Жизнь за жизнь

      — Господин! Господин!       По плотно утоптанной тропинке от деревни к поместью неслась ватага малышей, среди которых Риан заметил и сына. Потому он сошел с крыльца, с наслаждением вдыхая свежий морозный воздух, потянулся и улыбнулся детям.       — Что случилось?       Кейто протопал ему навстречу и требовательно поднял руки, пришлось поднимать, чувствуя в груди немного колючий и тяжелый комок.       — Там дядя, — сообщил мальчик. — Усастый, как Элс.       — Что?       Риана иногда беспокоило то, что сын плохо выговаривает некоторые звуки, но никаких отклонений в его здоровье он не находил. Его дед, староста, говорил: перерастет. Потом уже до лорда дошел смысл сказанного.       — Ушастый, как Эрс? Ага, эльф, значит. А какой масти?       — Челный!       — Ага, значит, Алэйл. Хорошо, спасибо, что сообщили, — Риан кивнул старшим, и дети, радуясь, что новость пришлась кстати, унеслись обратно. Кейто остался, отказываясь слезать с отцовских рук, и Риан не нашел в себе сил заставить его. Не так уж и часто они проводили время вместе. А видеть чужие ошибки и повторять их стал бы только идиот, себя же к ним Риан не относил.       Кейто как раз дергал его за кончик косы, сосредоточенно пытаясь развязать стягивавший её шнурок, когда среди белого снега, засыпавшего все вокруг, показалось пятно темного, почти бронзового золота. В лаборатории Риан не обратил внимания, во что был одет отец Эрса, и сейчас с интересом рассматривал его одежду. Куртка, штаны, сапоги, даже опушка на капюшоне, небрежно откинутом на спину - все было подобрано в один цвет. От дыхания эльфа шел пар, кончики ушей покраснели, но он не обращал на это внимания, мрачно глядя на Риана.       Риан вернул ему взгляд, далекий от радостного, но вежливо улыбнулся:       — Приветствую вас на землях лордов Морвик, Алэйл.       — И тебе привет, — буркнул Алэйл, переводя взгляд на покрытые изморозью окна усадьбы. — Эрс где?       — Он отдыхает. Что привело вас сюда этим чудесным утром? — Риан не двинулся с места, загораживая собой дверь. Ему совершенно не нравилось то, как раздувались ноздри породистого эльфийского носа, как белели костяшки сжатых в кулаки пальцев и перекатывались желваки на челюсти Алэйла. С таким видом только каторжников пугать, а не с сыном разговаривать.       — Опять лезешь? — Алэйл спрятал руки в карманы, помрачнев еще больше.       Риан рассмеялся, хотя веселья не ощущал вовсе.       — Я в своем праве. А вот вы... — он обвел свободной рукой двор, практически не расчищенный от снега. — Сугробов много, выбирайте любой, охладитесь. Все равно в таком настроении я вас к Эрсу не пущу.       — Оно у меня такое уже полвека, — отрезал Алэйл.       — Заметно. Мухи дохнут на лету, а молоко скисает на лигу окрест? — фыркнул юноша.       — У тебя усы класные, — внимательно рассмотрев гостя, заявил Кейто. — Надо сапку!       — Сам-то не простудишься? — без труда поняв малыша, проворчал Алэйл. — Рукавицы где потерял?       — Папа не даст плостудиться, — гордо заявил мальчик. — У меня папа — лекаль и лолд!       Риан прятал расплывающееся в улыбке лицо в ворот его курточки.       — Но работы-то ему зачем прибавлять? — Алэйл тоже улыбнулся — он любил детей и был даже рад этому глупому разговору. — Или ты любишь болеть? Зелья невкусные. Вкусные даже я не делаю.       — Кейто крепкий мальчик. Солнышко, ты сегодня останешься здесь? — Риан спустил сына с рук, поправил его одежку и вытащил из рукавов запихнутые туда рукавички.       — Хочу к Элсу! — мальчик потянул его за руку, и Риан кивнул, внимательно глянул на нежданного гостя и распахнул дверь:       — Идемте, Алэйл.       