***
Кто волнуется из них больше — не понятно. Чимин не знает, как отреагирует Чонгук на его правду, все готовится к тому, что он от него уйдет. В мыслях себе аплодирует, что так красиво проебался. Сейчас все о чем он думает — это Чонгук, плевать на то, что декан будет его отчитывать за прогул больше месяца без причины, ему плевать. На это плевать и Бекхену, от одной мысли, что он наконец увидит Сехуна, лис внутри урчит, предвкушает как запахом его надышится, планирует в свои объятия заключить, желательно навсегда. Не волнуется о том, что Сехун о нем мог забыть, не позволяет таким мыслям заполнять свое сердце, даже думать об этом не хочет. И пусть что-то сердце все-таки щемит, Бен просто не обращает на это внимания. Все существо бьется только возле одного имени. Кай уже ждал их возле ворот, кивнув им в знак приветствия. Все студенты, особенно, девушки с неприкрытым интересом рассматривали троих красавцев, некоторые даже попытались подойти познакомится, но Кай им лишь мягко улыбался, когда братья игнорировали их. То, что Чимин и Бекхен были красавчиками в универе, Кай понял сразу, но не понял, что теперь и он в их числе, девчонки в стороне просто пищали. Несмотря, что так сильно хотелось встретиться с друзьями, они все же идут в кабинет к декану, отчитаться и представить Кая. В итоге они сидят там пару, потому что секретарь декана долго возилась с бумагами, потом сам декан допрашивал, где они были. Освободились как раз к перемене, и не раздумывая, пошли в столовую, зная, что все обычно зависают там. Бекхен замечает за последним столом Лея и, толкнув Чимина в бок, который тоже высматривал знакомую спину в толпе, направляются к нему. Сам Лей их не сразу замечает. — Привет, — Чимин обнимает друга, по нему тоже скучал сильно. Лей вздрагивает от неожиданности, но потом тоже обнимает лучшего друга и внимательно рассматривает двоих. Бекхена он прекрасно знает, наверное, даже больше, чем думает сам Бен. А вот второго впервые видит, хотя черты лица ему кажутся знакомыми. Чимин что-то тараторит ему на ухо, но Лей его не слышит, потому что взгляд незнакомца приковывает к себе мысли, не позволяет отвести взгляд, так и манит. Из этого плена его вынимает голос Бекхена. — Где Сехун? — спрашивает он. — Он только что отошел, ему позвонили насчет его отца. — Что-то случилось с Сухо? — в этот момент голос Бекхена дрогнул, что заметил только Чимин. — Он попал в аварию, сейчас он в больнице, уже как две недели, ему сильно досталось. Сехун все это время весь на нервах, никогда его таким не видел. Бекхен не дослушивает, разворачивается и уходит. Ему надо найти Сехуна, он не знает, что ему скажет, разберется, по сути. Сехун нуждается в поддержке, и Бекхен ее ему отдаст, всего себя отдаст. Все что принадлежит Бену — все это Сехуна. Только сейчас Бекхен жить начинает, нашел цель и смысл своего существования. Вот-вот свое счастье обретет рядом с мальчиком, пахнущим вишней. Меч верности поцелует, клятву любви произнесет, в верности поклянется и оберегать поручится до конца жизни. Потому что без него не сможет, он ему жизненно необходим как воздух, как солнце, как источник. Сехун его вдохновение, его мир. Знать, что он с ним по одной земле ходит, одним воздухом дышит, теперь недостаточно, Бекхену хочется больше — держать его руку, просыпаться утром, его обнимая, и целовать пока воздух в легких не кончится. А Бену и так дышать трудно с каждой минутой, не видя Сехуна. Он им одержим. Чимин, проводив взглядом Бекхена, представляет Кая Лею и интересуется, где можно найти Чонгука. — А вот он и идет, — улыбается Лей, не замечая, как Чимин меняется в лице. Страшно повернуться, посмотреть в глаза любимому человеку, и не найти там того самого «скучал». Но Пак чувствует, как в его спине проделывают дырку, как затылок горячим дыханием обжигают. Он поворачивается, собрав силы, надеясь на понимание. Чонгук все тот же, только похудел немного, но огонь в его глазах, также ярко полыхает, перебрасывается на самого Чимина. Он руки не протягивает, не приглашает в свои объятия, Чимин так и смотрит на него, слово сказать боится, чувствует, что вот-вот рассыплется прямо на его глазах, в прах превратиться и по всему миру развеется. С места сдвинутся не может, кажется, шаг сделает и тут же упадет на колени перед ним. Ему бы объясниться, правду о себе рассказать, но Чимин и простого «привет» не скажет. Даже белый лис затих, боится слова, для него как смерти подобные, услышать. А