Айдахо

*** В багажнике Импалы, кроме целого арсенала и коллекции весьма странных сверхъестественных предметов, так же водились и такие обычные вещи, как инструменты. Отец в своей "прошлой" жизни был автомехаником, в конце концов, и мог реанимировать любую машину с завязанными глазами, столько лет держал Импалу на ходу и убедился в том, что старший сын перенял все его знания в достаточной степени. Дин эти знания впитал как губка и со своей теперь уже Деткой был на "ты". Хотя в данном случае инструменты понадобились не для ее ремонта. Конкретно небольшая жестяная коробка, где Дин заботливо сложил свой скромный набор для работы с электрикой. После того, как он переделал свой старый кассетный плеер в детектор ЭМП, он остался настолько доволен собой, что набор держал под рукой на случай новых починок или изобретений. Здесь он оказался более чем полезным. Хирургическая операция длилась целых два часа, стоила обожженного паяльником пальца, но пациент был возвращен к жизни и частично функционировал. Хотя это и было слишком громко сказано для устройства, которое было склеено серой изолентой, и работало на нем всего три кнопки. Вызов, и две цифры. Единица и двойка. После долгих мучений и двух клинический смертей на операционном столе это было максимальное, чего удалось достичь. Но все же. Дин посчитал в итоге, что телефон мог исполнить свой главный долг: позвонить отцу или Сэму - потому что именно на этих двух клавишах был запрограммирован быстрый набор. В целом, это можно было считать чудом. О том, как он будет разъединять звонки в случае необходимости, Дин старался не думать. Скорее всего, ударом об стену, учитывая все то, что сейчас бушевало у него в голове и сердце. Теперь, кроме задания, оставленного отцом, ему придется подумать о том, где раздобыть денег на новый телефон. Самым простым и доступным сейчас способом виделись несколько хороших игр в покер или бильярд в каком-нибудь местном баре. От этой мысли сразу вспомнился забавный бар в Элк-Сити. Тот, в котором вечно пять часов вечера. Хорошо выпившие местные жители вполне легко могли распрощаться со своими баксами, даже не поняв, что произошло. Это определенно стоило обдумать получше. Но в первую очередь ему все же придется съездить в ненавистную библиотеку. Потому что всплывших вопросов накопилось слишком много, а вот ответов на них не было вовсе. И нет, он не будет даже думать о том, куда мог отправиться отец, что было причиной его поведения и вернется ли он вообще. К чертям собачьим все. И всех. Недостаток сна, пачка чипсов на завтрак вместо нормальной еды и абсолютно безвкусный напиток неизвестного происхождения, называемый "кофе", не помогали ни на йоту. Библиотека казалась еще более угрюмой, горгулья за стойкой еще более старой, а экран монитора перед глазами расплываться стал слишком рано. Дин сам не знал, отчего ему в голову пришло первым делом взяться проверять список жертв, что он составил позавчера, и искать дальше возможные связи и совпадения. Единственным интересным совпадением оказалось то, что всего пять человек из всех, погибших за полтора года, были местными. Большая часть жертв были приезжими охотниками, дальнобойщиками, рабочими и просто туристами. Может быть, именно поэтому местные власти не поднимали большего шума и упорно делали вид, что все под контролем. Не нужно было смотреть в глаза родственникам погибших и давать обещания найти и обезвредить коварного зверя. Не нужно было испытывать муки совести за собственную некомпетентность. И что-то подсказывало Дину, что некому было приходить пенять на эту самую некомпетентность. Еще добрый час он занимался тем, что выписал на отдельный лист в своем блокноте имена и адреса родственников погибших. Их было не так много, живущих всего в двух городах - Грейнджвилле и Элк-Сити. У одной из них, сестры Джозефа Савински, он уже был, и это прошло крайне нелицеприятно и совсем непродуктивно. Но отчего-то посещение остальных казалось хорошей идеей. Чутье подсказывало, что это как-то поможет с расследованием, а своему чутью Дин предпочитал доверять. К обеду - чисто по времени, а не к приему пищи, который вообще теперь непонятно когда должен был свершиться, - список был