Наследие Смерти.

      Драко рвало. Рвало страшно. Даже когда в его желудке ничего не осталось, он не мог остановиться. Стоило Снейпу протянуть крестнику флакон с зельем, как Драко забился в угол и стал смотреть на крёстного глазами, полными ужаса.       Снейп хотел последовать за ним, но увидев затравленный взгляд крестника, в котором плескались шок и омерзение, замер, словно упёршись в невидимую стену. Постояв какое-то время, Снейп вернулся в своё кресло и устало сел в него. Весь его путь Драко провожал настороженным взглядом. — Он не всегда был таким, Драко. Его изначальные идеи были по сердцу не только чистокровным, но и полукровкам. Даже многие маглорождённые были вынуждены признать его правоту и необходимость тех реформ, которые он собирался провести. Именно в то время я и познакомился с ним. Он умел убеждать в своей правоте, вдохновлять, вести за собой. Его харизма, аура силы и власти — всё это создавало неописуемый коктейль. Он умел зажечь сердца своих сторонников. Именно сторонников, а не слуг. — Т-т-ты, ты убил ту дев-в-вочк-к-ку… — Ты о принятии тёмной метки? Или, как выяснилось позже, Рабского Клейма? Да. Для меня это условие стало неожиданностью. Люциус не мог предупредить меня об этом моменте из-за его приказа. Я долгое время не виделся с Тёмным Лордом. Он выдал мне книги из родовых библиотек своих сторонников, деньги на опыты и эксперименты, лабораторию, о которой я не смел даже и мечтать. Это заняло всё моё время. ОН раскрыл передо мной ВСЕ двери, которые для меня были навсегда закрыты нашим сословием. Ведь я полукровка. И да, ЕМУ об этом было прекрасно известно. ОН дал мне будущее, как и многим подобным мне. ОН видел во мне талант. Ради меня он сделал исключение, и я чувствовал себя особенным. Как я уже сказал, я не знал о тех изменениях, которые произошли с ним за время моего ученичества, а потом… Потом было поздно. Он слишком много сделал для меня. Да и не в этом дело. Мог ли я в тот момент отказать Тёмному Лорду? Да! Не удивляйся, Драко, как я уже говорил, Тёмный Лорд далеко не сразу стал чудовищем… — Тогда почему ты?… — Твой отец, Драко. Твой отец. Он поручился за меня. Поручился в школе. Поручился перед партией чистокровных волшебников. Поручился перед друзьями и союзниками. Поручился перед Тёмным Лордом. Если бы не твой отец, я бы давно умер от голода. — Но ведь…       Снейп грустно усмехнулся: — Талант — это далеко не главное, чтобы выбиться в нашем обществе. Не в нашей стране. — Я по-прежнему не понимаю. — ПОТТЕР! — закричал Снейп. — ЭТОТ СУЧЁНОК, РОДИВШИЙСЯ С ЗОЛОТОЙ ЛОЖКОЙ ВО РТУ, С ПЕРВОГО ДНЯ ШКОЛЫ ПОСТАВИЛ СВОЕЙ ЦЕЛЬЮ УНИЧТОЖИТЬ МОЮ ЖИЗНЬ! И ДОЛЖЕН ПРИЗНАТЬ, ОН ПРЕУСПЕЛ В ЭТОМ!       Драко подождал несколько минут, чтобы его крёстный взял себя в руки и, покачиваясь, вернулся в своё кресло. Спустя минуту Снейпа прорвало: — Ты очень похож на Джеймса Поттера, Драко. Не внешне. Внутренне. Так же, как и Джеймс, ты вырос в роскоши. В этом нет ничего плохого, но ты, как и Джеймс, привык получать желаемое. Так же, как и он, ты считаешь, что тебе все обязаны, потому что ты из древнего рода Малфоев! И этим всё сказано! А ведь я помню наши разговоры. Помнишь? Ты желал получить в друзья знаменитого Гарри Поттера! Впервые в жизни ты не получил желаемое, и ты закатил истерику. Тебе бы ещё слюнявчик на шею нацепить.       Страх Драко перерос в возмущение: — Я не… — И эта истерика длится уже четыре года, — безжалостно отрезал Снейп. — Я читал его дело, Драко. Знаешь, с какими словами его дал мне директор Тревор? «Я уверен, что Вы найдёте много общего со своим детством».       Снейп призвал два бокала и бутылку огневиски. Под ошарашенный взгляд Драко, Снейп, налив два бокала, протянул один из них ему. — Директор Тревор оказался прав. У меня с Гарри Поттером действительно много общего. Мы оба знаем, каково быть сиротами и изгоями в обоих мирах. Мой отец был садистом, Драко. Он любил вымещать на мне и моей матери свою злость кулаками. Но в отличии от Гарри Поттера, я знал материнскую любовь и мог ощущать её гордость за собственного сына… Пусть и не долго.       