Тот стукнул сапогами по краю ступенек, стряхивая снег, поднялся на крыльцо, опять замыкаясь в своей мрачности. Дом его не особо интересовал, он даже не осматривался по сторонам, просто шел следом, только куртку расстегнул — внутри все же было теплее, чем на улице.       Риан задержался, чтобы раздеть сына и оставить свой плащ в холле. И повел эльфа наверх, в свою спальню, где теперь валялся выздоравливающий Эрс. За прошедшую неделю он стал получше спать, есть нормальную пищу — пока лежал в беспамятстве, Риану приходилось поить его только зельями. Конечно, за такое время оправиться он не мог, но хотя бы уже спокойно сидел на постели, лениво листая книгу. Риан даже подставку под нее раздобыл: руки эльфа были еще слишком слабы, чтобы долго держать увесистый том.       Дернув ухом, когда открылась дверь и потянуло сквозняком, Эрс поднял голову, ожидая, пока вошедшие подойдут ближе — с кровати не было видно. Только быстрый топоток Кейто распознал сразу и улыбнулся, когда малыш подскочил к кровати и замер, серьезно глядя на лежащего.       — Мозно? — мальчик никогда не забирался на постель без разрешения. Да и вообще был воспитан так же, как и сам Риан, строго. Только в силу возраста еще не знал всех тонкостей этикета.       — Конечно, — Эрс похлопал по одеялу рядом с собой. — Только обнимать еще нельзя.       — Папа сказал, я знаю, — Кейто проворно вскарабкался на высокую старинную кровать, скинув сапожки на коврик, приткнулся под боком у эльфа и сунул нос в книгу. — А что ты читаесь? А мне мозно?       Риан покосился на замершего у двери Алэйла и прошел к алькову, сел в изножье кровати.       — К тебе гость, лучик...       Эрс, уже запустивший пальцы в пушистые волосы Кейто, невольно нахмурился. Третьи шаги были тяжелые. Кто это мог быть? Лилея, единственная, с кем он хоть как-то общался, ходила легко. Рука, лежащая на голове Кейто, даже не дрогнула. Зато вторая вцепилась в простыню так, что ткань сухо треснула.       — Эрс, — подошедший так, чтобы его видели, Алэйл уже не выглядел злым. Растерянным, пожалуй.       Риан пересел, осторожно отцепил руку эльфа от простыни, переплел пальцы в успокаивающем жесте.       — Все хорошо, лучик. Поговорите с отцом. Оставить вас?       — Кейто... Сходишь к Верее? Ненадолго, Риан тебя обратно позовет, и я тебе почитаю, — попросил Эрс таким ровным тоном, что мальчик встревожено покосился сначала на него, потом на Алэйла.       После недолгих размышлений он помотал головой и уткнулся носом в руку эльфа:       — Нет! Хочу с тобой.       Риан усмехнулся: у мальчишки было чутье, как у мага, хотя дара ему не досталось вовсе. И выбор между старательно вбиваемыми правилами поведения и правильными действиями он делал инстинктивно, именно тот, что нужен. Эрс явно не желал, чтобы его оставляли наедине с отцом, Кейто это почувствовал прекрасно.       — Кейто, — чуть строже произнес Эрс. — Нам нужно поговорить. А со мной Риан останется, не волнуйся.       — Холосо, — вздохнув, малыш сполз с постели и принялся натягивать сапожки, потом посмотрел на всю компанию взрослых, особенно долго задержав взгляд таких же пронзительно-голубых глаз, как у отца, на Алэйле, развернулся и вышел, не без труда открыв тяжелую дверь.       Только тогда Эрс позволил себе то ли вжаться в Риана, то ли притянуть его к себе — лишь бы оказаться рядом, спрятать лицо и не видеть отца.       — Зачем пришел? — глухо поинтересовался он.       — Твой лекарь мне все рассказал.       — И? — Эрс прижался еще сильнее, не зная, что теперь. Выходит, отец действительно не знал? Если ему потребовалось рассказывать? Но... Кем он теперь его считает? После... такого?       