Кэпостарки

Сонная пелена окружила город, который никогда не спит. За окнами башни Старка россыпью мелких огоньков блистали фонари и фары быстрых машин. Редкие самолёты мигали красными окнами, добавляя краски в общую картину. Жители города уснули в своих постелях, обнимая подушку или любимого поперёк груди. Не спали только Стивен Роджерс-Старк и трёхгодовалый Питер. Мальчишка сидел на кроватке, улыбаясь во весь рот, и, словно специально, доводил папочку до ручки. — Питер, ложись под одеяло, — сонно, в который раз, упрашивал Стив сына, но тот не желал сдаваться. Питер шире улыбнулся, показывая очаровательные ямочки на щеках и редкие белые зубики, и ещё сильнее начал трясти игрушку в руках. — Неть! — раз за разом повторял маленький дьявол, ударяя звонкой погремушкой о мягкую перину. Иногда погремушка мистическим образом перевоплощалась то в самолёт, то в автомобиль. И ни абы какой, а в тот, который издаёт громкий и противный для слуха взрослых, звук: Вж! Вж! Вж! Такую машинку Питер видел у папы, когда они вместе спускались в гараж. Ещё Питер видел мотоцикл, но к великому детскому сожалению, он не слышал, как тот звучит, иначе, Питер бы с удовольствием продемонстрировал свои навыки в изображении звуков работающего мотоцикла папе-Стиву. А пока, пусть довольствуется машинкой. — Вж-ж-ж! — протянул мальчишка, взмывая машинкой-погремушкой по подушке. — Питер, паркуй своё авто в гараж и ложись в кровать, — как можно строже потребовал горе папочка. Питер завис с машиной в руках и как-то хитро, с прищуром, глянул на папу. Стивен отлично знал этот взгляд. Пройдет секунда другая, и Питер что-то от него потребует, и как бы он ни старался, мальчику он не откажет. Весь в Тони! — На ручки! — неожиданно потребовал Питер и протянул ручки вверх, призывая к действию. Глазки у него по-детски невинные и по-взрослому коварные, Стив тяжко вздохнул и поднял сына на руки, — К папе! — указал Питер, в нетерпении прыгая у папы на руках. Стив закатил глаза, улыбнулся, словно ему это в тяжесть и идти совсем не хочется, но пошёл в указанном направлении, удерживая Питера посильнее, чтобы не упал. В башне Старка круглые сутки что-то гудело, чинилось, конструировалось, красилось, отливалось и чертилось. Зная наперёд, что муж именно там, Стивен прошёл в мастерскую, набирая на мудрёном замке специальный код. Тони сидел сгорбившись над каким-то устройством, потопывая ногой в такт музыке. Когда Тони работал над мелкими деталями, то предпочитал что-то из классической музыки: Вивальди, Моцарт, Римский-Корсаков. Это его успокаивало и помогало сосредоточиться. Питер успокоился, разглядывая Мark`и в стеклянных капсулах, лампочки на стенах, разноцветные инструменты и кучу мелких деталей, которых можно было бы сунуть в рот, если бы папа так пристально не наблюдал. Кстати о папе, почему второй папа на него не обращает внимания? Не порядок. — Папа! — громко крикнул Питер, сопровождая громкий голос противным треском погремушки. Упомянутый резко распрямился, чуть не скидывая детали на пол, и тут же скривился от боли пронзившей спину. — Джарвис, Питер в мастерской! - Одну минуту, сэр. Стены вдруг пришли в движение. Горящие лампочки исчезли, разноцветные инструменты пропали под полом, а разбросанные детали словно ожили, их притянуло неизвестным металлом и собрало их в одну кучу. В несколько минут мастерская Старка стала самым безопасным местом для ребёнка. — А кто это к нам пожаловал? Кто это не спит в такое время, а, Питер? — Тони утёр майкой пот со лба, вытер