Снейп налил для себя очередной бокал. — Крёстный, почему ты ненавидишь Гарри Поттера?       Бокал Снейпа замер возле его рта. — Я должен знать!       Снейп молчал. Молчал долго. Когда Драко уже решил, что ответа не дождётся, Снейп заговорил: — Мой отец был пьяницей и садистом. Разумеется, во всех его бедах были виноваты я и моя мать. Ведь мы… Не такие. Прям один в один, как в ситуации с Гарри Поттером. Что? Ты не в курсе подробностей? — Отец. Он… — Я понял. Я дам тебе копию той папки. Так вот. Жили мы в впроголодь. Поддержки от моего деда, отца моей матери, мы не видели. Ему было плевать на собственную дочь. В общем, я ходил голодным, избитым и в заплатанных обносках. Правда, — грустно усмехнулся Снейп, — по сравнению с теми обносками, который носил твой дядя, я выглядел аристократом. Что? Я надеюсь, что ты не будешь отрицать ваше кровное родство? Так вот. Друзей у меня не было. Отчасти из-за того, что маглы чувствовали, что со мной что-то не так. Отчасти из-за того, что я и сам не стремился к дружбе с ними. Пусть я и полукровка, но я волшебник!       Драко понимающе кивнул головой. — В общем, я был типичным забитым и голодным выкидышем от обоих миров. Так было до того момента, когда однажды в парке я увидел двух девочек. Одна из них стояла возле качелей и с восторгом и завистью смотрела на свою младшую, как выяснилось, сестру. Вторая девочка, с ярко рыжими волосами и изумительно зелёными глазами, раскачивалась на качелях. Её глаза! Даже на таком расстоянии я разглядел насыщенный цвет её глаз. И вот, когда качели подняли девочку на максимальную высоту, она спрыгнула.       Драко смотрел на то, как лицо его крёстного молодело. На искреннюю и счастливую улыбку, которую он раньше никогда не видел. — У меня в тот момент чуть сердце не остановилось. Как минимум тяжёлые переломы ей были обеспечены. Ты не представляешь моего изумления, когда вместо крика ужаса по парку разнёсся её смех. Меня словно молнией ударило. Она, словно пёрышко, парила в воздухе, аккуратно спускаясь на землю. Когда она коснулась земли, я понял, что это моя судьба. — Ты влюбился? — Не просто влюбился, я заболел Лили Эванс. — Что? Мать Гарри Поттера?       На лицо Снейпа набежали тучи. — Да, мать Гарри Поттера. Ещё до школы я и Лили стали лучшими друзьями. Всё свободное время мы проводили вместе. Я рассказывал о волшебном мире. Она… Она дала мне всё. Она стала светом в моей жизни. Моей опорой. Моей целью. Моей жизнью. Даже поступив в Хогвартс на враждующие факультеты, мы не потеряли связи. Наоборот, наша дружба стала только сильней. Я был уверен, что однажды её чувства перерастут в то же, что я испытывал к ней. — Тогда, как же получилось, что… — Поттер! — выплюнул Снейп. — Он увидел оборванца, за чей счёт можно развлечься.       С этими словами, он подошёл к шкафу и, достав пухлую папку, передал её Драко. — Что это? — Это моя медицинская карта. Я забрал её из Больничного Крыла.       Пока Драко просматривал содержимое, Снейп продолжил: — Как видишь, большую часть своего времени я проводил на больничной койке. — Это всё с тобой сделал Поттер? — Поттер? Не-е-ет. Он был для этого слишком умён. Он был генератором идей. — Гене… что? — Магловское выражение. Это означает, что он придумывал идеи. Они сыпались из него не переставая, как горох из бездонной сумки. А вот исполнителем был твой дядя, Сириус Блэк. — Но почему… — А почему нет? — Перебил его Снейп. — Ведь это так весело, избить и унизить изгнанного полукровку. Кто осмелится перечить наследникам чистокровных семей? Кто заступится за сироту, у которого нет ни родственников, ни покровителя? Так же, как и ты, они были уверены, что имеют на это полное право. Ведь тебе тоже нравится издеваться над Гарри Поттером. — За Поттера заступается Дамблдор. Постоянно прикрывает его. — Вот как? — Снейп выгнул бровь. — Ну-ка, назови хотя бы один случай, когда Дамблдор заступился или прикрыл Поттера.       