Импульс

Дэн влетел в каюту и уперся руками в стену. Дверь плавно закрылась, сухо щелкнул замок. Парень даже не обернулся. Выбить каютную дверь можно одним ударом, был бы в этом смысл. Когда Дэн очнулся в медотсеке, вокруг все было чужое, непривычное. В углу, читая что-то с экрана, сидел незнакомый человек. Сам медотсек был маленьким, всего на две кровати, с приглушенным мягким светом. Тот медотсек, который он помнил и куда его пару раз отправляли после экспериментов хозяина, был большой, коек на десять, с кучей медицинской аппаратуры. Сканирование внешнего пространства показало что-то уж совсем странное: он был на корабле, и корабль был в космосе. Сам транспортник был существенно меньше «Черной звезды», на борту было четыре XY-особи и одна ХХ-особь. И одно млекопитающее семейства кошачьих, весом до трех килограммов, не представляющее опасности. В отличие от людей. Он отчетливо помнил, как падала «Черная звезда», как взревела сирена, как от удара его бросило на стену, как смялась переборка. Как он понял, что можно сбежать. Было можно. Значит, сбежать не удалось. Скорее всего, хозяин решил его не уничтожать, а продать. Что, в целом, было в характере капитана «Черной звезды», но почему он этого не помнил, Дэн не понимал. Если бы он так пострадал в аварии, что потребовалась медицинская помощь, то логичнее было его нахождение в сервисном центре, а не на транспортнике в открытом космосе. Попытка связаться с местным искином была не более удачная: такое ощущение, что корабль только что вышел из заводских доков – никакой информации, только базовые настройки. Дэн запустил полную диагностику организма, надеясь понять, что же такого произошло, что уложило его на больничную койку. Никаких критичных, да и не критичных повреждений обнаружено не было. Зато было обнаружено нечто очень странное – у него не был прописан хозяин. Точнее, вообще раздела, куда его надо прописать, не было. По регламенту, в случае повреждения критически важных разделов (а раздел с правами хозяина относился к обязательным) было необходимо доложить об этом людям и сообщить им о необходимости срочных сервисных работ. Вот только уверенности, что DEX-компани ограничится форматированием и инсталляцией нового программного обеспечения, у Дэна не было. И он промолчал. Люди не потребовали отчет о состоянии системы, и он не стал говорить. После визита капитана Дэн понял, что «забыл» какую-то важную информацию, и это жутко злит человека. Что за информация у него должна была храниться и зачем совершенно исправного киборга оставили в медотсеке, Дэн не понял, но решил не заморачиваться, тем более, что капитан не проявлял агрессии, а доктор вообще был спокоен и дружелюбен (если это понятие можно было бы применить к отношению к киборгам). Утром яснее не стало. То, что из памяти пропал год, он уже знал: данных в местной ИСК почти не было, но дата была. Имя своего текущего владельца считал с чипа. Дата покупки была на месяц позже катастрофы «Черной звезды». Команда транспортника среагировала на него нелогично эмоционально (ну кому какое дело до киборга, починился – и хорошо), но девушка смотрела на него с откровенной жалостью, а мрачный темноволосый парень был готов взорваться от бешенства. Злость была настолько сильной, что Дэн ожидал, что пилот его ударит. Обошлось. Все что происходило дальше, привело Дэна к мысли, что над ним методично и целенаправленно издеваются. Сначала посадили за общий стол. Потом позвали смотреть кино. Отдельная каюта (такая же, как у всех). Работу по кораблю выполняли сами, давая ему смешные задания: слепить колечки (еще и накормили ими – вкусные), помочь принести из кладовки продукты, вытереть со стола, достать кошку из дивана (это было сложнее, но и тут девушка сбегала в медотсек и обработала ему царапины). Нет, на «Черной звезде», пока корабль находился в полете, тоже особой работы не было, но предположить, что кто-то из экипажа будет сам мыть полы, а сидящему на диване киборгу прикажет поднять ноги, чтобы под ними протереть – это уже ни в какие ворота не лезло. Все расставил на свои места обрывок разговора капитана с врачом. Они не издеваются, они проверяют. Провоцируют на нестандартную реакцию. Похоже, до медотсека было что-то еще, помимо электромагнитной вспышки. Он что-то натворил. В чем-то он прокололся. И ясно, что его собираются отправить в лучшем случае на диагностику, а скорее всего, на утилизацию. На следующий день из куска разговора Полины и капитана стало понятно, что до принятия решения совсем немного – до прилета на планету. И что у пилота, судя по всему, мнение на этот счет однозначное, и любое другое его не удовлетворит. Киборга