Риан видел, как мечется взгляд Алэйла, стараясь охватить сразу все: исхудавшее до невозможности тело сына, повязку, еще закрывающую его глаз, то, как бережно держит его в объятиях превращенный, как цепляются за его руку бессильные пальцы Эрса, как в последнюю надежду. И непроизвольно еще крепче и осторожнее прижимал к себе своего эльфа, укутывая его плечи одеялом. Шепнул:       — Тише, тише, лучик. Все хорошо.       Шаги он услышал и заранее напрягся, сам не зная, чего ожидать. Тяжелая рука легла на плечо, и Риан с изумлением понял, что присевший рядом Алэйл обнимает их обоих, осторожно гладя сына по спине.       — Хорошо, что ты не в Сайлу пошел, — тихий рык был взбешенным, но теперь Риан начинал понимать, почему Алэйл сказал, что это настроение — постоянное.       — И даже то, что я... рыжий... — Эрс с трудом выдохнул это, будто ругательство. — И ты ничего...       — Рыжая — Сайла, — отрезал Алэйл. — А ты — мой сын.       — Тогда почему... — Эрс поднял голову, все еще вжимаясь в Риана, но решившись наконец взглянуть прямо. — Почему не пришел тогда?       — Она запрещала, — Алэйл отвернулся. — Как я лишился ветви.       Но Эрс, кажется, понял. Поднял руку, потянулся прикоснуться к короткому ежику темных волос — и отдернул, будто обжегшись.       — И своя ветвь тебе была важнее?       — Эрс...       — Важнее, чем я?       — Эрс, если бы Риан попросил?..       Тот замолчал, переваривая услышанное.       Риан, на своем имени насторожившийся, нахмурился и потребовал объяснений:       — А теперь, пожалуйста, мне, глупому, расскажите, что значит — если бы я попросил?       — Сайла — моя бывшая жена, — Алэйл отпустил их, просто сел рядом, недовольный, но готовый дать объяснения. — Я был из златоволосых, но из-за нее попытался создать свою собственную ветвь.       — Неудачно, как я вижу. Но почему не наплевали на запрет видеть сына? Вы же отец! Я еще понял бы, если б родилась дочь, мать девочку научит тому, что положено знать женщине.       — Эрс в ветви, — взгляд Алэйла опять потяжелел. — Я — никто. Бесполезен, несмотря на то, что архимаг.       Риан снова возвел глаза к пологу, мысленно скрещивая всю лесную нечисть с тупоумными эльфами.       — Не понимаю. Просто не понимаю и понимать не хочу. У эльфов много архимагов, которыми можно раскидываться, как мусором? Зажрались... Нам бы хоть завалященького.       — Умный — разберешься, — Алэйл снова потянулся погладить сына по спине, и тот самую каплю расслабился, неуверенно прислушиваясь к прикосновениям, которых не ощущал очень давно. С полсотни лет, а то и больше.       Он понимал отца — ветвь это действительно... Род, семья, дом. Все сразу и даже больше. И ни одна ветвь никогда не бросала своих детей — как бросила Сайла. Просто они не знали, как не знал и Алэйл. А хотел ли он знать? Наверное хотел, раз пришел. Но почему тогда не спросил раньше? Из-за ветви? Или из-за матери? Или все-таки потому, что он рыжий, а значит то, с кем он спит — его личное дело? И отец просто не хотел вмешиваться в то, в чем ничего не понимал?       От всех этих мыслей Эрса замутило. Нужно было успокоиться, попытаться разобраться.       — Я побуду один, хорошо? Риан...       — И надумаешь сейчас себе с три телеги шишек, которые потом разгребать мне. Спрашивай. Просто спроси, лучик, ведь на то же язык дан, чтоб го-во-рить, — юноша приподнял его голову. За три года уже понял, что в голове у эльфа такие катакомбы, а в них живут такие выползни, каких ему в жизни видеть не доводилось. А теперь с ними приходилось бороться.       — Я не знаю, о чем спрашивать, — растерялся Эрс.       