Спустя пять минут молчания Снейп выдал: — Я так и думал. Вернёмся к Джеймсу Поттеру и его дружкам. «Мародёры» — так они себя называли. Они бы себя ещё «педофилами» обозвали. Тогда бы им вообще стало падать ниже некуда. Несколько раз из-за их «розыгрышей» я был на грани жизни и смерти, после чего их чувство самосохранения просыпалось, и они, на некоторое время, оставляли меня в покое. Однажды Блэк попытался скормить меня своему другу-оборотню. — Люпину? — Догадался? Да. Люпину. Поттер понял, чем это им всем грозит. Убийство мага, пусть и полукровки, на нейтральной территории… Нет, родственники их, конечно, отмазали бы от суда, но Магия! Её не подкупишь и не запугаешь. Спасая меня, он на самом деле спасал своего друга Сириуса. Но Магия всё равно повесила на меня Долг Жизни. — Дамблдор знал об этом? — Разумеется. — И? — Что и? Что могли предложить я и моя мать, которую изгнали из рода? — Очевидно, значительно меньше, чем лорды Поттеры и Блэки, — сказал понятливый Драко. — Но ведь Дамблдор ненавидит аристократов. — Ну, разумеется. Ведь вы не желаете делиться властью. По его мнению, вы её просто не достойны. А вот он…. — Пф. Можно подумать. Значит, когда тебя чуть не загрыз оборотень, он прикрыл Поттера и моего дядю? — Не просто прикрыл. Дамблдор указал мне моё место. Не аристократы, как следовало бы ожидать. Дамблдор! Более того, он вырвал у меня слово не распространятся об… этой шалости. И искренне выразил сочувствие, что надорванное здоровье моей матери может ухудшиться. В тот же год она умерла. В день её похорон, Дамблдор прислал письмо с советом не совершать глупостей. — Ты хочешь сказать, что они убили… — Нет. Но поняв, что шантажировать меня нечем, намекнули, что я могу отправиться вслед за своей матерью.       Драко некоторое время переваривал эту новость. -Ведь я, как и Гарри Поттер, сирота. У меня не было покровителя.       Драко не верил своим ушам. Одно дело, маглорождённые или полукровки. Но это же его крёстный! Не только его отец, даже Тёмный Лорд особо выделял заслуги крёстного! — Но как же вышло так, что Лили Эванс вышла замуж за этого… Поттера? — Это моя вина. Лили единственная, кто опустил Поттера с небес на землю. Во всяком случае, она не смотрела на него глазами полными сопливого обожания, как смотрели на него девушки со всего Хогвартса. Лишь с отвращением и капелькой брезгливости. У неё для всех находилась доброта и понимание. Это отмечали в ней все студенты. Но не для Джеймса Поттера. Очевидно, это его и зацепило. Ну и дополнительная возможность унизить меня. Он, как и ты, привык получать желаемое, а у меня было то, чего не было у него. Моя Лили. Наступил момент, когда я и Лили поссорились. Джеймс этим воспользовался. Он украл у меня единственное, что было у меня в этом мире. Но он с дружками не остановился. Джеймс твёрдо решил не просто уничтожить меня. Нет! Ему этого было мало! Он хотел, чтобы я всю жизнь прозябал в нищете и питался отбросами. Он был просто одержим этой идеей. Он жаждал того момента, когда сможет привести мою Лили и показать то, что от меня останется на дне выгребной ямы. — Откуда ты… — Откуда я знаю? Так он сам мне об этом сказал. Причём не раз и не два. Он пообещал, что ни в одной самой грязной аптеке я не смогу найти себе работу. И он сдержал своё обещание. Даже в Лютом Переулке мне показывали на дверь. Даже по сравнению с Уизли я был никем. — Но как?… — Сириус Блэк. Со связями его семьи среди «тёмных» — это не проблема. Уж он постарался. Да, его изгнали из семьи, но влияния своего он не был лишён. Лишь Люциус Малфой выступил против «Мародёров». Через его связи я мог продавать свои зелья. Это позволило мне не подохнуть с голоду. Я знаю, Джеймс жаждал, чтобы я спился, но у меня перед моими глазами был образ моего отца. Да я бы скорее пустил в себя «Аваду». Лишь твой отец поддержал меня, и не просто поддержал, но и сделал меня крёстным своего сына и наследника. — Ты мог бы попросить у отца денег и уехать из страны. — Ты бы попросил?       