Вечерние разговоры с...

"Мыслить как преступник". Во время и после второй серии третьего сезона. "Касл". Спустя год после смерти Ричарда Касла

короткий стук в дверь, быстрые шаги, раздраженный выдох, щелчок отпираемого замка - Можно войти? шум захлопнувшейся двери - Мы нужны команде, они работают в Милуоки. Гидеон так и не появился. Не говори, что ты уволилась, а я подал заявление на перевод. - Вы подали заявление? - Решения еще нет, так что мы оба должны быть там. - Извините, я не могу поехать. - Извини за вторжение. - Эй-эй, постойте. Почему Вы пришли ко мне? - Я говорил. многозначительное молчание - Думаю, Штраус хотела, чтобы ты закидала меня грязью. - Зачем мне это? - Если ты рвешься в вершины ФБР, ты должна знать, кто стоит у тебя на пути. - И что же я могла ей сказать? - Что один из моих агентов убил подозреваемого, а у другого проблемы с наркотиками, о которых я не доложил. И ты ни разу не упомянула Мексику. молчание - Мексику? - Можешь больше не притворяться, что не понимаешь, о чем я говорю. Чуть больше трех лет назад. Прокуренный бар с кокаиновым смогом. Отвратительная выпивка и грязный номер с аляпистыми простынями. На них остался запах лимона и твоих духов. - Когда Вы?.. - Вспомнил? Не сразу, но постепенно детали сложились. молчание - Опиаты были в выпивке? - Достаточно, чтобы вырубить слона. - Операция ФБР? - Мы должны были накрыть крупную поставку. Я знала, что Вы не имеете к банде Альвареса никакого отношения, и не хотела, чтобы Вы мешались под ногами, а дальше… - Все вышло из-под контроля. - Все действительно вышло из-под контроля. - Если у Штраус будут доказательства, моя карьера закончится. Думаю, она взяла тебя, ожидая чего-то взамен, и, к твоей чести, ты уволилась, но не стала наушничать. - Я действительно ненавижу политику. Особенно, если она соприкасается с моей личной жизнью. - Поехали в Милуоки. судорожный вздох - Давай сделаем так: если твоя сумка не собрана, я отстану от тебя, а если собрана – полетим вместе. Ну, что? Что скажешь? - Я уже сдала значок и пистолет. - Это просто железки. - А Мексика? - Это просто были опиаты в выпивке. Ошибка, о которой мы уже забыли. молчание, звук открывающейся дверцы шкафа, писк сейфа - Я только захвачу паспорт. *** - Мама! - Мама! топот детских ног, щелчок запираемой двери, грохот кинутых на пол сумок - Мои золотые! - Ты просто представить себе не можешь, во что превращается дом, когда в нем находится пятеро детей. Хотя нет, их было семеро. Кажется, у Марты разыгралась мигрень. - Мама бобо? - Ничего страшного, Крис, скоро все пройдет. - Надо подуть. - И поцеловать! звук старательного чмоканья - Вы правы, дорогие, стало намного лучше. А сейчас бегите в комнату, и захватите с собой этого… - Зайца. Алексис утверждает, что это заяц. топот детских ног, визги, смех - Мне казалось, что ты собиралась уволиться два дня назад. - Кажется, я передумала. - Эмили Прентисс передумала? И каковы были аргументы? - Поняла, что если и уйду из ОПА, то только не из-за угроз Штраус. - И Аарон Хотчнер тут не при чем? - Я поняла, что заслужила его уважение, как агент. Увидела, что он действительно хочет, чтобы я осталась в отделе поведенческого анализа. - Эмили… - И он вспомнил Мексику. - Что?! - Да. Он приходил, чтобы попросить меня присоединиться к команде в том деле, что мы только что закрыли, и признался, что все помнит. - И ты, конечно же, рассказала ему про Адама и Кристину. - Нет, Беккет. Я ничего ему не рассказала. - Почему? - Потому что для него это было лишь ошибкой. И это правильно, потому что он женат, у него сын, а подобное пятно может оказаться трудновыводимым и для карьеры, и для брака. Я не хочу ставить его в положение, из которого ему будет тяжело выпутаться. - И поэтому ты решила промолчать, что ваша встреча в том баре имела очень долгоиграющие последствия?! - Он знал, что Штраус просила меня стучать на команду и лично на него. Он был восхищен тем, что я отказалась, предпочтя уйти в Госдепартамент. - А мы все знаем, как ты ненавидишь политику и использовать связи матери для продвижения по службе. - Поэтому я не изменила своего мнения: Аарону Хотчнеру, руководителю отдела поведенческого анализа ФБР не нужно знать о моих детях. Они только мои, Кейт. - У них есть отец, Прентисс, и когда-нибудь тебе придется это признать. - Но не сегодня. - И я боюсь, даже не завтра. звук открываемой бутылки вина, плеск жидкости в стакане - А теперь расскажи, как прошли ваши выходные в Хэмптонсе?