Глава 68.
— Разве эта комната не похожа на больницу? — спросила Адриана Джека позже утром, когда они пошли на встречу с доктором. Они пришли на час раньше, и доктор Нейтан ещё не приехал. — Без диванов и телевизоров, возможно и походило бы, — ответил Джек. — Хотя неплохо. — Не включай телевизор, — попросила женщина и взяла пульт возле кровати, прежде чем он смог его взять. Он, казалось, игнорировал её и нажал кнопку на самом телевизоре. «…Свадьба миллиардера Брюса Уэйна была отложена, по-видимому, из-за произошедшей на этой недели трагедии». — Голос репортёра исходил из телевизионных динамиков с обеих сторон комнаты, и Адриана немедленно отключила его. — «Отложена»? — спросил Джек. — Одна из тех вещей, которые заставляют людей находиться в центре внимания, да? Отложить, пока все не забудут об этом, а затем, наконец, отменить, когда больше никому не интересно. — Как скажешь, — ответила она и села на мягкую кровать, чтобы смотреть в окно и начала рассматривать небольшую груду щебня и кирпичей. — Ты снова злишься? — спросил Джек после того, как она села и отвернулась. — Что теперь? — Я попросила тебя не включать телевизор, и ты всё равно включил его, — объяснила она. — На что ты смотришь. — Мужчина не обратил внимания на то, что сказала она, и подошёл к окну. — Что, чёрт возьми, с тобой? — спросила его Адриана, и он ошеломлённо взглянул на неё. — Ты слышал меня? Я сказала не включать телевизор, а ты всё равно включил его! — О. — Джек пожал плечами. — Не думал, что это настолько серьёзно. Женщина опустила голову в подушку, которую быстро схватила, злясь снова и снова, потому что услышала слабый насмешливый оттенок в его голосе. — Забудь. — Адриана бросила пульт в стену, отправив пластик и батарейки в разные направления. — Если хочешь смотреть телевизор — смотри. Я спущусь вниз, так что, думаю, я увижу тебя, когда твоё обследования будет закончено. — Разве ты не первая. — Джек подошёл к телевизору и без проблем снова включил его. Адриана с облегчением увидела рекламу авиакомпании, которую сейчас крутили вместо новостей. — Мне не нужен осмотр. — Женщина направилась к двери, чтобы уйти. — Нет, нужен. Кто-то должен проверить твою голову. — Ты вообще думаешь о том, что, чёрт возьми, срывается с твоих уст, Джек? — Она почти покинула комнату, но в ярости развернулась к нему. — Думаешь? — Иногда, а что? — Он сел перед телевизором. Адриана мгновенно выключила телевизор: — Потому что, если бы ты думал о том, что говоришь, ты бы знал, что не имеешь права так говорить! — Говорить как? — Джек встал, чтобы снова включить телевизор, но Адриана толкнула его обратно в кресло. Голос Адрианы возрастал с каждым словом: — Ты самый последний человек на этой планете, который должен думать о том, что говоришь кому-то, независимо от того, насколько они разозлены или сумасшедши, что им нужно проверили голову! — Всё в порядке? — Доктор зашёл в комнату, везя за собой небольшой чемоданчик. — Я слышал вас внизу. — Да. — Голос Адрианы всё ещё был резким, но она медленно смягчила его. — Я подожду внизу. — Что ж, — начал доктор Нейтан, — на самом деле я хотел сначала осмотреть вас, Адриана. — Говорил же, — произнёс Джек. — Лучше потом. — Женщина проигнорировала колкость. — Хорошо. Но это может занять некоторое время. — Я не возражаю, — ответила Адриана, желая просто уйти. — Можешь остаться, пожалуйста? — спросил Джек. — Что тебе ещё нужно сделать сегодня? Она не ответила ему, а просто сердито села на диван. — Давайте начнём с вашего роста и веса, — произнёс доктор, проводил Джека до весов и взял пульт дистанционного управления и батареи по пути. Он положил их на стол и начал измерять. После этого Адриана наблюдала, как Джек в замешательстве уставился на тонометр, который доктор протянул ему. — Закатай рукав и вытяни руку, Джек. — Адриана хотела засмеяться. — 109 на 71. Очень хорошо, — сообщил доктор Нейтан и снял манжету, когда закончил. Затем он использовал крошечный пульт в кармане, чтобы опустить проектор в