***
После визита Дамблдора Грюм серьезно озаботился тем, чтобы отыскать хоть что-нибудь, что могло бы стать если и не оправданием для его собственных поступков, то уж хоть каким-то доказательством преступлений, совершенных Альбусом. Через пару недель тщетных поисков он должен был признать, что это практически невозможно. Он был способен многое порассказать, но ни одному своему слову не сумел бы предоставить свидетеля, кроме как самого Дамблдора. Однако тот слишком высоко поднялся в глазах обычных волшебников, чтобы кто-то, будучи уверенным в непогрешимости победителя Темного Лорда Гриндевальда, поверил бы какому-то там Грюму. Его наверняка признают клеветником, а Альбус будет только хитро улыбаться себе в бороду. А ведь и в самом деле – Дамблдор за все их долгое сотрудничество ни разу не приказывал ему, и исключительно в последнее время начали проявляться его нетерпение и замашки самодура. Альбус умел так оплести своими речами, что Аластор практически по личной инициативе «творил добро и справедливость». Даже на прямые вопросы: «Считаешь, его нужно убрать?» – Дамблдор всегда отвечал своими извечными рассуждениями о добре и втором шансе для оступившихся, и лишь его взгляд говорил однозначное: «Да!» И Аластор шел убивать неугодных во славу высшей цели и лучшей жизни, обещанных Альбусом. Но ведь взгляд или жест к делу не пришьешь, воспоминания тоже не служат доказательством для Визенгамота, а используются как дополнительная иллюстрация, если есть свидетели. А все потому, что ментальные практики почти под запретом, а специалисты, даже те, которые есть в Британии, не рискуют давать экспертные заключения о подлинности воспоминаний. Богатые клиенты, конечно, раскошеливаются на заморских мастеров, но и их показания не имеют права становиться основой для вынесения приговора – все упирается в живых свидетелей или в признания самого подозреваемого. Так уж устроено у них в магической Британии. Несмотря на столь неприятные выводы, Аластор, прислушавшись к совету супруга, запасся парой дюжин специальных неразбиваемых флаконов и ежевечерне методично заполнял их копиями воспоминаний о карательных рейдах, спровоцированных Дамблдором, об убийствах и подлогах, об обманах и лжесвидетельствованиях, обо всем, что касалось Альбусова Ордена Феникса. Вот так вот методично перебирая в уме все, связанное со своим сотрудничеством с великим волшебником современности, Аластор и отыскал маленький недочет в «круговой обороне» доброго имени Дамблдора. Не дав себе времени на долгие раздумья, Грюм на работе поднял нужные бумаги, чтобы убедиться, что его догадка верна. А затем поспешил поделиться идеей с Сириусом – тот не стал его союзником и никогда не простит ему убийства друзей, но требовались совет и поддержка, ведь дело касалось Поттера. – Говоришь, можешь доказать, что Альбус всех обманывает? – Сириус явно был заинтересован словами Грюма – он выглядел словно пес, взявший след и сделавший стойку перед тем, как ринуться в погоню. – Не имею представления насчет обмана, но о том, что он что-то утаил – наверняка, – очень уверенно заявил Аластор и рассказал все, что знал о пророчестве, использованном Дамблдором как предлог для уничтожения Волдеморта. – Альбус убежден, что Волдеморт жив. И я готов с ним в этом согласиться, – схулиганничал Сириус, не став пояснять Аластору своего мнения. – Так что там не так с тем пророчеством? Мне помнится, о нем даже в газетах писали. – Со слов Альбуса писали, – уточнил Грюм. – В прессу просочилось лишь то, что он посчитал необходимым всем сообщить. Но ведь пророчество было гораздо длиннее. Он сам мне об этом говорил, намекнув, что во второй части ключ к тому, как именно все