он терпеть не мог. Первая мысль – бежать. Дождаться приземления и выбраться с корабля. Но запрошенная у искина информация о планете была неутешительной – пять тысяч населения, вечная мерзлота – шансов затеряться у беглого киборга не было. Это тебе не свалка на Новом Бобруйске, тут не выйдет. Откуда возникла мысль про свалку, Дэн не понял. Некоторое время он пытался уцепиться за ускользающую мысль, но ничего нового в голову не приходило. Память молчала. Ясно было одно: на Гамме бежать смысла нет. Надо продержаться до следующей точки. Из разговоров экипажа следовало, что задерживаться на планете транспортник не собирается. А пока надо вести себя идеально, ни на йоту не отступая от заложенных правил поведения. Может быть, пронесет. И еще – пореже сталкиваться с пилотом. Пореже не получилось. На следующее утро пилот пришел в пультогостиную первым. И развернул перед ним навигаторскую программу. Программа была незнакомая, не та, которой пользовался навигатор на «Черной звезде», но интуитивно понятная. Рассчитать точку выхода было совсем ерундой. Но если бы он согласился, это был бы провал. Пилот явно искал любую возможность, чтобы обосновать капитану свое мнение. Хотя, наблюдая потом, как пилот, бурча под нос ругательства, роется в мануале, Дэн подумал, что, похоже, тот действительно нуждался в помощи, и у них есть шанс прилететь не туда. Но пилот справился, не отправил их прямиком в ядро планеты или на местное солнце (в программе, конечно, была предусмотрена защита от кривых рук, но при особом таланте и везении и не то сотворить можно) и даже рассчитал маршрут в нужную точку. Можно, конечно, на всякий случай отдать полное управление процессору, но надо было попробовать понять, что же случилось. И что делать дальше. А еще очень интересно было просто пожить. Посмотреть кино. Съесть пончик. Остаться одному в каюте. Смотреть на звезды. Даже если это ненадолго, глупо упускать такой шанс. В первый же вечер, убедившись, что все разошлись спать, Дэн отправился в душ. В принципе, у него было разрешение на каждодневное посещение, но он решил подстраховаться. На «Черной звезде» киборгам на помывку отводили пятнадцать минут один раз в неделю, выдавая бесцветное моющее средство, после которого щипало глаза и кожу. Здесь у каждого была своя полка, смешно подписанная маркером. У него, капитана и врача набор на полке был одинаковый: шампунь, ячейка с зубной щеткой, бритва и еще по мелочи – на его полке еще лежали две резинки для волос. У Полины на полке была куча каких-то пузырьков и баночек (Дэн аккуратно взял одну и понюхал, пахло вкусно, но непонятно), а у Теда, наоборот, полка была полупустой. Несмотря на то, что все спали, Дэн решил не рисковать и пробыл в душе стандартные пятнадцать минут, но все равно это был абсолютный кайф – один, под очень горячими струями – можно было даже представить на минуту, что он не киборг, а член экипажа, например, навигатор. А еще Дэна не покидало дурацкое ощущение, что все это привычное и родное. Что в душе можно проторчать и час, и ему никто ничего не скажет. Что одежда в каюте его – явно уже ношенная, но вполне новая. Что сгущенка здесь стоит не для красоты. Что, если он возьмет из холодильника банку с газировкой, никто не обратит внимания. Что кино можно смотреть, забравшись с ногами на диван и отобрав у Полины кусок пледа. И что его программа имитации личности так улыбаться, как на этой фотографии, не умеет. Мысль о том, что могло произойти, как раз и пришла Дэну в голову, когда он рассматривал фотографию. Очень легко, поверив в человеческое отношение, начать вести себя, как человек. Забыть, что доброе отношение сродни любви к домашнему животному. И если кошку чешут за ухом, позволяют гулять по столу – это не значит, что люди готовы к тому, что кошка начнет рассуждать и высказывать свое мнение. И киборг тоже. Ни один, даже самый лояльный хозяин не потерпит рядом неуправляемого киборга. Первой ночью, проспав необходимое время, Дэн отправился в пультогостиную. Все спали, и он рискнул сесть за навигаторский пульт. Кресло было привычно-удобное. И это пугало. Он даже знал, как оно скрипит, если резко повернуться. Знал, что достаточно провести рукой справа налево, чтобы пульт стал активным, а по левую руку развернется виртокно с резервными трассами. Пульт включать он не стал. Слишком опасно. И гадая потом, где он мог проколоться, Дэн подумал, что он мог попасться как раз в навигаторском кресле или, еще хуже, не выдержать и вмешаться в навигаторские эксперименты пилота. Например, если была опасность. Тогда понятно, почему так злится человек. И почему капитан уверен, что пилот не виноват.

