***
Дамблдор отшвырнул газету в сторону и скрипнул зубами от избытка злости и раздражения, вызванных действиями Барти. Требовалось срочно с ним увидеться, но после того, как Альбусу стало известно о побеге Регулуса, коттедж уже не казался безопасным для этих целей. Даже удивляло, что Питер, позаботившись о переносе базы Упивающихся, так бесстрашно возвращался в дом, о местоположении которого был в курсе Регулус. Сириус, конечно, мог бы успокоить тревогу, лишь посмотрев на родовой гобелен, но он после событий в Отделе тайн так и не давал о себе знать, затаившись в своей норе. Мысли Альбуса вгрызались в сознание как ядовитые докси – о чем бы он ни подумал, все приносило только разочарование и понимание своего бессилия что-либо изменить, чтобы его взлелеянный в мечтах мир перестал катиться в пропасть. В итоге встречу пришлось назначить в Визжащей хижине. – Альбус, запомни, я первый и последний раз прихожу в такое место, – недовольно заявил Барти, брезгливо оглядываясь по сторонам на горы хлама и грязи. – Если бы не заверения Питера, то я не рискнул бы сюда явиться, – он оглянулся на Петтигрю, молча прислушивавшегося к его словам. – А в коттедж рискуешь? Регулуса, как я догадываюсь, вы еще не нашли? – презрительно бросил Дамблдор. – Ты лучше ответь – что это за самодеятельность? Я же четко написал – организовать с десяток мелких нападений в магических поселениях дня за три-четыре до выборов, чтобы напомнить как можно большему числу магов о своем существовании. А вы что сделали? Да Косой Переулок сейчас охраняется аврорами не хуже Министерства! Вы и полчаса не продержались там! Скольких ты потерял из-за этой глупости? А нам эти боевики пригодились бы во время решающего наступления. – Альбус, я же просил не приказывать мне. Это моя армия. Я могу прислушаться к твоему совету, но ты не будешь за меня принимать решения. Если тебе было важно, чтобы все прошло по твоему плану, то следовало объяснить свою позицию, а не присылать мне требование с совой, – Барти выглядел устрашающе. Это уже был не тот мальчишка-ученый, который благодарил за спасение из Азкабана. Этот Барти отлично представлял, что такое власть, и становился необыкновенно опасным. – Мы договаривались раньше, что я пришлю инструкции. Тогда тебя все устраивало, – слова Альбуса походили на оправдание. – Инструкции? Да ты предложил моим людям выступить в роли балаганных шутов! Пусть наделают побольше шума… – последняя фраза, явно взятая из письма Дамблдора, была произнесена насмешливым тоном. – Ты издеваешься? У меня армия боевиков, а не лицедеев. Им нужно чувствовать себя силой! Видел бы ты, как разбегались все эти обыватели, как прятались в щели, словно мыши при виде кота! Мы показали, что нас слишком много, чтобы забывать об угрозе. – Ну да… Сила, говоришь? Ваш тайный ход с двойниками-иллюзиями был раскрыт и послужил диаметрально противоположной цели! – Альбус осуждающе покачал головой. – Во всех газетах теперь трубят о том, что вы – горстка воров и грабителей, притворяющихся чем-то более внушительным. Согласись же наконец – у тебя недостаточно опыта, чтобы просчитывать последствия своих эскапад. – Это все, о чем ты хотел поговорить? – Барти был не на шутку уязвлен, ведь сказанное Дамблдором являлось чистой правдой. Очередной промах и без нравоучений доставил немало неприятностей. – Если Олдертон не выиграет на выборах, придется принимать меры. И это весьма вероятно, судя по настроениям общественности, – продолжил Дамблдор излагать свое мнение. – В прессе уже появились хвалебные оды Фаджу, который так отлично организовал защиту граждан, что в результате внезапного нападения бандитов никто особенно не пострадал, в то время как задержаны одиннадцать твоих боевиков. Одиннадцать! – Они уже мертвы, – холодно перебил Барти. – Раз не сумели за себя постоять – то туда им и дорога. В наших рядах останутся лишь самые умелые воины, – Дамблдор понял, что Барти только что озвучил мысль, которой успокаивал себя после столь наглядного фиаско, поэтому не стал комментировать его слова, а познакомил со своими планами их дальнейших действий: – Если наш кандидат не доберется до министерского кресла, нам необходимо будет основательно взяться за разработку плана силового