уложен во внутренний карман куртки и мысленно помечен как следующий за библиотекой пункт его разведки. Вряд ли отцу будет вообще интересно, торчал ли он весь день в библиотеке или выходил из нее. Перед тем как покинуть ненавистное место, Дин тщательно порылся в разделах мифологии и мистики, пытаясь найти хоть что-то, что могло ему помочь. Сложно было разобраться, из какой области требуются знания, поэтому он выбрал несколько книг и взял их с собой, удивившись тому, как легко с ними расставалась библиотека: видимо, литература этой направленности не была в почете, и мало кого волновало, будет ли она возвращена. Закинув книги на пассажирское сидение Импалы, он с облегчением уселся на водительское место и выдохнул. Хотелось расслабиться, сползти ниже по сидению, откинув голову на спинку и уснуть на пару часов, как минимум. Здесь, в этой машине, он чувствовал себя лучше всего. Легче, спокойней, уверенней. Даже как-то необъяснимо теплее, несмотря на то, что он еще не заводил двигатель и не включал печку, и салон достаточно сильно успел остыть за часы библиотечной каторги. Сегодня солнце не грело, скрывшись за плотной пеленой облаков, серой и тугой, как старый спальный мешок. Нечему было нагреть темный кожаный салон, но это было неважно, здесь он был дома. Спустя полчаса он все еще сидел в Импале, но уже на стоянке возле заправки, той самой, что была недалеко от их мотеля, жевал разогретое в микроволновке буррито, купленное в мини-маркете там же, и с интересом пролистывал старую потертую книгу о мистических существах со всего света. Какой-то развеселый автор середины прошлого столетия собрал любопытный справочник-бестиарий со всевозможными описаниями и легендами. Дин сразу подумал о Бобби, возможно, ему было бы интересно почитать такую книгу или добавить ее в свою коллекцию. В том случае, если ее все еще там нет. Уж больно огромна была коллекция у Сингера дома. Надо будет закинуть ее в багажник и при следующей возможности передать их старому охотнику, с которым они, к сожалению, теперь практически не виделись. Всего пара телефонных звонков за последний год, но между ним и отцом снова пробежала какая-то адская тварь и они, кажется, вновь не разговаривали. Вечно не могли что-то поделить и были слишком упрямыми, чтобы отступать. Два барана. Но он здесь ничего не мог поделать. Только оставаться в стороне, надеясь, что однажды их все же сведет вместе что-то, предпочтительно работа, а не очередные похороны. Он скучал по старику. Где-то в середине книги, которую он пролистывал достаточно быстро, потому что на каждом втором монстре он не находил ничего нового, он почти потерял к ней интерес. Остатки его буррито едва не шлепнулись прямо на страницы с перечислением разновидностей черных псов, поэтому он затолкал большой кусок в рот целиком, быстро облизнул пальцы и продолжил листать. Все-таки черный пес пока больше всех вписывался, кроме, конечно, той части, где он не доедал своих жертв и не убивал их, а оставлял умирать самим. Они на своем охотничьем веку с отцом чаще всего натыкались только на две разновидности этих монстров, тех, что были предвестниками плохих событий и смерти и, по сути, сами не причиняли никакого вреда их увидевшим, а другие были откровенными кровожадными хищниками демонического происхождения, которые были вполне материальными и чертовски голодными. Но в этой книге разновидностей был почти десяток, одна интересней другой, да, черт возьми, даже редкая гватемальская версия, которая вообще в штатах не водилась, но описана была так же подробно. Дин закрыл книгу: нужно будет почитать про псов позже. Пока они были лишь одним из вариантов и не более того. Никто и ничто не подходило, как он ни старался вписать их. Он сидел в машине и раздумывал, глядя на темные окна их с отцом номера. Какой смысл туда возвращаться? К черту. Импала взревела и вернулась к жизни почти мгновенно, срываясь с места и набирая скорость. Отчего-то меньше всего хотелось торчать в номере, как приказал отец и покрываться толстым слоем книжной пыли. Все равно тот плевал с высокой колокольни на эту охоту, и это уже слишком сильно бросалось в глаза. Что бы там ни волновало сейчас Джона, это были точно не странные