***

Активировать боевой режим? Да/Нет. Да. Лучше бы он никогда не видел навигаторского пульта. Лучше бы его пристрелили на Шебе. Лучше бы он погиб на «Черной звезде». Лучше бы он доложил, что у него повреждено программное обеспечение, тогда был шанс на диагностику. Хотя кому он врет. Шансов не было в любом случае. Надо бежать. Холод убивает милосерднее. А выстрел из бластера еще и быстро.

***

И сейчас в груди билась колючая злая обида на все. На людей. На свою глупость. На то, что не помнит целый год нормальной жизни. И на то, что больше у него этой жизни не будет. Дэн сел на кровать, смял, подтянул к себе подушку, уткнулся в нее лицом и хрипло выдохнул: – Да пошли вы все. Ненавижу.

***

Пока тащили сопротивляющегося Теда в медотсек и засовывали в сканер («Я в порядке, ну честное слово, в порядке»), успокаивали Полину, у которой запоздало началась истерика, объясняли прибежавшему на шум Михалычу, что случилось («Бдн млчк»), у Станислава, наконец, появилась полная картинка произошедшего. Дополнительное сканирование, похоже, больше не требовалось. – Станислав Федотович. – Полина жалобно посмотрела на капитана. – Вы же не будете стрелять в Дэньку? Вы же это не серьезно? Он не нарочно, правда. Тед вытаращился на капитана – финальную сцену в пультогостиной и обещание капитана он пропустил, валяясь без сознания. – Не буду, конечно. – Станислав досадливо поморщился и ехидно добавил: – Лучше выпорю. Всех троих. Тед, вот какого черта, если боевой киборг требует открыть шлюз – надо его открыть, а не пытаться покончить жизнь самоубийством. – Ага. И где его потом искать? Там же ночь скоро и вообще метель. Замерз бы к чертовой бабушке. – Тед был абсолютно уверен в своей правоте. Про то, что еще и испугался за капитана, которому, судя по всему, Дэн собирался свернуть шею, Тед решил не говорить. Полина соглашаясь, кивнула головой, виновато пряча глаза: объяснение своему поступку она еще не придумала. – Кстати, Стас, а что ты делал в грузовике DEX-компани? – Доктор недоуменно посмотрел на капитана. – Так метель же. А они к соседней стоянке ехали и предложили подвезти. – Станислав расстроено вздохнул. – Лучше бы пешком пошел, честное слово. Не подумал.

