***
Лейтенант Шантау бодро шагала по мостовой, выстукивая каблуками одной ей ведомый ритм и слегка щурясь на подозрительно не раздражающее солнце. Настроение было замечательным. Как показала практика, чтобы привыкнуть к любой ситуации, надо пережить ночь и последующий завтрак. Податься в пираты? Легко. В дозорные? Вообще никаких проблем. Плащ «правосудие» мягко опутывал плечи и приятно грел душу. Привыкнуть к повышенному вниманию оказалось намного легче, чем она думала, начать вести себя расслабленно — тоже. Рони даже умудрилась найти себе друзей среди рядовых солдат. А всё потому, что старшие и младшие офицеры завтракали в одной столовой. Младшие чины к девушке проявили невероятное радушие и дружелюбие — Рони даже не поверила сначала. Оказалось, что считать жизнь Шантау своей — невероятно приятно. И просто. Потому сейчас она бодро шагала, улыбалась, здоровалась и отдавала приказы. Собственное разоблачение казалось чем-то далёким и маловероятным. До девяти оставалось ещё десять минут. Не сказать, что Рони совсем не нервничала — нервничала, и даже очень, — но её волнение не выходило за рамки привычного, как перед выходом на сцену, например. Лейтенант понимала, что если она не сможет проявить себя должным образом, или допустит другую фатальную ошибку, то её ждёт место в соседней с капитаном камере. И место в рабской секции, если Мировая Знать, конечно, вообще решит её купить. Или принять? Мировой Знати рабов продают или приносят в дар? Идиотский мозг. Настроение мгновенно испортилось. Рони чуть сбавила шаг, позволяя ветру мягко трепать распущенные волосы, а плащу красиво развеваться. Лейтенант не страдала нарциссизмом, но себя считала довольно красивой. Не настолько, чтобы можно было влюбиться с первого взгляда, но отвращения её внешность точно не вызывала. Плато номер два располагалось сразу за резной аркой, скромно скрываясь за крышами казарм. Просторная площадь идеально квадратной формы и с полным отсутствием каких-либо наполнителей, помимо людей — вот, что представляло из себя плато. Рони была бы довольна всем, но самодовольное лицо капитана Борджиа портило любое впечатление. Он стоял около старой кирпичной стены слева и развлекался тем, что подбрасывал собственную саблю высоко над собой. На оружие он даже не смотрел, что совершенно не мешало ему — к неудовольствию лейтенанта — всегда его ловить. Должно быть, умение рассчитать траекторию падения собственного меча выдавало его, как мастера своего дела. В гробу она таких мастеров видела. — Вы рано, лейтенант. Приходить вовремя женщины физически не способны? — Не знаю, вам виднее, Борджиа-сан. Доброе утро всем! — она не позволит этому ядовитому человеку испортить себе день. Слишком много чести! Солдаты ответили стройным гулом приветствия. Что же, пора начинать тренировку.***
Вопреки распространенному мнению, женщин Борджиа не ненавидел. Да, считал их слабее мужчин, инфантильными, корыстными, бесчестными… но в то же время красивыми, яркими и преданными. Преданными своему мужу. Как дозорных Борджиа не признавал женщин категорически: служба — мужской удел, баба для этого природой не предназначена. А вот на кухне, в окружении детей и домашней еды, женщина смотрелась бы хорошо. Брак меняет их породу, отправляя врождённую страсть и безумство на удовлетворение мужа в постели и поддержание в нём жизненных сил. Самим своим существованием эти существа создавали атмосферу тепла и уюта в жилище, как бы это не противоречило их ядовитой сути. Итого: женщины — поддержка и опора мужчины, —достойны уважения. А вот те ведьмы-карьеристки, рвущиеся в Дозор, уважения не заслуживали категорически. Мало кто знал, но капитан очень хотел жениться. Найти в этом рассаднике змей ту, которая была бы сравнительно сильной и покорной, чтобы стать его женщиной. Не старше двадцати, красивую, хорошо сложенную, милосердную, честную и с правильными взглядами на честь