C'est la vie

      Юнги заталкивает Чимина в квартиру и сам захлопывает дверь. Он внимательно смотрит на младшего, замечая, как тот не понимает, что происходит, вздрагивает всем телом и судорожно дышит, нервно сглатывая. Он усмехается, глядя на потерянного Пака, и медленно на него надвигается. Мальчишка на автомате делает несколько шагов назад и упирается спиной в стену коридора.       На самом деле, Чимин не хотел бы, чтобы Юнги вот так вламывался к нему, когда у самого Чимина течка и он ничего не соображает. Правда, он также понимает, что отчасти подумывал об этом и даже мечтал с утра, чтобы Юнги пришёл и помог ему с его «маленькой проблемой». Он прикрывает глаза, когда старший подходит к нему вплотную и касается кончиками пальцев щеки. Он глубоко вдыхает, чтобы успокоиться, но тут же давится воздухом, потому что запах другого омеги его слишком возбуждает, отчего ноги начинают подкашиваться. Он осознаёт, что это ненормально, странно и даже неправильно, и в их мире подобное, наверное, случается редко, но ему плевать: его этот запах не раздражает, а наоборот, возбуждает, пускай Юнги и не альфа.       Смотря на возбуждённого Чимина, Юнги кусает губы и желает трахнуть его прямо в коридоре, так сказать, не отходя от кассы. Он ведёт по его щеке и обводит контур чужих губ, которые так и манят поцеловать. Он проводит большим пальцем по нижней губе, заставляя того приоткрыть их, и проталкивает указательный ему в рот, касаясь чужого языка. Юнги ведёт от такого податливого паренька, из-за чего собственное возбуждение отдаётся скрученными внутренностями внизу живота.       Чимин прикрывает глаза и обхватывает губами чужой палец. Он не знает, зачем делает это, но начинает его слегка посасывать, осознавая, что возбуждение накатывает слишком сильно. Он тихо стонет, чувствуя, как бельё становится совсем влажным, а мышцы ануса непроизвольно сжимаются от желания. Юнги завороженно следит за Паком и его губами, которые посасывают палец, и, кажется, он сам наслаждается происходящим. Юнги готов зарычать и нагнуть мальчишку сейчас же, трахнув его пальцами, но он терпит, ведь он хотел немного поиздеваться над ним, заставив кончить несколько раз подряд.       Вынимая палец изо рта Чимина, Юнги всё-таки целует его, только старается сделать всё медленно, на грани. Он наступает на пятки кед, кое-как разуваясь, стягивает с себя куртку с рюкзаком, кидает их куда-то в сторону и тут же вжимает младшего в стену, целуя более страстно. Чимин плохо соображает и жмётся к парню, обнимая. Он чувствует чужое возбуждение и сам трётся пахом о бедро Юнги. Задней мыслью он понимает, что, наверное, должен был бы оттолкнуть старшего, да только течка и возбуждение не дают этого сделать. Он лишь сильнее цепляется за плечи Мина, когда тот забирается холодными руками под широкую футболку Чимина и царапает живот.       Юнги наконец-то отстраняется от мальчишки, когда понимает — либо он должен остановиться сейчас и сделать, что хотел, либо продолжить и послать к чертям всё, о чём думал последнюю неделю. Он тяжело дышит и усмехается, смотря в затуманенные сильным возбуждением глаза Чимина. Он подхватывает валяющийся рядом рюкзак и ведёт едва ли сопротивляющегося младшего в комнату. Он чувствует, как из-за возбуждения смазка начинает выделяться и немного ёрзает, садясь на диван и неприятно морщась. Только это его не останавливает, поскольку желание воплотить свою задумку в реальность всё же больше.       Он сажает рядом с собой Чимина, отстраняя его от себя, потому что мальчишка прижимается к нему и, кажется, совсем не понимает, что происходит. На подобное Юнги снова усмехается, отмечая про себя, что это даже интереснее, чем он думал сначала.       — Ну что? Развлечёмся? — Юнги ухмыляется на вопросительный взгляд Пака, но больше ничего не говорит.       Юнги достаёт из рюкзака несколько вещей, смотря на которые, Чимин ошарашено переводит взгляд то на них, то на старшего, а когда тот тянется к нему с кляпом, то и вовсе пытается его оттолкнуть. Да только ослабевший организм из-за течки подводит мальчишку, и Юнги валит его на диван, спокойно перехватывает запястья и заламывает руки назад. Чимин пытается сопротивляться, пусть и понимает — это немного глупо, ведь он сам хотел, чтобы старший пришёл и «помог» ему. Пока мальчишка дёргается, Юнги достаёт наручники и надевает их на него.       