***
— Зелье. Чтобы спать без снов. У тебя должно быть, — Эрс закрыл глаз, невольно потянувшись потрогать повязку на втором, и отдернул руку. — Дай. Риан, смешивающий очередную мазь за рабочим столом, оглянулся, отложил инструменты и подошел к его постели. Сел на край, мягко погладил по запястью. — Не трогай глаз, я его потому и повязкой закрыл, чтоб рос себе спокойно. Эрс, тебе сейчас только укрепляющее можно. Снотворное — нет. — Риан... — тот опустил голову. — Пожалуйста. Не хочу туда снова! — Туда — это куда? — юноша погладил его по запавшей щеке, провел по краю ушной раковины. — Туда... К ним, — Эрс вздрогнул всем телом, но вовсе не от удовольствия. — Расскажи. Помнишь, как я рассказывал тебе о том, почему так боюсь неудачи в лечении? Проговорил — и стало легче. Расскажи мне, лучик. Молчание, повисшее после его просьбы, затягивалось. Наконец Эрс зашевелился, зашуршал одеялом, сползая ниже и утыкаясь носом в живот Риана. Сжался, согнулся вокруг него, пытаясь спрятаться хоть так. — Дир... он... я люблю его или... Не знаю! — он с трудом перевел дыхание. — Как отец, но другой. И тоже предатель! Или это я его?.. — Тс-с-с, так, — Риан поднял его, подтянул выше, лег, крепко обнимая и не позволяя снова сползти в свою самоуничижительную позу. — Подожди, свет мой, давай-ка по порядку. Спокойствие давалось тяжело, очень тяжело, особенно после ненавистного имени. — Давай с начала, Эрс. С самого-самого начала. Тот затих, а потом внезапно заговорил, горячо, бессвязно, едва придерживаясь порядка событий. Казалось, в нем прорвалась какая-то плотина, и теперь все, что лежало там, всплывает наружу, вырывается, как скопившийся в долго зревшем чирье гной. Говорил о том, как молоденький рыжий эльф влюбился в так похожего на отца воина. Влюбился по уши, не видя и не слыша ничего вокруг. Как видел в нем только хорошее, закрывая глаза на очевидную грубость и невнимание — лишь бы быть рядом, лишь бы попасть в чужую постель и остаться там. Как боялся, что надоест, и поэтому был согласен на все. Как не возражал ни когда Дир развлекался, запихивая в него бутыль от любимой настойки, ни когда позвал своего старого друга. На все это было наплевать — лишь бы оставаться рядом, снова ощущать это скручивающее узлом наслаждение. Пить мерзкую настойку, от которой потом долго подташнивало, подставляться чужаку, стараясь расслабиться и не подавиться, лаская Дира. Согласиться прийти к нему домой, а потом не возражать, когда в комнате почему-то становилось все больше и больше эльфов. И получать от этого какое-то мерзкое, извращенное удовольствие, достойное только шлюхи. Риан слушал, отрешенно глядя в любимое лицо, потом прервал бессвязный поток самообвинения, накрыв губы эльфа, целуя осторожно, бережно. Слизывал с его губ горький привкус этой исповеди, похожий на яд, снова целовал. «Шлюх не целуют, мой светлый. Ты не шлюха. И не был никогда. Я убью того, кто заставил тебя в это поверить. Растопчу его, как он растоптал твою любовь. А моей хватит на нас двоих, правда. Я буду тебя любить, может, когда-нибудь ты это увидишь и поймешь». Когда он отодвинулся, Эрс замолчал, прижался крепко, растерянный и разбитый. Теперь он походил на ребенка, потерявшегося, заплутавшего, не знающего, как выбраться к дому и теплу. — Еще и мать после... — как-то отстраненно сказал он. — А отец даже не пришел. Только Райл... Объяснял. — Райл — идиот, — сообщил ему Риан таким тоном, как утверждают прописные истины. — О твоей матери позволь мне промолчать. А вот отец... Ты уверен, что он знал о том, что произошло? Ты говорил с ним? — Нет, — Эрс отвечал вяло — сил после всего сказанного не осталось — Он всегда был рядом... Ближе мамы... А тогда даже не пришел! — Эльфы умеют слышать мысли на расстоянии? — допытывался Риан, не позволяя ему соскользнуть в апатию. — Ему должны были сказать. Райл. Или мама... — Ты уверен, что сказали? Нет? Тогда вот что, мой хороший. Когда ты окрепнешь, хотя бы немного, мы отправимся в земли эльфов. Найдем твоего отца. И ты у него спросишь, сам, лицом к лицу, почему он не пришел помочь тебе. Эрс слабо кивнул. Прижался ближе, чтобы окончательно оказаться в чужих руках — за последние два дня это стало его навязчивой потребностью. Повозился и задремал, вымотанный разговором в край. — Спи, я рядом, и я тебя никому не отдам. Даже кошмарам.***
