***
С утра в замке суматоха. Служанки носят цветы и ленты. Слуги расставляют столы, накрывают их белоснежными скатертями. В королевстве праздник! — Айран! Айран! — мужчина стоял посреди суматохи и пытался найти глазами мальчика. — Шарлота, ты не видела Айрана? — Нет, Ваше Величество, с самого утра не видела. — Ну куда же он запропастился? Блондин с белыми, словно снег, волосами оглянулся и пошел дальше. — Луи, ты не видел принца? Нигде не могу его найти! — Ваше величество, — покачнулся на стремянке повар в смешном колпаке, чуть не свалившись на огромный торт, — где принц, не знаю. Здесь только его торт с четырнадцатью свечками, — осторожно вставляя последнюю свечу, закусив язык и прищурив один глаз, проговорил Луиджи. — Вуа-ля! — счастливо произнес он, откидываясь назад, и снова чуть не упал. Мирэль тихо хмыкнул и, закрыв дверь на кухню, отправился дальше на поиски. — Мирэль, вот ты где, — подойдя к супругу, радостно произнес Эрик и поцеловал того. — Любимый, ты не видел Айрана? — Нет, — задумался на секунду король и, посмотрев на супруга, начал говорить о том, чего тот не очень хотел слышать, — Мирэль, дорогой, я хотел поговорить. — О чем? — не заметив тон супруга, поинтересовался русал у мужа. — Об Айране, он уже не маленький, не пора ли ему все рассказать? — Эрик, мы это уже сто раз обсуждали! — Да, и я полностью с тобой согласен, но… Любимый, ты не сможешь вечно от него это скрывать. Его тянет к морю, как и тебя, — вкрадчиво заметил он и посмотрел в пурпурные глаза. — Ты не сможешь вечно его прятать! — Но Моргана! Она не остановится! В прошлый раз всё обошлось, но ты вспомни, как он был напуган! Эрик, ему было только пять, а он вздрагивал от каждого шороха! Моргана уже один раз почти заполучила его, пока её не поймают, Айран не узнает, кто он! Русалок не существует так же, как и Антлантики! — беловолосый супруг грозно посмотрел на мужа и отправился искать пропажу дальше. Эрик вздохнул. Он и сам не хотел вспоминать тот день, когда сестра Урсулы Моргана похитила мальчика. Николь и Мелади примчались так быстро, как смогли, и все рассказали Тритону, ворвавшись на какое-то важное собрание. Сначала Царь рассердился на озорников, хоть он их любил, но строго-настрого наказал не мешать сегодня. Дети отправились играть одни, конечно, нарушив указ деда - не заплывать далеко. В слезах они кинулись к дедушке и, перебивая друг друга, стали рассказывать, что случилось. Мальчика спасли, но Моргане удалось сбежать. Морская стража рыскала целыми днями, но не смогла найти ее. Она вернется, и единственное, чего она хочет - это месть. Она пообещала отомстить и обязательно сделает это. У родителей сердца кровью обливались, когда они видели напуганного мальчика, завернутого в одеяло и сжавшегося в углу комнаты. К себе он подпускал только их и то дрожал немного. И ничего не рассказывал. Видеть страдания сына больше русал не мог. Мирэль попросил отца стереть малышу память обо всем. Нехотя Царь Тритон выполнил просьбу сына. Когда старый русал направил на мальчика трезубец, тот уже спал, ворочаясь из-за кошмаров. Но когда свет, исходящий от оружия и символа власти царя, коснулся маленькой головки, морщинки на лбу разгладились и мальчик заснул спокойно. На утро тот не помнил ничего, что было связано с русалками. Все, что он помнил, - это своих родителей, Мэта и ещё некоторых слуг: Угрюма, Шарлотту и Луиджи, остальных смутно, но быстро запомнил. Но к морю папа запретил подходить, а вдоль берега была выстроена стена. Что разделили два народа навсегда. Мирэль и Эрик хотели как лучше, хотя оба понимали, что это не правильно.***