захвата власти, который следовало бы осуществить в течение ближайших месяцев. Как ты на это смотришь? – Дамблдор решил не спорить с Барти по поводу, кто из них двоих главный, вполне серьезно прикидывая, как бы увидеться с ним без Питера, считая, что настало время сделать этого монстра ручной собачонкой, пока он по своей глупости не уничтожил с таким трудом собранную армию. – Встретимся после выборов, – согласился Барти, давая себе обещание подумать – а нужен ли ему теперь Альбус или лучше поскорее избавиться от него? Заманить в ловушку и ликвидировать – что может быть проще? – Только надо выбрать другое место для встречи. Терпеть не могу пауков, – он демонстративно раздавил пробегавшее мимо невинное мелкое создание. – Договорились. Я пришлю координаты исключительно надежной явки, – Дамблдор жаждал избавиться от присутствия тех, кто раздражал его до колик, и поспешил на улицу, откуда аппарировал в небольшой городок, в котором имелся отличный магазин маггловских конфет – лишь сладости служили ему утешением среди всех неудач, постигших его в последнее время.***
То ли выборы нового министра и выходки Барти отвлекли внимание Дамблдора, то ли личные неприятности так повлияли на его собранность и способность успевать следить за всем, но так уж вышло, что до учебного года оставались считанные дни, когда он вспомнил, что не подобрал кандидата на должность профессора ЗОТИ. Амбридж направляли в школу на один год, и если сейчас срочно не подсуетиться, то ему снова навяжут кого-то, кто станет шпионить для Фаджа или ортодоксов. Участь министерского кресла была уже решена. Альбус слишком долго варился в котле политических интриг, чтобы не понимать – Корнелиус бесспорно победит и продолжит еще один срок управлять магическим миром Британии. Конечно же, так будет, если не устроить переворот и не забрать власть в свои руки силой, что и планировалось. Однако с вопросами нужно разбираться по очереди. Отдел образования, учитывая богатый опыт работы, решил оставить Дамблдора на должности директора Хогвартса, обязав отчитываться Попечительскому совету обо всех принятых решениях, в частности связанных с финансовыми операциями по закупке необходимых товаров и продуктов для студентов. Альбусу установили что-то вроде испытательного срока в один год – если нарушений не выявят, то позволят и дальше работать без тотального контроля. А значит, следовало позаботиться, чтобы в коллективе были исключительно надежные люди. Кандидата на должность профессора ЗОТИ у Дамблдора не было, зато бывший преподаватель – профессор Слагхорн уже не раз намекал при встречах, что был бы не прочь вернуться в школу на год-другой. Так что стоило Снейпу появиться в школе с намерением проверить готовность факультетских апартаментов к приему учащихся, как его сразу же вызвали в кабинет директора. – Северус, как ты смотришь на то, чтобы в этом году заняться преподаванием защиты от темных искусств? Ты искушен в тонкостях этого предмета, и, думаю, тебе не составит труда научить студентов основным приемам, которые помогут им выжить, если судьба сведет их с Упивающимися. Ты же понимаешь, что мы не можем доверить подобное неизвестно кому, – Дамблдор говорил так, словно ставил перед фактом, а не интересовался мнением. – А куда делась профессор Амбридж? Неужели вышла замуж и решила обзавестись детьми? – Северус не собирался выходить из образа язвительного хама, но все же отдал должное профессиональным качествам коллеги: – Она же показала себя неплохим педагогом, разве не так? Или проклятие на должности не обошло стороной и ее? – Амбридж – лазутчица Фаджа. Нам не нужны соглядатаи в школе, – раздраженно заметил Дамблдор и, предупреждая следующий вопрос Снейпа, сообщил: – Зельеварением займется Слагхорн. Гораций – отличный специалист, так что можешь не переживать за своих учеников, – в последних словах отчетливо прозвучала насмешка – считалось, что профессора Снейпа не волнует уровень знаний студентов. – А раньше об этом нельзя было сказать? Зачем я готовил планы на уроки зельеварения, если мне предстоит вести другую дисциплину? – Северус не скрывал возмущения. – Я так понимаю, зелья для Больничного крыла будет варить новый преподаватель? А как с должностью декана Слизерина? Она