должно закончиться для Темного Лорда. – И что же там такого особенного? Альбус не делился с тобой, так ведь? – Сириус на секунду задумался, наблюдая, как супруг в ответ отрицательно покачал головой. – Я знаю способ, как устроить Поттеру экскурсию в хранилище, где он прослушает пророчество полностью. Моих полномочий для этого, хвала Мерлину, достаточно. Я не последний человек в Аврорате. Да и полезные знакомства у меня есть, – поспешил заверить Грюм, которому вдруг подумалось, что Блэк может запретить ему вмешиваться в это дело. Не то чтобы подобное являлось невесть какой реабилитацией для его совести, но мстительность натуры требовала своей доли в пиршестве, что приведет к падению Дамблдора. – Это хорошо, – оценил инициативу Сириус. – Только зачем Гарри идти в Министерство? Принеси пророчество сюда, раз у тебя полномочий хоть отбавляй, – предложил он, озвучивая Аластору альтернативный план. – Вижу, дементоры все же кое-что высосали из твоей головы. Ты же был аврором, хоть и совсем недолго. Забыл особенности устройства Отдела тайн? Оттуда ничего нельзя вынести, если невыразимцы не снимут свои чары с вещи, находящейся в любом из их помещений. А они стараются не выпускать из своих рук ни один из древних или редких артефактов. Их, конечно, можно попросить об услуге, но мизерно мало шансов, что они пойдут навстречу, – презрительно фыркнул Грюм. – Должно случиться что-то исключительно грандиозное, чтобы они согласились сотрудничать. У них, наверное, надежнее, чем в Гринготтсе. – И это при том, что ты способен туда войти сам и провести с собой Гарри, чтобы он на месте ознакомился с пророчеством? А давай мы вдвоем сходим? Послушаем и расскажем потом Гарри, – Сириус забавлялся, наблюдая, как лицо Грюма снова пошло красными пятнами. – Что? Я еще что-то забыл? Еще какое-то условие ограничения? – Пророчества хранятся в специальных зачарованных сферах, и активировать прослушивание могут только определенные маги: те, кто произнес это предсказание, кто его принял, и те, о ком оно, если на момент создания волшебной копии для хранилища это уже установили. Как уж там все устроено в плане колдовства – я не имею представления. Но и рисковать с чужими пророчествами не стоит – охранные чары поднимут тревогу, и мало нам не покажется. Тебя упекут в Азкабан, при условии, что не прикончат на месте, и меня, пожалуй, отправят следом за тобой, – менторским тоном поставил в известность Аластор. – Я не пришел к тебе с пустой идеей. Конечно же, сначала я удостоверился, что Альбус сохранил это пророчество. В перечне хранилища значится, что оно сделано о Темном Лорде и Гарри Поттере. «Темный Лорд» – это не имя, так что вряд ли кто-нибудь, кроме Поттера, Дамблдора и Трелони – а это ее предсказание, если ты помнишь – в состоянии без дурных последствий дотронуться до зачарованной сферы. Сириус некоторое время молчал, обдумывая услышанное и прикидывая, насколько полезным может стать знание полного текста пророчества. По всему выходило, что пока Гарри не услышит его, то его ценность так и останется неизвестной. – Ты же понимаешь, что я не пущу с тобой Гарри одного? Откуда мне знать, что это не очередной план великого Альбуса? – Согласен, – Грюм удивился бы, если бы Блэк не позаботился о безопасности своего крестника. – Кому ты доверишь сопровождать его? – Никому. Я сам пойду с вами, – безапелляционно заявил Сириус. – И не говори мне, что не сможешь этого организовать! У тебя же есть полезные связи, – передразнил он и хищно ухмыльнулся. – Я-то устрою все, что нужно. Но ты должен понимать, что иногда случаются неожиданности. Если тебя кто-то разоблачит, то в Азкабан отправимся все трое. И твой распрекрасный крестник – тоже, – Аластор, несмотря на слова, уже продумывал, как ему получше выкрутиться в данном случае. – А ты постарайся, чтобы все прошло без сюрпризов, – Сириус и сам осознавал, что рискует не только собой, однако не мог же он предложить Грюму в компаньоны Малфоя или и вовсе – Волдеморта. Блэк уже был в курсе, что тот открылся Фаджу, а значит, вхож в Министерство, пусть пока и тайком. Но с Аластором следовало держать ухо востро, так что раскрывать свои карты перед ним не стоило ни при каких условиях. – Фадж сейчас в ссоре с Дамблдором. Я уверен – он с удовольствием подставит ему подножку. Если правильно расставишь акценты – министр поможет тебе. Да и его заместитель – Тикнесс, похоже, далеко не глуп. Главное – не упоминай моего имени, – Сириус не сомневался, что Гарри поставит в известность Тома, если решится согласиться на предложение Грюма. А следовательно, в Министерстве их подстрахуют. И лишь тут Сириусу пришло на ум, что можно обойтись без Грюма – скорее всего, у Люциуса тоже неслабые знакомства в Отделе тайн. Стоило ему начать прикидывать шансы на такой поворот событий, как Аластор словно что-то почувствовал и попросил: – Не забирай у меня возможность хоть как-то лично насолить Альбусу. – Твоя подсказка сама по себе – месть Дамблдору, – попытался отмахнуться Сириус, но вид насупленного Грюма заставил его все же пообещать: – Я поговорю с Гарри. Пусть он сам решает – с кем пойдет слушать пророчество, если все же соберется последовать твоему совету. – Пригласи Поттера сюда, когда я буду дома. Вдруг у него возникнут какие-нибудь вопросы, – Грюм не желал признаваться, что ему хотелось бы самому изложить свой план мальчишке, чтобы сразу оценить – заинтересует его предложение или нет. – Он ведь иногда навещает тебя, значит, не боится покидать Хогвартс, а Альбус ему не запрещает. – Гарри уже давно не приходил ко мне, – Сириус подозрительно посмотрел на Аластора – он надеялся, что тот ничего не знает про возвращение Регулуса. Кричеру было строго-настрого приказано об этом не упоминать в присутствии Грюма. – Но я ему передам твои слова. Если захочет тебя увидеть, – Сириус специально скривился, намекая на сомнительность подобного, – то я ему сообщу, когда тебя можно будет застать дома. На том обсуждение и закончилось, а в ближайшие выходные Гарри все же наведался в Блэк-хаус, намереваясь побеседовать с Грюмом, несмотря на то, что Сириус ему довольно подробно передал свой разговор с супругом о пророчестве, из-за которого Гарри начали называть Избранным.***
Поттер не стал рассчитывать лишь на собственные возможности и перед встречей с Грюмом обратился за советом к Северусу и Тому. Люциус Малфой по его просьбе проверил информацию насчет наличия соответствующего пророчества в хранилище Отдела тайн. После недолгого обсуждения вопроса было решено, что вариант отправиться с Грюмом все же наиболее удачный на данный момент. Все ортодоксы находились под пристальным вниманием – многие чиновники не доверяли им и пытались любыми путями вывести на чистую воду и доказать, что те имели связи с бандитами, терроризировавшими магический мир, ратуя за свободу Магии. Люциус пообещал присмотреть за Грюмом, осторожно помогая с его задумкой, и за Гарри, когда тот придет в Министерство. Беседа с Аластором у Гарри получилась необычной с самого начала. Грюм попросил у него снисхождения за то, что, поддавшись на провокации Дамблдора, послужил причиной гибели родителей Поттера. – Я не оправдываю своих поступков и понимаю, что подобное не прощают, но все же хочу, чтобы ты знал – мне теперь горько от того, что я лишил жизни невинных людей только в угоду планам Альбуса. Искупить свою вину я не смогу, за это с