— Ран! — кричал маленький краб, бегая вдоль кромки моря за стеной, и ворчал, — где этот несносный мальчишка?! «Себастьян, приглядывай за ним». Легко сказать! Айран! В мои годы пора нежиться на солнце, играть в подводный гольф, а не бегать за несносным ребенком, который не желает слушаться! Над поверхностью воды появился дельфин, обрызгав водой злого краба. — Сирэн! Тебя здесь только не хватало! — Привет, Себастьян. Кого ищем? Неужели принц снова сбежал? — Плыви ты со своими ехидными намеками подальше отсюда! — Ну не злись, крабья душа, я помогу его найти. — И как ТЫ мне поможешь? — надменно посмотрел на него краб. — Да он прямо за твой спиной, — расхохотался дельфин, видя гримасы, которые строит мальчик, копируя маленького друга. — Айран, ежики игольчатые, вот ты где! — Себастьян, не злись, — парень обогнул плоский камень, что находился недалеко от берега, и появился напротив Себастьяна. — Айран, нам пора возвращаться! — закричал он вслед ныряющему черноволосому мальчику. — Твои родители будут беспокоиться! Но парень, конечно, его не слушал, плавая в море. Оно всегда манило его. Грустно посмотрев на стену, он вздохнул: — И почему папа и отец так не любят море? — он вновь нырнул на глубину, где были самые восхитительные ракушки. — О, Посейдон, Мирэль сделает из меня крабовый салат, — отчаянно пролепетал краб. — А почему ты просто всё не расскажешь им? — поинтересовался дельфин. — Рассказать? Сказать, что их сын, вопреки запретам, плавает за стенами? Ты смерти моей хочешь? — разгорячился маленький учитель и няня, но потом вздохнул, видя, как мальчик весело плескается в океане, то ныряя, то выпрыгивая из воды.— К тому же он счастлив, не могу же я его лишить радости. — Ты такой добрый и понимающий… Но правду ты ему не говоришь, — заметил дельфин, на что краб только вздохнул. — Ух ты, фейерверк! Люблю их! Айран, смотри, какая красота, — позвал дельфин мальчишку. — Да-а, красиво. — И почему фейерверки запускают так редко? — обижено произнес дельфин. — Сирэн, их запускают только по праздникам. Праздник! — воскликнул парень. — Я совершенно забыл! Пока, Сирэн! Себастьян, мы должны поторопиться! Помахав на прощанье другу и схватив краба, Айран отправился в замок. Проплыв под стеной, он вылез на берег и увидел, что его ищет папа. — Вот влипли, — шепотом обреченно произнес маленький принц и тихо, на цыпочках, прокрался мимо Мирэля. Осторожно, пытаясь не попасть другим на глаза, он стал пробираться в свою комнату. Спрятавшись от Угрюма, он медленно попятился назад. — Осторожно! — закричал детский голос позади него. — А, Ваше Высочество, — девочка и ещё несколько других ребят сделали реверанс, — поздравляем с днем рождения! Вы куда-то собрались? — смотря на пятящегося принца, поинтересовалась та же девочка. — Ну что вы, сейчас вернусь, — ответил принц и завернул за угол. — Странный он. — Я слышал, что он разговаривает с крабом! И странно это - иметь двух отцов. Так не бывает. — Родители говорят, что его усыновили. — Я тоже это слышала! А ещё… Дальше Айран не стал слушать и пошел к себе. Так называемые, друзья всегда шушукались за спиной, перемывая ему все косточки. — Как бы я хотел сбежать отсюда! — взмолился принц, как только дверь за спиной захлопнулась и он очутился в своей комнате. — Не говори так, родители тебя любят и очень расстроятся. — Знаю, Себастьян, но мне тут так плохо, я устал, хочу… — парень прикусил губу. — Что ты хочешь? Сегодня день твоего рождения, достану всё, что пожелаешь! — радостно произнес краб. Редко этот ребенок о чем-то просит, надо