению истины. Поэтому ни Артур, ни Молли ни с кем не обсуждали чрезвычайное происшествие, убедившись, что Рон не пострадал. Правда, их насторожил тот факт, что сын слишком пренебрежительно описал вмешательство Дамблдора в ситуацию и его помощь в пресечении действий бандита. В каждой его фразе четко просматривались недовольство и чуть ли не ядовитая насмешка над действиями директора. Люциус отказался комментировать их удивление по этому поводу, посоветовав дождаться каникул – возможно, Рон и сможет к тому времени что-нибудь им пояснить. А на прямой вопрос – кто виноват в случившемся? – Малфой дал однозначный ответ: «В первую очередь – Дамблдор, потому что он как минимум директор школы, несущий ответственность за все, что происходит в школе, и обязан обеспечивать безопасность студентов». С оглядкой на разговор с Люциусом, Артур решил не поднимать эту тему во время беседы с Дамблдором, хотя его так и подмывало высказать тому все, что он думает об утверждениях Альбуса о том, что Хогвартс является вторым по надежности защиты местом после Гринготтса. Поняв, что ему из-за встречи с Дамблдором не хватает сил сосредоточиться на работе, пока не поговорит хотя бы с Молли, Артур решил немного раньше отправиться домой на обед. Он надеялся, что жена поможет восстановить душевное равновесие – ее мудрые советы всегда позволяли ему легко обрести веру в самого себя.***
Репортерам хватило трех дней, чтобы выяснить мнение министерских чиновников и общественности о ссоре великого волшебника Альбуса Дамблдора и нынешнего министра магии Фаджа и о причинах, ее вызвавших. Как и следовало ожидать, большинство решило промолчать, оставив свои мысли при себе, и посмотреть, как теперь станут разворачиваться события. Но нашлись и те, кто открыто поносил министра за неумение вести диалог с мудрым наставником, и те, кто встал на защиту позиций Фаджа, утверждая, что никто не должен оспаривать его решений, иначе мир ввергнется в хаос. Среди репортажей были и такие, в которых чуть ли не открытым текстом прозвучали призывы, словно срисованные с плакатов, несколько месяцев назад начавших появляться в магических поселениях. Мысль о том, что министра следует переизбрать, очень отчетливо просматривалась в большинстве публикаций, и лишь в «Ежедневном Пророке» все выглядело более-менее пристойно, хотя только полный дурак не прочел бы между строк о том, что Дамблдор очень сильно недоволен каким-то то ли поступком, то ли решением Фаджа. Статья одного из ведущих журналистов – мистера Мейси – могла бы пояснить суть конфликта, но она была так составлена, что казалось, будто ее тема далека от разногласий министра с председателем Визенгамота. Зато обыватели обратили внимание на факт регистрации общества ортодоксов. Кое-кого это, конечно, возмутило, но их размышления по поводу правомерности подобного шага Министерства были быстро пресечены выступлениями законников. К тому же в прессе открыто опубликовали устав общества ортодоксов, пояснявший, чем именно намерены заниматься его члены, и это позволило сразу пресечь домыслы и необоснованные обвинения. Мало того – отыскались те, кто возымел жаркое желание присоединиться к этому научному обществу, надеясь, что их маленькие магические изобретения найдут применение в жизни волшебников. Дамблдора несколько разочаровало то, что обсуждение этого вопроса не оказалось таким горячим, как он надеялся, и ему не помогли никакие усилия осторожно напомнить общественности, что именно ортодоксы ранее поддерживали Темного Лорда. Открыто обвинять членов организации, прошедшей официальный учет, было небезопасно, потому что это выглядело бы точно так же, как и выступления неизвестных, которые терроризировали магический мир, требуя отмены большинства законов, принятых в последние годы. А уж беспрецедентный шаг ортодоксов представить широкой публике свои ближайшие основные планы, направленные на изыскание способов защиты населения от нападений, так и вовсе свел на нет все попытки дискредитировать их – напротив, теперь большинство придерживалось мнения о полезности такого начинания, особенно в условиях роста преступности. Но как бы там ни было уже к концу недели разговоры о смене министра перестали быть привилегией только политиков – общественность пока не выставляла никаких требований, но обсуждение этой темы среди обывателей начало постепенно набирать обороты. Так что Корнелиусу Фаджу стоило крепко задуматься о том, что ему следует предпринять для укрепления собственных позиций, если он хотел и дальше занимать этот ответственный пост.