***
Мир шел по коридорам замка, судорожно кусая губы и лихорадочно думая: «А если не поможет? Если у меня не хватит сил? НЕТ! Сейчас надо сделать всё, что возможно. Даже если это убьет меня! Я должен попытаться. Пока Себастьян и Флаундер придут, будет уже поздно. А Ариэль меня не хочет слушать! Да и согласилась бы она? Да, наверняка, она же его любит…» — принц семи морей уже дошел до двери спальни принца Эрика и поспешно спрятался, когда из комнаты вышли король и королева. — Вильям, я не могу в это поверить, — всхлипывая, говорила женщина. — Он не может умереть. — Дорогая, мы не сдадимся. Пока он будет жить, мы будем делать все возможное, чтобы найти противоядие, — обнимая и успокаивая королеву, говорил мужчина, хотя сам не верил в это. Его сын, наследник, только начинал жить, и вот уже смерть должна забрать его столь молодым. Король бы все отдал за возможность поменяться с ним местами. — Ваши Величества, вы должны отдохнуть хоть немного, — с жалостью посмотрев на родителей, проговорил Угрюм, понимая, что сейчас оба Величества накинутся с упреками. Так и случилось, но первая волна гнева и негодования прошла, и родители всё же сдались под его уговорами. Как только коридор опустел, Мирэль, осмотревшись и никого не заметив, быстренько подошел к двери, осторожно открыв её, и бесшумно скользнул внутрь. Комната встретила его полумраком, цвета было почти невозможно определить, но предметы в целом были видны. Кровать принца находилась рядом с окном, и в щель между занавесками проникал желто-красный луч заходящего солнца. Поджав губы и поняв, что время уходит, бежит и играет явно против них, Мирэль быстро подошел к кровати и окинул внимательным взглядом Эрика. Тот был перебинтован в местах ранения. Белая ткань бинтов частично пропиталась кровью. Губы посинели, а кожа была мертвенно-белого цвета. Он был без сознания и еле дышал. На лице застыла мука.***
— Няня, няня, — заливаясь слезами, маленькая красноволосая русалочка плыла к старой русалке, которая сидела на рифах и слушала музыку океана. — Ариэль, жемчужина моя, что случилось? — всполошилась старая русалка и подплыла к ней. Над поверхностью воды показался мальчик и с тревогой смотрел на сестру. — Она поранилась об риф! — Мне больно! — плакала девочка, указывая на руку. — Успокойся, — ласково проговорила старая русалка и взяла Ариэль за руку. Положив ладонь на рану, она закрыла глаза и тихо запела, после улыбнулась и убрала ладонь. От «смертельной» раны не осталось и следа. Девочка засияла и прыгнула в воду играть дальше с сестрами в салки. — Няня, а как ты…? — удивлено вытаращив глаза, спросил русал. — Это магия - исцеление, маленький принц. — А я так могу? — Нет… Пока… Этому надо долго учиться. — Я научусь! Не хочу, чтобы Ариэль плакала! — Ты хороший брат, но у тебя не получится, — грустно сказала русалка. — Почему? Няня, я буду очень стараться! Научи! — Это древняя магия, — но, видя упрямые глаза, старая русалка вздохнула. — Хорошо, расскажу, но обещай, что в первый раз применишь магию только в крайнем случае, — серьёзно проговорила женщина. — Я не понимаю. — Волшебные песни - это очень сложно. Первый раз ты можешь не справиться с древней магией. Если захочешь кого-то исцелить и твоё желание - чтобы он был жив и здоров - будет недостаточно велико, то магия убьет тебя, и нет никакой гарантии, что тот, кого ты хотел спасти, будет здоров, если ты не закончишь начатое. — Но ты же вылечила Ариэль, — непонимающе сказал беловолосый русал. — Она не первая, кого я лечу, но в первый раз было сложно, к сожалению, в последнюю минуту я струсила и потеряла дорогого человека, — грустно произнесла женщина. — Я не струшу! Научи! — Хорошо, — с теплотой в глазах согласилась старая русалка.***
Русал ещё долго колебался, стоя возле кровати принца. Один из них мог погибнуть. Или даже оба. Шансов, что всё пройдет хорошо, было очень мало. Мирэль боялся, что он не сможет, что не спасет любимого. Ведь главной проблемой были не ранения, а яд. Смертельный яд! Но не только это мешало морскому принцу начать, его смущал сам процесс. Он не мог петь, но был второй способ исцелить человека. Так он и стоял в нерешительности, пока не повернулся на тихий болезненный стон. Глаза Эрика зажмурились сильнее, на лбу выступила испарина. Мирэль прикоснулся к его лицу, охлаждая горячую кожу. Эрик был очень горячим. Выбросив последние сомнения из головы, он потянулся к воротнику рубашки и стал расправляться с пуговицами. «А в детстве это не казалось столь смущающим», — усмехнулся Мир, сняв рубашку, и подумал, что если снимет и брюки, то умрет от бешеного сердцебиения. Поэтому он