комнате и попросил Джека прочитать несколько строк. — Двадцать-двадцать, — оценил мужчина. — Прекрасное зрение. — Мы уже закончили? — спросил Джек после нескольких простых тестов. — Почти, — любезно ответил доктор. — Я хотел бы задать вам ряд вопросов, а затем я попрошу медсестру взять у вас анализ крови и мочи. Похоже, у вас отличное здоровье. — Это хорошо, — подметила Адриана. — Точно, — согласился Нейтан. — Но анализ крови подтвердит это. — Итак, какие вопросы? — Женщина с любопытством спросила мужчину. — Много вопросов, касающихся медицинского обследования, — ответил он и вытащил лист бумаги с мелким шрифтом и пустой строкой между каждым вопросом. — У вас когда-нибудь были проблемы со зрением, Джек? Размытое зрение или двоение в глазах, что-то вроде этого. — Да, — задумчиво ответил Джек. — У меня были проблемы со зрением, когда у меня было сотрясение несколько раз. — Кроме этого? — спросил врач, записав ответ на бумаге. — Без сотрясения мозга? — Нет. — Хорошо. — Доктор Нейтан продолжал делать заметки. — У вас будет тщательное обследование с окулистом позже на этой неделе. И поскольку вы упомянули об этом, я бы хотел спросить, сколько раз у вас было сотрясения мозга? — Эм… — Джек пожал плечами. — Без понятия. — Можете сказать примерно? Два? Пять? — Как минимум двадцать, — предположил Джек. Нейтан на несколько минут замолчал. — В них входили обмороки, потеря сознания или потеря памяти? — Мужчина быстро заводил ручкой на бумаге. — Всё входило. — И получали ли вы какое-либо медицинское лечение после любого из них? Томографию? — Никогда. — Хорошо. — Доктор Нейтан внезапно поднял глаза. — Я договорюсь с медсестрой, чтобы она позаботилась и о вас сегодня. — Томографию где? — спросила Адриана. — Здесь? — Да, — доктор улыбнулся. — У нас есть оборудование. Мистер Хайден, вы страдали от головных болей в результате многочисленных сотрясений? — На самом деле нет, — ответил Джек. — Зубная боль может быть достаточно сильной, чтобы вызвать головную боль. — Понимаю, — продолжил Нейтан. — Вы могли бы сегодня пойти на приём к стоматологу. Мы прекрасно проводим время с того момента, как все мы так рано начали работать сегодня. Задав ещё много вопросов, доктор отправил Джека с медсестрой на анализ крови и мочи, и он попросил её добавить томографию и полный рентген тела. Медсестра не скрывала своего шока, когда ей сказали, кого она должна была обследовать. Она, кажется, совсем не боялась, но выглядела очень взволнованной. Когда они ушли, доктор Нейтан хотел начать осмотр Адрианы. — Сделайте глубокий вздох. — Он слушал сердце женщины через его стетоскоп. — Ещё раз. — Вы сказали, что говорили с Брюсом, — сказала Адриана после второго вздоха. — Да. — Мужчина снял стетоскоп с шеи и воспользовался небольшим фонариком, чтобы взглянуть в глаза Адрианы. — Он позвонил мне очень рано. Около пяти утра. — Вы имеете в виду, — она звучала спокойно, — с его обычного телефона? Номер 267? — Да, а что? — ответил доктор и перешёл к другому глазу. — Ничего. — Её сердце пропустило удар. Она звонила на этот номер сто раз прошлой ночью и не получила ответа. Брюс игнорировал её. — Вы знаете, где он? — Извините, но нет, — тихо сказал Нейтан. — Вы, кажется, сейчас находитесь под большим стрессом, Адриана. Это не очень хорошо для вашего здоровья. Вы выглядите очень уставшей, и я хочу, чтобы вы больше спали. Отдохните некоторое время. — Попытаюсь, — ответила она, и Джек с медсестрой вернулись в комнату. У него на руке находилась небольшая повязка, на которой просочилась кровь. Палочка от леденца торчала из правой стороны его рта, и он присел на кровать рядом с Адрианой. — Она в порядке, док? — Джек вытащил конфету изо рта. — Мне она кажется достаточно здоровой, но в стрессе, поэтому я посоветовал ей больше отдыхать, — пояснил доктор, а затем сказал ему, что он может начать лазерное лечение в этот вечер. Он проанализировал чрезмерные рубцовые ткани и счёл их гипертрофическими. Он объяснил, что оказалось, что процесс