меня спросят за гранью, а сейчас я жажду от души подпортить игру Дамблдору, – Аластор чрезвычайно серьезно произносил свой покаянный спич, и было заметно, что слова даются ему непросто. – Очень надеюсь, что ты искренен в своем желании, – Гарри не стал корчить из себя судью, но и играть в бескрайнее благородство с Грюмом ему претило, ведь именно его заклинание лишило жизни Лили Поттер. – Ты так каешься в своих грехах, словно перед смертью. Не намерен ли ты подсунуть нам какую-нибудь подлянку? – Сириус был поражен речью супруга – тот никогда ни перед кем не извинялся. – Альбус не простит мне того, что я собираюсь сделать. А он и без этого мной недоволен. Еще и провал с захватом Азкабана – он наверняка считает, что это я посодействовал крушению его планов. Так что моя смерть – дело времени, – в голосе Грюма не было ни страха, ни расстройства – лишь констатация факта. – А ты, вместо того чтобы скалиться, сообразил бы, что следующим на очереди будешь ты. Альбус тебя не трогал, не желая подставлять меня, нынче же все изменилось, – Грюм не удержался, чтобы не вспылить. – Так ведь ты как раз и сдал его, – Сириус самодовольно ухмыльнулся. Он и не думал смягчаться от раскаяния Грюма. Аластор не стал комментировать его слова – он все равно догадывался, что Сириус не скажет ему, как он вышел на Скримджера, который готовил контроперацию. – Я в смятении… Аластор, ты уверен, что Дамблдор имеет отношение к происшествию в Азкабане? – Гарри уже знал от Сириуса о «прозрении» Грюма, однако слышать это от того самого было как минимум непривычно. – Мне не хотелось в это верить, очень не хотелось, – Аластор с досадой хмыкнул. – Ты вообще понимаешь, что мой мир теперь перевернулся?! Он потерял опору и сейчас летит куда-то, кувыркаясь, как получивший хорошего пинка домовик. Пожалуй, мне не суждено дождаться, когда этот полет прекратится. Но ты прав – я уверен, что Альбус имеет отношение к нападению на Азкабан. Он сам дал мне доказательства своей вины, когда пришел ко мне и начал расспрашивать обо всем, но не задал ни единого вопроса про амулет, который брал у меня. Не гляди так подозрительно – я убежден, что Сириус поделился с тобой такой важной информацией, – Аластор криво усмехнулся. – И даже предполагаю, что это ты передал ее тем, кто помешал замыслам нападавших. Однако сейчас мы должны решить – есть ли у тебя стремление узнать «то самое» пророчество полностью? – Да, я планирую воспользоваться предложением и составить тебе компанию в прогулке в Отдел тайн. Я там ни разу не был… и мне кажется, что там найдется много интересного для моего пытливого разума, – Гарри жалел, что не привел с собой Рона: тот вмиг бы дал ответ – не блефует ли Грюм? Но Поттер пока не собирался ставить друзей в известность о намерениях посетить хранилище пророчеств – не потому, что они могли кому-то проболтаться, а потому, что не желал выслушивать требования взять их с собой. Следовательно, приходилось обходиться собственными способностями – он беззастенчиво считывал поверхностные мысли Аластора. Пока, как ни странно, ничего не давало повода усомниться в искренности его побуждений. – Значит, завтра же наведу справки у своих людей – нужно это устроить по-тихому. Тогда, может быть, и проживу подольше, – Грюм бросил ехидный взгляд на Блэка. – Так ты собираешься идти с нами? – Разумеется. Без меня вы никуда не отправитесь, – категоричный тон не оставлял сомнений в решительном настрое Сириуса. Да и с Гарри они из-за этого уже всласть наспорились, так что теперь Блэк мог не переживать, что крестник начнет снова его отговаривать. – Оборотное зелье ведь еще не внесли в перечень строго запрещенных? Вот и чудненько. Тебе только надо