Чонгук шаг к нему делает, заставляет Чимина дернутся. Руку к нему протянуть хочется ужасно, но Пак не двигается, запуганно на него смотрит, будто боится его. — Привет, Чимин, — тихо говорит он, у Чимина мурашки от его голоса, по которому соскучился, тосковал месяц. А сейчас даже ответить не может, смотрит на него со страхом. — Мы можем поговорить? — робко спрашивает он, на что Чон кивает, и они вдвоем уходят из столовой, заходя в одну из пустынных аудиторий. Чимин так и продолжает молчать, изучает носки своих кед. А Чонгук смотрит на него, свое желание обнять его крепко подальше засовывает, все ждет объяснения. — Я знаю то, что мои слова могут привести тебя в шок, — начинает Чимин, — Единственное чего я прошу, сохрани это между нами. — Хорошо, — кивает головой Чон. — Я и Бекхен братья, да я знаю, что это смешно, — замечает реакцию Гука Чимин, — Но это так. Мы никогда не были близки, потому что были на то причины. Я не буду рассказывать тебе всю свою историю, но то, что я скажу дальше, пожалуйста, поверь мне. Дело в том, что я не человек, то есть в каком-то смысле да, но я — кумихо! Я — миф, я — зверь, я — чудовище, я — монстр, я — убийца, и все это я. Кто-то называет нас оборотнями, возможно так и есть. Мое настоящее обличие — лис с девятью хвостами, за мной не одна и не сотня человеческих душ, я не оправдываю это, но так должно было случиться. Мы бессмертны, мои раны затягиваются за пару дней, я вижу в темноте, умею охотиться. Мне более трехсот лет, может и больше, я давно сбился со счета. Бекхен такой же, возможно даже хуже, я хотел, чтобы ты это знал и пойму, если ты уйдешь. Чонгук на него смотрит, пытается смеяться, принять сказанное за шутку, но Чимин не шутит. Отшатывается назад, опору ищет, чтобы на ногах устоять. Эти слова как камень на него свалились, давят, к земле склонить хотят. Не знает, что ему ответить, потому что мысли сплошная каша. Так и смотрит на Чимина, ждет, что он все-таки посмеется и скажет, что все это обман, чтобы разыграть его. Если это все розыгрыш, то Чимин просто отлично играет свою роль, хоть Оскар вручай. Чонгук переварить пытается, не получается, эти слова в голове не укладываются, на скомканный мир похожи, а Чонгук это решето, пытается через себя пропустить, не выходит. Еще шаг назад делает, натыкается на стол, смотрит в потолок, ответа не находит и, не сказав ни слова, уходит. Чимин стоит, секунда и развалится. Чонгук все-таки ушел, как это делали другие. Чимин боль эту вновь ощущает, она его как родного обнимает, по голове своими костлявыми пальцами гладит. Твердит все тоже:Монстр, монстр, монстр
***
Лэй и Кай остались вдвоем, как Чимин и Чонгук ушли, Лэй понимает, что у друзей будет серьезный разговор, не знает о чем, но это важно для них. Этот новенький Кай не вызывает доверия к себе, Лей изучает его с ног до головы, отмечает для себя волосы с рыжинкой и глаза, которые на свету переливаются зеленым. Когда Кай улыбался подошедшей к ним девушке, и больше это было похоже на оскал, но точно не улыбку. Взгляд его мало того, что притягивает к себе, он подобный взгляду человека, который много повидал в своей жизни. Отвечает наперед, будто знает, что хочет сказать ему собеседник, уходит по-английски, но никого не обидев. Если бы Лей не был тем, кто он есть, такого которого воспитали родители, вложили в него все свои знания и умения, он бы подумал, что этот Кай настоящий зверь. Это ему еще придется узнать. — Ты покажешь мне универ? — интересуется Кай, заглядывает в душу. — Конечно, — не теряется Лей, собирает свои вещи в рюкзак и встает с места. Кай не сильно вникает в суть, что ему рассказывает Лей, наблюдает за ним, за губами следит, каждое движение его запоминает. Если Кай пес, то Лей его сладкая косточка. Почему он не встретил его раньше? Кажется, теперь Кай понимает Бэкхена и его странную тягу к тому человеку, сам попал в эту сеть. Не ожидал такого, будто опять в ловушку попал, только теперь эта сеть из любви сплетена, крепкая не прорвать когтями, не прокусить клыками. Лис и не особо хочет вырваться из этого плена темных глаз, наоборот утонуть в них хочет, чуть ли не воет от желания. А сам вслушивается в каждое слово, произнесенное Леем, запомнить старается, каждую ночь вспоминать будет. Лей видит, как новичок его разглядывает, даже немного не по себе становится, будто как на добычу смотрит, вот-вот напасть готовится. Кай явно что-то скрывает и выдает себя не за того, кем является на самом деле, собственно, как и сам Лей, и он обязательно разгадает загадку этого Ким Чонина.***