заживления вышел за пределы, с которыми он обычно имеет дело, и что уплотнение рубцовой ткани может легко быть уменьшено и удалено лазером. Боль будет минимальна и после каждого лечения будет предложена мазь для уменьшения чувствительности. Джек согласился начать этой ночью и понял, что планируется очень длинный день. Часть 2. Адриана лежала одна в кровати Джека в тот вечер, снова и снова набирая номер Брюса. Она была одна большую часть дня и неоднократно слушала голосовое сообщение Брюса. Поскольку он всё ещё использовал этот номер, если верить тому, что сказал ей доктор Нейтан, он, по крайней мере, сможет увидеть 500 пропущенных звонков, которые она намеревалась оставить. Услышав, как Джек вошёл в комнату через несколько часов, она всё ещё продолжала названивать. Он опустился на кровать и забрал телефон из её рук. — Ты всё так же злишься на меня? — спросил он, сбросив исходящий звонок. — Да… — ответила она и потянулась за телефоном, тут же заметив большое количество блеска на его лице в темноте. На этот раз она снова потянулась к прикроватной лампе и включила её. Его лицо выглядело точно так же, но слегка красным, а кожа его шрамов была ещё более блестящей, чем самое отполированное кожаное изделие. Она охотно призналась себе, что с облегчением увидела, что первая процедура не внесла заметных изменений. — Почему? — спросил он. — Потому что я включил телевизор? — Ты можешь действительно просто уйти? — спросила она его. — Ты сказал, что Энри и Брюс вернутся, если уйдёшь ты. Ты на самом деле покинешь меня вот так? — Несчастным, — ответил мужчина. — Но если бы ты хотела, чтобы я ушёл, у меня не было бы выбора, кроме как сделать это. Я не могу оставаться там, где мне не рады. — Я никогда не хотела, чтобы ты ушёл, Джек. Это было бы худшей вещью, которую ты мог бы сделать, — сказала Адриана, не в состоянии перевести взгляд с блестящей кожи к его глазам. — Я просто чувствую, что ты ничего не воспринимаешь всерьёз. Я чувствую, что тебя вообще ничего не волнует, включая и меня. Словно я совсем для тебя не важна. Похоже, ты можешь просто уйти и ничего не ощутить, исходя из твоего поведения. — Исходя из моего поведения, — он вздохнул. — Но ты знаешь, что я думаю. Ты знаешь, что я чувствую на самом деле. — Да. — Адриана ощущала себя почти виноватой. Она могла видеть в его мыслях, что ему не всё равно. — Но почему ты должен так поступать? Это удручает. — Думаю, что я тогда должен измениться. Мне плевать, что кто-то думает обо мне или как я могу выглядеть в глазах кого-либо, кроме тебя. Последнее, чего я сейчас хочу, так это чтобы ты всё ещё любила меня, и чтобы я продолжал разочаровывать тебя, заставив поменять твоё мнение. Что именно ты хочешь, чтобы я сделал? — Трудно сказать, — ответила она, будучи счастливой, что он столь восприимчив. — Я просто хочу, чтобы ты знал, что проявление эмоции, кроме гнева, безразличия или притворства, словно всё это просто глупая игра, не является признаком слабости. Иногда быть серьёзным это нормально. Даже если ты не знаешь, что делать, просто мысленно сосредоточься на том, что хочешь сделать, и сделай первый шаг, а остальное придёт естественным путём. Это похоже на то, что я чувствовала, когда я впервые взяла Адриана. Словно у меня внезапно появилась эта огромная ответственность заботиться о нём. Я не могла играть в прятки только потому, что мне никогда не приходилось делать это раньше или потому что я не знала, как заботиться о ребёнке или как быть чьей-то матерью. Любить его и принять свою ответственность — всё, что я должна была знать. Даже если я совершала ошибки, по крайней мере, я могу сказать, что я пыталась. Это всё, что мне нужно от тебя. — Хорошо, — сказал Джек, пытаясь понять. — Я могу хотя бы попробовать. Мысленно мужчина осознавал, что он, вероятно, никогда не выполнит всё, чего она хотела от него, но был рад тому, насколько женщина, казалось, открыта, чтобы, в конце концов, приложить усилия. — Я рада, — она улыбнулась. — Итак, теперь, когда ты это знаешь… что бы ты сделал, если бы я сказала тебе уйти прямо сейчас. Что, если я скажу тебе, что снова тебя ненавижу и начну бросать в тебя вещи? — Я бы сказал тебе. — Джек выключил лампу, снова погружая комнату в темноту и приблизив своё лицо к её. — Чтобы избавиться от меня, тебе придётся сильно постараться, женщина.Глава 69.