Верее Риан присмотр за Эрсом не доверил. Пошел к Эдару, который все реже появлялся в поместье, переложив свои обязанности на Верею. — Я не упрекаю тебя в том, что твой сын или внук не хотят служить лорду, как служил ты, — разговор был нелегким, но нужным. — И в том, что тебе хочется покоя, тоже не упрекаю, Эдар, правда. Но мне нужно отлучиться, я не знаю, на какое время, и доверить эльфа и уход за ним я могу только тебе. — Куда вы собрались, господин? — старик внимательно вглядывался в лицо лорда, видя решительно сжатые губы и холодные, совсем взрослые сейчас глаза. — В земли эльфов. Но Эрс об этом знать не должен. Для него я уехал... в гарнизон по делам принца. — Совсем как отец... — проворчал себе под нос Эдар. Потом вздохнул, поднялся, опираясь на неизменную уже палку. — Езжайте, господин. Раз душе надо — все дело. Доброго вам пути. — Благодарю, Эдар. Отправлюсь прямо сейчас и отсюда. Эрс спит, но скоро должен проснуться. Дашь ему обычную дозу укрепляющего каждый раз после еды. Риан выпростал из-под ворота куртки амулет, взятый у эльфа, естественно, без спросу, сжал его. Окно портала распахнулось, и он решительно шагнул в него. Портальный зал был таким же, как и во все прошлые визиты, тихим и пустым. Никто не вышел его встречать. Риан уже давно подозревал, что встречают, только если заклятье передало, что нужна помощь, или если договаривались заранее. Его здесь никто не ждал, а помощь... Помощь ему бы не помешала, дом рыжей ветви был больше похож на лабиринт, но Риан надеялся встретить кого-нибудь, кто укажет ему путь. А пока он решительно нащупал замок серьги, о которой почти забыл, расстегнул ее и убрал в поясной кошель. И зашагал, выбрав один из коридоров. С рыжим эльфом — незнакомым, как и все тут, — он столкнулся буквально через пару поворотов. Тот шел куда-то, неся подмышкой книгу, и сначала скользнул по Риану чуть рассеянным взглядом. Потом взгляд стал удивленным, и он остановился. — Снэл? Нет, ты не... Ты кто такой? Риан коротко поклонился, вспомнив, что однажды, в одну из самовольных отлучек в земли эльфов из академии, они с Эрсом повстречались с таким же, как Риан, обращенным. Тот был архимагом, слишком ярким, слишком живым и подвижным, и Риана, желавшего тишины и отдыха, его присутствие стало тяготить уже через полчаса вынужденно-вежливой беседы. Снэл быстро понял это и откланялся. Больше они не встречались. — Меня зовут Ардериан Морвик, лорд Морвик. И мне срочно нужно видеть главу ветви. Подобное поведение поставило рыжего эльфа в тупик, но он быстро отмер, бормотнув что-то в духе «Ну, ладно...», и махнул следовать за ним. Без проводника Риан мог бы блуждать в этом лабиринте всю жизнь. А так минут за десять они добрались до места, и рыжий стукнул в очередную дверь, такую же деревянную и простую с виду, как и везде. Ответа он ждать не стал, вошел сразу, дверь была не заперта. — Орэйт, ты сейчас... Что случилось? — удивился сидящий за столом эльф. Его Риан смутно припоминал и даже имя помнил: Дорс. Тот самый глава ветви. Ему Риан поклонился чуть глубже, но преклонять колено не стал — Дорс не был его сюзереном. — Здравствуйте, милорд. Я хотел бы поговорить с вами. Наедине. — Я в библиотеке, отец, — сразу сориентировался его проводник и ушел, прихватив пару книг, лежавших на краю стола. Дорс на это никак не прореагировал — наверное, сам хотел отнести. Книги уж слишком выбивались из того образцово-идеального порядка, который царил в кабинете. Дорс тоже был какой-то строгий и серьезный — если бы не ощущение постоянно бурлящей в нем магии. Риан в прошлый раз не запомнил это, но сейчас очень остро ощущал, что перед ним стоит не просто маг — Великий. Тот, в ком сил, как в десяти таких лекарях, как он. Дверь закрылась, и Дорс встал из-за стола. Обошел его, присел на край. — Здравствуй, Риан. Что-то случилось с Эрсом? — он без труда вспомнил, кто к нему пришел, и как этот кто-то связан с