За всё приходится платить

- Джонатан, спасибо, что выручил! Прости, жена заболела, а сына надо было в садик отвести, - Джей, двадцатипятилетний мужчина, вбежал в отделение, на ходу поправляя галстук и застегивая пуговицы на форме. - Да пустяки, Джей, всё равно вызовов не было, - Джонатан Комбс поднялся из кресла дежурного и пошёл к вешалке, на которой сиротливо пребывала его куртка. - Все выходные на дежурстве? - Понимающе усмехнулся Джей, видя мусорный пакет с упаковками от еды быстрого приготовления. - Как обычно, - парень подхватил пакет и махнул рукой, направляясь к выходу. - Кстати, насчёт дела Свивсов - проверьте его на наличие любовницы. Или любовника. Кажется, он вполне мог переписать украденные деньги на кого-то из них... Джонатан Комбс работал в отделе экспертов-криминалистов на полную ставку первый год. Однако начал подрабатывать у них, разбирая документы, ещё три года назад, находясь на предпоследнем курсе университета. Лиза нарадоваться не могла на сына, ставшего лучшим в штате по итогам выпускных экзаменов. Хотя с людьми он сходился всё так же плохо, но отношения к ним старался не показывать. Правда, она одна знала, что он до сих пор пару раз в месяц бывает на могиле вроде бы никогда не общавшегося с ним подростка - Наполеона Максвелла Совачевски. Дело Совачевски, кстати, вышло довольно громким. Лиза Комбс подняла на уши полицию и детективов, едва не тыча их носом в логические несоответствия. Повторное вскрытие доказало, что Сак Совачевски не причастен к появлению могил. Картина происшествия в доме была восстановлена практически полностью. Дети семьи Лейк были взяты под опеку дальними родственниками, в то время как муж и жена отправились в тюрьму за убийство (Совачевски-старший был ещё жив, когда тела семейства доставили на кладбище. "Благодарный" Джим не отказал себе в удовольствии углубить рану, нанесённую Саком.) и доведение до самоубийства. Как бы то ни было, жизнь Джонатана сильно изменилась после исчезновения демонёнка. Во время обучения долго ходили слухи о его нелюдимости, но потом кто-то из однокурсников проследил за парнем до кладбища, и народ поутих. Зато девчонки, так любящие всякие истории о танственных одиноких красавчиках (а Джонатан постепенно становился в их ряды, сам того не замечая), активизировались, и нет-нет, да парень находил у себя то телефонный номер, то любовное письмо. Всё одно - все они остались без ответа.