Часть 1. — Алло. — Адриана схватила утром свой телефон и ответила, надеясь, что Брюс, наконец, позвонил. «Адри, — голос её матери звучал тревожно. — Я хотела позвонить тебе вчера, но у нас не было связи, ты знаешь, что из себя представляет Восточная Африка». — Привет, мама. — Она села и заметила, что Джек уже ушёл на очередной день процедур и анализов. «Энри сказала нам, что сегодня свадьбы не будет, дорогая, нам так жаль, — продолжала её мать. — Она сказала нам, что Рикард был убит сумасшедшим!» — Да, это правда, — вздохнула Адриана и вспомнила, что сегодняшний день должен быть днём свадьбы. Она также была рада, что Энри, по-видимому, не сказала родителям, что Рикард был убит в её доме и что она находилась там, когда это произошло. «Мы всё равно собирались приехать в гости, я хочу увидеть своего внука, но Энри сказала, что в городе настолько опасно, что вы с Брюсом уезжаете на некоторое время?» — О, да… — Женщина согласилась с ложью сестры. Очевидно, она не хотела, чтобы её родители приехали в поместье Уэйнов, если Джек всё ещё там. — Мы, вероятно, вернёмся через несколько недель. «О, Адриана, — посочувствовала мать. — Ты говоришь так подавлено, мой бедный ребёнок. Я очень сожалею о том, что случилось с Рикардом. Надеюсь, что убийца будет пойман в ближайшее время!» — Угу. — Она теперь хотела закончить разговор. — Мам, я позвоню тебе, когда мы решим вернуться домой, чтобы ты могла нас навестить. «Хорошо, дай нам знать». Часть 2. Окончательное смятение заполнило спящий рассудок Адрианы, когда она почувствовала, что просыпается на кровати, которая ощущалась так, словно являлась столь же твёрдой, как и плиточный пол. В течение нескольких секунд стены, казалось, двигались и меняли цвет. Новые стены казались знакомыми в темноте, но она была слишком уставшей, чтобы разобраться, откуда знала их. Затем она осознала, что лежит на твёрдом полу с тёплой влагой на груди, животе и руках. Кровь. Она отчаянно огляделась в темноте в поиске помощи, и в поле зрения медленно появилась женщина, присевшая рядом с ней. Женщина приблизилась, и Адриана могла видеть длинные пряди волос, касающиеся её кончиков пальцев, когда она наклонилась к ней. Она смотрела на саму себя в темноте, и вид Джека, стоящего за столом через комнату с пистолетом в руке, подтвердил, что ситуация не была настоящей. Это был просто ещё один кошмар, из которого ей пришлось проснуться. Боль от того, что в неё выстрелили, возросла, и она почувствовала, как её сердце невольно бьётся быстрее, только сильнее истекая кровью. Она взглянула на себя, всё ещё находящейся рядом с ней на полу, теперь оглядывая комнату в мигающих огнях скорой помощи. Смерть была близка, и Адриана постепенно вынудила себя покинуть сон. В одно мгновенье комната изменилась, и она проснулась, вернувшись в кровать и продолжая чувствовать боль. Другую и гораздо более слабую боль. — Джек? — Адриана мягко толкнула его, расслабившись, что снова оказалась в реальности. — Проснись. — Что такое? — Он перевернулся, и она опасливо сглотнула, когда взглянула на его изменившееся лицо. К её огорчению, лазерное лечение начало работать, и несколько дней заживления продемонстрировали небольшие, но для Адрианы тревожные результаты. Она уставилась на него, пытаясь представить себе, насколько гладкая кожа на его щеках, но воображение её подвело. Она не могла представить его с навсегда исчезнувшими шрамами и заверила себя, что он, скорее всего, всегда будет иметь их, независимо от того, насколько современно лазерное лечение. Её неспособность представить, что шрамы исчезли, была утешительной. — Адриана, что? — спросил Джек, нетерпеливо желая спать. — Эм… — Она подумала несколько секунд, чтобы вспомнить, для чего должна была разбудить его, и ощущение влаги на ноге напомнило ей. — Вставай, — сказала она, чувствуя себя значительно униженной. — Зачем? — спросил он, не желая расставаться со своей подушкой. Он посмотреть на то место, где лежала она, и увидел мокрое пятно, которое выглядело чёрным в неосвещённой комнате. — Мне нужно поменять простыни.Глава 70.