и верность. Но с не настолько правильными, чтобы выводить из себя. Не болтушку. И не слишком умничающую — женщины в принципе не бывают умнее мужчин, что бы на эту тему ни говорил Бастилия. Борджиа родился и вырос на острове Кюка. Он с детства видел дозорных, прибывающих из G-3, потому сильнее всего стремился попасть именно на эту базу. Ему удалось. На Рипо его приняли не то чтобы с распростертыми объятиями, но с сухой улыбкой и изрядной долей одобрения. Борджиа прекрасно владел саблей, не рвался в бой, предпочитая мгновенному наступлению эффективные планы и легко получал одобрение начальства. Единственным, что мешало его продвижению по карьерной лестнице, был скверный нрав. Но с самим собой капитан ничего поделать не мог, да и не хотел. Проще было изменить окружающих. Главной его проблемой была чрезмерная раздражительность. Особенно в G-3 Борджиа раздражали контр-адмиралы Диес и Веллингтон. Первый бесил из-за своей излишней решительности и правильности. Диес не признавал никаких законов, кроме морали, за что нередко получал по шапке от Бастилии, но у руководства всё равно числился в любимчиках. Веллингтон же был совершенно иным: серьёзным, вдумчивым и отвратительно пафосным. Как и Борджиа, Веллингтон не бросался в бой сломя голову и строил планы, которые почему-то оказывались куда эффективнее, чем у его товарища с младшим званием. Потому, несмотря на минимальную разницу в возрасте, эти двое уже ходили на такой высокой должности, хотя особой разницы в силе у них с капитаном не было. Борджиа был запредельно счастлив, когда оба оказались вне закона. И куда привела их хвалёная мораль, а? С точки зрения Борджии, наиболее отвратительной личностью в крепости являлась Шантау. Мало того, что женщина, так ещё и жалкий лейтенантишко, которому позволили принимать решения. Рыжая девка была похожа на таксу, лающую на слона, с той лишь неурядицей, что зубы у собачонки смазаны ядом. Сама же им потом и отравится, но сейчас главное, чтобы эта шавка не укусила вице-адмирала. Для любого думающего человека, перевод инструктора всего через месяц после той бойни, прибытия которого прежде они добивались годами, имеет под собой вполне ясную подоплеку. Сбить бы спесь с этой девки ещё вначале… К счастью, у него ещё будет на это шанс. — Вы рано, лейтенант. Приходить вовремя женщины физически неспособны? — Язвительно заметил Борджиа, проверяя её выдержку. Интересно, надолго ли её хватит, и сможет ли он вывести её из себя настолько, чтобы довести до слёз или спровоцировать нападение? Рапорт рапортом, а навредить штабквартире он Шантау не позволит. — Не знаю, вам виднее, Борджиа-сан. Доброе утро всем! — мужчина не сдержался и поморщился. И почему эти дураки так радуются? Верно говорят: простой мужик ведётся на каждую юбку. Немного подумав, Шантау было решено взять измором. Днём на Рипо довольно жарко, о чём вряд ли догадывалась лейтенант. Так что оттеснив девку плечом, Борджиа крикнул солдатам начать общую усиленную подготовку, состоящую из бега, отжиманий и приседаний. Длилось все это великолепие около полутора часов. Время пошло. Чем дольше шли упражнения, тем ощутимее скучала Шантау. Сначала она с гордым видом стояла около стены, потом опиралась на неё, а сейчас уже откровенно переминалась с ноги на ногу, не зная, куда деть взор. Подобный вид радовал его зелёные глаза, но полноценного удовлетворения не приносил. На часах было уже пол одиннадцатого. Стало жарко. Пора начинать основную часть экзекуции. — Лейтенант Шантау! — девка дёрнулась, обиженно взглянув на Борджию. До чего отвратительно: у дозорного не должно быть в поведении ничего, что бы показывало его детскую сторону. Это непрофессионально, — разминка подошла к концу. Я обучил солдат владению мечом, но грамотного инструктора по рукопашной борьбе в G-3 не было. Как насчет показательного спарринга? Кароб, выйти из строя! — Есть! Борджиа с трудом сдерживал