Однострочники

С первого дня Сэра понимает, что ненавидит этот говнючий новый мир. — Камни парят в воздухе, качаются под ногами, как пивные бочки на воде — легко соскользнуть и упасть вниз. Волосы на затылке встают дыбом. Тварь в лохмотьях выныривает из-за угла, но стрела быстрее. Тетива лука поет другим, неправильным голосом. Страшно, страшно идти вперед, страшно потерять себя, стать бутылкой для демонова дерьма. Нужно избавиться от нее, это поможет... Нет! — Отвали от меня, гребаная жуть! — шипит Сэра. Руки у нее до сих пор дрожат после столкновения с демоном, мать его, отчаяния, пытавшегося подморозить ей жопу. Говоря прямо, она испугалась до усрачки — но не самой хрени, а того, как она теперь ощущалась: словно мерзотное прокисшее пойло, поданное старому пьянчуге, который десять лет не видел выпивки, и оттого эта бурда ему казалась слаще меда. Вот же дрянь! — Нет, ты станешь, каким был Фарамонд! После этого ты не будешь ты: нет Рыжей Дженни и друзей, орехового печенья на крыше, запущенных в постель кусачих жуков, прыгания на кровати Инквизитора, пока она не видит, смешных рисунков на полях писем Жозефины и проученных злодеев. Ты не хочешь стать пустой, ты хочешь помогать. Сэра злобно фыркает. Привычная жизнь перевернулась с ног на голову, мир слетел с катушек, а этот все тот же. Вот почему чудику обязательно нужно залезать в ее башку? Она выдергивает стрелы из отмороженной туши и засовывает их в свой колчан. Инкви говорит, что теперь ей не обязательно так делать, достаточно просто "вообразить, что стрелы не кончаются", но этот совет Инкви может смело засунуть себе в задницу — плевать, что там теперь можно, а она будет делать, как правильно. Коул приближается к дому и ставит на порог жаровню. Сэра крепко зажмуривается, цедит пару крепких словечек, протягивает руку вперед, и по ней бегут противные мурашки — и в корзине вспыхивает и расцветает зеленое пламя, которое издает тонкий звон, точно дребезжание стекла в повозке. — У тебя получилось! — радуется Коул. Да, получилось, думает Сэра, и сегодня к этому дому больше не приблизится не одна демонозадая хренотень. Сэра определенно ненавидит этот говнючий новый мир. Но чувствует, что он по-прежнему нуждается в ней.