Судьбы

      Какой-то странный свет проникал сквозь стены и давал возможность разглядеть всех присутствующих. Да, в этой комнате находился герцог Алва. И герцог Придд. И Ричард… живой Ричард. Бледный, в рваной одежде, с потухшим взглядом. Он смотрел на меня так, как смотрят на совершенно чужого человека, незнакомца. И это было страшнее всего.       - Присаживайтесь, герцог. И поведайте нам, как вас доставили в это прекрасное место и столь изысканное общество. – Ворон не был бы собой, если бы не язвил даже в такой ситуации. – Что ж, раз вы ещё не пришли в себя, расскажу я. Я прыгнул в дыру. В Надоре. Самое глупое из всего, что можно было сделать в той ситуации. И не спрашивайте, почему я решил это сделать – не знаю. Очнулся я тут. Герцога Окделла убили и сбросили в какой-то провал. После блуждания по подземельям он вышел сюда же. Герцог Придд нырнул в пруд в собственном имении. Опять же, без какой-либо причины. И вынырнул в озере недалеко отсюда…       - Меня привела Дикая Охота.       - Ну разумеется. Как же ещё можно было заманить Иноходца?       - Почему вы здесь? Я имею в виду, почему вы не выходите наверх?       - Наверх? Как?       И действительно. Лестница, по которой я спустился, исчезла.       - Полагаю, что всех нас собрали в этом милом месте не просто так. Так что предлагаю подождать того, кто всё нам объяснит…       В этот момент раздался какой-то страшный свист, от которого заложило уши. Словно смерч пронесся по залу, повалив меня. А когда я открыл глаза, то увидел ещё одного человека.       - Соберано! А мы тебя потеряли!       - Ротгер? Ты-то здесь как?       - Девочки принесли. Даже бус не взяли – постучали в окно и сказали, что должны отвести меня к Сердцу мира. Ты не знаешь случайно, куда это?       - Полагаю не куда, а к кому… Но не буду утверждать пока не уверюсь окончательно. Господа, рей Вальдес. Позволь представить тебе герцога Эпине и герцога Окделла. С Валентином ты, кажется, знаком?       - Не знаком, но наслышан. Очень приятно. А Окделл это..?       - Да, мой неудавшийся оруженосец…Не стоит его ни о чём спрашивать – юноша не в себе… Итак. Если я правильно понимаю, нас всех собрали здесь для проведения какого-то ритуала. Интересно, какого. И когда он начнется. Ротгер, ты не знаешь который час?       - Ну, с учетом времени в пути… полагаю, что скоро полночь.       - Отлично. В таком случае предлагаю немного отдохнуть. Что-то подсказывает мне, что силы нам ещё понадобятся.       Все расположились вдоль стен, на некотором расстоянии друг от друга. Ворон ещё о чем-то пошептался со своим приятелем, но скоро и они затихли. Тишина стояла кладбищенская. А на меня наваливался какой-то тяжелый сон. Я не хотел спать, но чувствовал как наливаются веки, а тело становится неподвижным. Герцог Придд сидел, прислонившись к стене и закрыв глаза. Ричард лежал, свернувшись и, кажется, не дыша. Вальдес широко зевнул и скоро захрапел. Уже проваливаясь в сон я увидел как Алва наклонился над Ричардом. В руке его блеснул кинжал, но я не сумел ни крикнуть, ни пошевелиться. Я провалился в сон.       Разбудил меня смех. Нежный женский смех, которому не было места здесь. Я открыл глаза и увидел, что все остальные тоже не спят. Ричард сидел у стены и был жив, что меня успокоило. Я подумал, что возможно ошибся и мне привиделся страшный сон.       Смех вдруг оборвался и в зале стало намного светлее. А стены его начали раздвигаться. Мы все вскочили на ноги и встали в центре, спина к спине. Но ничего страшного не происходило. Зал медленно рос, свет становился всё ярче, а на стенах появлялись странные рисунки. На них были изображены люди. Группами по пять, причем четверо держали пятого на руках.       - Я рада приветствовать вас, хранители Сердца мира.       У стены зала стояла женщина. Молодая и прекрасная. В синем платье, босая, окутанная облаком черных волос. Сестра смерти, Оставленная…       - Знаете ли вы, что привело вас сюда?       - Полагаю, сударыня, вы расскажете нам об этом, - поклонился Ворон.       - Что ж, прискорбно видеть как знание покинуло и эту жемчужину. Но раз уж вы услышали Зов и смогли прийти на него, возможно ещё не всё потеряно. Ваш мир погибает. То, что вы называете скверной принесено извне. И может быть изгнано. Как уже изгонялось не раз. Вы можете сделать это, повелители стихий и последний из Раканов.       Стоит ли говорить как я был поражен услышанным? Но у меня и на миг не возникло сомнения кто из нас Ракан.       - Я догадывался, - раздался хриплый голос. – Я чувствовал, что это Вы. Как же вы могли так со мной?       Это был Ричард. Он смотрел на своего эра. И в этом взгляде не было ни обиды, ни злости. Только боль. Боль человека, который был жестоко обманут.       - Боюсь, юноша, что моё признание было бы вами проигнорировано так же, как и всё остальное. Вы в любом случае предпочли бы верить другим советникам.       Это было жестоко. Очень жестоко. Но я не мог сказать и слова, потому что понимал – это разговор для двоих. А ещё потому, что увидел, что с виска Ричарда срезана прядь волос.       - Было время, когда я верил только вам, эр Рокэ…       То ли от этого обращения, то ли от голоса, которым это было сказано, Алва коротко вздохнул и отвернулся.       - Ну так что, господа, вы готовы очистить свой мир?       - Разумеется, сударыня. Что от нас требуется?       - Каждый из повелителей отдаст свою кровь для очищения своей стихии. А Ракан замкнет этот круг. Всё просто – подойдите к алтарю.       Только тут мы увидели за её спиной алтарь. Идеально ровный постамент из черного камня. Ни единого скола, ни одной царапины. Только четыре углубления по углам.       - Пусть Ракан ляжет на алтарь. Босым. Кисти и щиколотки должны быть над чашами. У каждой чаши знак одной из стихий – займите свои места, повелители. Мы встали по углам.       - Достаньте свои кинжалы и наполните чаши своей кровью. Пусть она льется по телу Ракана.       Всё это напоминало дурной сон. Я обнаружил свой кинжал на поясе, хотя точно помнил, что оставил его в гостинице. Тишина, царившая вокруг, вдруг исчезла. Зал наполнили гул моря, свист ветра, грохот падающих камней, треск огня. Я словно захлебывался в этом шуме, руки дрожали. Я чувствовал, что мой кинжал не слушается меня и норовит ударить Ракана. С огромным усилием я направил его на своё запястье и сумел провести разрез. Кровь не закапала, не полилась, она словно хлынула из раны. То же самое, я видел, происходило и у других.       Углубления по углам наполнялись, кровь стекала по коже Ворона, а сам он, похоже, испытывал страшную боль. Мука исказила его лицо. Казалось, что по его телу стекает не чужая кровь, а раскаленная лава. Он сжал зубы, жилы на шее вздулись, но если он и застонал, то в общем шуме этого не было слышно.       Чаши наполнились и раны у нас на руках затянулись сами собой.       - А теперь замкните круг. Напоите свои стихии кровью Ракана. Оплатите дань,- голос раздавался внутри меня, перекрывая шум и грохот.       Кинжал словно сам скользнул у меня из рук и рассек щиколотку лежащего. Кровь забила фонтаном, заливая алтарь. Она толчками выходила из четырех ран на теле Ворона, но тот не шевелился и не пытался спастись.       Шум внезапно стих. И в абсолютной тишине было слышно, как кровь льется на пол. Я чувствовал как задрожала земля. Как солнце яркой вспышкой испепеляло зло. Как волны смывали следы скверны, а ветер уносил пепел. И слышал как умирал на алтаре последний из Раканов.       - Что ж, счет оплачен. Как только последняя капля крови Раканов упадет на алтарь, скверна навсегда уйдет из этого мира. А вы сможете вернуться домой.       Я посмотрел на лицо Алвы – он был белее снега. Он всё слышал и понимал, но не шевелился. Он умирал.