злорадство. По правде говоря, его слова были хоть и довольно правдивы, но лишь отчасти. Инструктор требовался для обучения солдат стрельбе, поскольку раньше этим занимался Веллингтон, вечно занятый для того, чтобы снизойти до тренировок. Неудивительно, что стреляли солдаты посредственно. С рукопашным же боем всё было в полном порядке — тут была забота Диеса, каким бы ничтожеством Борджиа его не считал. Может, в G-3 и не проводили полноценных тренировок уже месяц, но у мужиков вряд ли за время отпуска пропала вся сноровка. Для девки, наверняка с трудом владеющей даже пистолетами, такая тренировка мгновенно превратится в позор. Лже-лейтенант, чёрт её подери. Посмотрим, как она будет выкручиваться. Однако, Шантау напуганной не выглядела: — Вижу, вы уже всё решили за меня, так был ли смысл спрашивать? — девка легко потянулась, разминая шею, и вышла чуть вперед. Встала в какую-то стойку. Борджиа напрягся: неужели станет сражаться? Глупая женщина, его ребята ведь могут её и прибить ненароком, а кому потом перед Бастилией отсчитываться? Явно не ей. Пришлось встать недалеко от них, готовым в любой момент вмешаться. Сражаться в платье, плаще и на каблуках… Вот ведь дура. — Начинайте, — его голос прозвучал неожиданно тихо. Едва заветные слова раздались, Кароб бросился в бой. Этот безумец любил драки, а в них — избивать людей, не делая скидки женщинам и детям. Борджиа такой подход не одобрял, но сейчас было самое время воспитать эту выскочку, так что даже Кароб ему пригодится. Его выпад произошёл молниеносно, причём даже Борджии было бы трудно уклониться, однако Шантау ушла в сторону, хоть и чуть не оказавшись задетой. Девка крутанулась на каблуках и поднырнула под руку нападающего, оказавшись у него за спиной. Кароб был вынужден отступить к стене. Он попробовал нанести ещё три удара — всё без толку. Но четвёртый попал в цель: Кароб всё же смог нанести удар в полную силу… и встретил блок. Его кулак попал в плотно сложенные перед собой руки; от удара, легко сшибающего с ног, Шантау проехалась по мостовой назад, но не упала. Более того, она отступила чуть назад и правой рукой как-то по-особому толкнула мужчину ладонью в грудь, умудрившись лишить его подчинённого равновесия и заставить припасть к стене, а потом нанесла удар сантиметром правее лица. Грохота не было. Послышался негромкий хруст, а затем кирпичная крошка посыпалась вниз. На стене осталась небольшая вмятина. Да, этой постройке уже лет триста, да, её бы легко пробил сам Борджиа, но для девушки это был весьма приличный результат. Шантау была на порядок сильнее своей ровесницы, но куда слабее мужчины. Это было... идеально? Развернувшись на каблуках в сторону зрителей, Шантау заговорила: — Я понимаю, что борьба с пиратами требует серьёзных мер и усилий, но она не предполагает излишнюю жестокость. Удар, который нанёс мне рядовой, может легко переломать обычному человеку кости. Мой — оставить заметную гематому. Вот только я его напрямую не атаковала. Мы — не преступники, а люди, несущие на своих плечах правосудие. Направьте энергию в нужное русло. Дозорные ответили ей восторженным хором. Силу в G-3 всегда уважали. В дальнейшем Шантау показала несколько приёмов, дала элементарные советы по увеличению силы и рассказала байку о своем сражении с целой командой пиратов, в которую, впрочем, умные люди всё равно не поверили. Борджиа всё это время стоял на месте, замерев от внезапного осознания и переполняющих его чувств. Почему-то отвести глаза от Шантау не выходило. Как дозорная она все ещё раздражала до боли в зубах, но как женщина она вызвала уважение. Одета аккуратно, женственно, никому не хамит. Довольно сильна физически, но при этом, кажется, не приемлет бессмысленного насилия. Идеальна. Но не для Дозора. И кому, как не Борджии, ей это объяснить? — Шантау-чан, — Борджиа намеренно выбрал именно это обращение, подчеркнув её женственность и опустив должность. — Как порядочный мужчина я должен понести всю ответственность за только что произошедшее. Шантау удивлённо приподняла брови, словно не понимая, к чему он клонит: — Что вы, не стоит, это же просто тренировка… — Выходи за меня. Тишина на плато стояла гробовая. Странно, разве он сказал что-то не то?***