тоже перейдет к Слагхорну? – Боюсь, эти обязанности останутся за тобой. Гораций как-никак вдвое старше тебя, ему будет сложно заниматься чем-то, кроме обучения. – Ясно, – резко бросил Северус, выказывая свое крайнее недовольство, но спорить не стал. – Мои условия: я живу в прежних покоях, лаборатория остается за мной. Когда подпишешь назначение в Отделе образования – дай знать. Если я тебе больше не нужен, то позволь откланяться – у меня еще не проверены факультетские комнаты. Дамблдор, довольный, что Снейпа не пришлось долго уговаривать, сразу же отправился в Министерство утрясать эту проблему, подумав, что к Горацию успеет еще заглянуть и обрадовать новостью. В Отделе образования секретарь несколько странно на него посмотрел, однако ходатайство принял и пообещал сообщить, как только его завизирует начальство. Альбусу оставалось лишь стиснуть зубы, чтобы не устроить скандал. Раньше вопросы назначения на вакантные должности решались исключительно директором Хогвартса, и подача официальных документов являлась формальностью, но с прошлого года все изменилось, и теперь приходилось ждать, чтобы клерки, не имевшие никакого представления о преподавании, соизволили дать согласие на его предложение. Через два дня Дамблдор получил письмо, в котором его извещали, что прошение не может быть рассмотрено в связи с тем, что штат школы полностью укомплектован и вакансий не имеется. Повторное посещение Министерства принесло очередное разочарование – Амбридж не собиралась покидать свой пост, а увольнять ее не было ни малейшей причины, так как, судя по отчетам, подписанным в конце учебного года самим Дамблдором, она прекрасно справлялась со своей работой. Секретарь на вопрос – почему он не сказал об этом во время предыдущего визита Альбуса, дерзко заявил, что, во-первых, его об этом не спрашивали, а во-вторых, директор и сам должен знать такие вещи. Северусу, вернувшемуся из летнего отпуска и приступившему к своим обязанностям, а следовательно, теперь находившемуся в школе каждый день, пришлось выслушать длинную обличительную речь Дамблдора, сводившуюся к тому, что Фадж решил и Хогвартс прибрать к рукам, снова посылая сюда свою шпионку. Снейп только облегченно вздохнул – ему, разумеется, не сложно было бы переключиться на преподавание ЗОТИ, но все же учить зельеварению ему нравилось сильнее.***
Выборы министра магии прошли спокойно. На удивление, Упивающиеся Смертью после нападения на Косой Переулок больше не проявляли активности, хотя от них и ожидались провокации. Волшебники своим голосованием высказали почти единодушное желание оставить действующего министра еще на один срок службы. Конечно же, и остальные претенденты, подавшие свои кандидатуры на этот пост, собрали вокруг себя какое-то количество сторонников, но их оказалось мизерно мало, чтобы метить на должность руководителя самого высокого ранга в магическом мире. Корнелиус Фадж ликовал – ортодоксы его не подвели. Как бы он ни надеялся на благоприятный исход, но до последнего не был твердо уверенным, что все пройдет до такой степени гладко и без эксцессов. Результаты голосования представлялись настолько однозначными, что уже к вечеру из экстренного выпуска «Ежедневного Пророка» жители магической Британии узнали о его победе на выборах. На следующий день, когда студенты садились в Хогвартс-экспресс, чтобы отправиться в школу на очередной учебный год, Фадж в роли новоназначенного министра магии подписал первые документы. Одним из его распоряжений являлось указание срочно пересмотреть дело Тома Риддла для восстановления справедливости, другим – назначение того своим официальным советником. По сути, с этого дня Том мог свободно посещать Министерство, не прибегая к чарам иллюзии, чтобы скрыть свою внешность, и не опасаясь оказаться арестованным. Он обрел своеобразный министерский иммунитет: пока не будет доказана его виновность или не поступит новое распоряжение министра, Том Риддл считался неприкосновенной личностью. Такой жест доверия Фаджа сложно было переоценить – одно дело покрывать Риддла, пользуясь его способностями к анализу ситуации, и совсем другое – открыто его защищать до того, как с него официально сняты все обвинения. Некоторые чиновники были шокированы, прочитав об этом приказе Фаджа в министерском бюллетене. Но учитывая, что за последнюю пару лет ортодоксы сумели расширить свою власть практически на все подразделения, то негодующие, если они и имелись, предпочли умолчать о своем мнении и вообще не стремились болтать об этом, не желая потерять работу. Правда, действие распоряжения министра не распространялось дальше территории Министерства, поэтому Тому еще предстояло какое-то время оставаться осторожным, дожидаясь решения Визенгамота по своему делу.***