руки, и чмокнул Питера в носик. — Папа! — мальчик схватил папу за щёки, больно приложив погремушкой по голове, и звонко засмеялся. Папа скорчил такое смешное лицо! — Не выражайся, Тони! В этом возрасте он все запоминает. — Так почему мы не спим? — Потому что кое-кто разыграл ребёнка после ужина. Зачем ты купил ему этот скипетр из ада? — капитан кивнул на игрушку в руках сына, которая сейчас беспорядочно крутилась в воздухе, управляемая Питером. Сейчас это самолет! Тот, на котором папы летают. — Мне показалось, что игрушка забавная, — Питер не переставал махать. Игрушка все ещё монотонно позвякивала в его руках, — Но сейчас эта идея кажется мне идиотской, — Тони сжал переносицу двумя пальцами, как вдруг в лоб ему прилетела игрушка, — Папа бах! Бах! — Так, хватит! — сначала была тишина, а потом, как гром среди безмолвного поля, раздался громкий — очень громкий, неестественно громкий — плач ребёнка. Ни намёка на слезинки, шмыганья носом или надутых губ, просто громкий ор. — Молодец! Просто отлично, Тони! Я пришёл сюда, чтобы успокоить ребёнка, а ты его довел до слез! Просто потрясающе, — Стив буравил мужа взглядом, прижимая Питера к себе так, чтобы его голова лежала на его плече. Он мягко похлопывал сына по спине, стараясь игнорировать сильную боль в ухе, которое попало под обстрел детской истерики. Энтони хотел отдать погремушку назад, а потом подумал, хорошо подумал, и решил, что не выдержит ещё несколько взмахов этого «скипетра из ада». На глаза попались детали от костюма, несколько красных шаров для пинг-понга и лампочки. Гениальная идея подстать гениальному папочке! Тони схватил отвёртку и смастерил себе рога, из шаров сделал нос, а лампочки замкнул в одну гирлянду, намотав на рога. Стив очень удивился, когда супруг нацепил на себя атрибуты оленя Санты, и хотел уже покрутить у виска, как Питер замолк, и во все глаза уставился на папу. А смотреть было на что: Тони, у которого на голове рога украшенные гирляндами из лампочек, с большим красным носом, гарцевал вокруг мужа и сына, издавая звуки цокающих копыт. Чувствовал себя мужчина до безобразия глупо, особенно в момент тишины, ему хотелось провалиться сквозь землю, а ранее гениальная идея показалась ему идиотской. Как и многие другие, стоит заметить. Питер быстро вышел из ступора. Он начал подпрыгивать на сильных руках вместе с папой, который всеми силами старался выглядеть словно все идет по его безупречному плану. Питер хлопал в ладоши и смеялся, совершенно позабыв о погремушке-самолете-машинке. Стив не остался в долгу и так же как и Тони стал издавать звук цокающих копыт, он чуть подпрыгивал и как мог сдерживал смех, так и рвущийся наружу. — Кто? — Питер указал на уморившегося папу. — Это, сынок, самый младший олень из упряжки Санты. Рудольф. — Почему? — Питер схватил большой красный нос, сжимая его в руке, вместе с носом папы. Тони скривился, но мужественно молчал. — Почему красный? — малыш кивнул. — Чтобы указывать Санте путь к дому детей. Хочешь, я расскажу тебе полную сказку? — Тони снял с рогов лампочки и обернул их вокруг шеи мужа, Питер забрал себе красный нос, прикладывая этот огромный носище к своему — маленькому, аккуратному. Услышав о сказке, малыш конечно же согласился, — Тогда в кроватку. — В кроватку! — повторил Питер, подпрыгивая, и вновь указывая направление. Стив с мягкой улыбкой поцеловал мужа, чуть сжимая в объятьях, и унёс сына в комнату. — Дубина, уничтожить! Тони пнул к роботу погремушку, в последний раз слушая противный треск внутри.