Драко отпустил взгляд. — И признать победу Поттера? Гордость — это всё, что у меня было. Но не это был решающий камень в моём выборе. Люциус рассчитывал на меня. Тёмный Лорд мог дать мне не просто будущее, но и месть. Желал ли я смерти Джеймсу Поттеру? После того, что он заставил меня пережить — ДА! Желал ли я смерти его сыну, Гарри Поттеру? … Не знаю. Мне было на него плевать. Но только не на мою Лили. Я не думал, что всё зайдёт настолько далеко. Я хотел лишь открыть Лили глаза, и показать то, за какого выродка она вышла замуж. — Ты надеялся, что она вернётся к тебе? — полуутвердительно, полувопросительно спросил Драко. — Я был в этом уверен. И это была главная причина, почему я остался в Англии. Находясь в рядах Пожирателей Смерти, я мог проследить, чтобы ей не причинили вред. Драко, никто и никогда ни займёт её место в моём сердце. Слышишь? Никто! — Значит, поэтому ты ненавидишь Гарри Поттера. — Не совсем. Когда Дамблдор начал делать из Гарри этакого идола для преклонения, я был уверен, что мальчишка растёт в роскоши и славе. — И с золотой ложкой во рту, — съехидничал Драко. — Верно. Эти два составляющих — худшее, что может быть для воспитания ребёнка. Я был уверен, что из сына Джеймса выросла его полная копия, если не хуже. Надменная, эгоистичная и избалованная особь, считающая, что в праве попирать окружающих, уверенная в своём величии, к которому, собственно, он и палец не приложил. Сопляк, возрастом в год и три месяца, убил Тёмного Лорда? Не смешите мои зелья. Джеймс подох ещё на первом этаже. Моя Лили остановила Тёмного Лорда, а не это недоразумение. Я был уверен, что мальчишка избалован. Что Дамблдор своими разговорами внушил ему ненависть и отвращение ко всем нам, и ты дал мне доказательства этого. — Когда? — Драко был искренне удивлён. — Ты же сам сказал в день своего поступления в Хогвартс, что Гарри Поттер отказался от твоей дружбы, когда ты протянул ему руку. Променять племянника на этого Уизли… Для меня стало всё очевидно, как и то, что Уизли так же принимали участие в воспитании Золотого Мальчика. За несколько часов знакомства дружба не рождается. Но Джеймс Поттер и с того света подгадил мне. То, что Гарри внешне вырос его абсолютной копией, за исключением глаз, стало от Джеймса прощальным плевком. — Но из того, что я слышал, Гарри Поттер рос вовсе не в роскоши и славе… — А в чулане под лестницей на положении домового эльфа. Я и сам узнал об этом лишь в этом году. — Я не понимаю. Разве не лучше было бы… — Окружить его роскошью и заботой, а попутно промыть ему мозги? — Ну, в общем-то, да. — Ты в курсе, как маглы готовят смертников? — Чего? — В досье, которое директор Тревор собрал на Гарри Поттера, есть соответствующий раздел. Весьма любопытной раздел. Как раз в духе Дамблдора.       В этот момент камин вспыхнул зелёным пламенем. — Северус, — раздался голос Нарциссы, — нам надо поговорить.       Снейп посмотрел на побледневшего Драко и понимающе кивнул головой. — Нарцисса, погоди минуту, я не одет.       С этими словами, Снейп достал ещё одну папку, протянул её Драко и открыл дверь в свою спальню. Драко без лишних слов проследовал в указанное ему место. — Драко, — шёпотом сказал Снейп, — у тебя три часа.       Драко понимающе кивнул и за ним закрылась дверь.       Через минуту Снейп снял защиту с камина, и Нарцисса вплыла в его гостиную. — Нарцисса. — Северус. — Ты по делу или как? — По делу. Как Драко? Ты говорил с ним о том, о чём я тебя просила?       Снейп внимательно посмотрел Нарциссе в глаза, взялся за мочку своего уха и посмотрел на дверь в свою спальню.       Нарцисса понимающе кивнула головой. Также, как и её сын, она по достоинству оценила полезность подобных жестов. — Для начала присядь и позволь мне налить тебе лёгкого вина.       