Гарри в этом году проигнорировал традиционную поездку в Хогвартс-экспрессе, потому что уже не являлся студентом в полном смысле этого слова. Он с самого утра вместе с Северусом, отлучавшимся из школы домой на ночь, аппарировал в Хогсмид. Конечно же, директору, немедленно потребовавшему встречи с ними (о чем сообщил расторопный домовик, как только они вошли в здание), свое совместное появление в школе они представили как случайность. – Отлично-отлично, вы-то мне и нужны, – завидев на пороге своего кабинета обоих сразу, закивал головой Дамблдор. – Гарри, Северус, присаживайтесь. Мальчик мой, – обратился он к Поттеру, – хорошо, что ты догадался прибыть пораньше. Так мы сможем устроить тебя до того, как соберутся все учащиеся. Скажи – ты не передумал и по-прежнему желаешь жить отдельно от своих бывших сокурсников? Мистер Малфой не расстроится из-за этого? Вы же с ним были дружны, как мне помнится, – Альбус старался выглядеть благодушным стариком, и ему это почти удавалось – лишь тень напряжения во взгляде портила впечатление. – Мы и сейчас с ним дружны. Но я все же предпочту жить отдельно. Надеюсь, в Хогвартсе найдется небольшая свободная комната для меня, – Гарри великолепно знал о наличии не менее десятка незанятых апартаментов в одном только восточном крыле. Помещения замка вообще, похоже, использовались всего наполовину. – Несомненно, мы тебе подберем что-нибудь достойное. Этим безотлагательно и займемся. Обустроенные покои есть прямо на этом этаже, в конце коридора. Они предназначались для заместителя директора, но Минерва решила проживать рядом с классом трансфигурации. Не желаешь их посмотреть? Там замечательная ванная и прекрасный вид из окна на Черное озеро и Запретный лес, – Дамблдор явно не терял надежды установить контроль над непокорным Поттером. – Я не хочу жить в факультетских апартаментах, но все же предпочел бы не слишком удаляться от тех, с кем привык проводить время в прошлые годы, – Гарри не поддался на уговоры. – Конечно, – Альбус кивнул головой, скрывая легкое разочарование. Но у него имелся запасной план – оставлять Поттера без присмотра он точно уж не собирался. – Что-то такое я и предполагал, поэтому и вызвал твоего декана, – сообщил он Гарри. – Северус, в каком состоянии комнаты для помощника преподавателя зельеварения? Они давно не использовались… – С того дня, когда я из них переселился в те покои, что занимаю сейчас. Ты ведь всегда считал, что мне помощник ни к чему, – надменно хмыкнув, заявил Снейп. – Думаю, комнаты в полном порядке, по крайней мере, домовики не докладывали мне о каких-либо проблемах, связанных с ними. – Гарри, ты не против посмотреть их? Если ты желаешь поселиться в подземельях, то это будет наиболее оптимальный вариант, поверь мне. Другие помещения придется готовить с самого нуля, приспосабливая их под жилье, а там уже есть все необходимое, – пояснил свои слова Дамблдор, не став уточнять, что эти апартаменты расположены рядом с теми, в которых проживал Северус. – Вы жили там, профессор Снейп? Как вы оцените их удобство? – Гарри сделал вид, что не представляет, о чем идет речь, хотя они с Северусом заранее обсудили этот вариант и пришли к единому суждению, что лучшего не отыскать – их спальни будут располагаться через стену, что позволяло создать там магический проход, о котором никто не узнает. – Гостиная, она же кабинет, спальня, весьма приличная ванная комната – этого вам будет достаточно для комфортной жизни, мистер Поттер? – Северус ограничился безразличным тоном, не став язвить и упражняться в сарказме, хотя ранее, играя свою роль, высказывал Дамблдору личную точку зрения, что тот слишком потакает Избранному. – Вполне. Я доверяю мнению декана