Часть 1. — Что это? Кровь? — Джек посмотрел на пятно, вставая с кровати. — Да. — Адриана включила свет и начала стягивать одеяло и верхнюю простынь кровати. — Откуда? — спросил он и заметил пятно, когда она снимала простыни, на передней части её рубашки и немного на левой ноге. — Ты знаешь, откуда, — вздохнула она и загнула первый угол сложенной простыни. — Не похоже, что оттуда. Она по всей передней части твоей рубашки. — А? — Она сонно посмотрела вниз и впала в ступор. — Что, чёрт возьми, случилось? — Откуда мне знать? У тебя открытая рана? — Нет. — Она мгновенно сняла одежду и покрутилась вокруг, показывая ему. — Ты видишь, где? Я не чувствую рану. — Ничего нет, — изумлённо сообщил он. — Может, это что-то другое. — Она внимательно взглянула на ткань на кровати. — Это кровь, — заявил уверенный в себе Джек. — Почему здесь кровь? Что ты сделал? — Я ничего не делал. Может, тебя вырвало кровью на себя. — Во сне? Серьёзно? — Может. Почему нет? — Может, это тогда был ты! Может, тебя вырвало кровью на меня! Видишь, как безумно это звучит? — Ты в порядке? — спросил он. — Ты выглядишь напуганной. — Нет, — ответила она. — Ты бы тоже был напуган, если бы проснулся в крови. — Ты выглядела напуганной до того, как взглянула на свою рубашку. — Мне приснился кошмар. Что я истекала кровью до смерти, и теперь я проснулась в крови. Это безумие. Она забрала все простыне вместе, с облегчением увидев, что кровь не впиталась в матрац, и бросила их в раковину, чтобы замочить их в отбеливателе и холодной воде. Когда она вернулась из душа, то увидела, что Джек уже сменил постель новым набором сильно тёмного цвета, который нашёл в одном из шкафов. Они спокойно легли спать. — Так тебе приснилось, что ты умерла? — спросил Джек. — Да. — Адриана расслабилась под новым мягким одеялом. Она несколько секунд колебалась, но решила рассказать ему подробности сна. — Мне приснилось, что я Рикард, и что я лежала на полу своей кухни, истекая кровью. И я видела себя и тебя… Затем услышала скорую и проснулась. — Тебе действительно снилось это? — прошептал он. — Да, — ответила она. Часть 2. — Адриана? — знакомый мужской голос прозвучал позади неё. — Это ты? Сначала она хотела игнорировать человека, который узнал, что это она под кудрявым тёмно-красным париком и большими солнцезащитными очками. Она ущипнула себя, когда повернулась к обладателю голоса, зная, что её прикрытие было раскрыто. Она стояла возле машины на стоянке, уезжая после прощальной церемонии с Рикардом. Она должна была замаскироваться, чтобы избежать каких-либо вопросов о точных обстоятельствах, при которых умер Рикард. Но, к сожалению, маскировка провалилась. После того, как она повернулась к человеку, то слегка расслабилась, увидев внешне спокойного высокого мужчину, который подошёл к ней. — Доктор Дюпре? — спросила Адриана, когда он подошёл ближе. — Это правда ты? — спросил он, теперь стоя напротив неё. — Да. — Она сняла очки, демонстрируя сонные глаза, и быстро натянула обратно их на нос. — Оу, сначала я не был уверен. Прости, что побеспокоил тебя. Кажется, что ты хотела, чтобы тебя никто не узнал. — Всё в порядке, мистер Дюпре, я рада видеть вас, — сказала она и быстро обняла его. — Давно не виделись. — Приятно тоже видеть вас, — произнёс доктор и нервно провёл рукой по своим немного длинным волосам. — Вы тоже собираетесь на похороны? — Я ещё не решила, — ответила Адриана и задалась вопросом, почему он выглядел таким беспокойным, словно сейчас сожалеет о том, что подошёл к ней. Она была слишком истощённой, чтобы видеть какие-либо его мысли, но