С этими словами Снейп наложил заклятия приватности и занялся бокалами. Когда-то Снейп научил Драко как правильно нужно ставить чары приватности от прослушивания. Так же он научил крестника, как правильно и незаметно взламывать их. Объяснил он это своему крестнику тем, что порой бывает полезно знать, о чём секретничают его однокурсники. Драко не знал, что его крёстный уже давно пользуется модернизированными чарами, и что его неуклюжий взлом этих чар, не может быть не заметен для крёстного. Нарцисса знала об этом, как и то, что Драко не удержится от любопытства.       Дождавшись чего-то, понятное лишь ему одному, Снейп вновь внимательно посмотрел на Нарциссу и почесал мизинцем внутри своего правого уха.       Нарцисса улыбнулась. Драко взломал защиту и теперь наверняка у него от напряжения даже уши шевелятся.       Нарцисса пригубила вино и спросила: — Итак, Северус. Ты говорил с Драко о том аде, куда пытается запихнуть его мой муж?       Снейп тяжело вздохнул. — Да. — И?       Пока Снейп обдумывал свои слова, Нарцисса тепло улыбнулась и проворковала: — Северус, не заставляй меня вытаскивать из тебя каждое слово клещами. Не забывай, я выросла в семье Блэков. Тебе не понравятся мои методы добычи информации.       Снейп вздрогнул и отложил свой бокал. — Нарцисса. Я никогда не влезал в воспитание Драко. Но сейчас я вынужден вмешаться. В конце концов я его крёстный. — Северус, ты же знаешь, я не Люциус. Говори как есть. — Всё это время Драко высказывался о своём отношении к политике Тёмного Лорда. Я был уверен, что это было маской, чтобы не выделяться. Каково же было моё удивление, когда Драко прямо заявил мне, что желает принять рабское клеймо. Я был уверен, что Люциус объяснил сыну, чем мы занимались, и что от нас потребует Тёмный Лорд, когда он вернётся. — И ты решил вывалить на крестника всё как есть. — В общем, да. Он меня застал врасплох своим желанием служить Тёмному Лорду, и теперь я боюсь, что перегнул палку. Нарцисса, у Драко большие проблемы на факультете. То, что я увидел в его воспоминаниях об их утреннем заседании… — Эти воспоминания всё ещё у тебя? — Да, в этом Омуте Памяти. — Ты не против? Да, и ещё мне нужны те, где ты говоришь с Драко. — Да ради Мерлина! — с этими словами Снейп потянул нить воспоминания из своего виска.

***

      В следующие полтора часа, пока Нарцисса просматривала воспоминания, Снейп готовился к Армагеддону, в отдельно взятой гостиной. На моменте, когда Снейп размышлял, всё ли он учёл в своём завещании, Нарцисса вынырнула из Омута Памяти и посмотрела на съёжившегося профессора. — Ну, Северус, всё не так плохо, как я думала. — Извини? — Северус, ты сделал то, что должен был сделать Люциус. Ты сказал Драко правду. Я с себя вины не снимаю. Доверила воспитание мужу, а теперь жалею об этом. — Кстати, где Люциус? — Прячется во Франции. — Прячется? Это из-за клятвы, которую Дамблдор должен был… — Нет, за это он уже получил. Здесь дело посерьёзней. — Я должен об этом знать? — Я бы даже сказала, обязан. Ты в курсе, откуда взялся василиск на втором курсе обучения твоего крестника? — Да. Джинни Уизли открыла Тайную Комнату с помощью какого-то тёмного артефакта. — Очень хорошо. А откуда у неё этот артефакт? Нет, Артур, конечно, размазня, но он не идиот, чтобы хранить у себя дома подобное. Он любит своих детей. Этого у него не отнять. — Ты это на что намекаешь? — Северус, это Люциус подкинул тёмный артефакт Джинни Уизли. — Ты серьёзно? То есть, ты уверена?       Нарцисса кивнула головой, и Снейп ещё минуту переваривал новость. — Нарцисса, это невозможно. Нет, — Снейп отрицательно закачал головой, — здесь же учился Драко на втором курсе. Василиску плевать, кого жрать. А если бы…. — вот тут Снейп покрылся холодным потом. — Я вижу ты понял, что грозило Люциусу, если бы кто-нибудь из детей погиб. И что грозило не только ему, но и Драко. — Клеймо «Предателя Крови»! — Снейп вытер пот со лба. — И это в лучшем случае. Убийство на нейтральной территории, да ещё на источнике магической силы. Люциус, он что, ёбнулся? — Лишь благодаря чуду Драко не «Предатель Крови». Да я готова этому чуду, в лице Гарри Поттера, публично ноги расцеловать.       