факультета, на котором имел счастье учиться до сих пор. Так что, профессор Дамблдор, будем считать вопрос с моим проживанием решенным. Что насчет учебного плана? Мне следует утрясать нюансы с преподавателями или нужно сначала подать его вам на утверждение? – Гарри держался по-деловому, показывая, что рассматривает уступки, на которые для него идут, не одолжением, а своим правом. – Профессора отлично ориентируются в требованиях программы обучения, так что мне кажется, тебе будет удобнее согласовывать все именно с ними. А еще для организации твоей несколько необычной для Хогвартса учебы тебе назначен куратор, – Дамблдор взглянул на Северуса, для которого его слова также являлись новостью, – профессор Снейп. Но если понадобятся мои помощь или совет – я всегда рад оказать поддержку, ты же знаешь. – Спасибо, сэр, – Гарри лишь мысленно усмехнулся – все складывалось лучше, чем можно было ожидать, ведь теперь у него есть законные основания для тесного общения с Северусом, и им не придется постоянно прятаться. Дамблдор, сам того не подозревая, играл им на руку. – Я могу отправиться и посмотреть свои комнаты? – Несомненно. Куратор покажет тебе, где они находятся, и поможет с бытовыми вопросами, – казалось, что Дамблдору нравится так называть Снейпа. – Мало у меня обязанностей? – Северус недовольно покачал головой, но в полемику включаться не стал. Направившись к двери, он только кинул: – Поттер, не отставайте. Вы не единственная моя головная боль.***
Обустроиться на новом месте удалось очень быстро. Пока Гарри обсуждал со Снейпом неожиданность назначения его куратором явно с подачи Дамблдора, домовики убрали пыль, тщательно вымыли мебель, застелили постельное белье и повесили шторы, разложили вещи в шкафу и даже накрыли стол к чаю. Комнаты Поттеру понравились, а наличие в них зачарованных окон, вид из которых он мог устанавливать по своему усмотрению, как бы совмещая с любым из настоящих окон замка, так и вовсе добавило хорошего настроения. К тому же Северус, не откладывая на потом, сразу же позаботился организовать связь школьного жилища Гарри со своими апартаментами, создав зачарованный проход между их спальнями, замаскированный под неброский шкаф. Чуть позже, когда Снейпа поглотили обязанности декана факультета, Гарри, коротая время до приезда друзей, сходил в Тайную комнату и немного поболтал там со Слизерином. Он рассказал ему о своих поисках Нурменгарда и об освобождении Гриндевальда, а вот о заключении тройственного союза пока умолчал, посчитав, что об этом лучше сообщить, когда будут присутствовать Том и Северус.***
Как и обычно, студенты сразу же по приезде были усажены за столы в Большом зале, так что с друзьями Гарри лишь поздоровался, планируя поговорить попозже, пригласив их в свои новые апартаменты. Распределяющая шляпа спела свою песню, мало отличавшуюся от той, что звучала в прошлом году, и быстренько разобралась с первокурсниками, рассортировав их по факультетам. Перед началом торжественного пира Дамблдор традиционно выступил с приветственной речью. Он вспомнил о дружбе и о необходимости усердно учиться, а затем решил затронуть тему обстановки в стране, вызвав слегка удивленные взгляды коллег – те не ожидали услышать подобное на праздничном ужине. – Ни для кого не секрет, что мы сейчас переживаем трудные времена. Черная тень нависла над нашим миром, угрожая спокойствию и жизни волшебников, – директор делал долгие паузы, словно давал слушателям возможность подумать над его словами. Учащиеся притихли, прислушиваясь, и в зале повеяло напряжением и страхом. – Но запомните – с врагом проще сражаться, когда вы не одни. Перед лицом опасности мы обязаны сплотиться, чтобы успешно противостоять любым посягательствам на нашу свободу. И тогда будьте уверены – мы победим! – Дамблдор медленно скользил испытующим взглядом по лицам замерших студентов, и вдруг в его речь вклинился комментарий: – Да-да. Совершенно верно. Грядут бо-о-ольшие перемены! – профессор Трелони, видимо, делилась своим мнением с профессором Спраут, но ее весьма громкая реплика совпала с моментом, когда Дамблдор замолчал, поэтому своим замечанием она привлекла всеобщее внимание. Даже директор изумленно и вопросительно посмотрел на нее. Трелони не