Все дороги ведут ронинов

      — А что нам мешает его просто повесить? — Рони застыла истуканом, едва заставив себя повернуть голову направо. Впрочем, она не единственная, кто сейчас смотрел в эту сторону. Взгляды всех присутствующих были обращены на её соседа. Презрительные и уставшие. Видимо, сослуживцы уже привыкли к подобным заявлениям.       — Даже не знаю, — ехидно отозвался один из дозорных. — Наличие устава? Гордости? Чести?       — Борджиа, Кордесс, отставить перебранку! — Бастилия сурово оглядел присутствующих, стукнув по столу так, что по нему пошли трещины. Рони поёжилась. — Выражаться только по существу, дара. И не высказывать идеи, которые могут показаться антиправительственными.       Борджиа, а соседа Рони звали именно так, раздражённо фыркнул, явно возмущённый тем, что его мнение никто не поддержал. Рони с силой сжала кулаки: оставалось надеяться, что он один здесь такой... наглый.       Однако особенно надежды не было. Рони вымораживало то, что возмутило Бастилию только высказывание Борджии. В этом мире, чёрт бы его побрал, существовало рабство, но, несмотря на все его ужасы, проблему видела только Рони. Никто и бровью не повёл на слова Бастилии о решении судьбы капитана. Никто! В мире, где родилась Рони, рабство тоже существовало. И процветало, и распространялось на чёрном рынке. Но большинство мировых шишек всё же прикладывали хоть какие-то усилия, чтобы эту проблему решить. А этот мир погряз в эре Пиратов, и потому ему не хватало ни времени, ни ресурсов для борьбы с по-настоящему серьёзной проблемой.       — Как скажете, Бастилия-сан. Тогда я выражусь несколько иначе. Все пираты заслуживают смерти, — Борджиа презрительно скривился и внимательно осмотрел присутствующих, словно выискивая того, кто мог бы быть несогласен. Рони, сглотнув, тоже промолчала. — Они знали, на что шли. Убивали, насиловали и грабили. Думаете, пираты бы пожалели плененных дозорных? Высадили бы на ближайшем острове? Как бы не так, в лучшем случае нас бы ожидало требование о выкупе. И из-за таких крыс вы, Бастилия-сан, достойный человек, собираетесь подставлять себя под удар?       — Речь не идёт о поступках пиратов, Борджиа-сан. Речь о наших собственных. Считаете, что мы должны им уподобиться? — речь Кордесса прервал низкий рык Бастилии, явно не желавшего наблюдать новую ссору.       Снова выступать Кордесс явно был не намерен. Поправил накрахмаленный сюртук, высоко вздёрнул острый нос и отвернулся. Кажется, он был неплохим человеком.       А вот, что Борджиа своими словами производил просто ужасное впечатление и, к своему минусу, молчать не собирался: — Так или иначе, я высказался. Никто больше не желает? Боитесь собственного мнения? Может быть, вы, Шантау-сан?       Провокация была очевидна и даже ожидаема, но для Рони она всё равно стала ударом под дых. Она успела отвыкнуть от подобных нападок. В последнее время единственные издевки она слышала от Шачи, и то довольно мягкие, и все как на подбор о её романе с капитаном. Нет, ну если бы он действительно был, она бы даже не возмущалась… Нельзя отвлекаться. Рони видела, что все сейчас смотрели на неё, ждали её слова. Ей казалось, что она попала на какой-то внутренний экзамен по доверию. Всё или ничего. Молчание затягивалось: пора было отвечать.       Только бы не сказать лишнего.       — Я здесь на правах наблюдателя, волей случая вступившего в разгар сражения долга и морали. Моё мнение на этот счёт не имеет значения.       Борджиа усмехнулся: — Чего и следовало ожидать от женщины. Вы идеально подходите для материнства и хранения домашнего очага, но на службе превращаетесь в долбанных змей, без каких-либо…       — Капитан! — Борджиа был прерван сразу с нескольких сторон. Подняв руки вверх, как бы капитулируя, мужчина мерзко усмехнулся и замолк. Неприятный человек. Очень неприятный. Для него мало что стоили даже слова вице-адмирала, учитывая, как он откровенно улыбался на них, — впредь попрошу не выражаться. Высшие чины дозора равны как среди мужчин, так и среди женщин. Сексизм неприемлем, дара, какой вы пример подаете лейтенантам? А что касается вас, Шантау-сан, вы не наблюдатель. Если вам есть, что сказать, не молчите. Каждый имеет право на собственное мнение.       Почувствовав лёгкую поддержку от человека, за которым она вроде как должна следить, Рони окончательно смутилась и растерялась. Своё мнение она оставила невысказанным.       — Хина за рабство. Несмотря на своё хамство, Борджиа прав: эти отбросы не стоят проблем, — женщина слегка поморщилась и вновь закурила. От странного дыма у Рони начинала болеть голова. Если то, что она курила и было местным аналогом табака, то запах оно имело слишком уж специфический. Аромат шёл, как от набора восточных специй, острых, терпких и чуть сладковатых.       — Эйб за Импел Даун, раз уж варианта с Эниес Лобби нет. Мы в первую очередь дозорные — опора и поддержка мирных жителей, а не слуги Знати. Им надо — пусть сами и ловят.       — Кордесс. За рабство. Несмотря на отвратительность этого решения, нарушать приказы было бы глупостью. В Дозоре главное — дисциплина.       — Вульвыч. Голосую за рабство.       На вопросе была поставлена точка. Отправка из Рипо назначалась на следующую неделю. Если всё пройдет так, как задумал капитан, бояться им нечего.       За время голосования Рони отметила ещё один момент: предлагая голосование, Бастилия ничем не рисковал. Как говорил один человек: массовые решения есть ни что иное, как побег от ответственности. Вице-адмирал не хотел отправлять Трафальгара Ло Мировой Знати, но вместо того, чтобы решить его судьбу и принять на себя за это ответственность, он предложил решать другим. Дескать, это они решили, а сам он лишь выполнял всеобщую волю. Достойная отговорка для труса. Бастилия, кажется, был неплохим человеком, честным, сильным и следующим своим идеалам. Но не до конца. Любая позиция требовала решительных действий, а ему не хватало смелости их совершить. И ведь, скорее всего, вице-адмирал даже не осознавал этого! Это же так приятно мнить себя героем, настоящим дозорным и борцом за правосудие… в по-настоящему важные моменты пряча голову в кусты. Тот инцидент с Диесом; по-хорошему Рони он не должен волновать, но что же тогда случилось? Бастилия действительно проиграл или же намеренно отпустил преступников?       — Далее предоставляю право голоса капитану Хине, дара.       — Хина благодарит. Думаю, Хине нет смысла объяснять, кто такой Джокер, так что Хина сразу перейдёт к делу. Недавно вспыхнуло восстание на Бирке — единственном небесном острове, подконтрольном Мировому Правительству. Ранее подозревались революционеры, так как почерк весьма похож на их. Но при тщательном расследовании стало ясно, что Драгон и его люди непричастны. Восстание вспыхнуло благодаря наличию оружия, поставляемого Джокером. Кроме того, удалось выяснить, откуда шли поставки. Дресс Роза. Оружие поставлялось с острова, подконтрольному Шичибукаю Донкихоту Дофламинго. Связь Джокера и Донкихота — непонятна, но есть подозрение, что первый тайно работает на второго. Это Дозору только на пользу: тот факт, что Донкихот официально не признал Джокера своим подчинённым, развязывает правительству руки. Дозор может схватить его и отправить в Эниес Лобби, пока за него не вступился Шичибукай. СР-9 ему язык развяжут, и Джокер запоёт, как птичка.       Хина на время прервалась, давая всем возможность осмыслить сказанное. Судя по задумчиво мрачным лицам, имя Донкихота у всех было на слуху, и ни одно из сказанных слов не вызвало недоумения. Рони, как могла скопировала их выражение, стараясь не показывать собственную неосведомленность. Ей было известно, что Шичибукаи — семеро очень сильных пиратов на службе у Мирового Правительства. Но об обсуждаемых островах, Энни Лобби и СР-9 она никогда не слышала. Насколько эта информация общедоступна? Не выдаст ли она себя своим незнанием, если попросту спросит? Можно будет попробовать расспросить потом Джанго и Фулбоди, но ни в коем случае ни одного из присутствующих. Они напрягали, в особенности Борджиа. Рони искренне надеялась, что после этого собрания они больше никогда не встретятся… впрочем, это маловероятно.       Хина продолжила: — Даже несмотря на ту информацию, какой располагает Дозор, это мало что даёт. Хине ничего не известно о настоящей личности Джокера или о его местонахождении. Всё, что удалось собрать её людям — это Дресс Роза и Бирка. Хина предлагает отправить по группе на каждый из указанных островов для дальнейшего расследования. Сенгоку-сама дал одобрение на любые действия, какие мы посчитаем нужными, поставив лишь одно условие: выбор должен быть одобрен лейтенантом Шантау.       — Вот как? — Рони начинала думать, что в ней решили прожечь дыру. Она не знала, чего добивался адмирал флота, но теперь провести тихое расследование, которое Рони не собиралась проводить, точно не получится. То, что к ней, вернее, настоящему Шантау, приставили Джанго и Фулбоди, прямое тому подтверждение. В крепости больше тысячи дозорных, но в личное подчинение к простому инструктору отправили именно тех двоих, что прибыли в один с ней день и ещё ничего не знают о внутренней обстановке. Для любой попытки выяснить что-нибудь они станут бесполезны. По сути единственное, что предоставили Рони, это возможность знать местонахождение комнат и залов крепости. Видимо, её появления действительно ждали и хорошо к нему подготовились. Стоп. Не к её появлению. Кажется, она начинает забывать, кто она. Что-то больно быстро. — Такое ответственное задание доверили совсем ещё девке?       — Капитан!       — Молчу-молчу, — Борджиа снова поднял вверх руки. Больше его якобы капитуляции не верили. Рони не понимала, почему стала объектом такой злобы, и не хотела понимать. Просто желала, чтобы этот капитан провалился сквозь землю и больше никогда не попадался ей на глаза. — Просто я поражён молодостью лейтенанта.       — Ваше «поражение» выходит далеко за рамки субординации, дара. Еще одна подобная реплика, и я буду вынужден написать рапорт. Вам ясно, дара? — Борджиа ощутимо скривился, но всё-таки кивнул. Дальнейшие слова Бастилии заставили волосы шевелиться на затылке. Ну за что ей это?! — Я рад. Тем более что в ближайшие месяцы вам предстоит провести более близкое знакомство, поскольку тренировки для солдат вы будете проводить вдвоем, дара. Раз уж зашла об этом речь, то вам, Шантау-сан, следует завтра в девять часов прийти на второе плато. Джанго и Фулбоди покажут вам, где оно находится, но всё-таки я попрошу вас выйти заранее. В G-3 опоздания недопустимы. А теперь вернемся к Джокеру.       Рони была подавлена и ошарашена внезапной новостью. Она, конечно, особо не надеялась ближайшие три дня провалять дурака, обследуя остров, но и такой жестокий подарок судьбы не предполагала. Ладно, не нервничать. Ей всего лишь нужно продержаться каких-то три дня… не спалиться, найти провизию, погрузить её на субмарину, украсть Этернал Пос, настроенный на Кюка, и сбежать из неприступной крепости Морского Дозора. Вроде ничего не забыла, так как из-за уже вспомненного хотелось плакать. Так, спокойно, Рони, трудности нужно преодолевать с улыбкой…       — Лейтенант Шантау, вам нехорошо?       — Нет, не беспокойтесь, всё в порядке, — Рони мысленно дала себе пинка, отметив, что улыбаться было плохой идеей. Определенно плохой, раз уж её улыбка дала повод для издёвок Борджии. Видимо, лучше всего просто перестать жаловаться и начать действовать чуть более решительно.       Правда, вся собранная в кулак решимость Рони в этот вечер так и не пригодилась. В дальнейшем шло обсуждение, в котором коку следовало бы принять участие, но она его не принимала. Рони мало что понимала в стратегии, тактике и расположении особенно важных объектов на островах. Зато она внимательно слушала и запоминала, делая небольшие пометки карандашом на огрызке бумаги. Пиратка была почти уверена, что им с капитаном попадется хотя бы один из этих островов. Стычка с Джокером, учитывая события в Виски Треф, пиратам Сердца обеспечена. Так что хорошо бы не попасть под перекрёстный огонь. Её молчаливая внимательность если и была замечена, то с хорошей стороны её не восприняли. Если бы не собственное нежелание встревать в обсуждение, Рони бы решила, что её игнорируют. Впрочем, возможно так и было. Обдумывание деталей операции закончилось далеко за полночь, но на этом собрание не прекратилось. Бастилия настоял на том, что стоит закончить все дела сегодня. Так что после были ещё несколько тем, касательно повседневных вопросов. Рони засыпала.       Единственное, что ненадолго отогнало сон и помогло сохранить сознание, это слова Бастилии. Рабство и Флеванс. Рони мало знала об этом мире, только сейчас в полной мере осознав насколько, и потому очень стремилась восполнить пробелы. Флеванс. Красивое название, мягкое и отдающее чем-то французским. Рони виделся небольшой город, ухоженный, построенный в отчасти средневековом стиле, но все же светлый и довольно приятный. Но почему-то даже в воображении он представлялся безлюдным. Пустым. Девушка понятия не имела, что произошло в этом месте, но фраза «последний выживший» больно отдавалась в ушах, заставляя сердце учащённо биться. Трагедия Флеванса — фраза, звучащая настолько естественно, что становилось жутко. Больно. Не за себя, а за капитана. Рони не знала, какая именно катастрофа посетила этот город: болезнь, нападение пиратов, землетрясение, цунами… Но это что-то было достаточно ужасным, чтобы убить всех. И пощадить только одного. Рони даже представить себе не могла, какую боль испытывает человек, лишившийся всего и всех. И не хотела представлять, искренне надеясь, что слухи являются всего лишь слухами. Мерзкими сказками, распущенными работорговцами для привлечения выгодного клиента.       Когда собрание, наконец, закончилось, из малого конференц-зала люди попросту выползали. Умственная нагрузка вымотала куда сильнее физической. Бастилия отправился в свои покои, другие лейтенанты и Борджиа — тоже, а Рони и Хину младшие чины проводили в их апартаменты.       Никогда ещё так не радовало наличие большой двуспальной кровати и более-менее мягкого одеяла. Рони чуть не отключилась, едва коснувшись рукой подушки. Единственное, что ей помешало, — это вторжение чужой ауры на территорию апартаментов.       А, впрочем, чёрт с ней. Завтра разберётся.