смерти в заповеднике. Но Дину от этого не становилось проще, не становилось легче, потому что смерти продолжались, люди гибли, а выносить это он был не в силах. Спасать людей - вот его работа. Учитывая время, он вернется к вечеру почти наверняка. Навестить пару родственников и один маленький бар не займет много времени. Туда и обратно. Будучи в Грейнджвилле, он с него и начал, отправившись к ближайшему отмеченному на карте дому. Это была та же самая карта, где Дин делал пометки с местами обнаружения тел, и на ней теперь их прибавилось. Это, конечно, не высокоорганизованная стена расследования, как у отца, но и он кое-что умел. А большую часть все равно держал в голове. Памятью его не обделило. Первый из домов находился на тихой улице, густо заросшей зеленью. Широченные кусты почти полностью скрывали дворы соседних домов, давая своим хозяевам ощущение безопасной уединенности. Но только ощущение. С точки зрения Дина, такая густая растительность облегчала жизнь только всякого рода тварям, которые могли замечательно прятаться в кустах и внезапно выпрыгивать на своих жертв, до последнего оставаясь незамеченными. Искомый им адрес нашелся быстро, почти в конце улицы, и, притормозив Импалу напротив дома, Дин сидел несколько мгновений, вглядываясь в старый, давно некрашеный и потемневший дом. Свет на крыльце не горел, газон был нестрижен лет двести, не меньше, и засыхающие травы колосились на нем как в диком поле. Все окна были плотно задернуты шторами, и царила непонятная неподвижность, говоря только об одном: дом был брошенным и пустым. Никто здесь не жил. Заглушив мотор, Дин выбрался из машины и осторожно прошел к крыльцу. Все-таки в кустах был плюс: слишком любопытные соседи не увидели бы его, крадущегося по тропинке. Вспомнив дату смерти этого бедолаги, Дин сделал вывод, что здесь не появлялась живая душа как минимум с того времени. То есть несколько месяцев. Осторожно оглянувшись вокруг, Дин пригнулся к окошку на входной двери, заглянул внутрь, прижав ладонь к лицу, и убедился, что прав в своих предположениях - дом был тих и мертв. Тихо вскрыть отмычкой замок не составило труда. Из Дина вышел бы отличный домушник, если ему было бы интересно нарушать закон для целей, отличающихся от спасения невинных. Внутри было очень холодно и ужасно пыльно. Беглый, но осторожный осмотр привел его к мысли, что этот человек жил абсолютно один. Все предметы обихода были старыми, без ухода и женской руки, все в одном экземпляре, как бывает только у одиноких людей, которые даже гостей не приглашают в свой дом. Чем-то это напомнило дом Бобби, в те моменты, когда они там не жили. Ведь когда они с братом приезжали к нему "на побывку", его дом оживал, как и он сам. Самым печальным зрелищем было скорбное кладбище пустых бутылок из-под виски, текилы и водки возле большого протертого кресла в тесной гостиной. Все одиночки рано или поздно приходят на это кладбище, а порой на нем и остаются. Перед креслом на маленьком деревянном кофейном столике, где, скорее всего, обычно почивали ноги хозяина, стояло несколько пивных кружек с разными логотипами, явно украденные из разных баров. Дальнейшие поиски ничего не дали. Разве что охотничье ружье в шкафу, но возле заповедника они, наверное, были почти у всех местных жителей. Покинуть это печальное место было разочарованием и облегчением одновременно. Склеп. Место, где захоронена бессмысленная человеческая жизнь. И кто знает, не будь охоты да Дина рядом, не остался бы и его отец в итоге постоянным жителем вот такого мавзолея при жизни. Если бы долго прожил и не утопил свою печаль окончательно вместе с собой. От этого только прочнее въедалась уверенность, что он поступает правильно, оставаясь с Джоном. Точнее, пытаясь это делать, пока отец сам не оставлял его. Стряхнув непрошеные мысли, Дин покинул дом и уехал к следующей своей точке. Там ему повезло еще меньше: дом жертвы был вот уже как полгода продан и в нем жила совсем другая семья. Соседей опрашивать оказалось почти бессмысленно, потому что сорокасемилетний Эдвард Хартиг был крайне необщительным человеком, особенно после смерти жены. Его пропажу никто не заметил, до того момента, пока не наткнулись на тело