Бэкхен находит его по запаху сладкой вишни, можно было догадаться, что он уйдет в тихое место, подальше от народа, ведь он любит быть один. Как и Бэкхен, всю жизнь был один, но теперь это вековое табу может разрушить Сехун, сам того не зная. Бекхен его любит всем своим сердцем, которое до встречи с ним не знало о таком чистом чувстве как любовь. Его сердце не билось совсем, только когда мама умерла, больно сжалось. Убивая человека, ничего не чувствовал — ни жалости, ни сострадания. Сердце, покрытое льдом, грозилось отказать функционировать, гонять по венам грязную кровь. Бекхену жить разонравилось, не было никакой мечты, цели, а потом появилась она вместе к крохотным еще Сехуном. После того как она погибла, Бекхен приходил к ее могиле почти каждый месяц, пока не пришлось вновь уехать, оставляя Сухо с Сехуном. Он стал его целью, его мечтой, его смыслом. И потерять его значит — умереть самому. Когда осталось пройти еще один поворот, Бекхен слышит еще один чужой запах, этот запах он никогда не забудет и ни с чьим не попутает. Это запах его врага. С осознанием, зачем он здесь, у Бэкхёна внутри что-то мелькает, это страх, что Сехун в опасности. Но пробежав этот чертов поворот, он резко останавливается. Моргает, хочет, чтобы эта картина исчезла, глаза не резала, а вместе с ним и сердце оставила в покое. Но это наваждение не проходит, так и стоит впереди Бекхена, будто это страшный сон. Бену бы проснуться, посмотреть по сторонам и оказаться в комнате Чимина, вздохнуть с облегчением, что это всего лишь сон, но не просыпается. Легкие резко сжимаются, чуть ли не задыхается. Глазам своим не верит, царапает себя когтями по коже, привести себя в чувства пытается. Ничего не выходит, так и смотрит на то, как его Сехуна обнимает тот, кто Бека убить при любой возможности пытается. Крис к себе мальчика прижимает, по голове гладит, что-то говорит ему на ухо, его рука на талии О, будто так и должно быть. Золотой кумихо рычит, наружу выбраться грозится, защитить свое от грязных лап этого душегуба. А потом спрятать Сехуна далеко, от всех глаз скрыть, чтобы никто даже посмотреть на него не смог. Крис знает, что Бекхен на них смотрит, специально для него шоу устраивает, пальцами за подбородок лицо Сехуна поднимает, целует, показывает свое превосходство. Сехун не сопротивляется, сам льнет к нему, шею руками обхватывает, а потом слышит рык зверя и будто что-то ломается, поворачивается на звук, но ничего не видит, только вмятина на стене здания. — Что это было? — спрашивает он. — Не знаю, — врет Крис. — Ладно, я пойду, а то меня Лей небось заждался, спасибо, что приехал, — улыбается Се. — Мне не сложно, тебе приятно. До вечера, — опять тянет к себе за поцелуем, губ легонько касается и отстраняется, смотрит, как Сехун уходит, оскал свой показывает и испаряется. Он добился отличного эффекта, можно это отметить. Сехун не находит друга в столовой, не обижается, сам знает, что сильно задержался и идет в аудиторию. Найдя на задних партах Лея, подходя к нему, замечает по левую сторону от Лея какого-то парня, а сам садится по правую сторону от друга. — Кто это? — не стесняясь, спрашивает Сехун. — Я новенький, Кай, а ты, наверное, Сехун, о многом наслышан, — улыбается Кай, а Сехун мысленно ругает друга за то, что много болтает, хотя Лей ничего о нем не говорил. — Чимин вернулся, — говорит Лей. — Серьезно? Он наконец-то объявил свою задницу, где он, мне надо надрать ему пятую точку, которой он думает. — Они ушли с Чонгуком, видимо, у них серьезный разговор, Чим выглядел подавлено, даже не узнал его. Кстати, Бэкхен тоже здесь. У Сехуна в животе что-то свернулось. Месяц он не слышал его имя, только про себя произносил, а теперь в живую будто его голос слышит. Одергивает себя, вспоминает Криса, они только сейчас виделись, Сехун должен о нем думать, но все мысли о Бекхене. Хочется вскочить с места, найти Бекхена, взглянуть хоть глазком. Хочется уйти к Крису, попросить обнять его, поцеловать, сказать, что все будет хорошо. Какое из них больше не понятно. Крис был рядом в тяжелое время, поддержал его, был его опорой. А где был Бекхен в это время? Его не было рядом, когда сбили Сухо, когда у Сехуна была истерика, когда врачи кололи ему успокоительное. Его не было. Зато был Крис, появился из ниоткуда, будто почувствовал его боль и пришел забрать половину себе. Крис был свидетелем