могла, по крайней мере, узнать, что он хотел поговорить с ней. — Я не хочу рисковать снова быть узнанной. Думаю, я просто вернусь домой. — Хорошо, — сказал мужчина, избегая зрительного контакта. — Вы хотите поговорить со мной, — наконец, заявила она. — Да. Но если вы торопитесь, я пойму… — Нет, нет, — прервала она. — Мне абсолютно нечего делать, кроме как вернуться домой и поиграть с сыном, и я думаю, это может подождать час или два. — Отлично, — произнёс доктор Дюпре, настороженность всё ещё не полностью растворилась в его голосе. — Вы хотели пойти на похороны? — Нет. Думаю, что видел достаточно страданий и траура за один день. Не могу поверить, сколько людей было здесь, половина из нас даже не могла найти свободное место, куда сесть. — Да, я тоже стояла, — сообщила Адриана, не сказав ему, что она по своему желанию стояла в переполненном дверном проёме, который был ближе всего к тому месту, где припарковалась она. Когда она приехала, там ещё было несколько свободных мест, но она хотела быстро уйти. Огромный собор был переполнен семьёй Рикарда, друзьями и коллегами-офицерами из Готэма и Чикаго. — Так куда вы направляетесь? — спросила она у доктора. — Просто вернусь домой, — ответил он. — У меня еда на плите. — Я пойду с вами, — сказала она, желая, наконец, увидеть, где он жил, поскольку он не думал об этом достаточно сильно для неё, чтобы она начала считать, на что похоже это место. — Хорошо, я живу довольно далеко отсюда, — ответил он перед тем, как они ушли. — Но в это время суток не должно быть пробок. Просто следуйте за мной. Квартира доктора Дюпре имела дзен, словно здесь жил монах или минималист. Всё было чисто, свободно, и максимально просто, но аромат того, что готовилось, невероятно украсил место. — Здесь удивительно пахнет, — прокомментировала Адриана, когда мужчина взял её пальто и повесил его в пустой шкаф в своей гостиной, а затем и своё. — Для кого вы готовите? — Для себя, — он улыбнулся и быстро проверил свою еду, прежде чем вернуться в гостиную. — Хотите что-нибудь съесть или выпить? — Кофе не было бы лишним, если есть. — Адриана сняла очки и потёрла глаза. — И что угодно с тонной сахара. — Я сварю кофе. У меня есть чизкейк в холодильнике, если хотите. Он достаточно сладкий, чтобы отправить вас в диабетический шок. — Звучит потрясающе, — радостно заявила она. Адриана была в восторге, когда поняла, что он сделал кофе чрезвычайно крепким, и что чизкейк был достаточно сладким, чтобы заставить её взбудоражить. Она была вымотана из-за того, что не спала неделю из-за повторяющегося кошмара. — Так о чём вы хотите со мной поговорить? — Адриана потягивала кофе с закрытыми глазами. — Ну. — доктор Дюпре выглядел так, словно она только что поставила его в неловкое положение. — Я не знаю, с чего начать. — Как и я. — Она покачала головой и насыпала ещё больше сахара себе в кофе. — Как спали? — Дюпре наблюдал, как она высыпала мимо второй раз её восьмую ложку сахара. — Похоже, что вы давно не спали. — Вы правы, — ответила она. — Я выпила шесть чашек эспрессо несколько часов назад, и я всё ещё сонная. У меня повторяется один и тот же кошмар, снова и снова. Он даже больше не страшный, просто сильно раздражает, потому что я просто проживаю сон, а затем просыпаюсь и чувствую, что не спала. Как будто я проснулась во сне, и теперь проснулась здесь. Никакого отдыха. Этот кошмар, когда умер Рикард… в первую ночь я проснулась с кровью на моей рубашке, понятия не имею, что это было… — Звучит удручающе, — посочувствовал доктор Дюпре. — Хорошо, что вы были замаскированы. Люди бы окружили вас, чтобы узнать, что же случилось на самом деле. — Да, — согласилась она и добавила больше сахара в дымящуюся кружку. — Я действительно не могу сейчас с этим справиться. — Серьёзно прикладываетесь к сахару, да? — прокомментировал мужчина. — Да, что ж. — Она энергично перемешала комковатый сахар на дне. — Мне это нужно. Я лучше проснусь здесь, чем в чёртовом кошмаре. — Я уже давно беспокоюсь о