на обочине загородной дороги. У Дина появилось странное ощущение. Что-то вроде нехорошего предчувствия, но невыраженное и непонятно к чему адресованное. Просто как щекотка где-то внутри, раздражающая и едва заметная. В третьем доме его ждало третье же разочарование. Жена и сын очередного несчастного загрызенного зверем съехали месяц назад, не оставив никаких координат соседям. Да и в целом не были в хороших с ними отношениях. Каждый опрошенный Дином сосед смог вспомнить только бесконечные скандалы с ломанием мебели и вызовом полиции, после чего хозяин дома, а порой и его жена отправлялись в участок трезветь в обезьяннике, а за сыном приезжали из службы опеки. Потом наступала тишина, все возвращались на свои места до нового скандала. В целом, веселая семейная жизнь. Почти идиллия. Не удивительно, что жена решила сбежать из этого места, но кто знает, стала ли при этом жизнь лучше для двенадцатилетнего мальчика, который застрял не по своей воле в этом кошмаре без конца и начала. Скорее всего, нет. Может, где-то там, в лесу, и бродил странный сверхъестественный зверь, но он умело выбирал жертв. Даже если не учитывать тех бедняг, что были в городе проездом, и после их исчезновения никто не пришел их искать, кроме местных рейнджеров. А те в итоге так ничего и не находили. Видимо, люди, оставляющие наименьшее количество следов за собой, были самыми вкусными. Правда, это совсем не приближало его к разгадке. Пока. Отсутствовало какое-то связующее звено. То, что могло указать на характер или хотя бы на вид существа, убивающего людей. То, которое могло бы подсказать мотивы или, как минимум, их отсутствие. Сверхъестественными убийцами всегда что-то двигало: жажда смерти, жажда крови, инстинкты и лунные циклы, безумие и месть. Только выбирай подходящий. Иногда мотивы вели и к самим монстрам, как красная шерстяная нить к выходу из лабиринта. Но не всегда. Порой, а особенно часто в их жизни, о монстров они спотыкались по воле случая, или монстры о них, и разница была только в количестве понесенного обеими сторонами урона. Это как начать ворошить осиное гнездо - рано или поздно покажется разъяренный рой, и только успевай уносить ноги. Все, что сейчас выглядело более-менее обещающим сдвиг в расследовании, действительно было похоже на ворошение улья. Гнезда, логова, пещеры. Места обитания и выбора жертвы. На мгновение Дин пожалел, что не слишком вписывается в типичный портрет жертвы, тогда можно было бы выманить на живца, но он был слишком молод по всем параметрам. Кажется, молодых монстр не любил преследовать. Поэтому, кроме пола, предложить кусаке было нечего. Оставалось только споткнуться, для чего нужно было двигаться и продолжать искать. Дорога до Элк-Сити была почти пустая, на пути ему встретилась всего пара машин. Темные ели и сосны толпились то с одной стороны тесной дороги, то с другой, перемежаясь с коричневыми каменистыми склонами. Река, журча, перепрыгивала то на левую, то на правую обочину, серая и бурлящая вокруг крупных булыжников, пенящаяся раздраженной змеей, которой наступили на хвост. Одиночество внутри Импалы стало уже почти привычным. За столько-то месяцев. Самой заманчивой идеей теперь было посещение бара в городе-осьминоге. Там собирались люди, слухи, истории, дешевые закуски и много-много алкоголя, развязывающего языки и притупляющего цензуру даже для самых невероятных небылиц. Кто-то что-то мог видеть или слышать и передавать из уст в уста, как охотничью байку или страшилку для новичков. Та же самая история про волков-людоедов, рассказанная ему менеджером мотеля, могла обрести массу новых подробностей. Кто-то мог близко знать жертв. До этого момента бар выглядел настоящим кладом, и план поошиваться в нем пару часов - праздником в рутине. Припарковав Импалу у самого дальнего и безопасного края небольшой стоянки, Дин прошел к двойным дверям под широким козырьком и уверенно вошел внутрь. Время было еще раннее для того, чтобы в баре было много народу, но он не пустовал. Внутри было чисто и светло, тесновато немного, но вполне прилично. Длинная стойка слева, как минимум десяток маленьких столиков справа и два стола побольше у дальней стены. Ничем не примечательный