Риан вздохнул. Покусал губу, обдумывая, удивленно распахнул глаза, когда Эрс провел пальцем, высвобождая ее из зубов, спасая от очередного издевательства. Ушам стало тепло, внутри плеснуло жаром.       — Эрс хотел спросить, было ли вам, Алэйл, плевать, с кем он в постели кувыркался, потому, что он такой вот масти, или потому, что вы — не такой масти? — как можно более дипломатично сформулировал он вопрос, безошибочно угадав, что мучило любимого, и перевел взгляд на старшего эльфа.       — Что? — моргнул Алэйл, ничего не поняв.       — Риан! — Эрс сжал руку юноши, и тот впервые увидел эльфа смущенным и даже — вот чудо! — покрасневшим. Совсем немного, но все же.       — Что — Риан? Я тут извращаюсь, вежливо пытаюсь. Или мне напрямик спросить, потому что архимаги эльфийские маленько пришибленные все и нормально не понимают? — Риан прикусил язык, помотал головой и выдохнул: — Извини, лучик, наверное, ты прав, мне лучше уйти.       — Да уж лучше напрямик, чем твоими лордскими словами! — не выдержал Эрс, дернув его за ухо. Вышло естественно и просто, будто всегда так делал. Злость улетучилась, и Риан выдохнул свободнее, улыбнулся.       — Так уж привык, прости. Вот и спрашивай его, зря ли я в эльфийские земли мотался и шороху там наводил? Не прошло и года, видишь, явился, сидит, весь в твоем распоряжении.       Алэйл и впрямь сидел, глядел, терпеливо и немного тоскливо. Будто видел то, что он сам когда-то упустил. Наверное, действительно нужно было о многом поговорить. В глазах отца раньше не было такой тоски и одиночества. Эрс не был лекарем и не умел лечить такое, его самого грызли страхи и сомнения, но... Он потянулся, поцеловал Риана в висок. Все-таки тот в любой ситуации оставался лордом и лекарем. И сейчас лечил, кажется, их обоих.       Поймав ладонь отца, привычно большую, со странно мягкой кожей, Эрс задумался, решая, с чего начать.

***

      Зима катилась к завершению, но февраль здесь, на севере, самый лютый месяц, когда землю сковывает жуткими морозами, и даже в солнечный день дыхание перехватывает от холода. А про вьюги и говорить нечего. После одной такой Морвик замело по крыши. Риан, глядя сквозь протаянное в узорах инея оконце во двор, посмеивался:       — Хорошо же. Много снега — земля напитается водой, зерно взойдет. Главное, чтоб весна выдалась теплой, и грязь быстрее просохла.       Кейто уже третью ночь ночевал в поместье, так что Риан не сомневался: засыпанной дорогу сюда не оставят, староста прикажет расчистить. Пока же у них хватало дров и продуктов, в подвалах поместья всегда, даже в самый недород, лежали неприкосновенные запасы зерна и прочего, что могло помочь пережить голодный год. Только таких уже давненько не случалось. Запасы обновлялись каждый год, нечего зерну залеживаться.       — Лучик, нас сегодня ждет великое покорение снежных гор, — сообщил он эльфу, который на руках тащил сонного и недовольного Кейто умываться.       — Опять холод, — проворчал эльф, который после ранения сделался особенно теплолюбивым, и старался побольше времени проводить в натопленных комнатах.       За прошедший месяц он ожил, при этом помолодел так, что стал совсем другим. Риан иногда глядел на него и не узнавал: где воин, которого он встретил? Скорее уж это был почти его ровесник — чуть старше, но менее уверенный в себе, еще не понимающий, чего он хочет от жизни и от себя самого.       — Ничего, лопатами помашем — так согреемся, что рубахи можно будет отжимать, — рассмеялся Риан, подошел, не стесняясь пытавшегося расплескать воду из таза сына, крепко поцеловал своего эльфа.       