***

Стас остановился перед каютой. Страхи, с которыми он распрощался за последний год, заново накатили, когда он стоял в шлюзе: Тед, лежащий без сознания, Полли в немыслимой позе с вывернутой рукой и Дэн с красными бликами в глазах – живое воплощение всех его страшных воспоминаний и ночных кошмаров. Он был уверен, что тот сейчас закроется девушкой от выстрела, но Дэн очень четко, без лишних движений убрал ту из возможной зоны поражения и подставился сам. Стас оценил, но решающего значения это не имело. Тогда надо было действовать быстро – есть слетевший с катушек его боец, есть пострадавшие, есть угроза гражданским, и он делал то, чему учился двадцать лет: сначала изолировать угрозу, потом оказать помощь, а затем уже все остальное. В том числе и испугаться. Но сейчас перед каютой он почувствовал, что накатывает постадреналиновый шок: затылок закололо мелкими мерзкими иголками, и к горлу покатила тошнота. Захотелось вытащить бластер и прижаться спиной к переборке. Стас мотнул головой, отгоняя запоздалый страх. Если бы Дэн собирался, мог бы уже разнести весь корабль и приняться за космодром, пока они возились с Тедом в медотсеке. – Маша, открой каюту, – тихо попросил Станислав. Угроза лежала на кровати, свернувшись калачиком, обняв подушку и уткнувшись лицом в колени. Плечи подозрительно подрагивали. Стас, вздохнув, опустился на кровать. Подумал и неловко провел рукой по голове – погладил. Дэн дернулся, как от удара электрического тока, и резко сел. – Ты чего? – Почему? Два голоса прозвучали одновременно. – Что «почему»? – Почему вы не стреляете? – голос был злой и совершенно точно живой, человеческий. – А что, должен? – Станислав почувствовал, что накатывает облегчение и странное хулиганское настроение. – Вы собирались. – Действительно – Станислав ехидно приподнял одну бровь, кое-кого копируя. – А что, есть повод? – Издеваетесь, да? Станислав продолжал молчать, внимательно смотря на Дэна. – Я. Долбаная. Сорванная. Шестерка, – зло отчеканил Дэн – Вы же это подозревали! Ну, теперь знаете точно! Еще вопросы? – Ну, то, что ты «долбаная сорванная шестерка», как изволишь выражаться, мы знаем уже почти год, ничего нового ты не сообщил. Еще поводы? – Станислав замолчал, давая Дэну возможность осмыслить сказанное. Дэн осмысливал почти минуту. – Что с Тедом? – голос звучал спокойно. Ну, почти спокойно. – Сотрясение мозга, ушиб плеча, шишка на голове. Уже в сознании. У Полли просто сильный испуг. Дэн, кивнул, соглашаясь со своими мыслями, и спросил: – И что теперь? Сдадите дексистам, или мне можно просто уйти? – Куда уйти? – Стас растерялся, а потом решительно добавил: – Так, пока мы не начали разбираться с тем, что ты там успел себе нафантазировать за это время, я хочу, чтобы ты запомнил навсегда, вбил себе в голову и никогда больше не сомневался. Мы вместе уже год, мы все обязаны тебе жизнью, и никто, слышишь, никто никогда не сдаст тебя. Понял? – Меня для этого создали. – Дэн дернул плечами. – А сейчас я… ударил. Проявил агрессию по отношению к хозяевам. – Ни черта ты не понял. Какие хозяева, Дэн? Не пори чушь, а то мы не в курсе, что нет у тебя этого раздела с хозяевами. Ты спасал нас без приказа. Понимаешь ты – не было приказа. И если бы мы не успели найти катер, то ты бы и не выжил. – Станислава передернуло от воспоминаний. – И потом, на Медузе, хрен бы мы выпутались без тебя. И потом еще. Но это все не важно, потому что в первую очередь ты наш друг. Станислав почувствовал, что не находит правильных слов. Что Дэн ему не верит. Надо было раньше поговорить. Боялся команду под удар подставить. Вот и добоялся. А теперь надо было обязательно донести до этого колючего ершистого парня, что они не враги и им можно верить. Надо вытаскивать его из этого кошмара, в котором он не виноват. И не дать опять спрятаться за маской послушного, хорошего киборга. – А про эту... драку. С какой силой ты бил? В процентах от нормативной? – Три целых и двадцать пять сотых процента, – Дэн упорно не смотрел на капитана. – Угу. Мог бы и на трех остановиться. – Стас понятия не имел, сколько