классический барный интерьер, сплошное дерево и заменитель кожи. Масса старых постеров, памятных охотничьих фотографий на фоне мертвых туш животных с довольными лицами охотников, пара рогов и чучел под самым потолком. Дешево и сердито, как говорится, но он мог поспорить, что в таком городишке никто не жаловался. И он бы не стал. Посетителей от силы было человек пять: маленькая компания за одним из столиков и двое за стойкой. Скучающие лица простых обывателей, убивающих время в баре. В конце концов, где-то уже было пять часов вечера, и пить никогда не было слишком рано. Дин прошел за стойку и уселся на один из высоких табуретов с мягкой потертой обивкой. Бармен, мужчина лет сорока пяти, может быть, даже и хозяин заведения, как часто бывало в маленьких городах, сразу его заметил и сам подошел, не дожидаясь сигнала. Мгновение он оглядывал Дина, от чего у того закралась мысль, не спросит ли он сейчас удостоверение личности - что поделать, так иногда бывало, несмотря на то, что Дин совершенно не понимал, как он в двадцать четыре мог до сих пор вызывать такие подозрения - но потом, все же приняв его за достаточно взрослого, сразу спросил: - Пиво? Дин улыбнулся одним уголком губ. Читает мысли: хороший бармен с большим стажем. - Светлое, что у вас в ходу. Бармен просто кивнул и отошел к драфту, чтобы наполнить высокий пивной стакан искрящимся напитком медового цвета. Аккуратной плотной шапкой легла пена, и через пару секунд стакан встал перед Дином. Тот обхватил холодное стекло пальцами и тут же сделал большой глоток, бессознательно прикрывая глаза от удовольствия от долгожданного вкуса и прохлады. Сделал еще несколько глотков, не открывая глаз, и медленно выдохнул, когда смог оторваться от стакана. - Тяжелый день? - участливо спросил бармен. Дин снова слегка улыбнулся. Разговорчивый бармен - это как раз то, что ему было нужно, в конце концов. - Да, - протянул он на выдохе, - что-то вроде того. Поглядев на свой стакан, Дин отметил, что выпил уже намного больше половины. Но пиво было приятным, разговор обещал быть плодотворным, а отдохнуть по-настоящему хотелось больше, чем хотелось себе признаться. Бармен кивнул и отошел к другому постояльцу, сидящему у дальнего конца стойки. Дин осушил стакан, ощущая, как приятное тепло начинает медленно разливаться по телу вместе с алкоголем, впитывающимся в его практически пустой желудок. Мысль спросить о еде или хотя бы закусках мелькнула, но так же быстро и погасла. У него еще будет время на это. Не об ужине надо думать, а о деле. Бармен вернулся с улыбкой и взглядом на пустой стакан. - Повторить? - О, да! - воодушевленно ответил Дин. Жизнерадостный бармен все с той же улыбкой на лице наполнил еще один стакан. И решил, наконец, завести стандартную беседу ни о чем со своим новым клиентом. - Проездом у нас? Дин оглядел мужчину со знающим взглядом. Хороший бармен был порой лучше пастора и принимал исповеди с такой легкостью, что "прихожане" и не замечали, как начинали выкладывать ему все как на духу. Всю свою жизнь и печали. Не радости. За этим люди в бар не ходят. Этот человек выглядел честным и открытым: спокойное лицо с редкими морщинами, короткая светлая бородка, карие глаза. Внешность приятная, но не слишком примечательная. Просто чей-то отец или муж. Уверенный в своей стабильной и спокойной жизни. Располагающий к себе с первого же взгляда. Такой мог быть настоящим кладом информации. - Я Дин, - Дин протянул руку над полированной стойкой. Бармен принял ее без секунды размышления, дружелюбно улыбнувшись и крепко пожав в ответ. - Дэвид, - кивнул он. - Надолго в наших краях? Дин пожал плечами, секунду размышляя, какую ложь он мог предложить ему в качестве своей истории. В голову вдруг пришло, что сильно много лгать даже и не придется. - Как пойдет охота, - ответил он слегка загадочно, улыбаясь самому себе в душе. - На крупного зверя или на мелкого? - спросил Дэвид, мельком глянув на старые фото охотничьих побед на стене. Туши поверженных медведей и оленей. Дин решил пойти ва-банк. - На редкого. Дэвид поднял бровь и оперся на край стойки двумя руками. - Ты тоже за волком-людоедом приехал? - в голосе на мгновение мелькнуло что-то вроде разочарования