его ветвью. — Да, — Риан собрался с мыслями, посмотрел в глаза эльфу-магу и, чеканя слова, короткими, рублеными фразами рассказал все, что узнал от Эрса. — Я требую расследования и справедливого суда для виновных, милорд. Силой плеснуло еще сильнее, рыжие брови взлетели вверх. Тонкая косица на виске Дорса качнулась, когда он наклонил голову на бок, будто по-новому разглядывая стоявшего перед ним молодого эльфа. — И кто же обвиняемый, а кто пострадавший? — Я обвиняю эльфа Дира и тех, кого он привел в свой дом, чтобы отдать им Эрса. Обвиняю лекаря Райла в том, что взялся лечить то, в чем был некомпетентен, не обратившись за помощью к старшим коллегам. Мать Эрса — но ее эгоизм и черствость, к сожалению, не являются преступлением против закона, — Риан горько усмехнулся, не опуская глаз. — Последнее, увы, так, — согласился глава ветви. — Но если Эрс пострадавший — то почему пришел ты? — Потому что Эрс сейчас прийти не может. Неделю назад он был ранен, я едва выходил его. К тому же, как вы считаете, стал бы он рассказывать это — вам, милорд? — Зато рассказал тебе... Понимаю. Ты хороший лекарь, Риан. Не согласишься когда-нибудь потом жить и работать здесь? — Когда-нибудь? — хмыкнул Риан. — Может быть. У меня ведь нет выбора, все равно лет через шестьдесят мне придется уйти, умереть для людей. Но не думаю, что мне захочется осесть здесь навсегда. — Тогда мы обсудим это еще раз. Что же касается Эрса... Когда встреча с прошлым не отразится на его здоровье? — Возможно, к концу зимы. Я приложу все усилия, чтобы поставить его на ноги как можно скорее. В конце концов, это и в моих интересах. — Из какой ветви Дир? — продолжил допрос Дорс. Риан напряг память, но Эрс никогда не говорил этого. Только то, что Дир был похож на его отца. — Из той же, что и Алэйл, — твердо сказал он. — Златоволосые? Ты уверен? По описаниям больше похоже на поведение воинов, хотя... — глава ветви неожиданно прищелкнул пальцами, кивнув своим мыслям. — Все верно. Воины. — Я не знаю, кем они были, — честно сказал Риан. — Милорд, я хотел бы поговорить с Алэйлом. У меня не так много времени. Дорс некоторое время рассматривал его, потом протянул руку, и откуда-то с полки ему на ладонь перелетели три камешка, просто немного отшлифованная галька. На каждом была выбита своя причудливая завитушка. У Риана дыхание перехватило, когда Дорс без всякого движения сплел заклятье телепорта, разделил его и наложил на каждый камушек. — Это — туда, откуда ты прибыл. Это — к лаборатории Алэйла. Не входи без предупреждения, он алхимик. Это — к двери моего кабинета, если нужно будет что-то спросить. Я буду тут еще часа три, потом оставлю записку, слуга проводит. Запомнил, где что? — Да, милорд. Какая же сила! Какая безумно притягательная сила, почти требующая подойти, окунуться в нее с головой, напроситься на ласку... Риан стиснул зубы и вспомнил тепло рук Эрса, его поцелуи. Наваждение отступило. — Благодарю вас, милорд. Он сжал нужный камешек в кулаке и без промедления шагнул в открывшийся портал. За белесой пленкой, легко пропустившей его сквозь себя, оказался не очередной коридор, а здоровенный цветущий куст. Над усыпанными яркими цветами ветками порхали крупные пестрые бабочки, и до Риана не сразу дошло, что стоит осмотреться. Как-то лаборатория — и куст... Лаборатория обнаружилась рядом. По крайне мере Риан решил, что одноэтажное здание, в которое упиралась вымощенная тропинка, это она и есть. Дверь была приоткрыта и внутри горел свет: на порог падали желтоватые блики. Еще оттуда доносилось какое-то едва различимое звяканье. Памятуя предостережение, Риан дошел до двери и постучал по косяку, стараясь, чтоб его услышали. Впрочем, вокруг было достаточно тихо, чтоб сухой четкий звук разнесся далеко. Звяканье стихло, пусть и не сразу. Теперь только капало что-то, медленно и равномерно. Риан обнаружил, что невольно подстраивает под это дыхание, отсчитывая про себя удары. Что ж, это было кстати — успокоиться и настроиться на бесстрастную оценку того, кто окажется перед ним. Отец Эрса... Было бы очень интересно сравнить их, хотя и бесполезно, уж это он понимал. Правильность