Глава 7
26 ноября 2015 г. в 16:36
Риан кипел. Молча, потому что кому и что говорить и доказывать? Тем, кто днем приставал к его телохранителю с неприличными предложениями? Бесполезно и даже вредно: лорду невместно вступать в спор со слугами других лордов, этим он наносит урон своей чести, ставя оппонента на один уровень с собой. Эрсу? Слова от его каменной башки отлетали, как горох от стены, эльф просто отказывался слышать и понимать, что конкретно для одного человека в этой дурацкой академии то, что он рыжей масти, не равно тому, что он шлюха. Тогда Риан и решил, что докажет это делом. И постарался не показывать, что его тревожат какие-то там глупые потребности тела. Держаться было довольно просто в первые два дня. На третий, перед сном, он ушел в купальню и занялся самоудовлетворением. Раз, второй, третий. Облегчения не наступило, только тяжелое отупение и боль в чуть не стертых в кровь частях тела. Спать он заставил себя едва ли не силой, проснулся от собственного громкого стона, как тогда, по пути в столицу. На лекциях засыпал, слова учителей доходили, как сквозь вату, что писал — не понимал. Четвертую ночь провел и вовсе без сна, кусая уголок подушки, а когда тот совсем обтрепался — руку и запястье. Утром они были багровыми и отзывались на прикосновение и движение болезненной пульсацией. Риан перемотал запястье платком, сунул голову под ледяную воду, но прояснения не добился ничуть.
Эрс, то ли вняв уговорам, то ли устав спорить, этого будто и не видел. Разве что тренировки как-то незаметно отменил, просто не поволок Риана на поле уже в третий же день. А в остальном он будто еще больше отодвинулся и закрылся. Уходил вечером — Риан прекрасно знал, куда и особенно зачем, — возвращался совсем поздно, падал и засыпал, не обращая внимания на его мучения. Платок он тоже проигнорировал, с бесстрастным видом шагая следом за своим лордом.
До конца лекций в этот день Риан досидел только на упрямстве, последнюю он не слышал и не писал, до выступающей на платке крови сжимая покусанное запястье, чтобы перебить хотя бы болью накатывающее жаркими волнами марево возбуждения. В общежитие он сам бы не дошел. Хорошо, Эрс довел, придерживая за плечо и будто загораживая собой от внимательно-недоумевающих взглядов.
В комнате он помог юноше лечь. Постоял над ним, размышляя о чем-то, а потом просто отвернулся, собираясь уйти, но Риан ломкими, дергаными движениями испорченной марионетки потянулся к своей одежде, зашарил руками по шнуровке, не соображая, как ее развязать, потом просто потянул рубашку с себя. Это остановило Эрса, заставило замереть, косо глядя на происходящее.
Риан его то ли не видел, то ли уже не воспринимал реальность. Только молчал, как заколдованный. Содранная, с треснувшим по шву воротом, рубаха упала на пол. Риан закусил губу, по подбородку покатилась капля крови. Шнуровку на брюках он просто порвал, не заметив этого, вывернулся из них, как ящерица из старой шкуры. Провел по бедру скрюченными, как когти, пальцами, оставляя наливающийся алым бисером след.
— Прекрати, — почему-то прошептал Эрс, ловя его руку. Вторую Риан даже сейчас берег, старался ею не шевелить. Эрс замер, разглядывая раскинувшееся под ним тело. Потом наклонился, аккуратно прикоснулся губами к животу, не поцеловал, просто прижался на мгновение губами и выпрямился, уже уверенно подбирая с пола рубаху и связывая Риану руки. Это должно было дать пару минут, чтобы раздеться самому.
За спиной Риан выгнулся, вывернулся набок, вскидывая связанные запястья, подтянул колени к груди, снова выпрямил, словно этими беспорядочными движениями пытался унять напряжение внутри. Естественно, это не помогало. Вернувшийся Эрс поймал его, снова перевернул на спину. Мазнул скользкими пальцами, заставляя сдавленно захрипеть. Он давно понимал, что этот момент настанет, так что теперь эмоций почти не было. Просто осторожно поймать, направить — и опуститься вниз, касаясь чужих бедер, но все-таки не давя на них всем весом.
С непривычки было неприятно, Эрс поморщился. Но даже передохнуть не вышло: Риан беспорядочно задергался под ним, доставляя только боль и неудобство, так что пришлось прижимать его к кровати и начинать двигаться самому. Все равно это надолго, одним разом дело вряд ли ограничится.