Стоп. Стоп, стоп, стоп. Что? Что-о?! Какого чёрта? Что он несёт?! Рони медленно отступала назад. Борджиа сошел с ума. Сенгоку явно нашёл не ту причину проблем. Она только что сразилась с действительно сильным противником, почти что чудом вышла из схватки победителем и сумела сказать идеальную фразу, оправдавшую её прошедший мимо удар. Так что этой вселенной ещё от неё надо? Почему именно Рони собирает на себя все шишки? За что?! — Вы шутите? Борджиа страстно воскликнул, пугая девушку ещё сильнее: — Разве можно чувства мужчины принять за шутку?! Я серьёзен, как никогда! Шантау-чан, я хочу, чтобы ты разделила со мной всю оставшуюся жизнь. Ты хочешь меня обидеть? Рони так и подмывало сказать, что она его не любит и обидеть будет совсем не прочь, но лейтенант сильно сомневалась, что её слова возымеют эффект. Борджиа уже не раз демонстрировал, что ему плевать на её мнение. А с психами нужно быть настороже. Мало ли, что им в голову придёт… — Борджиа-сан, — осторожно начала Рони, оглянувшись на ошарашенных дозорных. Да уж, помощи здесь ждать неоткуда. — Вам не кажется, что мы недостаточно хорошо друг друга знаем? — Для судьбой предназначенных друг другу людей достаточно пяти минут, чтобы понять друг друга! Шантау приняла ещё одну попытку взывания к разуму: — Разве у нас не слишком большая разница в возрасте? — Мне всего тридцать семь, а ты достаточно молода, чтобы ещё долгие годы радовать глаз своей красотой. Рони приняла третью попытку вежливо отвертеться. На этот раз отчаянную и, похоже, что последнюю: — В любом случае, я не могу так сразу ответить на ваше предложение! В моей родной деревне есть обычай, согласно которому невеста должна потратить на раздумья неделю! — по истечению которой Рони уже не будет на острове. Довольно разумно, но, боги, что она несла? Шантау уже подумала, что на этом его энтузиазм перегорит, но Борджиа буквально воспылал, захваченный одному ему ведомыми идеями: — Нет ничего прекраснее женщины, столь неукоснительно соблюдающей традиции. Я согласен, Шантау-чан! За эту неделю я продемонстрирую тебе, что мы просто созданы друг для друга! Рони даже интуиция не понадобилась, чтобы почувствовать проблемы. Такие фанатики всегда их создают — закон жанра. Главное, чтобы он не начал её преследовать, иначе возможность встречи с остальными пиратами Сердца станет маловероятной. Однако, именно это и случилось. Борджиа своим нездорово влюблённым поведением пугал всех, а Рони ещё и хотела провалиться сквозь землю. Ей бы сейчас попытаться найти остальных, а она прячется за горшком с мандариновым деревом. Мимо снуют матросы, но ни один из них не смеётся: все сочувствуют. Видимо, Борджиа — проблема общечеловеческого масштаба. Тренировка была ещё цветочками: озабоченный капитан крутился рядом, рычал на всех, кто смел Рони перечить, и обещал ей звёзды с неба. Веселье началось после, когда стало ясно, что Рони и Борджиа не должны бы пересекаться кроме как на тренировках, проходящих два раза в неделю. Тогда-то находчивый капитан решил взять дело в свои руки: мужчина захотел сопровождать лейтенанта вместо Джанго и Фулбоди. Против были все: и Рони, страшащаяся, что без постоянного присмотра эта парочка её сдаст, и матросы, не желающие выпускать из виду пиратку. Все хотели друг за другом следить, и это естественно. А вот вмешательство третьей стороны в этот круговорот слежения Дозора — нет. К счастью, Хина решила, что в устройстве базы Рони уже разобралась, но на всякий случай Джанго будет навещать её трижды в день. Насчет Борджии ничего сказано не было, так как они