придумать, как провести меня в Министерство так, чтобы никому не стукнуло в голову сверить мою магическую подпись с известным тебе списком, – он намекал на перечень находившихся в розыске преступников. – Об этом как раз можешь не беспокоиться. Поттер, у тебя есть какие-то особые пожелания насчет этого мероприятия? – Грюм выглядел сосредоточенным и поинтересовался исключительно деловым тоном. – У нас начинаются экзамены. Так что желательно, чтобы мне не пришлось пропускать занятия по подготовке к ним. Не хочу объясняться из-за своего отсутствия. И уж тем более – на самих экзаменах я обязан присутствовать, – Гарри сначала намеревался и вовсе отложить поход в Отдел тайн на каникулы, но затем подумал, что не стоит медлить – вдруг в пророчестве обнаружится и в самом деле что-то очень важное? – Я вообще предлагаю провернуть все ночью – свидетелей минимум, а значит, и лишние вопросы никто задавать не будет, – Грюм настороженно ожидал реакции на его идею, все же она выглядела несколько подозрительной. – А как же охрана? Может, в толпе днем нам проще будет затеряться? – Гарри не рассчитывал на такой поворот. Лично для него ночью было, конечно, удобнее сбежать из школы, но решение Сириуса отправиться с ними заставляло беспокоиться о его безопасности. – Я служу в Аврорате сорок лет, и ты считаешь, я не знаю, как попасть в Министерство таким образом, чтобы меня не засекла ни одна глупая блоха? – в голосе Аластора прорвались хвастовство и высокомерие. – Что ж, в таком случае постарайся устроить все в ночь на субботу или на воскресенье, чтобы я потом не спал на ходу на занятиях, – поставил условие Гарри. – Значит, пойдем в следующие выходные. Думаю, я успею за неделю все подготовить. И… Мне не хотелось бы, чтобы до Альбуса раньше времени дошли слухи о том, что мы собираемся предпринять. Так что не стоит распространяться о наших планах своим друзьям, – предупредил Грюм, недовольно кривясь – он по-прежнему не ожидал ничего хорошего от любого из Малфоев. – Заверяю тебя – я тоже желаю держать Дамблдора подальше от своих дел. Но вопросы о темах общения со своими друзьями я не намерен с тобой обсуждать. Надеюсь, мы обо всем договорились. Если что-то будет надо уточнить – Сириус всегда может со мной связаться. Пока не благодарю – дождемся результатов нашей затеи, – Гарри бросил крестному извиняющийся взгляд. – Прости. Но задерживаться мне не стоит. Директор не в духе в последнее время, так что не хочу его расстраивать собственным непослушанием, – слегка ерничая, заявил Гарри, собираясь покинуть Блэк-хаус. – Сегодня завершающий в этом учебном году выход в Хогсмид, нужно успеть еще накупить пергамента и сладостей. Гарри предпочел бы отправиться в Отдел тайн с кем-нибудь другим, но выбор у него был невелик – либо тайком с Грюмом и Сириусом в придачу, либо сделать официальный запрос и привлечь к себе внимание Дамблдоровских прихвостней. Малфой обещал подстраховать, так что Гарри смирился с положением дел и отбросил мысли о пророчестве до того времени, когда Грюм сообщит, что у него все готово.***
Альбус был заинтригован, получив послание от Кингсли с просьбой срочно встретиться. Дела Упивающихся Смертью, принимавших участие в нападении на Азкабан, уже начали поступать в Визенгамот – по паре из них даже успели провести заседания, осудив арестованных на двадцатилетнее заключение с правом пересмотра приговора через десять лет. Люди Барти не подавали признаков активности и затаились, словно мышь под веником. Альбус ожидал от них другого поведения, ведь даже после меньшей неудачи в Косом Переулке они продолжили дерзкие налеты на магические поселения, чтобы доказать, что их дух не сломлен. А тут напротив – полнейшее затишье. Альбус уже планировал написать Питеру и выяснить, с чем связана такая линия поведения Упивающихся. Откуда ему было знать, что все боевики во главе со своим Предводителем активно обустраивались на новом месте, а Барти с замиранием сердца ожидал, когда же Регулус сдаст властям Дамблдора. Как бы там ни было, но игнорировать просьбу Кингсли Шеклболта не стоило, и Альбус назначил встречу на конспиративной квартире, отданной под штаб практически распавшегося Ордена Феникса. Он рассчитывал поговорить с Кингсли без свидетелей, стараясь не афишировать их сближение, произошедшее в последние месяцы, чтобы во время выборов министра имя Шеклболта не связывали с его личным. Каково же было удивление Дамблдора, когда на своем посту он застал дежурившего Люпина. – Поделись секретом со стариком – что же тебя заставило вернуться, мальчик мой? – справившись с оторопью, поинтересовался Альбус. – Я подумал, что после нападения на Азкабан Упивающиеся могут начать наступление повсеместно и моя помощь понадобится Ордену, – бесхитростный ответ звучал правдоподобно. – Похвально. Возможно, ты и в самом деле понадобишься. В том случае, конечно же, если не скроешься снова в неизвестном направлении, когда нужда в тебе станет особенно острой, – замечание прозвучало достаточно осуждающе, отчего Люпин потупил взор, но не оправдывался. Дамблдор присмотрелся к нему – Ремус выглядел несколько нездоровым, но скорее морально, чем физически. Его явно что-то угнетало, и Альбус имел на этот счет свои догадки. Услышав шум в прихожей, Дамблдор попросил: – Мне предстоит важный разговор, так что оставь нас на время, а потом мы с тобой еще потолкуем, если хочешь. Ремус согласно кивнул и, поздоровавшись с Кингсли, появившимся на пороге, отправился в «свою» комнату, где обитал уже больше двух недель. Альбус проводил его изучающим взглядом, а затем, жестом пригласив Кингсли занять место за столом, обезопасил их беседу надежными чарами конфиденциальности. – Что тебя вынудило настаивать на срочной встрече? – Дамблдор сразу перешел к делу. Он не любил надолго отлучаться из Хогвартса, а в последнее время ему все чаще приходилось покидать надежные стены старого замка. – Ты поручил мне присмотреть за одним нашим соратником, – Шеклболт выглядел так, словно предвкушал какой-то значительный триумф. – И что ты выяснил? – Альбус внутренне напрягся – получить неприятности от Грюма в его ближайшие планы не входило. – Он готовится к посещению Отдела тайн, – Кингсли, казалось, очень гордился собой, но Дамблдор пока не понимал, что такого необычного в том, что аврору понадобилось сходить к невыразимцам? – Давай, ты не будешь говорить загадками, а выложишь все, что у тебя есть, без моих наводящих вопросов. Что тебе показалось подозрительным в действиях Аластора? – раздражение начало подниматься в душе Дамблдора – ему все меньше и меньше хотелось продвигать этого самолюбивого мага на место министра, но, к сожалению, других подходящих кандидатур, кроме, конечно же, своей, Альбус сейчас не видел. – Хорошо, – покладисто согласился Кингсли, надеявшийся на помощь Дамблдора в своем росте по служебной лестнице. Должность министра казалась ему недосягаемой, но чрезвычайно привлекательной. – Вчера мой хороший знакомый заикнулся о том, что заметил Грюма беседовавшим с начальником Отдела тайн. Дела, которые ведет подразделение Аластора, вряд ли потребовали бы консультации с невыразимцами. Поэтому я сегодня осторожно навел справки и выяснил весьма любопытную вещь – Грюм собирается посетить хранилище пророчеств вместе с Поттером. Само собой, он ведет подготовку крайне осторожно и в обстановке абсолютной секретности, но так уж вышло, что