смутилась, а напротив, чуть ли не самодовольно добавила: – Будущее уже определено. Темный Лорд скоро падет. Ему не продержаться до следующего лета. Что? – наконец-то она заметила, что Спраут осторожно дергает ее за рукав. – Я это видела… Я гадала… – Профессор Трелони, мы ценим надежду, которую дает нам ваш дар предвидения, – в тоне Дамблдора прозвучало предупреждение, вынудившее прорицательницу не возражать, но она по-прежнему выглядела уверенной в своем заявлении, не позволяя беспечно отмахнуться от него. – Вот и подтверждение моим словам, – директор снова обратился к залу. – Мы должны сделать все, чтобы магический мир избавился от угрозы. Ваша поддержка необходима тем, от кого зависит наше будущее, – он выразительно уставился на Поттера, по старой памяти занявшего место за слизеринским столом, но называть его имя не стал – то ли сохраняя интригу в своем выступлении, то ли в кои-то веки благоразумно поостерегся вызвать недовольство Гарри. – А теперь… – Дамблдор возвел над собой руки в театральном жесте. – Да будет пир! – он хлопнул в ладоши, и столы заполнились едой. – Мы и без Трелони знаем, что Темному Лорду не очень долго осталось, – ни к кому конкретно не обращаясь, процедил вполголоса Драко, наполняя тарелку. – Считаешь, Министерство справится с нападениями? – Блейз Забини, во время атаки Упивающихся Смертью на Косой Переулок случайно оказавшийся поблизости от Малфоя, по достоинству оценил его способности в боевых искусствах. Это заставило его проникнуться глубоким уважением к Драко, который вместе с другом решительно встал между боевиками и теми, кто не мог эффективно защитить себя самостоятельно. – Не сомневаюсь в этом, – хмыкнул Драко, обменявшись с Гарри понимающими взглядами. – Посмотрим, что у Фаджа получится, – подал голос Теодор Нотт, выражая недоверие. – Многие не согласны с его политикой запретов и ограничений. – Если всем разрешить делать, что им вздумается – нас быстро вычислят магглы. Не хочу сказать ничего плохого против большинства из них, но я не жажду возвращения времен инквизиции, – тихо заметила Дафна Гринграсс. – Точно, – поддержала ее Панси Паркинсон, а затем, видимо, как и Блейз, вспомнив недавние события в магическом Лондоне, добавила: – Иначе бандиты вообще распояшутся. – Фадж – тряпка. Необходимо, чтобы министром стал сильный волшебник с умной головой на плечах, – гнул свою линию Теодор. – А на магглов можно найти управу, Гринграсс. Неужели ты их боишься? – Я предпочитаю жить с ними в мире. Они не причинили мне никакого вреда, – парировала Дафна. – Еще скажи, что считаешь их ровней нам, – Нотт не скрывал презрения в своем тоне. – Тео, заканчивай полемику, – сделал замечание Блейз. Он, как и остальные сокурсники, прекрасно знал, что Теодор ужасно любил поспорить, отстаивая право на собственное мнение. – Во всем должна быть мера. И, похоже, Фадж отлично это осознает. По крайней мере, не хуже тебя. На мой взгляд, у министра весьма неплохо в последнее время получается справляться со своими обязанностями. Наша семья отдала за него свои голоса. – Хмм… – Нотт насмешливо фыркнул. – Твой Фадж сначала напринимал кучу глупых законов, а теперь разгребает свое же дерьмо. – Прекрати выражаться, – тихо процедил Драко, зыркнув на преподавательский стол, чтобы убедиться, что громкое высказывание Нотта не достигло учительских ушей. – И вообще – твое дело учиться, а не решать за министра, как руководить страной. Гарри не встревал в беседу, но внимательно прислушивался к репликам студентов. Ему было интересно выяснить, как с их позиции оценивается обстановка в магическом мире. – Хотите поговорить о наших школьных делах? – мгновенно переключился Теодор на другую тему, сообразив, что в данный момент его мнение разделяет меньшинство. – Тогда удовлетворите наше любопытство. Поттер, ходят слухи, что ты отказался жить в факультетских апартаментах? Мы для тебя сейчас неподходящая компания? Да? Что ты сидишь молча? – Внимаю тебе, Тео. Ты же у нас за десятерых болтаешь, – Гарри, по привычке занявший место рядом с Драко, ухмыльнулся, заметив, что ему удалось немного уязвить Нотта. – И ты прав – я буду занимать отдельные комнаты, потому что не являюсь студентом Хогвартса. Я, скорее, вольный слушатель. – Малфой, так