Чимин понимает, что что-то не так, когда запястья сковывает металлический и холодный предмет. Из-за этого прикосновения к разгорячённой коже у него мурашки начинают бегать, заставляя передёрнуть плечами. Только спустя минуту до его воспалённого сознания доходит — это наручники. Он дёргается ещё пару раз, слыша за спиной смешок, и затихает, стараясь отдышаться. Его не привлекает мысль быть изнасилованным, но, с другой стороны, он усмехается — как можно понять, что это изнасилование, когда у него течка, и при этом он не может сказать, что не хочет Юнги. Это было бы кощунством говорить подобное после всего, что между ними было.       Смотря на притихшего мальчишку, Юнги довольно скалится и касается чужого бедра, поглаживая упругую задницу, на что Чимин как будто недовольно брыкается, хоть и слабо. Старший хмыкает и снова тянется к кляпу. Теперь мальчишка почти не вырывается и позволяет засунуть себе в рот этот дурацкий красный шарик. Подобный вид Чимина заставляет Юнги судорожно сглотнуть: он, конечно, думал, что смотреться это будет хорошо, но чтобы настолько…       — А тебе идёт, — усмехается он, глядя на ёрзающего Пака, который недовольно поглядывает на старшего. — Обойдёмся без правил, и я делаю всё, что хочу? Или всё-таки найдём границы, которые переходить нельзя?       Чимин сопит и недовольно что-то мычит, в мыслях проклиная этого извращенца, потому что его не привлекает подобная игра, хотя уже тогда, в квартире Юнги, он предполагал что-то такое. Правда, эта мысль остаётся где-то на краю сознания, не давая обдумать всё более детально, да и вообще запомнить. Он возится и пытается встать на колени, только вот старший не даёт ему этого сделать. Юнги прижимает его к дивану и шлёпает по заднице, от чего Пак мычит. Он ударяет мальчишку ещё пару раз, ухмыляясь, а Чимин постепенно осознаёт, что ему это нравится.       — Итак, десять ударов, — наклоняясь, шепчет Юнги на ухо младшему, когда тот начинает тихо постанывать. — Я же вижу, что тебе нравится. Так что поиграем немного, — ухмыляется он и отстраняется, всё ещё удерживая мальчишку.       Чимин продолжает сопеть и краснеет, он не хочет признавать, что его подобное возбуждает. Правда, сопротивляться течке не выходит, и он сдаётся. Юнги тем временем стаскивает домашние штаны с младшего вместе с бельём до колен, оголяя упругую задницу, и всё же заставляет того встать на четвереньки, приподнимая зад. Он гладит по бедру, нежно касается кожи, и Чимин расслабляется под этой простой лаской. Правда, когда Юнги чувствует, что младший теряет бдительность, тут же шлёпает его.       — Один, — ухмыляется он тогда, как мальчишка мычит и стонет, тяжело дыша.       Старший снова гладит по бедру, немного успокаивая боль, но тут же опять ударяет по тому же месту, отчего Чимин вздрагивает. Мальчишка чувствует, как к пятому разу место удара начинает гореть и жечь, он извивается, стараясь уйти от ладони, но у него ничего не выходит. С одной стороны, Пака коробит, что подобное лишь усиливает возбуждение, но с другой — ему безумно нравится властный Юнги. Он стонет уже в голос и прогибается в спине, чувствуя, как по бедру стекает смазка, а в голове происходит сумасшедший сумбур из мыслей и желаний, которые он не может высказать.       — Десять, — Юнги досчитывает до конца, шлёпая последний раз, и с удовольствием смотрит на красную задницу Чимина, слегка касаясь того места подушечками пальцев. — Ну как? Понравилось?       Юнги ухмыляется, видя, как младший вздрагивает от каждого прикосновения. Он выпускает его из хватки и присаживается рядом, кусая губы. Ему безумно интересно, что ещё может возбудить мальчишку, пусть его самого уже мучает болезненное возбуждение, хотя вроде бы течка кончилась не так давно. Он начинает ласкать внутреннюю сторону бедра, отчего Чимин зажимается, сводит ноги и всячески уходит от прикосновений, заставляя Юнги недовольно хмыкнуть.       — А ну не дёргаться!.. — приказывает он, и мальчишка послушно замирает.       Ухмыляясь такой покорности, Юнги начинает медленно массировать колечко мышц, слегка надавливая на него, но не проникая внутрь. Чимин судорожно выдыхает и задушено мычит, потому что это выше его сил, и он готов кончить даже от подобного. Он виляет задницей и старается насадиться на пальцы старшего, желая почувствовать их внутри себя. Вот только Юнги останавливает его, удерживая за бедро.       — Не торопись, малыш, — тихо хрипит он, видя нетерпение мальчишки.       Пак стонет и тяжело дышит, ему хочется поскорее кончить, поскольку течка выбивает из головы любые мысли, оставляя только животные инстинкты и жажду секса. Он ёрзает и всячески старается показать, насколько хочет, чтобы Юнги его трахнул, но то ли у того железная выдержка, то ли он просто делает вид, что не замечает отчаянного желания. И Чимина это немного злит.       Размазывая по пальцам смазку, Юнги всё-таки проникает внутрь на одну фалангу и замирает, ничего не делая. Чимин стонет, когда чувствует палец старшего в себе, и недовольно мычит от бездействия. Он прикрывает глаза и пытается успокоиться, дышит глубже, только вот это нисколько не помогает утихомирить возбуждение. Юнги ухмыляется, наблюдая за терзаниями младшего, и касается яичек другой рукой, слыша тяжелый, судорожный выдох. Он ласкает их, подливая масла в огонь, но совершенно ничего не делает, чтобы удовлетворить потребность Чимина. Он лишь обхватывает ладонью его член и пару раз проводит по нему вверх-вниз, раззадоривая.       Проталкивая палец внутрь до конца, Юнги слышит почти блаженный, но тихий стон и видит, как мальчишка пытается насадиться сильнее. Он делает несколько пробных толчков, отчего Чимин разводит ноги шире, насколько позволяют спущенные штаны с бельём, и упирается лбом в диван. Юнги поглаживает стенки и старается нащупать простату, вводит палец под разными углами, вызывая у младшего глухие стоны.       Чимин чувствует, что этого мало и хочется большего, а ещё его немного раздражает, что слюна из-за кляпа уже стекает по подбородку, доставляя неудобства. Правда, он старается на это не обращать внимание и лишь мычит недовольно, когда Юнги вынимает палец. Он оборачивается к тому, чтобы посмотреть на своего личного изверга, но, столкнувшись взглядом со старшим и видя, что именно у него в руках, тут же зажмуривается, отворачиваясь. Юнги же лишь ухмыляется, доставая из рюкзака анальные шарики. Чимин только сейчас понимает, как сильно он попал, и даже вспоминает, что у старшего дома была приличная «коллекция» из подобного рода игрушек. Откуда тот брал их, сколько пользовался и что вообще с ними делал, Чимин предпочитает не задумываться, потому что возбуждение и так слишком сильное, а течного Юнги он уже видел. И всё это для него одного слишком даже в воображении.       Юнги не особо церемонится с мальчишкой, тут же приставляя ко входу самый первый шарик. Он проталкивает его внутрь и уже предвкушает интересное, поскольку Чимин вряд ли догадывается о «сюрпризе», который его ждёт. Младший старается не вздрагивать от каждого шарика, которые постепенно становятся всё больше. Он задушено стонет, когда самый большой исчезает у него внутри, и пытается встать на коленях поудобнее. Вот только от каждого движения эта игрушка давит ровно на простату, и Чимина пробирает крупная дрожь по всему телу, отчего он тут же кончает.       Такого эффекта не ожидает ни сам Чимин, сдавлено застонав, ни Юнги. Поэтому старший выдаёт удивлённое «воу» и скалится пуще прежнего, так как он совершенно не мог предположить, что даже такая простенькая «игрушка» может довести младшего до оргазма. Он чуть тянет за кольцо от шариков, немного вынимая их, а затем снова надавливает, проталкивая глубже. Чимин всё ещё не может отойти от оргазма и тихо хнычет, поскольку возбуждение накатывает с новой силой.       Смотря на раскрасневшегося мальчишку, Юнги всё же решает снять с него штаны и бельё, оно всё равно им незачем. «А вот широкая футболка смотрится на нём очень даже ничего», — думает про себя Юнги и чувствует себя каким-то педофилом, поскольку Чимин выглядит слишком мелким даже для недавно перешагнувшего порог совершеннолетия. Правда, это ему нисколько не мешает наслаждаться видом уже порядком измученного Пака. Шлёпая ещё пару раз по его аппетитной заднице, Юнги всё-таки нажимает на небольшую кнопочку дистанционного пульта анальных шариков, заставляя Чимина громко застонать и прогнуться в спине.       