обязательно это исполнить! — Я хочу найти их. — Кого? — Я их почти не помню, думаю, это было во сне. Но они такие знакомые, — краб забрался на кровать и внимательно стал слушать. — Их двое. Девочки. Я плохо помню, мы много смеялись и играли. Я помню красные волосы, ещё фиолетовые, точно, у другой были красивые фиолетовые волосы! И старик с короной и дли-и-инной бородой. Он так заразительно смеялся, — весело рассказывал парень и мечтательно улыбался. — Ты их где-то видел? — сглотнув, поинтересовался краб. — Нет… Наверное… Не помню… Может, я всё себе придумал? — краб посмотрел в грустные глаза и, как только открыл рот, послышался стук в дверь. — Сынок? — Мирэль появился в комнате, краб захлопнул свой рот и отполз в сторону. — Да, папа, я уже почти собрался. — Айран, — наблюдая за беготней сына, позвал его мужчина, но, посмотрев тому в глаза, помотал головой. — Нет, ничего, собирайся. — Пап? А это обязательно? — Это же твой праздник. Ты его не хочешь? А все так старались. — Я знаю-знаю, но дети… Мне с ними не интересно, и они считают меня странным! Они мне все кости перемыли и всё ждут, когда я споткнусь! — Айран сел на кровать и, насупившись, сложил руки на груди. — Милый, ты самый чудный в мире, и все тебя любят. — Кроме «друзей», — ядовито произнес мальчик и ещё сильнее надулся. — Сокровище моё, я уверен, все будет хорошо, — посмотрев на сына, русал улыбнулся, и его улыбка подействовала - маленькому принцу показалось, что действительно всё будет хорошо.***
Но весь настрой упал, когда он оказался в зале со своими «друзьями». Первая половина праздника началась неплохо: вальс он умел танцевать хорошо и тут все прошло гладко. Один танец, чтобы открыть бал, и все, теперь он может отдыхать. Папа спел песню, от которой все будто впали в транс. Сын завидовал ему, так как сам он петь не мог. Сколько раз Мирэль ни пробовал научить его петь так или хотя бы так, чтобы можно было слушать и уши в трубочку не сворачивались, у него никак не выходило. Хотя Мир и улыбался, говоря, что всё хорошо, но Ран слышал, как он плох, и вскоре бросил попытки. Он не чувствовал музыку, как описывал родитель, и не хотел. — Ваше Высочество, Вы скучаете. Может, потанцуете с моей дочерью? Она этого очень хочет. Принц посмотрел на недовольную девочку. Ясно, что она не хочет этого, но стать в будущем невестой принца заманчиво звучит, а для этого надо завязать отношения. Фыркнув про себя, но внешне оставшись невозмутимым, он ещё раз оглядел её и, улыбнувшись, ответил: — Мне бы польстила столь великая честь, — сделав неглубокий поклон, он посмотрел в глаза мужчине, в них сразу загорелась жажда богатства, — но, боюсь, я отдавлю вашей каракатице её прелестные конечности, и мне не хотелось бы, чтобы мой титул потом стал причиной не выговорить все оскорбления по поводу моей неуклюжести в лицо. Прошу простить меня, — и, поклонившись человеку, он отошел от них. О да, принц был мастерски остёр на язык. Улыбаясь, он мог облить с ног до головы грязью, и возразить никто не посмел бы, ведь тот говорил довольно учтивым тоном и аккуратно намекал на все изъяны. Принц на дух не переносил всех этих аристократов, но именно они и выдрессировали его своими замечаниями. Каждый раз его спасали либо Мирэль, либо Мэт, колко отвечая на все нападки высшего света. Дядя Мэтью вскоре стал учить его, и мальчик стал сильнее и больше не нуждался в защите. Конечно, он не судил о книге по обложке и всегда давал шанс, он пытался заглянуть внутрь человека, но, к сожалению, всегда было одно и то же. Единственные, кого он любил, были родители, а