***

Комбс, уверенно ведя машину, привычно уже притормозил у супермаркета, где два раза в месяц затаривался продуктами, а потом направился домой. Лиза несколько раз предлагала ему переехать в другое место - в город побольше, в дом получше, но Джо всегда твёрдо отказывался, и вскоре женщина сдалась. Она понимала, что сын всё ещё ждет. И, зная характер Джо, который за эти почти шесть лет стал только упрямее, вскоре перестала спорить, просто приезжая раз в пару месяцев, чтобы приготовить своему не в меру занятому сыну кучу всего съедобного, дабы тот не отправился на тот свет раньше времени от банальной язвы или истощения. Разложив продукты по полкам холодильника, Джо уже подумывал о том, чтобы отправиться спать на пару часов, а лучше - на 5-6, когда в дверь позвонили. Даже не глянув в глазок, парень открыл дверь и замер при виде больших ярко-зелёных глаз, уставившихся на него с искренним любопытством. - Сак? - Охнул он, но тут же понял, что ошибся. У гостя были светло-рыжие волосы, милая ямка на бледной щеке и множество веснушек на щеках и носу. Стройный и высокий, он всё равно был на полголовы ниже Джо. - Так и знал, что ты меня сразу же узнаешь. - С этими словами подросток шагнул вперёд и обнял Джонатана, спрятав лицо у него на груди. - Ч-чего? Это ты? Правда ты?.. - Парень растерянно глядел сверху-вниз на светло-рыжую макушку. - Я. Только тело не моё... Было раньше, - пробормотал парень. Отстранив Сака от себя, Джонатан с жадностью вгляделся в лицо мальчишки. Тому на вид было лет шестнадцать-семнадцать. Волосы, конечно, топорщились, но не так дико, как в тот момент, когда призрак когда-то снял перед ним шапку. Более мягкие черты лица, более нежные. Пухлые губы и упрямый подбородок. Тонкая шея. Худой, нескладный. И всё равно он. Он, вопреки всему, всем и вся. - Наконец-то, - прошептал Джо, втаскивая мальчишку в дом и закрывая за собой дверь. - Почему так долго? Шесть лет прошло... Сак улыбнулся, пожимая плечами. И в его глазах Джонатан увидел отражение своего одиночества, снедавшего его столько времени, надежду и счастье. И что-то ещё - грустное, испуганное. - В Аду время идёт не так, - прошептал Сак, вновь подходя к Джо и прижимаясь к нему, пряча лицо на груди, не желая отпускать. - Сколько? - Шестьдесят. И год назад меня вернули сюда. Джонатан содрогнулся. В своё время он прочёл все предположения о том, какова жизнь в Аду, и особенно проклял Данте с его "Божественной комедией". Шестьдесят лет... - Год назад? Сак уловил удивление и лёгкую обиду в голосе и улыбнулся: - Три месяца я провёл в больнице - этот человек попал в аварию вместе с родителями. Все трое погибли сразу. Проходили они по ведомству Рая. Те пустили их дальше, а меня, мало что в то время соображавшего, отправили в тело, которое как раз реанимировать пытались... Потом родственники оформляли опеку. Пришлось изобразить частичную потерю памяти. Брр! Я оказался довольно далеко отсюда, но знал, что ты никуда не уедешь. Поэтому уговорил отпустить меня учиться сюда. Эти люди хорошие. Мне стыдно перед ними за такой обман, если честно... Но быть живым - так здорово! - Сколько тебе? - Шестнадцать... через неделю, - смущенно улыбнулся Сак, - И знаешь, как меня зовут? - Боюсь предположить, - усмехнулся Джонатан, покрепче обхватывая плечи подростка. - Себастьян Александр Кейнз! - фыркнул он, - Кажется, они подбирали тело непосредственно по имени, представляешь? То Наполеон Максвелл, то Себастьян Александр... - Да хоть редиской обзовись. Слава Богу, ты теперь со мной. Я боялся, что никогда больше... Никогда не увижу тебя, - Джо отстранил от себя мальчишку и заглянул тому в глаза. - Я же обещал, - шепнул Сак и улыбнулся едва-едва, словно боялся улыбаться. - Да, - шепнул Джо, беря его за подбородок и заставляя поднять голову. Едва уловимое касание губ - как в самый первый раз, тогда, на кладбище. И вновь солоноватый вкус слёз и пьянящее ощущение восторга и наконец-то спокойствия. Когда воздуха стало не хватать, Джонатан отстранился и прошептал прямо в опухшие губы: - Больше ты никуда от меня не денешься. - И не собирался даже! - Рассмеялся подросток. - Я даже дом сумел найти совсем рядом. И узнал случайно, что ты учился в том же университете, куда поступил я! - И кем же ты решил стать? - Поинтересовался Джо и, всё так же удерживая Сака, дошёл до кресла, чтобы упасть в него и посадить паренька к себе на колени. - Криминалист-психолог. - Совсем смутился тот. - Кажется, я смогу понять, что творится в головах жертв и преступников... - Думаю, ты прекрасно справишься. - Джо... Можно я сегодня останусь у тебя до вечера? - Сак уткнулся носом в шею парню, сжимая пальцы на его куртке. Джонатан только сейчас понял, что даже не подумал разуться. - Может, ты переедешь ко мне? - Он зарылся носом в волосы Сака, выдыхая ему в макушку и проводя кончиками пальцев по тёплой нежной коже и чувствуя, как вздрагивал парень от такой немудреной ласки. - Нет. Пока нет. Родные будут проверять и... Ночью... Я не могу спокойно спать. Я буду мешать тебе, - прошептал Сак, сжимаясь и отводя взгляд. - Чем? На луну воешь? - Хмыкнув, предположил Джонатан. - Я кричу. - Кошмары? - Смех как ветром сдуло. - Да. Душу можно вытащить из Ада, но Ад из души уберётся не скоро. Страх, агония... Чувство, что это - всё, что осталось... - Рыжик зажмурился, кусая губы. - Тогда сегодня я ночую у тебя, - решительно произнёс Джонатан. - А? - Зелёные глаза распахнулись в изумлении. - Если Ад не уходит из твоей души, я вытащу его. Я создам для тебя Рай, Сак, - прошептал парень, целуя Сака в висок, в щёки, в лоб, словно поцелуями он мог стереть всю ту боль, которая никуда не делась из его души. - Дурак, какой же ты дурак! - Рассмеялся подросток, шутливо пытаясь оттолкнуть Джонатана. - Мы справимся. Теперь мы точно справимся... - Шептал Джонатан снова и снова, отгоняя словами всё то, что терзало Сака столько времени.