или неодобрения. - Не я, а мы с отцом. И что, много народу на него ходили? Бармен хмыкнул и оторвался от стойки. - Больше, чем хотелось бы, - он глянул на человека у дальнего конца стойки, потом снова на Дина. - Устроили из этого "волка" настоящий аттракцион. Народ все валит, а убить никак не могут. - Правда? - очень натурально удивился Дин. - Земля слухами полнится, и каждый охотник треплет налево и направо про этого волка. Что он его видел и почти убил. Но по большей части все это хвастовством оказывается. - Почему? – Дин, расслабляясь, медленно попивал свое пиво. - Потому что рейнджеры все еще роют носом землю и обнюхивают каждый куст. Да еще и таскают с собой уйму всяких экспертов и профессионалов, но все без толку. Мертвецов все так же находят. Дин кивнул. - Я слышал о том охотнике, которого нашли. В газете прочел на днях, - уточнил он. Дэвид отмахнулся. - Савински был такой же охотник, как я - Брюс Дикинсон. Дин широко улыбнулся от упоминания солиста Iron Maiden. Дэвид ему определенно начинал нравиться больше. А еще более приятным было, что тот знал лично последнюю жертву, и, в отличие от сестры покойного, возможно, мог рассказать о нем побольше интересного. - Я, конечно, не слышал, как вы поете, но в статье было написано, что Савински был охотником. Так что... за что купил, за то и продаю, - он развел руками, ожидая ответного опровержения от Дэвида. - Мне до Брюса, как до Китая пешком, а Савински, если бы и убил кого в лесу, то разве что с помощью гранаты. Мазила был редкостный. Ружьем, благо, что голову себе не отстрелил, - бармен покачал головой. - Наверное, потому и не смог от зверя защититься, - сделал предположение Дин. Глотнул еще пива, чувствуя, как легчают мысли в голове. - На тебя когда-нибудь волк нападал? Если он на тебя будет охотиться, ружьем мало себе поможешь. - Прыгало на меня всякое, конечно. Но нет, волк не нападал, - Дин ухмыльнулся в душе. Знал бы ты, Дэвид, что на меня только ни прыгало. - А ты тоже охотник? - незаметно перешел он на "ты". - Здесь практически все так или иначе охотятся. Я охотник не в первом поколении, просто это теперь не моя работа, а скорее, хобби, как и у большинства. Убивают зверя не ради промысла, а для развлечения. А вот мой отец был тем еще одержимым сукиным сыном. Месяцами в лесу пропадал, если ему на глаза попадалась достойная добыча. Пока не выследит, не успокоится. - Как мне это знакомо, - грустно улыбнулся Дин. И ему даже не надо было наигранно изображать понимание. Ему это было больше чем знакомо. Он в этом жил, купался и тонул периодически. В одержимости его отца вечной охотой на достойного зверя. - Ты в городе со стариком своим? - Дэвид хорошо читал людей, угадывая половину мыслей по одному выражению лица. - Да, - кивнул Дин, - занимается своими делами. Его одна мысль об этом "волке-людоеде" приводит в такой охотничий раж, что я не уверен, что смогу за ним угнаться, когда он в лес помчится. - Что ж, удачи вам, - Дэвид взял один из пустых стаканов из-под стойки и начал его медленно натирать. - Но боюсь, вы, как и все, с пустыми руками уйдете. - О, ты не знаешь моего отца, - Дин опустошил второй стакан одним длинным глотком. Медленно выдохнул, опуская его на стойку. Дэвид вопросительно кивнул "продолжить?", Дин так же без слов ответил утвердительно. Вечер становился приятнее. - Многие тут стучали себе в грудь, что найдут этого волка, но как ходили, так и ходят. А он все жрет народ. Да и вообще, есть у меня мнение, что никакого волка-то и нет. - Это почему? - изобразил удивление Дин. - Я был в лесу не раз. Нет у нас здесь волков, повымерли все двадцать лет назад. Никто их больше не видел с тех пор. Дин только хотел было продолжить череду вопросов, наводя бармена на нужный поток мыслей, как с другого конца стойки послышался низкий охрипший голос. - Бетчер! Старый лис, кончай мальцу мозги пудрить. Дэвид прервался и раздраженно посмотрел на крикнувшего мужчину. Взъерошенного старика в темно-болотной куртке, засаленной почти до блеска. - Норман, у тебя пиво кончилось? - Это не пиво, а ослиная моча! - ворчливо раздалось в ответ, и пустой стакан в руке старика стукнул о стойку донышком. - Не ворчи, старик, а то перестану