уважал и ценил он только людей, работающих в замке. Их он знал с детства. За годы тут стали работать ещё несколько новеньких, но и с ними он легко нашел общий язык. Жаль только, его возраста в замке никого не было, и поэтому он часто скучал и тайком сбегал либо к морю, либо в город и играл с простыми детьми. Но мальчик боялся увидеть в их глазах не дружбу и радость, а алчность и деньги, поэтому скрывал даже от лучших друзей, кто он. — Ран! Эй, Ран! — тихо позвал его Себастьян, прячась за чашей с пуншем. — Ты что тут делаешь? Не важно, рад тебя видеть, тут ужасно! — простонал принц тихо, чтобы никто не слышал. — Потерпи немного и сможешь слинять от сюда… Вот, — улыбнулся краб и протянул что-то в бархатном мешочке мальчику. — Подарок. Сам собирал… Айран открыл подарок, и из мешочка на ладошку выпал браслет из разных жемчужин: желтая, розовая, голубая, зеленая, белая, даже черная! Здесь были жемчужины всех цветов, гармонично чередуясь. — Нравится? Черноволосый парень восхищенно уставился на подарок, но ответить не смог, его позвали. — Что, скучаем? — позади послышался мерзкий знакомый голос, парень, закатив глаза, повернулся, сдерживаясь, чтобы не наорать на человека. Энтони Кролер, заноза в заднице, которая никак не отстанет, сколько бы принц ни поливал его грязью и открыто ни посылал, тот все равно не оставлял его в покое. — Энтони, — заулыбался он, — а я всё думаю, почему в зале запахло гнилью, это твой новый одеколон? Знаешь, следить за модой хорошо, но не перенапрягайся слишком, — не успел он закончить, как его рывком прижали к себе. Сцену устраивать было нельзя, и принц сжал зубы и замер. Злость с новой силой подымалась изнутри, когда рука парня, что был старше всего на два года, стала внаглую ощупывать попу Его Высочества! — Отпусти, — злобно прошипел черноволосый парень, пытаясь оттолкнуть наглого блондина от себя, но у него не вышло. — Вы, как всегда, пиявка, Ваше Высочество. — Если я пиявка, что ж ты ко мне прилип? — Пиявка, но принц, — Энтони расплылся в улыбке, больше похожей на оскал. Краб, видя всё это, страшно разозлился и вцепился клешней в руку проходимцу. Блондин вскрикнул и отпрыгнул назад, музыка сбилась с ритма, все гости уставились на него. Подросток, вопя на весь зал, пытался стряхнуть намертво вцепившегося краба и, споткнувшись, полетел прямо в чашу с пуншем, опрокинув стол. От стола отпрыгнула девушка и упала на кого-то из гостей, тот, падая, потянул за собой скатерть другого стола, и все яства, установленные в виде пирамид, стали сыпаться. Кто-то из служанок поскользнулся на креме и полетел на гостей, те отпрыгнули, но упали на других. Так в зале стали летать туфли, еда, тарелки, с грохотом падая на пол. Именинный торт, который только ввезли в зал, был напрочь испорчен, точнее, размазан по полу, на платьях и одеждах половины высшего света королевства!***
— Сынок? — стук в дверь, и два человека тихо зашли в комнату. На кровати, уткнувшись в подушку, лежал их ребенок. Они вздохнули и сели с разных сторон на кровать. Черноволосый мальчик оторвал глаза от подушки и сел, готовясь слушать их. — Ну, давайте, начинайте, — отстраненно произнёс он. — Айран, мы не будем тебя ругать. — Но я опять всё испортил! — Не ты… К тому же это твой день рождения, можешь хоть весь замок разрушить! — ответил на это Эрик и обнял сына, поцеловав в макушку. — Пап, а это правда, что я вам не родной? — тихо поинтересовался парень. Он всегда боялся это спросить, но сейчас просто хотел знать. Он будет так же любить родителей, ему просто нужно знать. — Нет, глупости какие, кто