у нас с ним есть общие «полезные люди», – Шеклболт лучился от с трудом сдерживаемого самодовольства. – Один из них рассказал мне о планах Грюма, другой снабдил информацией про Поттера. Сведя воедино… – Когда? – Альбус нетерпеливо перебил разглагольствования Кингсли. Он по-быстрому пытался прикинуть, чем ему может грозить осведомленность Поттера о полном тексте пророчества. С первого взгляда – опасности в этом не имелось ни малейшей. Однако кто его знает, какие выводы сделает мальчишка? – Тот самый человек, который мне сообщил, что Аластор заказал ему магический пропуск на троих, намеревался выполнить заказ с привязкой на эту субботу. Грюм настаивал на выходных днях. Но я подумал и попросил перенести на следующую – я как раз буду на дежурстве. Мне пообещали попытаться удовлетворить мою просьбу, но пока точных сведений у меня нет, – Шеклболт не был глупым человеком, но он слишком любил похвалы, поэтому Альбус посчитал необходимым вслух оценить его предусмотрительность, дававшую к тому же время для того, чтобы хорошенько все обмозговать: – Отлично! Ты исключительно правильно среагировал, – и тут до Альбуса дошло, что ему показалось странным в словах Кингсли. – Постой… Ты сказал – пропуск на троих? А кто этот «третий»? – Не знаю, – Кингсли удрученно покачал головой. – Секретарь не прислушивался к разговору начальника, но Грюм вроде упоминал, что Поттер придет с сопровождающим. Может, своего адвоката потянет, а может – кого-то из друзей, – не очень уверенно предположил Шеклболт. – Адвоката? Да, это возможно, – вспомнив грамотный подход мальчишки к делу о поджоге дома тетки, Альбус согласился, что догадка Кингсли не лишена логики. – А что Поттеру понадобилось в хранилище? Я перерыл весь список поисковыми чарами – его имя упоминалось всего в одном случае. Но ведь то пророчество знают все – о нем даже писали в газетах, – Кингсли не скрывал любопытства. – Я вот… – он вдруг пораженно распахнул глаза от пришедшей ему в голову мысли. – А что, если пророчество, которое они хотят услышать, не о Поттере, а о его сопровождающем? – В хранилище собраны предсказания, сделанные в течение нескольких веков. Большинство из них уже никогда и никто не будет в состоянии прослушать… Хотя в твоих словах есть некий смысл, – Дамблдор задумался на минуту. – Я не располагаю сведениями о пророчествах, полученных в последние годы. Ты полистай записи – посмотри, вдруг, что-то и обнаружишь. Нельзя сбрасывать со счетов твое предположение, – решив загрузить Кингсли работой, Альбус отвлекал его внимание от того пророчества, которое заинтересовало Поттера – сомнений на этот счет у Дамблдора не оставалось. Только Аластор знал наверняка, что общественности рассказали лишь половину того, что изрекла Трелони во время провидческого транса. То ли Грюм случайно проговорился об этом Сириусу, передавшему сведения крестнику, то ли специально сообщил Поттеру, желая насолить ему – Альбусу. Однако, помня весь текст предсказания, Дамблдор не видел в нем для себя ни малейшей угрозы. Хотя Аластор об этом не догадывался. Альбус покачал головой своим мыслям. Впереди, скорее всего, было чуть больше недели, чтобы придумать, как можно использовать секретную аферу Грюма. Его поведение Альбусу не нравилось все сильнее, и жажда избавиться от столь опасного свидетеля росла с каждым днем. – Хорошо, я обязательно поищу. А что будем делать дальше? Может, просто стоит спросить у Грюма, зачем он ведет Поттера в хранилище? – Кингсли заметил, что его сообщение заинтересовало Дамблдора, и теперь горел желанием докопаться, чем так провинился Грюм, что за ним пришлось следить? – Ни в коем случае! – Альбус даже руку поднял, словно останавливал