Эрс вызывал в нем вполне закономерные желания, но Риан сдерживался, как мог. Берег его, окружал заботой, лаской, отдариваясь за те три года, что Эрс поддерживал его в академии. Да и просто — потому что хотелось. О своих чувствах, правда, молчал, не зная, как подступиться к этому разговору и стоит ли? Слова Эрса, сказанные в самом начале той страшной исповеди, жгли внутри, то позволяя надеяться, то лишая этой надежды.       — И Кейто тоже, когда он весь в снегу изваляется! — фыркнул Эрс, когда они наконец отодвинулись друг от друга. Фыркнул скорее потому, что с трудом отступил на шаг назад — очень хотелось прижаться плотнее и...       Сзади грохнуло — Кейто уронил таз, и Эрс был ему так благодарен, что даже ругать не стал, только ушел за сухой одеждой.       Риан проводил его тоскливым и голодным взглядом, подышал, успокаиваясь, и принялся собирать воду с пола. Кто б сказал ему, что будет вот так желать мужчину да еще и эльфа — не поверил бы, счел горячечным бредом. Но желал же, не хватало ему почти невинных ласк, которыми одаривали друг друга, пока Эрс не набрался сил. И знал, что тоже желанен, сейчас вот, например, еще как хорошо почувствовал, чуть не задохнулся, так старался стон задавить внутри.       Но сперва дела. Зимой в поместье дел мало, и необходимость разгрести от снега двор Риан воспринял как благо — сидеть в доме уже надоело, а выехать в тот же лес он не мог, пока не поправился Эрс. Зато теперь эльфу нужно было побольше двигаться и хорошо питаться. За последним дело не стало — Верея отлично готовила, а первое обеспечила пролетевшая над Морвиком вьюга.       День был великолепный, яркий, солнечный, снег искрился, как россыпи чистейших бриллиантов и граненого серебра, и Риан, поколебавшись, все же предложил Эрсу закрыть только недавно восстановившийся до конца глаз повязкой — он еще был слишком чувствительный. Тот не возражал, глаз и так от холода все время слезился и попросту мешал. Да и одним глядеть было уже вполне привычно, наловчился как-то.       Маханию лопатой Эрс предпочел бы махание мечом в холле, но Риану было лучше на улице, а Кейто... Кейто напоминал Эрсу диковинную рыбку, то и дело нырявшую в сугробы с головой. Счастливый визг мальчика слышен был, наверное, и в деревне.       Эрс его не одергивал, сосредоточившись на том, чтобы делать дело. Руки еще подрагивали от нагрузки, он быстро выдыхался и часто присаживался на расчищенное первым крыльцо передохнуть. Слабость злила, но успокаивало теплое понимание, что это ненадолго, как и с глазом. Просто потерпеть, и все восстановится — Риану Эрс доверял безгранично, а тот обещал.       Вышла Верея, принесла три кружки с горячим ягодным отваром на меду. В личной эльфа кружке кроме меда изрядно плескалось и укрепляющего зелья. К отвару прилагались пироги с яйцами и соленой зеленью — такой себе завтрак. Проголодавшимся мужчинам, да и ребенку — на один зуб, тем более, на свежем воздухе.       В какой-то момент Эрсу вдруг показалось, что это сон, который он видит, уснув в какой-нибудь очередной дешевой таверне, потому что все деньги опять ушли на лекарей и снаряжение. Прислонившись к поддерживавшему крышу столбу, он помотал головой, обернулся на Риана, помогавшего Кейто разломить пирог.       Юноша подмигнул и протянул ему исходящую аппетитным паром половинку:       — Ешь, лучик, пока горячее. Вкуснотища, правда?       Нет, он не был порождением сна. Особенно, когда подошел, обнял, потерся замерзшим носом о мех на новенькой, подбитой волком, куртке. Здесь, дома, Риан мог себе позволить побаловать того, кто ему дорог, небольшими подарками: теплой курткой, заказанной у лучшего на шесть деревень мастера, новыми сапогами и перевязью, украшенной серебряной пряжкой. Правда, Эрс принимал это с трудом, но в такие моменты спасало напоминание, на чьи деньги они жили целых три года. И то, что подарки были не праздными, а рабочими.       — Пошли в дом? — предложил Эрс, совсем уж намахавшись лопатой.       Они расчистили почти весь двор, прокопали дорожку к воротам. Риан кивнул, забрал у него орудие труда, собираясь унести под навес, когда ему в плечо прилетел неумело слепленный снежок.       — Попал! — радостно взвизгнул Кейто и скатился по утрамбованному в горку снегу.       — Ах, ты та-а-ак! Ну, держись! — рассмеялся Риан, бросив лопаты, и зачерпнул горсть снега.       Следующий снежок полетел в Эрса — и тот, даже не успев осознать, увернулся, будто от удара. И замер, растерянный, не очень понимая, что происходит.       Риан подошел, вложил ему в руку почти готовый снежок.       — Это игра, лучик. Детская забава.       — Кидаться снегом? — тот непонимающе поглядел на рассыпчатый белый ком.       — Ну, вот когда ты так говоришь, во мне восстает лорд и начинает читать нотации, мол, отпрыску древнейшего благородного рода...       Снежок полетел ему за шиворот в мгновение ока. Риан охнул и запрыгал, вытрясая липкий холодный комок.       — А-а! Все, ну, держись!       В итоге его и закидали снежками — в меткости Эрсу отказать нельзя было. Правда, потом эльф совсем выдохся, и уже только сидел, глядя как Кейто перекидывается с отцом. Тот вскоре взял ребенка под мышку, не слушая возражений, помог встать эльфу и поволок обоих в лекарскую — парить ноги и отпаиваться горячим. Туда же Верея принесла и нормальный завтрак: наваристую кашу с мясом, моченые яблоки и пироги, только уже с ягодами, которые здесь заготавливали каким-то особым образом, сохраняя весь их вкус и полезность.       После такого Эрс только и мог, что доползти до постели и свернуться под одеялом, рассеяно шевеля ухом: устроившийся у камина Риан тихо читал Кейто какую-то книгу. Но сил вслушиваться не было, и Эрс задремал, спокойный и счастливый.       Риан еще позанимался с сыном счетом и письмом, оттер его мордашку и руки от чернил, поиграл с ним снятыми с чердака солдатиками, кубиками и резными деревянными фигурками зверей, после чего уложил Кейто спать в детской и тихо вернулся в свою спальню. Разделся, складывая вещи на стуле, потихоньку скользнул под теплое, на утином пуху, одеяло, ввинчиваясь в объятия эльфа так, чтобы не сильно его потревожить. Но тот все равно почуял, потерся, вжимаясь пахом в бедро. Риан не сдержал стона, желание, с самого утра тлеющее внутри, вспыхнуло, как костер, в который щедро плеснули масла.       От этого Эрс проснулся окончательно. Поморгал, потом понял, в чем дело, и недолго думая принялся целовать Риана. Хотелось хоть как-то показать, насколько же хорошо, и Эрс ласкал языком шрам на губе, ловил пальцами края незаметных под мороком ушей, скользил второй рукой вдоль спины, оглаживал, зная, что от этого Риан заводится мгновенно.       Изящная фарфоровая баночка с мазью, изготовленной самим Рианом, оказалась в руке эльфа, как заколдованная. Может, в самом деле заколдованная? И так юный маг ненавязчиво подталкивал любовника к желаемому? Во всяком случае, потирался об него Риан совершенно недвусмысленно, выгибал спину, подставляя самые чувствительные участки под ласкающую руку.       Но вместо этого Эрс аккуратно вложил баночку в сжимавшиеся от удовольствия пальцы. Замер, не зная, как объяснить, почему это очень надо.       — Риан, пожалуйста... Чтобы сейчас, когда хорошо...       Юноша замер на секунду, посмотрел темными от желания глазами, кивнул, понимая. И удержал, не позволив перевернуться на живот, скользнул сверху, опираясь на руки, принялся целовать, отмечая жаркими прикосновениями губ и языка каждый клочок кожи.       