Северус залпом выпил бокал вина и отправился в поисках чего-нибудь покрепче. — Это что? — Самогон, настойка. Рецепт Долохова. Что-то сегодня мы его часто вспоминаем, не иначе к большой пьянке, — посмотрев на удивлённое лицо Нарциссы, Снейп махнул ладонью, — не обращай внимания: это у нас такая примета была. Как Люциус объяснил свои действия? — Да никак. Сбежал, гадёныш. Когда он вернулся из больницы Святого Мунго, я первым делом оглушила, а затем, раздев догола, связала. Ты же знаешь. У него порталов, вшитых в одежду, на все случаи жизни.       Снейп кивнул головой. Тем временем Нарцисса продолжила: — Но, очевидно, мой муж подозревал, что подобное может произойти в будущем, а потому оставил одному домовику инструкцию, что в случае его попадании в подобную ситуацию его следует… — Спасать! — хмыкнул Снейп.       Нарцисса возмущённо фыркнула. — Да было бы от чего спасать. Подумаешь, яйца бы отрезала. Невелика потеря. И без них волшебники живут.       Снейп испуганно сглотнул и дал себе мысленный подзатыльник: не следует расслабляться, когда имеешь дело с кровью Блэков. — И ты его всё ещё…       Нарцисса удручённо выдохнула: — Не могу найти. В глубокую нору забился, слизняк. Очевидно, он хотел унизить Артура Уизли. — Ценой будущего всего своего Рода? — изумился Снейп и налил ещё один бокал.       Какое-то время волшебники сидели в тишине. — Нарцисса, ты не в курсе? Поттер, он действительно… — Лорд Слизерин?       Снейп кивнул головой. — Да. Это так. — А…? — И лорд Певерелл. Не наследник. Действующий Лорд. — Ты уверена?       Нарцисса удивлённо посмотрела на Снейпа: — Может мне ещё кровью расписаться? — Нет, просто… — Мне сказали об этом гоблины в банке, когда я налаживала отношения с Гарри Поттером. Это тебя устроит?       Снейп растерянно кивнул головой. Тем временем Нарцисса продолжила: — А студенты молодцы! Сразу сообразили, во что теперь могут вылиться их выкрутасы. Из полученной информации они сделали правильные выводы, но они по-прежнему не понимают всю глубину той выгребной ямы, в которой мы все оказались. И уж тем более им не следует недооценивать Гермиону. — Гермиону? С каких пор леди Слизерин для тебя стала Гермионой? — Как я уже сказала, я налаживаю отношения… родственные отношения с Лордом Слизерином и его очаровательной супругой. И как ты теперь понимаешь, у меня уже есть серьёзные успехи. — С Гарри Поттером? — А чему ты удивляешься. Должна же я спасти своего обалдуя. — Ты о Драко? — Ты ведь в курсе, что Драко назвал Гермиону грязнокровкой?       Снейп скривился: — Нарцисса, я не желаю слышать этого слова. — Но, тем не менее, оно было сказано. При свидетелях. А впоследствии, ещё не однократно. — Ты думаешь, что Поттер… — Да причём тут Поттер?! — не выдержала Нарцисса. — Ты о Гермионе? — наконец до Снейпа дошло, на что намекает Нарцисса. — О студентке, чей род был признан родовой магией Слизерина чистокровным, как минимум, в седьмом поколении. Род настолько древний и могущественный, что родовая магия Слизерина не стала дожидаться её совершеннолетия и признала её Леди уже сейчас! — Как и Гарри Поттера. — Ну, насчёт Гарри, хотя учитывая всё то, что он пережил, плюс пророчество, в общем, я не очень-то и удивлена. Но Гермиона — это другое дело. — Ты что-то знаешь? Знаешь, из какого она Рода?       Нарцисса кивнула головой. — И? — Не могу сказать. На мне непреложный обет. — Но хоть что-то ты можешь сказать? — Драко до сих пор дышит лишь из-за милости Гермионы. Если она захочет его убить, то даже Гарри не сможет остановить её. — Да неужели? Глава как минимум двух древних Родов не сможет её остановить? — изумился Снейп. — Он же дважды Лорд. Ты серьёзно? — Да пусть будет хоть двадцать раз Лордом. Не ему хвост поднимать на жену! — Пф. Можно подумать, что она дочь самой М… — ЗАТКНИСЬ! — Нарцисса наложила очередное заклятие приватности и испуганно посмотрела на дверь в спальню. — Нарцисса? — Снейп смотрел на испуганное лицо Нарциссы и с его лица сползла ехидная улыбка. — Ты, это… Она что?