вас, Адриана, — внезапно произнёс доктор Дюпре. — И я чувствовал себя столь виноватым долгое время, даже после того, как заметил вас в новостях, что ваше самоубийство было фальшивым… — Что? — прервала его женщина. — Почему вы чувствуете вину за это? Даже если бы я убила себя, это была бы не ваша вина. — Это не совсем правда, — сказал он, всё ещё звуча виновато. — Со всеми лекарствами, которые были… десять из них… и тогда я просто позволил вам уйти и даже не предупредил, что такой резкий отказ от таких лекарств могут подтолкнуть на суицид или совершение сумасшедших вещей… — Доктор Дюпре. Даже не думайте об этом. Я в порядке. — Надеюсь, что это так, — произнёс он, поскольку хотел кое-что показать ей, но её разум был истощён из-за недостатка сна, чтобы узнать, что это. — Что такое? — наконец спросила она. Её слова были очень невнятными из-за сонливости, но она скрыла это, быстро прочистив горло. — Как я и сказал, я очень долго беспокоился о вас. — Он встал, шагая взад-вперёд и быстро говоря. — Надеюсь, что вы поймёте правильно, но мне пришлось приглядывать за вами после прекращения… приёма всех тех лекарств, которые вы перестали принимать. И потом я услышал о самоубийстве и подумал, что потеряю это… но я не мог пойти в полицию, потому что на самом деле это была моя вина… Я тот, кто позволил вам слезть с лекарств без надлежащего надзора, и то, что вы делали, было результатом этого, и я ничего не мог с этим поделать, кроме как рисковать своей собственной жизнью… Но потом вы обручились, и я… Я имею в виду, я думал, что вы игнорируете меня, спустя столько времени вы не могли не знать, что я был там… — Доктор Дюпре! Доктор Дюпре! Притормозите! — Адриана подняла обе руки. — Я так устала, что всё, что говорите вы, звучит так, словно это индонезийский язык! Пожалуйста! Не поймите неправильно. И пойти в полицию, из-за чего наши жизни были бы в опасности? И что значит, что я игнорировала вас? — Вы имеете в виду, что не знали? Всё это время? — Он широко открыл рот. — Вы не игнорировали меня? Вы на самом деле стали контролировать свой разум, прогресс! — Да, кое-кто помог мне, и теперь я могу слышать только то, что хочу я, и теперь я должна немного напрячься, чтобы услышать их… за исключением, когда сплю. Но прямо сейчас у меня нет мыслительной энергии, и вы действительно сбиваете меня с толку. А теперь скажите мне, о чём вы говорите, имея в виду «я игнорирую вас»? — Ну, — сказал он, задаваясь вопросом, какого удивительного нового психиатра она встретила. Теперь он понял, что она ничего не знает о том, что делал он, мужчина должен был рассказать ей всё. Но как — этого Дюпре не знал. Он покинул гостиную, и она услышала, как открывается и закрывается нечто похожее на сейф с цифровой комбинацией, и мужчина вернулся назад с большим конвертом. — Пожалуйста, скажите мне. — Адриана потёрла лоб достаточно сильно, чтобы кожа стала горячей. — Адриана. — Дюпре открыл конверт и вытащил содержимое, которое выглядело как фотографии на основе блестящей белой бумаги. — Я бы понял, если бы вы были напуганы или чувствовали отвращение, но мне пришлось шпионить за вами некоторое время. — Шпионить за мной? — Она сняла парик, который, казалось, душил её мозг. Возможно, она думала, что с не дышащим синтетическим материалом на голове она могла видеть вещи ясней, но это не сработало. Он положил стопку фотографии на стол перед ней и больше ничего не сказал. Все они были невероятно тёмными и явно сняты любительским способом, но она могла разглядеть изображение своего дома, перелистывая одну фотографию за другой. Когда женщина приблизилась к середине стопки, её сердце забилось сильнее, когда разглядела на нескольких фотографиях мужчину, бесспорно, являющимся Джокером, выходившего из её дома через заднюю дверь. Она быстрее начала просматривать фото и застыла на последнем. На снимке изображены она и Джокер, его лицо полностью изрисовано, через окно со слабым светом, но достаточном, чтобы увидеть, как они целуются и обнимаются.