Пытаясь запомнить все до одного прикосновения, Эрс поднял руки, сцепил их под подушкой, чтобы уже точно не сорваться, не начать ласкать самому. Сейчас нужно было другое. Запомнить, впитать, заменить этими горящими на коже следами память о прошлом. Самому раздвинуть ноги, но не униженно выпрашивая, не подчиняясь легшим на бедра рукам, а потому, что этого хотелось, именно так, именно здесь и сейчас, именно с Рианом.       Не было холодных капель резко пахнущего алхимическими реагентами масла, вместо него кожи коснулась согретая в ладонях мазь, пахнущая травами, ласковые, уверенные пальцы, никогда не причинявшие боли, закружили, разминая, поглаживая. Губы, будто взявшись вытянуть душу, ласкали и нежили, сжимаясь, скользя, отпуская и снова ловя, чтоб погрузить в жаркое блаженство.       Дир никогда не делал так. И никогда бы не сделал. Это не его, не он... Эрс зажмурился, чтобы не видеть, но все равно точно знать: с ним Риан. И иначе уже не будет.       Риан взял его, только уверившись, что Эрс не заметит перемены — не до того ему. И постарался подарить столько же наслаждения, сколько испытывал в его руках сам. И еще больше. И лучшим подтверждением, что у него это вышло, стало тихое «Риан...», выдохнутое Эрсом, уже бездумно, неосознанно, на самой грани.

***

      — Не понимаю, что от меня потребовалось главе ветви, — Эрс нервно сжал рукоять меча, глядя перед собой.       Эльф, принесший им это известие, ничего не объяснил, только сообщил время, когда им нужно было отбыть из Морвика. И теперь Эрс с Рианом стояли у дверей кабинета и ждали куда-то запропавшего Дорса.       — Успокойся, лучик. Не думаю, что ему нужно что-то особенное. Скорее всего, от тебя потребуют дать показания, — Риан положил ладонь на его запястье, погладил там, где под кожей резко частил пульс.       Почему-то в такое простое решение проблем Эрс не верил. Показания? Великому достаточно было убедиться, что Риан не лжет — а дальше уже можно было разбираться, это уже было достаточным основанием. Тогда что Дорс задумал?       Ответ на этот вопрос, появившийся в конце коридора, заставил его шарахнуться назад, вжавшись спиной в стену.       — Эй, мелочь рыжая! — врезавшийся в память голос звучал все так же грубовато и надтреснуто. У всех, кто слишком уж любил настойку, голоса были такие.       Риан зашипел, уши прижались как у кота, а волосы на загривке почти встали дыбом.       — Мрас-с-с-сь, убью!       Сейчас ему будто алая пелена на глаза упала — стало безразлично, что черноволосый воин, идущий к ним обманчиво-медленным шагом, крупнее раза в четыре, если не больше, что до него Риану разве что допрыгнуть с лавочки, чтоб сравняться в росте, а из оружия — только лекарский нож на поясе. Даже такие же массивные эльфы — сколько их там шло за своим командиром, — стали абсолютно безразличны. На месте удержала только рука Эрса, который вцепился до хруста, не в попытке удержать, а ища хоть какой-то защиты.       — Это из-за тебя нас, что ли, сюда дернули? — воин подошел ближе, остановился, насмешливо разглядывая Эрса. Риана он будто и не заметил.       — Я рад увидеть столько рыжих разом, но меня ждут дела. Что ты устроил-то?       — Н-ничего... — Эрс быстро облизал пересохшие губы.       Риан опомнился от боли: пальцы у Эрса были железные, даже сейчас, когда он еще не полностью оправился от ран и слабости. Шагнул вперед и в сторону, закрывая собой рыжего эльфа, вскинул голову. Голос звенел вызовом:       — Это я устроил, здоровяк. А что — скоро узнаешь. А вот интересно, ты один ходить среди рыжих побоялся, да? Свиту за собой приволок, гляжу, чтоб спину прикрывала. Ай-яй-яй, а я-то про черноволосых слышал, что они смелые.       