наливать в долг! - громко ответил ему Дэвид, чем вызвал короткий смешок от мужчины по другую сторону от Дина. Дин мельком взглянул на него, отмечая очередного невзрачного местного, затем вернул взгляд к Дэвиду. - Мне твой отец был столько должен, что тебе меня поить до самой смерти! - Продолжай в том же духе, и много не понадобится, - ответил бармен, но все же подошел к Норману и забрал у него пустой стакан с намерением обновить выпивку. - Налей мне лучше настоящего алкоголя, а не газировки для девочек, - громко возмутился Норман, при этом игриво подмигнув Дину. Дин приподнял бровь. Его только что приравняли к девочке? Мужское самолюбие проорало что-то нечленораздельно-неандертальское где-то в глубине, но осталось под контролем. Стариков он не бил. Просто так, по крайней мере. Дэвид немного резковато поставил перед Норманом стакан, полный пива. - После того, что вы мне с Савински последний раз тут устроили, тебе вообще бы только одну воду наливать. - Ты не такая бездушная сволочь, - ответил Норман, довольно сграбастывая напиток "для девочек". А Дин с большим интересом поглядел на него. Значит, собутыльник Савински. Цель номер два для разговора. - Ты даже не представляешь, насколько я могу быть сволочью, - поддразнил его Бетчер и вернулся к Дину, качая головой. Обратился уже к нему, чтобы Норман не слышал: - Остался без единственного собутыльника, что мог его терпеть, и теперь проедает мозги всем, кто на глаза попадется. - Бедняга, - сочувственно произнес Дин, качая головой. В бар вошла большая компания, и Дэвид отвлекся на них, выполняя так же и роль официанта. Ушел из-за стойки и уже стоял у большого стола, принимая их заказ. Дин еще раз глянул на Нормана и, поймав его взгляд на себе, отсалютовал стаканом. Старик криво усмехнулся, но тоже поднял свое пиво, после чего осушил его в один длинный прием, да так что пена заскользила по бокам стакана, капая на куртку. Грохнув пустой стакан на стол, Норман крякнул и утерся рукавом, затем оглянулся в поисках бармена с явным желанием добавки. Дин отпил свое пиво, размышляя, как подобраться поближе к этому возможному свидетелю и что можно у него спросить. Дэвид вернулся за стойку и начал готовить напитки, косо поглядывая на недовольного Нормана. Затем прервал свое занятие и подошел к нему, чуть пригнулся и что-то тихо проговорил, будто уговаривая его, убеждая в чем-то, что, скорее всего, было бесполезно, потому что Норман тут же дернулся. - Не нужна мне твоя жалость, лучше выпить мне налей по-человечески! Я сорок лет домой возвращался и сейчас вернусь, не тебе мне нотации читать, Дэйв! И папашка твой не лучше был! Дэйв сжал губы и отошел, но Дин, все это время следивший за ним, заметил эмоции, скользнувшие по его лицу под маской безразличия. Раздражение, разочарование и отчетливое беспокойство. Кажется, этого бармена связывало с ним что-то большее, чем могло показаться на первый взгляд. Видимо, Норман мог быть близок ему из-за длительного знакомства с его отцом, может, крепкой дружбой, почти приравнявшей их к членам семьи. Потому что этот взгляд... если бы Дин захотел, мог бы увидеть в зеркале по отношению к своему собственному отцу. Иногда... Подошедший Дэвид поставил перед Дином небольшую тарелочку с арахисом, за что тот благодарно ему кивнул. А вот и ужин. - Не ходили бы вы с отцом на этого волка, - вдруг сказал бармен. Дин выпрямился. - Я уверен, что мы справимся. Не о чем беспокоиться. - Все продолжают это повторять, знаешь ли. Но я уже устал от похорон. Норм, - Дэфид указал в сторону того пальцем, - тоже устал. Троих своих друзей он за полгода закопал... - кто-то из зала окликнул бармена, и тот быстро махнул им рукой, прервавшись на полуслове. - Сейчас! – Он снова обернулся к Дину. - Мне почему-то кажется, что ты хороший парень. Послушай мой добрый совет, бери своего отца в охапку, и уезжайте, пока не зашли в леса. Ничего хорошего из этого не выйдет. Произнеся все это, он ушел, а Дин остался сидеть в размышлениях. Норман был связан с как минимум тремя жертвами! Это была определенно хорошая идея прийти в бар. Дело начало сдвигаться с мертвой точки. Хоть в каком-то направлении, потому что обнаружилась связь. Осталось узнать какая.