В ослепших, немигающих глазах юноши не было ни проблеска разума, они помутнели, как синие стекляшки от дыхания, только зрачки расходились черными провалами в небытие. Или в безумие. Риана сейчас даже отдаленно нельзя было назвать красивым: окровавленные губы, раскрытые в немом вопле, острые скулы, виски в испарине, влажная прядь, прилипшая к щеке.
И этого он добивался? Эрс двигался почти механически, вглядываясь в искаженное лицо. Зачем, зачем он уже второй раз доводил до такого? Надеялся справиться? Но с подобным нельзя совладать, только смириться и жить, подстроившись.
Риана выгнуло в первый раз, Эрс замер, давая ему отдышаться. И снова двинул бедрами, чувствуя, что ничего еще не закончено. Что-то осмысленное начало появляться в голубых глазах только после третьего раза, когда уставший Эрс вытянулся рядом, придерживая Риана рукой, чтобы не скатился с узкой кровати.
— За... чем? — монотонно повторяющийся вопрос он расслышал позже, когда перестало шуметь в ушах. — Зачем ты...
— Что зачем? — тупо переспросил Эрс.
— Зачем так? — Риан даже не хрипел, сипел, будто голос сорвал, хотя за все время не проронил ни звука. — Ты же не такой...
А потом юношу затрясло крупной дрожью. Пришлось прижать к себе, обнять, пытаясь успокоить. Неумело гладя его по растрепанным, в конец перепутавшимся волосам, Эрс пробормотал, ни к кому не обращаясь.
— Как будто у меня было другое...
— Я виноват... — Риан уткнулся ему в грудь носом. — Это я виноват...
— В чем? В том, что я таким родился? — Эрс хмыкнул. — Это к матери.
— Нет, нет. Нет! Как же ты не понимаешь...
— Не понимаю, — послушно согласился Эрс.
Риан поднял мокрое от слез лицо, потянулся к нему, неумело ткнулся губами в подбородок.
— Ты чего?
— Руки развяжи, — шепотом попросил юноша.
Просьбу Эрс выполнил, осознав, что вообще умудрился забыть об этой мелочи. Хорошо, что Риан сам напомнил. Пошевелив затекшими кистями, тот обхватил его лицо ладонями и снова потянулся, тыкаясь саднящими губами в щеки, в уголок губ.
— Тише, тише... — Эрс даже подался назад, слегка удивленный таким порывом. — Целуются не так.
— Я не умею, — Риан остановился, но не отпустил. — Научи.
— Женат был, да? — невольно улыбнулся Эрс и тут же прикусил язык, увидев, как изменилось лицо юноши. — Прости... я... не о том.
— Мы не... мы почему-то не целовались с Ари... — глухо проговорил Риан. — Я ей цветы собирал, она мне венки плела...
— Прости, — повторил Эрс, прижимая его к себе крепче. Поцеловал, сам, осторожно, пытаясь объяснить и научить, сам не зная, как это сделать. Риан увлекался, уже не обращая внимания на боль в истерзанных губах, трогал языком губы эльфа, пробуя их на вкус.
И, как только сейчас сообразил Эрс, возбуждался снова. Захотелось отпихнуть от себя юношу и выругаться. Все и так ныло, а к Лилее не пойдешь — поймет же. Пришлось закрыть глаза и оставить все, как есть в надежде на то, что Риан опять заупрямится.
Вот только он не ожидал того, что сделал сумасшедший мальчишка в следующий момент. Риан рывком перекинул себя и Эрса, оседлал его бедра и принялся целовать дальше — шею, плечо, на котором от шрама не осталось и следа, грудь.
Длилось все это ровно столько, сколько Эрсу потребовалось, чтобы отойти от первого шока. Потом он просто скинул Риана с себя, замотал в одеяло и немного неуклюже встал.
— Спи, — устало попросил он. — Мне сейчас... нехорошо.
— Нет! Эрс! — Риан помотал головой, попытался высвободиться из одеяла, правда, сил уже не хватило. — Ты не понял...
— Это ты не понял, — буркнул тот, провел рукой по бедру, показал влажные пальцы: — Мне нужно помыться, а тебе — отдохнуть. Завтра поговорим, ладно?
Риан только глухо застонал, потыкался головой в подушку: проклятущий эльф! Проклятущий рыжий, ушастый, дурной, как впервые попавший на выпас жеребенок, эльф!
А тот уже ушел, неловко натянув одежду и, кажется, ничего так и не понял.