своих мыслей он понял, когда вошел и увидел хозяина лаборатории, идущего к двери между многочисленных заставленных чем-то столов. Но все окружающее будто выпало из сознания, таким приближающийся эльф был большим. Он скорее напоминал человека: высокий, широкий в плечах, мускулистый, даже немного грузный. Было в нем и изящество, но какое-то совсем другое. Вторым шоком стало осознание, что у него короткие волосы. Эрс еще три года назад строго-настрого запретил Риану срезать косу, объяснив, что так делают только лишившиеся ветви эльфы. Алэйл был из таких. Остановившись напротив, он глубоко вдохнул несколько раз, будто принюхивался. Потом без всякого приветствия грубо уточнил: — Что с Эрсом? — Ранен. Выздоравливает. Очень слаб, — так же отрывисто отрапортовал Риан. И сощурился, вперившись в глаза эльфу так пристально, словно хотел увидеть в них его душу: — Значит, вы за ним следили и все знали? — Нет, — Алэйл отвернулся и пошел обратно вглубь лаборатории, предоставив гостю следовать за ним. — Но Орас и Снэл рассказывали о тебе. А от тебя пахнет Эрсом и болезнью. — Не знали... А что, это было запрещено — видеть сына, общаться с ним? — Тебе какое дело? — Алэйл остановился у стола, над которым возвышалась недоделанная стеклянная конструкция. Взял лежащую рядом трубку и начал осторожно припаивать её на место. — Если я спрашиваю — значит, есть, и немалое. А если вы не жаждете отвечать, значит, совесть нечиста? — Риан замер у стены, глядя только на этого странного эльфа, в котором не было практически ничего похожего на Эрса. — Ты спрашиваешь? — в голосе Алэйла появились то ли рычащие, то ли насмешливые нотки. — Понятия не имею, кто ты и какого лезешь в дела моей семьи! — Я? Андериан Морвик, лорд Морвик. Ну и немножко эльф, — Риан передернул ушами. — И еще тот, кто любит вашего сына. Этого достаточно, чтобы лезть в дела вашей семьи, до которых вам лично, насколько я понимаю, нет никакого дела? Трубку Алэйл все-таки допаял, наверное, прерываться было нельзя. Зато потом развернулся и обманчиво неторопливо подошел к Риану почти вплотную. Навис, больше похожий сейчас на распушившегося, ощерившегося зверя, чем на эльфа. — А что он об этом думает? — Когда он будет способен об этом думать, а не проваливаться в сумеречное состояние только от одного слова «люблю», я обязательно его спрошу. Риану пришлось задрать голову, чтобы смотреть в глаза Алэйлу, но взгляда он упорно не отводил. — Говори, — приказал Алэйл. — Только после того, как дадите слово не творить глупости, очертя голову, а сначала все обдумать. Алэйл очень медленно кивнул, соглашаясь на это условие. Юный эльф, глубоко вздохнув, скрестил руки на груди и спокойным, тихим голосом принялся рассказывать, не так кратко и рублено, как докладывал главе ветви, а обстоятельно, не упуская ни единой детали, ни одного эпитета, которые намертво врезались ему в память в ту ночь. Закончил он, когда почти охрип. — Это вс... Кулак Алэйла впечатался в стену на волосок от его уха. Риан моргнул, но даже не вздрогнул. Только ухо дернулось, мазнув по костяшке большого пальца Алэйла. Он молча ждал продолжения. Алэйл только тяжело дышал, закрыв глаза. — Где он? — наконец спросил он хриплым от ярости голосом. — Там, где сейчас ему лучше всего. И куда вы не пойдете, пока не успокоитесь достаточно, чтобы рассуждать не гневом, а разумом. Неожиданно Алэйл усмехнулся. Не пришлось даже уточнять — кто "он", Дир или все-таки Эрс. — Теперь — верю. Иди! Риан мысленно прикинул, сколько времени прошло с момента его ухода из Морвика. Эрс, верно, уже проснулся. Эдар его накормил и напоил зельем. Еще несколько часов в запасе есть. — Что вы намерены предпринять, Алэйл? — все-таки спросил он, уже развернувшись к выходу. — Тебе какое дело? — донеслось в ответ. — Дира не трону. Тебе оставлю. Заслужил. Риан фыркнул: сейчас ему несколько не до этой мрази. — Эрс очень любит вас. Очень. Пожалуйста, не предавайте эту любовь. Я приведу его, как только он поправится. К главе он, поразмыслив, решил не идти — он все сказал, что хотел, дело за Дорсом. Так что выбрал камешек-портал, возвращающий домой.