у тебя теперь свободная кровать в комнате? Не против, если я к тебе переселюсь? – Нотт уже давно перестал желать завоевать дружбу Драко, но упрямо стремился добиться своего – будто что-то хотел доказать себе самому и всем окружающим. – У тебя есть собственное место в спальне. А мне и без компании будет комфортно. Предпочту остаться в комнате один, если декан позволит, – Драко нарочито медленно отставил стакан с соком и в упор посмотрел на Нотта, давая понять, что не сомневается в своем праве единолично занимать покои. – Поттер замолвил за тебя словечко? – язвительно предположил Теодор. – Я сам об этом попросил профессора Снейпа, – Малфой склонил голову, уточняя обстоятельства. После пира все заторопились по факультетским гостиным, а Гарри на ходу договорился с друзьями, что через полчаса встретит их в условленном месте в подземельях, чтобы показать, где находятся его апартаменты. Перед первым учебным днем они не планировали засиживаться за разговорами слишком долго, но перекинуться несколькими словами о последних событиях все же считали не лишним. Да и оценить, как устроился Поттер, тоже было любопытно.***
Уже на следующий день во время обеда Гарри получил записку от Дамблдора, в которой его приглашали на беседу. Не имея представления, что задумал директор, Поттер предупредил о намеченной встрече Северуса. – Как твои успехи, мой мальчик? Уже определился с планами занятий с кем-нибудь из учителей? – вопросы застали Гарри прямо у порога, стоило ему лишь ступить в директорский кабинет. – Да. Профессор Флитвик и профессор МакГонагалл пообещали помочь мне с учебой. С деканом мы уже составили для меня график практических занятий по зельеварению, – повинуясь жесту Дамблдора, указавшего на кресло, Гарри уселся на предложенное место. – Отлично. Знания никогда не бывают лишними. Я уверен – у тебя не возникнет трудностей и с другими дисциплинами, – Дамблдор сделал короткую паузу, а затем перешел к главному: – Ты, наверное, недоумеваешь – для чего я тебя пригласил так скоро, ведь мы только вчера общались? Объясню, – Гарри показалось, что директор как-то самодовольно кивнул головой. – Судя по некоторым приметам, час решающей битвы стремительно приближается, Гарри! Ты же слышал, что заявила профессор Трелони? Темный Лорд падет еще до наступления лета! – Дамблдор поднял кверху палец, призывая к вниманию. Заметив моментально похолодевший взгляд Поттера, он покачал головой и вздохнул. – Не спеши с выводами, мальчик мой. Не нужно опять принимать мои слова в штыки. Разберись сперва. Я планирую сообщить тебе много интересного на наших встречах. Да-да – можешь считать, что у тебя будет на один предмет больше, чем у обычных студентов. И вести его стану для тебя я, рассказывая, с чего началось противостояние между Темным Лордом и Светлыми силами, чем заняты члены Ордена Феникса и почему очень важно, чтобы ты к ним присоединился. – Профессор Дамблдор, я же уже не раз отмечал, что не собираюсь вступать в ваш Орден, о деятельности которого не знает лишь ленивый, – Гарри так и подмывало встать и уйти, чтобы не слушать очередную лживую песню о фальшивом долге и тому подобном. – Я настаиваю на том, что ты обязан вникнуть в мои слова и узнать правду. Для того чтобы выяснить слабые стороны врага, ты должен понять, что привело талантливого юношу Тома Риддла к его превращению в жестокого, бесчеловечного, стремящегося к власти Темного Лорда, – Дамблдор гнул свою линию жестко и требовательно. – Как бы ты ни пытался отрицать, что пророчество говорит именно о тебе, но от судьбы не уйти. – Да с чего вы это взяли? – Гарри уставился на директора как на свихнувшегося. Его уже немыслимо тяготила необходимость притворяться. Он удивлялся, как Северусу хватило терпения столько лет работать с этим рехнувшимся манипулятором. Все сильнее разгоралось желание высказать все начистоту, а затем приложить этого старика-обманщика парочкой самых противных проклятий – чтобы тот выжил, но долго мучился. Порой Гарри даже пугало такое собственное состояние, ведь он не был кровожадным по природе. Однако казалось, что для Дамблдора в его душе существовало исключение. – Ты остался жив после убивающего проклятия Темного Лорда. На твоем лбу