решил, что этого хватит для контакта тел. Подойдя к кровати и сев на край, отчего перина немного прогнулась под его весом, он стал аккуратно расстегивать пуговицу за пуговицей на рубашке Эрика. Щеки просто горели, а руки дрожали. Мимолетные касания кожи при этом были совершенно случайными. Да-да, совершено случайными! Расстегнув последнюю пуговицу, он взял в руки безвольно лежащую кисть и прижался к ней губами. После лег рядом, обнимая Эрика и прижимаясь как можно ближе, чтоб увеличить контакт тел. Жар был ощутим сразу. Тело принца просто горело. Мирэль поджал губы - время уходило. Взяв одну руку принца в свою и переплетя их пальцы между собой, он стал призывать древнюю магию, спящую внутри него, песни он лишь мычал, это должно было помочь, ведь главное желание сердца. Сначала ничего не происходило и Мирэль даже испугался: «Что если нужно произносить слова вслух? Няня этого не уточняла, но…» — Мира стала пробирать паника. Как вдруг он почувствовал, словно огонек внутри него зажегся ярким светом, согревая все его естество. Он стал как бы вытягивать это тепло от огня и предавать его Эрику. В первые минуты ничего не происходило, принц был все так же бледен, и казалось, что всё то тепло, что русал пытался передать, было впустую. «Пожалуйста! Ну пожалуйста, Эрик! Ты НЕ МОЖЕШЬ умереть!» — взяв ещё тепла, он направил поток сквозь все своё тело в тело Эрика. И на этот раз он почувствовал холод, страшный холод и пустоту внутри любимого. Смерть, она уже протянула свои костлявые руки к брюнету. Мирэль испугался и больше усилил поток. С каждой минутой он терял силы. Голова кружилась, но русал упорно сопротивлялся внутреннему голосу, который молил прекратить, прижимался сильнее, он только повторял, шевеля губами: «Прошу не умирай! Вернись… Вернись… Не умирай! Возьми все, только живи…» — умолял русал, поглаживая Эрика по темным волосам. В ушах шумело от тока крови, в груди неприятно тянуло. Русалу казалось, что он лежит на раскаленном камне. Но, стиснув зубы, он продолжал поддерживать силу потока. В глазах совсем потемнело, а потом был холод и пустота. Русал отключился, не сумев больше держаться.***
Придя в себя, он понял, что лежит на чем-то мягком и с ним рядом ещё кто-то, очень близко. Эрик мирно спал в своей постели, уже не морща лоб от боли. Сейчас его дыхание стало более глубоким и спокойным. Бледная кожа, не скрытая под покрывалом, приняла привычный цвет. Волосы разметались по подушке. Мирэль положил похолодевшие пальцы на лоб мужчины. Температура спала. Понимание, что у него всё получилось, сопровождалось облегченным вздохом и приятным чувством внутри. Чувство, что разливалось по всему телу, и заставило появиться счастливую улыбке на лице. То, что нужно скорее уходить, пока принц не очнулся, русал благополучно забыл. Юноша медленно, но верно терял контроль над собой. Человек был слишком близко. Запах зеленых яблок, смешанный с теплом, исходящим от Эрика, еще сильней опалили не до конца отошедшее ото сна сознание. Хотелось прикоснуться к губам. А лучше поцеловать. Медленно и методично, напоследок слегка укусив. Глаза русала потемнели, а во рту пересохло. Его пальцы продолжили свое путешествие, очертив лицо и наконец спустившись к покрасневшим губам. Они были сухие. Но стоило прикоснуться к ним, как они, задрожав, обдали пальцы жарким дыханием. Это немного привело в чувство парня, но в то же время только больше помутило рассудок. Русал, как завороженный, глядел на мирное лицо человека и не мог отстраниться. Но всё закончилось, когда брови брюнета нахмурились, а из груди вырвался глухой стон. Закрытые веки дрожали, а губы приоткрылись. Парень мгновенно отдернул руку и сам немного отстранился. Он тяжело дышал, пальцы всё ещё горели. Русал замер затаив дыхание и уставился на Эрика. Немного затуманенные глаза принца приоткрылись, и Мирэль встретился с ними. Даже в темноте он смог различить их голубизну. Мысли путались. «Посейдон! Нептун! И что мне теперь ему сказать?» Но он не успел ничего сделать, так как был притянут ближе. Русал непонимающе уставился на принца, тот же притянул его ещё ближе и поцеловал. Нежно, но в то же время страстно, проводя языком по небу, зубам. Мирэль совершено не умел целоваться, и ему не с чем было сравнивать, но он решил, что лучше просто не может быть. Счастье просто переполняло его. — Ариэль, — выдохнул принц, не раскрывая глаза после поцелуя и, расслабившись на подушках, заснул. Счастье и радость сменились болью. Она пробежала по телу, остановившись на пару секунд на кончиках пальцев, и обратной волной с удвоенной силой вернулась к сердцу. Вызволившись из таких желанных