… В смысле… Ты серьёзно? Без дураков? — Ты даже не представляешь, на что я пошла, чтобы получить возможность вырвать Драко из лап Люциуса, — прошипела Нарцисса. — Драко должен сам выбрать сторону Поттера. Понимаешь? Сам! Для него это единственный шанс выжить. Семью не выбирают, основываясь исключительно на выгоде. Это условие Поттеров. Драко выбирает либо семью в лице Гарри Поттера и его жены, либо власть в лице Тёмного Лорда. Если Драко узнает, чья Гермиона дочь, если ты проболтаешься сам или передашь эту информацию Драко иными путями о своей догадке, если об этом узнает миссис Поттер, а она узнает, то путь Драко в семью будет закрыт навсегда! Не после того, что вы оба выкидывали на протяжении этих четырёх лет! — с этими словами Нарцисса сняла своё заклятие.       Какое-то время Снейп переваривал эту информацию. — Гермиона Поттер — дочь… — Снейп запнулся от кровожадного взгляда Нарциссы, — но если об этом узнает Драко, если он узнает, что они могут дать ему защиту… — Защиту? — на лице Нарциссы появилась печальная улыбка. — После того, как Драко несколько раз называл её грязнокровкой? А ведь он так и не извинился.       До Снейпа начала доходить вся серьёзность ситуации: — Гермиона Поттер, леди Слизерин, по-прежнему может вызвать Драко на дуэль чести Рода в любой момент и убить его. Это её законное право, — убитым голосом сказал Снейп. — Верно! А учитывая магический брак, а точнее их связь, Гарри Поттер может вызвать на дуэль не только Драко, но и тебя, на тех же условиях. Ведь ты неоднократно оскорблял отца Гарри… — Его папаша… — Был засранцем и говнюком, пусть и талантливым! — Закончила за него Нарцисса. — И как нам стало известно вчера утром, Гарри Поттер прекрасно знает об этом. Если не можешь держать свой язык за зубами, как мой сынок, если твоё рабское клеймо превратило тебя в мстительного и тупоголового засранца, на которого равняется Драко, то мог бы высказать Гарри Поттеру всё, что ты думаешь о его отце один на один, А НЕ В ПРИСУТСТВИИ ВСЕГО КЛАССА! — рявкнула Нарцисса, и уже спокойнее продолжила. — Да, ты опытный дуэлянт, а у Гарри нет опыта, но в данном случае ваш магический потенциал не сопоставим. Разъярённому дракону глубоко наплевать на дуэльный опыт магла с железякой в форме меча. Гарри Поттер властен не просто задавить тебя магически, он способен… Хотя, тебе это лучше не знать!       Получив свою порцию люлей, Снейп задумчиво пробормотал: — Отсюда два вопроса. Почему я и Драко живы? Если я прав насчёт Рода Гермионы, то у неё не дрогнет рука, когда она будет убивать Драко. Её Род намного мстительнее, чем род Блэков. А Поттер ей слова поперёк не скажет, если только не захочет прибить Драко собственноручно. — Насчёт тебя не знаю. Сам спрашивай. А вот почему жив Драко? Это проще. Гермионе нужен Гарри. — Извини? — Её, скажем так, предок возложил на неё миссию. — Сейчас догадаюсь, — попытался пошутить Снейп, — спасти мир!       От холодного взгляда Нарциссы Снейп запнулся: — Хорошо, хорошо. Извини. Я слушаю.       Однако Нарцисса продолжала молчать. — Что? — Ты уже ответил на свой вопрос. — В смысле? Ты серьёзно? — Я была уверена, что Драко копирует снобизм своего отца, а теперь вижу, что он копирует тебя. — Гермионе Поттер предок завещал спасти мир? — Наш мир умирает, Северус, и деградация магов — лишь один из симптомов этой болезни. Тёмный Лорд ошибся. Да, маглорождённые своими действиями и своими взглядами на жизнь вредят нам и ускоряют этот процесс, но они лишь катализатор, а не причина ухода магии из нашего мира. — И Гермиона… а точнее её предок… — Да, она знает причину, как теперь и я. — И? — На мне обет, Северус. У Гермионы Поттер есть шанс спасти этот мир. Да-да. Ты не ослышался. Не больше и не меньше. Именно весь МИР! Не сейчас, разумеется. Ей нужно ещё принять наследие и родовые знания. Изучить их. В общем, работы у неё до хрена и очень большая