составляет нормативная, но надо было как-то разрядить обстановку. – Так вот, за драку наказание я еще не придумал. Но будь уверен, придумаю. Чтобы больше неповадно было! И меньше тоже. Станислав перевел дух и ворчливо продолжил: – И вообще, это я виноват. Надо было сразу с тобой поговорить. Не ждать пока ты… сам решишь разобраться. – С большой вероятностью, моя реакция на такую информацию была бы не соответствующей вашим ожиданиям. – Дэн недоверчиво посмотрел на капитана и уточнил: – С вероятностью больше восьмидесяти процентов. Капитан вспомнил про три процента и флегматично подумал, что про двадцать минут он погорячился, хватило бы и пятнадцати. И то, десять пришлись бы на Котьку. – Так, будем считать, что с этим мы разобрались. Никто никуда не сообщает и не уходит. Теперь давай с твоими тараканами разбираться. Что ты успел себе там придумать? – Станислав ободряюще улыбнулся. – Давай, Дэн, колись. Говорить не хотелось. Человек не врал или просто сам верил в то, что говорил, но весь жизненный опыт кричал, что людям верить нельзя. Сегодня по какой-то прихоти он друг, а завтра – сломанная железка. Но и молчать нельзя, сегодня убивать его уже не собираются, и провоцировать человека не разумно. – Вы обсуждали с Вениамином Игнатьевичем необходимость обратиться в DEX-компани. – Дэн осторожно подбирал слова, решив, что лучше правды может быть только часть правды. – Хм. А тебя не предупреждали, что подслушивать плохо? Венька меня таким образом мягко послал. Чтобы я не лез к нему с дурацкими вопросами и советами, как тебя лечить. То есть, ты услышал конец разговора, решил, что где-то прокололся, и я связался с… производителями, так? Дэн кивнул. – А потому решил прорываться боем. – Я не хотел… боем. – Дэн помотал головой. – Я думал, Тед испугается и откроет шлюз. Да, выломать шлюз, рассчитанный на попадание некрупных метеоритов, не под силу даже киборгу. А блокировать внешнюю дверь перед открытием внутренних начали даже на безопасных планетах, после того, как пару раз искали Котьку, научившуюся пользоваться сенсорами. – А почему передумал? – Дальше, в целом, картинка была ясная, но надо было дать парню выговориться. – Вы крайне неудачно стояли, могли успеть начать стрелять до того, как я выбью оружие, а там Полина была, могли зацепить случайно. И вам пришлось бы руку сломать, но шлюз, скорее всего, вы бы все равно не открыли. – Дэн не извинялся, он просто объяснял. – А потом, когда понял, что ошибся и раскрылся глупо, стало все равно, что ли. Если бы я даже прорвался, все равно, сколько у меня было бы времени до прилета полиции? Полчаса максимум – и они бы меня засекли. А дальше либо пристрелили, либо на лабораторный стол. Лучше, конечно, чтобы пристрелили. Можно было бы, конечно, выиграть и день, или даже два, но для этого надо было команду корабля ликвидировать. Этого Дэн решил не говорить. И почему не решился на этот шаг – тоже. Не решился – и все. Не смог. Но капитан, похоже, и так догадался. – Ладно, Дэн. Давай так, если ты еще чего-то услышишь, увидишь или вдруг вспомнишь не то, ты идешь ко мне и спрашиваешь до того, как нафантазируешь вселенских ужасов. Дэн подумал и кивнул. – И еще, давай я тебе сразу объясню. Никто на этом корабле не относится к тебе, как к оборудованию. Ты член экипажа, такой же, как все остальные. Ровно с такими же правами, как все. Нам всем эти дни дались не легче, чем тебе. Тед вообще чуть корабль не разнес. И сейчас первым делом рвался тебя искать. Думал, ты сбежал. Дэн молчал. – Ладно, я думаю, ты сам поймешь. Или вспомнишь. А сейчас приходи в себя и иди, мирись с ребятами. И приступай уже к своим основным обязанностям, в конце концов. – Стас поднялся. – Станислав Федотович. – Дэн тоже встал с кровати. – А какие у меня основные обязанности? Стас хмыкнул, хулиганское настроение вернулось. – Скажи, Дэн, – вкрадчиво начал Стас, – а ты видел у нас на корабле навигатора? – Нет. – Ну, так подойди к зеркалу. Посмотри. Увидишь. – Стас вышел из каюты и направился к медотсеку. Немного коньяку, с чаем, конечно, ему сейчас точно не помешает.