объятий, которые теперь приносили лишь боль, и сдерживая слезы, Мирэль бережно укрыл принца и, посмотрев на его спящее лицо, сильнее сжал зубы, чтобы не заплакать. В этот момент дверь в спальню открылась и на пороге комнаты остановился Мэт. Русал испуганно посмотрел на него. — Мирэль? Что ты тут делаешь? — стал расспрашивать Мэт, подходя ближе и сразу отметив распахнутую рубашку на парне и, судя по всему, мирно спящего Эрика. — Ему лучше? — всё внимание сразу переключилось на принца. Мирэль, зная, что не сможет сдерживать больше слезы, бросил последний взгляд на спящего и быстро, почти бегом, выскочил из комнаты. Мэт кинулся следом, но так и не успел догнать парня, тот скрылся в комнате и заперся там. Съехав по двери, Мирэль притянул колени к груди. На губах ещё чувствовался поцелуй. Прикоснувшись к ним, он беззвучно заплакал, уткнувшись в согнутые руки.***
Спустя несколько минут безуспешных попыток вытащить парня из комнаты и расспросить его, младший советник королевства сдался и решил вернуться к принцу. Медленно подходя к покоям, он заметил сильное оживление в коридоре. Перед ним предстала потрясающая картина: король с королевой стояли на пороге комнаты и что-то говорили. Они обнаружили в покоях принца Ариэль, та с удивленно распахнутыми глазами пыталась что-то объяснить. Но спустя минуту все взгляды были обращены на Эрика. — Боже, кричите словно на базаре! — протирая глаза, ворчал принц. Королева тут же кинулась обнимать сына. Они уже попрощались с ним и были уверены, что часы, отпущенные ему, уже истекли. Доктор в недоумении осматривал принца и сказал, что тот здоров. Теперь взгляды были прикованы к девушке с ярко-красными волосами. Та же рассказала, почему была в комнате принца и что она выронила, когда король и королева испугали её. В её рассказе многое не договаривалось, но никто на это не обратил большого внимания. — Спасительница! — обняв девушку, закричал король. — Бал! В честь выздоровления принца и его спасительницы Ариэль! Слуги тут же побежали выполнять все приготовления для бала. Лекарь попросил всех удалиться, чтобы дать принцу отдохнуть, Ариэль только смущенно улыбнулась взгляду принца и вышла из комнаты. Мэт же задумался, и ему не нравилась эта история.***
— Ну как? Как принц? — стал мельтешить краб. — Здоров, — радостно ответила русалка. — Значит, успели, я думал, что уже всё, не успеем, нам повезло, — вздохнул краб — ноги его больше не держали. — Угу, а я говорил, что этого хватит, — гордясь собой, проговорил Флаундер, опустившись на дно прозрачного аквариума, заглядывая в панцирь краба. — А ты… В книге было написано, бла-бла… — Ну что ж, признаю, на этот раз я ошибся. Но я действительно помнил, что нужно сто семьдесят миллилитров, а не сто! — Ты просто уже стар Себастьян! — усмехнулась рыбка и взамен получила прожигающий злой взгляд маленького краба. — Я успела влить совсем немного, но и это помогло, — встряла в спор девушка. — Как это? — хором спросили ругающиеся. — Я увидела, что дверь приоткрыта и быстро зашла в комнату, пока кто-нибудь не проснулся и не пришел, как только я стала вливать в него противоядие, в комнату зашли его родители. Я от испуга выронила склянку, и она разбилась, — расчесывая волосы, рассказала русалочка. — Сколько ты в него влила? — Не знаю, — задумчиво протянула девушка, прижав расческу к губам, — Миллилитров двадцать, может, меньше, — отложив расческу, она направилась в ванную. Флаундер и Себастьян переглянулись, желто-синяя рыбка лишь пожала плавниками. — Может, в книге ошибка? — решил предположить он. — Не знаю, — отрешенно ответил маленький учитель. — Пойду, посмотрю, как там Мирэль, наверное, он ещё не знает. — Давай, а я посплю, — потянувшись, Флаундер сразу же уснул.***
— Мирэль, — нежно протянул Себастьян, но, увидев, что парень сидит на полу и плачет, забеспокоился. — Мирэль, мальчик, не плачь, если ты насчет принца, так он жив-здоров, — начал краб. Мир, не подымая головы, усмехнулся - он и так это знал. — Мы успели, Ариэль дала ему противоядие, — продолжил Себастьян. Русал приподнял голову и непонимающе уставился на маленького учителя. — Ну да, — тот решил, что угадал, о чем думает его подопечный, сразу же ответил. — А ты что, боялся, что мы не успеем? Ариэль дала ему противоядие, и он очнулся. Король даже решил устроить бал в честь нее и выздоровления Эрика! — радостно рассказывал Себастьян, размахивая клешнями. У юноши округлились глаза от новостей, а после он вновь уткнулся в сложеные на колеях руки. Плечи юноши задрожали, и краб решил, что тот ещё плачет, но через секунду понял, что тот не плакал, а тихо истерично смеялся.