Шеклболта от необдуманных поступков. – Наблюдай, но не вздумай вспугнуть его. Поглядим, что он замыслил. Точные распоряжения, как действовать, получишь позже. И спасибо тебе за проницательность и отличную работу. – Буду ждать распоряжений. Ты же знаешь, что я надежный союзник, – все же похвалил себя напоследок Кингсли перед тем, как отправиться восвояси. Дамблдор заглянул к Люпину, собираясь прозондировать почву и выяснить, насколько справедливы его догадки о состоянии Ремуса. – Ну, рассказывай, где ты был и чем занимался? Конечно же, если это не секрет, – преувеличенно добродушно улыбаясь, поинтересовался Альбус. Его поведение сейчас разительно отличалось от того, как он встретил Люпина не более часа назад. – Да какие тайны? Работал у магглов. Ты же в курсе, что в магическом мире у меня как-то с работой не складывается, – Люпин жалобно вздохнул. – Вот поднакопил немного денег, теперь могу какое-то время не беспокоиться о куске хлеба. Так что располагай мной на свое усмотрение – может, нужно проследить за кем-то или еще что. – Сириус ведь тоже бросил дежурства в штабе, хотя недостатка в деньгах у него никогда не наблюдалось. Вы с ним поссорились? А то он все отмалчивается – слова из него не вытянешь, – Дамблдор блефовал – его ранее абсолютно не интересовали отношения между друзьями. Однако теперь к нему в голову закралась мысль, что Ремус так и не забыл своей юношеской влюбленности – уж кто-кто, а наблюдательный Альбус о ней знал. – Да нет – мы не ссорились, – Люпин отвел глаза в сторону, действием противореча собственному заявлению. – Я слегка переживаю за Сириуса. Грюм в последнее время весьма подозрительно себя ведет: перестал отвечать на мои вызовы, не желает встречаться, отказывается помогать Ордену, – Дамблдор умел подать информацию так, чтобы собеседник сам сделал необходимые ему выводы. – Считаешь, он опасен для Сириуса? Он способен его выдать? Да? – вскинулся Ремус – искренность его переживаний за Блэка не подлежала сомнению. Взгляд горел заботой и тревогой, несмотря на жившую там ранее печаль и даже некоторую безнадежность. Альбус мысленно себе поаплодировал – его догадка, похоже, необычайно быстро нашла подтверждение. – Да, мой мальчик. Ты все правильно понял. Что-то повлияло на Аластора, и он стал неуправляемым. Ему известно слишком много наших тайн. Вдруг они станут достоянием тех, кому нельзя доверять? Но в первую очередь в опасности окажется Сириус – он ведь так и значится в розыске за побег из Азкабана. А сейчас вот как раз все внимание сосредоточено на тюрьме, так что… – Альбус посмотрел на Ремуса многозначительным взглядом, словно боялся озвучить свои самые неприятные предположения. – Но что мы можем предпринять? Как справиться с Грюмом? – Ремус вскочил с места и забегал по комнате. В его голове радостным рефреном колотилась мысль: «Убить! Убить! Убить!» – Как уберечь Сириуса? – Аластор – его супруг. Он сумеет его разыскать, где бы Сириус ни спрятался. Магия брачных уз такова, что, пока они живы, эта связь неразрывна. Так что, увы… Сам понимаешь… – Дамблдор подталкивал Люпина, указывал ему на единственный выход, но не говорил открыто. – Что ж, Ремус… мне пора возвращаться в Хогвартс, а ты подумай, что мы в состоянии сделать для того, чтобы обеспечить Сириусу безопасность. И я попрошу – постарайся в ближайшее время никуда отсюда не уходить надолго. Ты и в самом деле можешь мне очень сильно понадобиться, – Альбус еще не придумал, каким образом он использует выходку Грюма, но уже был уверен, что его план будет поистине грандиозным, как и все остальные. Нужно лишь ненадолго остаться в одиночестве и тишине – и мысли сами выстроят стройную схему дальнейших действий.