тебе это сказал? — рассердился Эрик. — Ты наш и ничей больше. — Но ведь так не бывает! — Ещё как бывает! Твой папа, — притянув к себе супруга и усадив сына между ними, он продолжил. — Твой папа самый чудесный в мире. Знаешь, я его полюбил даже не зная, кто он. — Как это? — Ну, однажды я чуть не утонул в море, а он меня спас. Тогда я почувствовал, как нежные руки оплели меня вокруг талии и стали поднимать на поверхность воды, чтобы дать мне вздохнуть. Я тогда уже был почти без сознания, но отчетливо запомнил то чувство, когда меня молили не умирать. Кто меня спас, я долгое время не знал и даже решил, что это сделал другой человек. Но, сердцу не прикажешь, я всё равно смотрел на него и искал глазами, даже сам того не замечая за собой. — Папа полюбил тебя просто так? — Более того, безответно, — ответил на вопрос сына Мирэль. — Я даже отказался от него, зная, что никогда не смогу быть с ним. — Но вы же вместе? Как? — Меня отравили, яд был смертельным, и мне ничего бы не могло помочь, но твой папа, как всегда, сделал невозможное: он снова спас меня. Но я опять не знал, что это он, я опять ошибочно подумал на другого человека, — Мирэль фыркнул, а Эрик нежно поцеловал его и улыбнулся. — И что потом? — заставив оторваться друг от друга, надавил на них принц. — Я чуть не совершил самую большую глупость в своей жизни. Я пытался найти того, кто спас меня, не замечая ничего вокруг. А когда, как я думал, нашел, то стал ещё более слеп: не замечал собственных чувств. Но меня вернули в реальность. Когда Мирэля похитили, я понял, кто для мня дороже всего. После я узнал всю правду и, наконец, тоже спас его, как и полагает рыцарю. — Да, только после этого тебя самого пришлось спасать, — посмеялся Мирэль и снова получил короткий поцелуй. — Мой личный ангел, — выдохнул король и повернулся к сыну. — А потом появился ты и наполнил нашу счастливую жизнь ещё большим счастьем! А если сомневаешься, что мы оба твои родители, то посмотри в зеркало, — улыбнулся Эрик и поднес зеркало, в котором отразился парень с пурпурными глазами и черными волосами. — Ты копия меня, а вот глаза от папы. Поверь, ни на земле, ни под водой таких глаз ты больше не встретишь. Юноша кивнул и обнял обоих родителей: — Я очень люблю вас. — Мы тебя тоже.***
— Какая идиллия, — сложив руки в замок, пролепетала кракенша, смотря в сферу — Ненадолго! — сверкнула она глазами. — Фабиян! — Да? — робко спросил электрический угорь, подплывая к хозяйке. — Отправляйся к замку и замани сюда мальчишку! — Но, Моргана, Царь Тритон будет недоволен. — Что? — резко повернувшись и злобно зыркнув на помощника, закричала кракенша. — Ничего, — сжавшись, пролепетал он ей в ответ. — Тритон глуп и наивен! Я обменяю мальчика на трезубец и сяду на трон! Урсула не смогла, но я исполню её мечту! — Н-но сейчас русалки и кракены живут мирно. Союзы между кракенами и русалками стали нередкостью, благодаря примеру принцессы Ариэль. — Её я убью в первую очередь! И этого паршивца Мирэля, — кракенша, до этого метавшаяся по пещере, резко остановилась. — Не-е-ет. Я не буду его убивать. Я лучше убью его ребенка у него на глазах. — Но мы ведь вернем мальчика, как только получим трезубец? — Ты что тупой?! — злобно прокричала преемница ведьмы. Испугавшись, угорь быстро заплыл за камень. — Ничего мы не будем возвращать! Они поплатятся! Они заплатят за Урсулу, и я перекрою мир под себя, он будет таким, каким мне хочется! — Но ведь… — Заткнись! И исполняй, что я говорю! — угорь, свернувшись в кольцо, задрожал и, как только она закончила, быстро направился прочь из пещеры.