Чимин не ожидает такого подвоха от старшего. Он вообще думает, что тот пару раз трахнет его этими самыми шариками, заставив его кончить, но всё оказывается ещё хуже. Или лучше — Чимин не уверен. Он чувствует, как вибрация отдаётся во всём теле, а ещё массирует простату, отчего сдерживаться у него просто не получается. Он громко стонет, всячески ёрзает и выгибается, лишь бы получить в конце концов разрядку, только вот Юнги, видимо, это улавливает и иногда убавляет скорость, делая её едва ли заметной. Так что кончить сразу же во второй раз у Чимина не получается, хотя ему очень хочется. Когда же оргазм вот-вот подходит, мальчишка не сдерживается в стонах, тяжело дышит и, наверное, повторял бы, как заведённый, «да-да-да-да, ещё». Только вот рот у него занят кляпом, и ему остаётся лишь стонать и мычать.       Видя, что младший почти готов кончить снова, Юнги достаёт эрекционное кольцо и надевает его на член Чимина, тем самым не давая ему разрядки. Мальчишка болезненно стонет, когда понимает, что делает старший. Он пытается вывернуться, но из-за надетых наручников у него мало возможностей остановить Юнги. Правда, Мин в этот момент выключает вибрацию и начинает медленно вынимать шарики один за другим. Это становится своеобразной пыткой для Чимина, он постоянно вздрагивает и судорожно дышит.       Такое состояние младшего заводит Юнги ещё больше, и он понимает, что сам хочет кончить от такого зрелища. Беспомощный Чимин, закованный в наручники и с кляпом во рту, возбуждает его ничуть не хуже, чем просмотр порно. Он чувствует, как бельё становится влажным от смазки, и решает, что даст мальчишке немного передохнуть. Поэтому он встаёт с дивана и скрывается в ванной, чтобы разобраться с собственным возбуждением.       Чимин тяжело дышит и почти не осознаёт, что Юнги куда-то уходит. Он лишь вздрагивает иногда от невозможности кончить, а когда чувствует чужую ладонь на бедре, протяжно стонет, думая, что сейчас он сплошная эрогенная зона. Юнги недовольно цокает языком, видя почти бессознательного Чимина из-за возбуждения и течки. Он снова присаживается рядом и вводит сразу же два пальца. Чимин подаётся назад, ощущая внутри себя пальцы. Он насаживается на них и пытается двигаться самостоятельно.       Такая самодеятельность не особо нравится старшему, поэтому он опять шлёпает Чимина другой рукой и надавливает на простату, заставляя мальчишку метаться. Он резко вынимает пальцы и проникает ими снова, довольно-таки грубо трахая Чимина. Когда тот уже теряет силы, чтобы даже стонать в голос, Юнги разводит пальцы и добавляет третий.       Толчки выходят резкими и грубыми, и Чимин не может сказать, что ему не нравится это. Он подмахивает бедрами, чтобы сделать проникновение как можно глубже. Он чувствует, что от такого возбуждение нарастает с новой силой, вот только кольцо не даёт ему кончить, из-за чего он хрипло стонет, понимая: завтра голос будет сорван окончательно. Юнги нравится наблюдать за мучениями мальчишки, только ещё он осознаёт, что во время течки невозможность кончить сродни смертной казни. Поэтому он всё же на особо глубоком и сильном толчке снимает кольцо, давая Чимину кончить.       Мальчишка изливается, пачкая диван спермой, и громко стонет. Это самый бурный и яркий оргазм за всю его жизнь, что аж перед глазами яркие вспышки. Он заваливается набок и никак не может отдышаться, пока Юнги снимает с него наручники и вынимает изо рта кляп. Следя, как тяжело вздымается грудь Чимина, старший даже немного завидует ему, поскольку уже давно не испытывает чего-то подобного, чтобы колени потом тряслись и ничего не хотелось. Хотя он тут же вспоминает, как сильно ему понравилось с Чимином, пусть тот и омега. Он кусает губы и рассматривает младшего, как будто видит впервые.       Юнги даёт Паку отдышаться и помогает ему встать, отводит его в ванную и поддерживает его в душе, чуть ли и сам не залезая с головой под воду. Не то чтобы он чувствовал угрызения совести, просто ему хочется помочь младшему. Он размышляет, что, наверное, это всё неправильно, и когда-нибудь он пожалеет об этом, но сейчас он решает остаться.       Юнги отводит сонного, завернутого в огромное махровое полотенце Чимина в комнату и укладывает на кровать. Смотря, как мальчишка возится под одеялом, устраиваясь поудобнее, он думает, что все последствия своей несдержанности они уберут завтра. Вместе. А сейчас он тоже раздевается и ложится рядом, прижимая к себе другого омегу, и хмыкает про себя. Может быть, это и неправильно, но на данный момент всё кажется почти идеальным.