одного звания, что лейтенант посчитала отказом, а капитан — согласием. Довольны остались все. Или нет. Хвост за Рони так и не исчез. Шантау медленно кралась по коридорам, ведущим в здание столовой. Интуиция работала на пределе: Борджии поблизости не было. Она и так с трудом от него оторвалась и теперь доблестно собиралась пробраться на кухню, попросить у поваров еды и сбежать, пока её вновь не заметили. Борджиа, судя по всему, как раз её ищет. С тихим стуком, Рони открыла дверь, ведущую в обитель еды. Помещение было небольшое и полностью пропитанное паром, исходящим от кипящих кастрюль. Лиц поваров в этой дымке было совсем не видно. — Я могу вам чем-то помочь, лейтенант? — к Рони обратился худой мальчишка не старше неё самой. Она кивнула: — Да, можете упаковать еду в какую-нибудь ёмкость? Я не смогу сейчас пообедать со всеми. Мальчишка слегка улыбнулся: — О вашей проблеме только ленивый не знает. Я попрошу Алекса этим заняться. Алекс! Сюда, живо! Голос у мальчишки оказался достаточно пронзительным и властным, чтобы Рони подскочила, а человек, скрытый в паре, чертыхнулся и шумно проследовал к ним. Шантау с удивлением обнаружила, что Алекс некогда отзывался на имя Шачи. Надо бы уже начать различать их с Пенгвином ауры в общем фоне. А то некрасиво получается. — Вы простите его нерасторопность, лейтенант. Новичок же. Вы же и сами знаете о произошедшем в прошлом месяце… В общем, Алекс. Скажи Уиллу, чтобы он подготовил стандартный набор плюс десерт. Вы ведь десерт будете? Отлично, плюс десерт. А ты упакуй всё это и смотри ничего не разлей. Как тебя вообще на кухню определили, если ты только упаковывать продукты да овощи чистить умеешь? Что встал? Выполнять! Шачи-Алекс уныло отдал честь и приступил к своим непосредственным обязанностям. Молча и без возражений. Лишь покончив с упаковкой, он вызвался проводить Рони до её апартаментов. Лишь тогда, когда на горизонте не оказалось ни одного человека, он заговорил. — А ты неплохо устроилась, лейтенант. Надо было тоже назваться кем-то в этом роде, а не идти в кулинары. У меня работы теперь до фига. Ты на субмарине столько не работаешь. Рони возмутилась: — Да неужели? Ты же только чистишь и упаковываешь, а я ещё и выбираю блюда, готовлю и мою посуду. Да и чистота кухни полностью на мне. Не работаю, говоришь? — Шачи в ответ на это только фыркнул и пожал плечами, переходя на насущные вопросы. — Ой всё, проехали. Ладно, ты о Бепо слышала? — девушка кивнула. — Что делать будем? — Нужно передать ему записку от капитана. Вот, думаю, как это сделать. — Удачи. Надеюсь, ты знаешь, что времени у нас всего пять часов до того, как Бепо увезут на остров Кюка. До этого нужно успеть сообщить Бепо о том, что ему нужно делать. Да и Пенгвина неплохо бы поставить в известность, кем ты устроилась. — А он где? — Шантау оживилась. Значит, его тоже ещё не поймали. — В отделении механики. Зорко следит, чтобы с подлодкой ничего не случилось. Кстати, надо бы подать капитану идею её перекрасить. А то надпись «четвёртый опытный образец» мало того, что сдаёт нас с потрохами, так ещё и выглядит как-то несолидно. Рони негромко рассмеялась, несолидно — это ещё слабо сказано. В темноте подлодка с такой надписью весьма чётко напоминала декорацию к фильму ужасов. С Трафальгаром Ло в роли Франкенштейна, Рони вместо Кровавой Мэри и фармацевтами в костюмах близнецов-убийц. Фильмы про оборотней Бепо лучше не показывать?.. — Я ему обязательно передам, когда мы пересечёмся. Это ведь ложится на мои плечи, я права? — Шачи хмыкнул, подтверждая её гипотезу. Такими темпами Рони скоро превратится в правую руку капитана, ибо все контакты шли только через неё. Шачи ушёл почти у самих апартаментов, дав Рони возможность насладиться криком «Шантау-ча-а-ан». Вот только в этот раз лейтенант не убегала; её рыжеватую голову посетила идея. От Борждии ей было кое-что нужно. Как бы его на это раскрутить?