Дир глянул на него удивленно, как на брехливого щенка. Разноцветные волосы вызвали краткое замешательство, но потом он осознал рыжий цвет половины прядей и толкнул раскрытой ладонью, заставив отступить назад.       — Знай свое место, лекаренок. Мелкий, я тебя спрашиваю. Язык опять проглотил, да? Так аккуратней надо быть.       Кто-то за его спиной тихо хохотнул — видно вспомнил конкретно этого рыжего.       Потом Риану рассказали, что было и как это выглядело со стороны. Он сам помнил произошедшее очень смутно. То ли взыграла древняя, таящаяся в крови гордость, то ли просто толчок чужой ладони стал тем, что стронуло с места лавину ярости внутри его разума, но Риан, замахнувшись от всей души, хлестнул воина по щеке сложенной особым образом ладонью, как когда-то давно его научил староста. Только пощечина, даже такая, вряд ли причинила бы здоровенному эльфу столько же вреда, как она же, но приправленная стихийно прорвавшейся магией. Риан полыхнул, словно рыжий факел, обжигая щеку, висок и половину головы Дира. Амулеты, которых на воине было, как побрякушек на шлюхе, сработали с секундным опозданием, гася чужую магию. Они просто не были рассчитаны на сырую силу, которой плеснул лекарь.       Правда, потом Риан кулем сполз на пол, потому что изнутри будто вылилось что-то, и на освободившееся место пришел дикий холод. Тепло рук Эрса, подхватившего его за плечи, ощущалось даже сквозь одежду, будто теперь уже он горел, пытаясь согреть и забрать этот холод.       Потом были какие-то голоса, шаги, смутные тени...       Сознание более-менее вернулось, когда плеснуло знакомой магией. Сначала по чуть-чуть, по капле, потом она потекла уже широким потоком, и Риан открыл глаза, увидев сосредоточенное лицо Дорса.       Его еще трясло от озноба, и потому слова благодарности он выговаривал под стук зубов, накрепко сжимая сведенными в судороге пальцами рукав Эрсовой куртки, потому что отпустить не получалось. Правда, отойдя, ощерился, зашипел уже на главу: дошло, чьих рук делом была эта «случайная» встреча в коридоре:       — Зачем?!       — Это было доходчивей любых слов, не так ли? — спокойно поинтересовался тот, не убирая руки с груди Риана.       Стоявший за его спиной чернявый эльф кивнул, соглашаясь. Этот был не таким массивным, как Дир. Скорее, высоким, крепким, даже на вид очень ловким и вертким. И, что неожиданно — пожилым. Лицо у него было какое-то очень уж резкое, со слишком тонкими сухими губами. Вокруг глаз короткими линиями залегли морщины, а уши, у всех эльфов стоявшие прямо, у него чуть обвисли, придавая комичный вид. Но смеяться не хотелось, больно хорошо чувствовалась его сила.       — Для приговора этого вполне хватило, — вкрадчивым голосом согласился он.       — Какого приговора? — Риан пошевелился и снова затих в крепкой хватке любимых и родных рук своего эльфа.       Дорс чуть сдвинулся в сторону, и Риан увидел длинные черные пряди, лежащие на полу коридора. Поморгал, пытаясь понять, что бы это могло значить, потом дошло, когда вспомнил коротко стриженую голову Алэйла. Сначала Риану хотелось возмутиться: мыслимое ли дело, наказывать насильника так легко? Но рот он так и не открыл, решив сначала выяснить у отца Эрса всю степень тяжести подобного наказания.       — Мы домой, — тихо сказал Эрс, когда глава его ветви наконец закончил делиться с Рианом силой.       Кивнув, Дорс напомнил:       — Морок, — и без вопросов создал портал, усмехнувшись вслед им двоим.       Эрс поддерживал с трудом ковыляющего Риана за плечи, тот шарил рукой по уху, поправляя неловко вдетую серьгу. И ни один из них не заметил главного: дом ветви Эрс уже не считал домом.