аварии, видел как две легковушки столкнулись в лоб, водитель хендая скрылся, оставляя Сухо на попечение судьбы. Крис сразу вызвал скорую, но она все не ехала, тогда он положил его на заднее сиденье своего бентли, и игнорируя красный свет светофора, гнал в больницу. Врачи говорят приехал вовремя, сразу находят номер единственного родственника Сухо, его сына. Через минут двадцать он приехал, с глазами полные страха, вот-вот из которых польются ручьем слезы. Ему сообщают состояние Сухо, обещают, что выкарабкается, боятся сказать правду. Крис не уезжает, остается, долго смотрит из далека, потом подходит к доктору и просит сказать правду. Сухо получил основной удар на легкие, из-за чего произошла гипоксия (кислородное голодание), мозг отреагировал комой, уже лежа на заднем сидении бентли был в коме. Остальное не так серьезно, как это, ушибы, царапины, перелом ключицы. Врачи сделали все возможное, после чего подключили его к дыхательному аппарату и другим капельницам, дышать сам он не может. Сехун слышал это, прячась за углом, Крис нашел его, свалившегося на пол, рыдающего сначала тихо, а когда Крис сел рядом, притягивая его к себе, не сдерживаясь, плакал в голос. Так и уснул, в объятиях Криса на полу. Потом он часто приезжал в больницу, два, а то и три раза в день. Приносил еду Сехуну, потому что тот не выходил из палаты отца, держа его холодную руку, рассказывая смешные моменты из их жизни, врачи сказали, что это может помочь. Так и завязалось, Сехун в объятиях Криса, который делится с ним теплом. Тогда Сехуну это было необходимо, тогда Бекхен исчез из его головы, даже из сердца, до сегодняшнего дня дремал внутри, спрятанный за семью замками. Как легко ему удалось их всех сорвать, напомнить о себе. Ему удалось произвести впечатление на Сехуна своим неожиданным появлением. Они встречаются с Крисом вот уже почти две недели, тогда почему так неприятно, почему сердце предательски стучит. Так оно должно биться только в присутствии Криса, а не о том, кто исчез без причины на месяц и сейчас так просто опять объявился. Так не должно быть. Чонгук приходит после десяти минут начала пары, не решился идти домой, оставаться один на один со своими мыслями, которые его съедают заживо. Друзья обеспокоенно наблюдают, как он тяжелым мешком садится перед ними на стул. Ничего не говорит, игнорирует даже преподавателя. По одному своему виду говорит, что все херово. На перерыве они пытаются его разговорить, даже Сехун отвлекается от мыслей о Бекхене и Крисе, пытается растормошить друга. Кай ходит за ними тенью, присматривает за Сехуном и Чонгуком, не забывая любоваться Леем. Так и проходит день, только Лэй и Кай казались в порядке, в отличие от Чонгука и Сехуна. Один сходил с ума, другой горел желанием.***
— Я знал, что ты будешь ждать меня, поэтому особо не торопился, не хотел расставаться с Сехуном, пусть и на небольшое время, — ухмыляется Крис. — Что ты сделал с Сухо? — рычит Бекхен. — Помог ему выжить, — пожимает тот плечами. — Не ври мне, я твою ложь за километр чувствую. — Не знаю, что ты там чувствуешь, а я к Сехуну чувствую любовь и это взаимно. Эти слова заставляют Бекхена замолчать, он видит, как его мир рушится перед ногами, сам готов на колени упасть, кусочки его несбытного счастья собирать. Крис наслаждается его осязаемой болью, она и его хочет окунуть, но он не позволяет. — Что ж, мне пора, я бы с тобой еще поболтал, — не оборачиваясь, идет к машине и уезжает. Бекхен так и продолжает стоять, осознать свой конец пытается. Приплыл. Ни горизонта, ни острова, ни маяка — ухватиться не за что. Засасывает водоворотом боли в глубину, утянуть с собой хочет. Бекхен не сопротивляется, позволяет к ноге якорь привязать, уволочь на черную глубину, без света, без возможности воздуха глотнуть. Вот так просто он потерял свой смысл, его опередили, присвоили себе. Он идет туда, куда ноги ведут, не помнит как, но доходит до леса, обращается и бежит так быстро, как может. Просит ветер унести его боль с собой, дождь смыть эту горесть. Остановившись на обрыве, воет, кричит о своем горе, этот вопль слышат все, от него спрятаться хочется, потому что неохота это на себе испытать. Только Кай, скрывшись в саду, ответил ему, поделил его боль пополам, себе забрал. Боится представить себя на его месте, но пытается помочь ему, жизнью ему обязан. Но эта пытка не кончается, ее все больше с каждой минутой, глаза затмевает, луна растекается на небе. Это слезы золотого кумихо.