знак, свидетельствующий… – Нет у меня никакого знака! – Гарри откинул челку, демонстрируя чистый лоб. – И никакого отношения к вашим предположениям мой шрам не имел, а являлся всего лишь моим долговым обязательством перед родом, – уточнять, перед каким конкретно родом, Гарри не собирался. – И я выполнил то, что от меня требовалось, – он провел ладонью перед лицом, будто говоря, что именно эти действия привели к тому, что столь приметная «молния» пропала. Смотреть на пораженного Дамблдора оказалось сплошным удовольствием. – Ты неправильно понимаешь обстановку, – директор довольно быстро сумел взять себя в руки после шока и сразу же попытался повернуть ситуацию в свою пользу. Разбираться с тем, что случилось на самом деле, было некогда, так что ему пришлось импровизировать. А в этом Альбусу не нашлось бы равных. – Это еще раз подтверждает, что времени, возможно, осталось даже меньше, чем мы рассчитывали, – уверенным тоном заявил он. – Когда это произошло? Когда исчезла метка Темного Лорда? – Что?! Какая еще метка? – Гарри вытаращился на Дамблдора, прикидывая – послать его к Мордреду сию секунду или еще немного потерпеть безумную болтовню. – Я имел в виду твой шрам, – поправил себя Альбус. – Когда ты вернулся из Арки Смерти, он еще был на месте. Это я помню наверняка. – Я не обязан перед вами отчитываться. Но если вас это так сильно интересует… На мое двадцатилетие. Профессор Дамблдор, как видите, ваши идеи насчет моей избранности не выдерживают никакой критики. Думаю, вам стоит поискать кого-нибудь другого на эту роль, раз уж вы просто не можете не переложить на чьи-то плечи ответственность за уничтожение вселенского зла, – Гарри выглядел невозмутимым, хотя в его душе полыхало пламя жажды мести этому возомнившему себя умнее других магу. – Придет час, когда ты поймешь, что я был прав. Очень надеюсь, что ты будешь готов к испытанию, которое уготовила тебе судьба. Я не могу поверить, что ты настолько черствый человек, что предпочтешь спрятаться и оставить магический мир погибать под игом Темного Лорда. Мой тебе совет, Гарри, не игнорируй занятий боевой магией – я попросил Северуса… профессора Снейпа поработать с тобой. Ты еще скажешь мне спасибо за то, что я, несмотря на твое непонятное упрямство, все равно сделаю все, что в моих силах, чтобы подготовить тебя к схватке, – Дамблдор, похоже, был самым непробиваемым человеком в мире и абсолютно не принимал ни от кого отказа. – Я советовал бы тебе приобрести облачение из драконьей кожи и запасную волшебную палочку. Так поступают все, кто беспокоится о своей безопасности. К тому же у тебя есть отличный артефакт – Мантия-невидимка. Она способна спасти тебе жизнь. Так что обязательно позаботься, чтобы эта мантия всегда была под рукой, ведь неизвестно, когда она может понадобиться. – Вы уж простите, профессор, но, как распоряжаться своими артефактами, я разберусь без посторонних рекомендаций. Кстати, хорошо, что напомнили… Вам, разумеется, пришлют официальное уведомление, но я считаю своим долгом сообщить, что шестого сентября в пять часов вечера нас с вами будут ожидать в Гринготтсе в кабинете управляющего рода Поттер, – Гарри заметил, как недовольно дернулся уголок губ Дамблдора. – И еще… Я хотел уточнить, что буду отлучаться из Хогвартса, так что, когда охранные чары вам просигнализируют об этом, не удивляйтесь. – Сейчас неспокойные времена. Зачем тебе покидать защищенное место? Не рискуй зря, – если бы Гарри не знал, как обстоят дела на самом деле, то ему уже должно было сто раз стать стыдно за собственное упрямство – ведь директор оставался терпеливым и не винил его за дерзость, а лишь уговаривал и предлагал свою помощь. Его настойчивые приемы, несомненно, сработали бы на любом юноше, который не был бы Гарри Поттером. – Мы так и не поговорили с тобой о Томе Риддле и его жизни. – Меня это абсолютно не интересует. Профессор, не тратьте времени, – Гарри поднялся, не намереваясь продолжать бессмысленное топтание на месте. – Если у вас нет больше ко мне вопросов, то я желал бы уделить внимание своему образованию. Ведь именно для этого я согласился на возвращение в Хогвартс, не став отдавать предпочтение домашнему обучению. – Конечно, – сухо бросил Дамблдор. – Я тебя не задерживаю.