Imagines with k-pop

— Стоять! — этот голос ты бы хотела не слышать еще пару сотен лет. Школьный король, гроза всех особей женского пола от 5 до 65 — Марк Туан. Дорогие кеды, черные джинсы в обтяжку, незаправленная рубашка, расслабленный галстук и небрежно накинутый пиджак. Типичный хулиган, но 99 процентов девушек в твоей школе сходят по нему с ума. Безусловно, симпатичный мальчик, как посмотрит на своих поклонниц, так они сразу и падают. Но ты в том 1 проценте, которому совершенно наплевать на его эти пожирающие взгляды. Знаешь его чуть ли не с рождения, живя по соседству. Это дает определенные знания. У него жуткий характер, а еще он свинья. Такие факты из его жизни напрочь отбивают всю симпатию. — Чего тебе, убогий? — ты повернулась и тяжело вздохнула. Парень вприпрыжку бежал к тебе, улыбаясь как дебил. Совершенно точно жуткий тип. Только с близкими людьми он выпускает эту свою придурковатость. И ты как-то оказалась в их числе. — Нуна, почему ты всегда называешь меня убогим? Я же шикарен, — он стал прыгать вокруг тебя, строя эгье и корча рожу. — Я тебе не нуна. Что тебе надо, давай ближе к делу, — тебя очень раздражают его постоянные вопли «Нуна!» и его постоянная гиперактивность, за исключением тех моментов, когда он строит сексуального мачо на публику. — Ты сказала «ближе к телу», или мне послышалось? — он задвигал бровями, включив режим «Секс-машина». — На меня это не действует, говори, чего хотел, и я пойду, — ты флегматично осмотрела его и закатила глаза. — Собственно, тебя я и хочу, — Туан подхватил тебя на руки и понес в сторону туалета в конце коридора. — Что? А ну положь, откуда взял! Фу, я тебе говорю, поставь меня! — ты яростно колотила его, а Марку это как щекотка. — Тише, женщина! — и его рука опустилась на твою ягодицу. Ты на секунду впала в ступор, а он уже пихнул тебя в туалет и закрыл дверь на ключ. Откуда он у него, даже знать не хочется. — Ты с ума сошел?! Ты что тво… — мягкие губы накрыли твои. Ничего против ты уже сказать не смогла. Пальцы сами запутались в его мягких волосах. Уже нет сил оттолкнуть или возразить, они все ушли на то, чтобы притянуть его ближе. Туан улыбается сквозь поцелуй, прерывая его и невесомыми поцелуями спускаясь на шею. Его руки блуждают повсюду. Он еще ничего не сделал, а ты уже готова испустить стон. Он расслабляет твой галстук и снимает мешающую вещицу. Ты в нетерпении скидываешь пиджак, пытаясь дотянуться до его губ, но он уворачивается и продолжает исследовать твою шею. Расстегивая пуговицы рубашки, Марк целует каждый сантиметр голого тела. Нежные, аккуратные прикосновения заставляют желать большего. Медленно парень дошел до ложбинки между грудей. Он встал перед тобой на колени и продолжил опускаться вниз, оголяя твой живот. Когда с пуговицами было покончено, он поднялся и посмотрел тебе в глаза. — Моя любовь, — а затем приник к твоим губам страстным поцелуем. Ты почувствовала его руки на спине и в миг осталась без бандо, — ничего не бойся, я не сделаю больно. Парень нежно оцеловывал твою грудь, поглаживая живот одной рукой, а другой медленно пробираясь под юбку. — Марк, прошу… Он обходился с тобой, как с фарфоровой. Аккуратно стянул трусики и повернул тебя спиной к себе. Его пиджак и галстук уже давно составляли компанию твоим. Ты услышала звук расстегиваемой молнии, затем шуршание. Он прильнул к твоей шее губами, одновременно поглаживая твою нежную девичью грудь, и осторожно вошел. Ты тихо вскрикнула. — Прости, прости, малышка, — пробормотал он, чуть отстранившись от твоей сладкой шеи. Ты лишь закрыла глаза. — Продолжай, — прошептала она. — Ты не сделал мне больно. Но Туан знал, что это не так, и постарался компенсировать причиненную боль кучей поцелуев, осыпая ими твои плечи, шею и спину. Его ласковые пальцы порхали по твоей коже везде, заставляя забыть о немного болезненном моменте. И вскоре ты почувствовала приближение чего-то восхитительного, неизбежного и зачаровывавшего. Ты закрыла глаза и отдалась этому моменту полностью, зная, что и Марк испытывает то же самое. Он был рядом, обнимая тебя и провожая в пьянящую своим наслаждением бесконечность. — Я люблю тебя, — выдохнула ты, прежде чем погрузиться в эту пучину неизведанного ранее наслаждения.