телега! — Я по-прежнему не понимаю, при чём здесь Драко? — Гермионе нужна помощь. И помочь ей может только Гарри. Точнее, его наследие. Наследие Рода Певерелл. Без Гарри она не справится. Проблема в том, что ты, Тёмный Лорд, Дамблдор, а теперь ещё и Драко хорошо потрудились. Вы создали чудовище. Чудовище, которое просто жаждет уничтожить этот мир. И поверь мне, то, что мне известно о силах Гарри Поттера, в общем, он может сделать это. Его сдерживает лишь блажь его жены. Но повторяю. Без его помощи у Гермионы ничего не получится, а помогать он не собирается. — Но если этот мир погибнет… — То перед его окончательной гибелью лорд Поттер, более известный среди очень узкого круга некромантов как Лорд Смерть, покинет этот мир и заберёт с собой своего ученика. — А вместе с ним и его жену. — Как я уже говорила, вы все хорошо потрудились. В силу обстоятельств Гарри Поттер держит наш мир за глотку, а вместе с ним и всех нас. Мир, к которому он испытывает отнюдь не тёплые чувства. Самое страшное, что ему вовсе не обязательно сжимать свои пальцы. Если Гарри Поттер оставит всё как есть, если он не вмешается в ситуацию, через двадцать лет у мира не будет шанса на спасение, а Гермиона со своими родовыми знаниями будет бессильна. Через сорок лет мы начнём умирать. Точнее, нас начнут убивать. Отсюда вопрос. Нахрена Поттеру спасать этот мир, где для него нет близких людей? Чем больше у Гарри здесь будет членов семьи, тем легче будет уговорить Гарри помочь жене. — Думаешь, у маглов достаточно сил, чтобы… — А причём здесь маглы? — перебила его Нарцисса. — Убивать будут нас, маглов, волшебных существ, вообще, всё живое на земле. И уверяю тебя, мы будем умирать долго и очень болезненно. — Кто? — на лбу Снейпа вновь выступили капельки пота. — Не могу сказать. На мне обет. — Я по-прежнему не понимаю, зачем Гермионе Драко… живой? — Драко — часть семьи её мужа, хоть они оба это и отрицают. Точнее, отрицает это мой сынок, потому что Гарри лишь недавно узнал, что я, Драко, Беллатриса — единственная его родня в магическом мире. Ну, ещё Лонгботтомы. Как только он узнал, кем я прихожусь ему, то принял меня, несмотря на моё прошлое. Понимаешь? — У него ещё есть Тонксы. — Сам-то понял, что сказал? Где они были, когда погибли Поттеры? Они единственные из его родни, кто не был заляпан войной. Даже Дамблдору нечего было бы возразить на их прошение на опеку. — Возможно, они посчитали, что авторитет Дамблдора… — Брось, Северус, БРОСЬ! Гарри Поттер уже четыре года в магическом мире, а от них ни слуха ни духа. Когда Гарри поступил на первый курс, Нимфадора перешла на седьмой. Почему она не подошла к своему дяде? Не важно какой: двоюродный он ей или семиюродный. ОН! ЕЁ! ДЯДЯ! Так в чём же дело? Побрезговала? — И ты думаешь, что Гарри Поттер будет относиться к вам, как к своей семье?       Нарцисса пожала плечиками: — Ну, меня он принял. — Но почему? Ведь ты была на противоположной стороне? — Именно поэтому. В отличие от волшебников, за чьё спокойствие умерли его родители, я ему ничего не должна, так как была на другой стороне. Теперь Гарри плевать на всё и всех, кроме семьи. Я захотела стать её частью, он дал мне шанс. А что касается моей помощи ему в прошлом? Я ничем не могла ему помочь, так как сама была в опале. Правда, Драко умудрился всё испоганить. Ведёт себя, как крысёныш. О какой политике может идти речь, когда речь заходит о члене семьи? Лидеры, короли, правители — они приходят и уходят, а семья остаётся! Кстати! Я слышала, что Пожиратели Смерти хотели сделать Гарри Поттера своим новым лидером. Учитывая то, что я теперь знаю о нём, это было бы идеальным ходом. Мозги у него, в отличие от его отца, на месте. Таланты тоже. Сила? Да о такой силе, как у Поттера, лидеры, как и мы, не смеют даже мечтать! Так какого пикси вы профукали его? — Мы были уверены, что Дамблдор… — Гарри узнал о магическом мире лишь за месяц до поступления в Хогвартс. Это можно было узнать, лишь просто поговорив с ним. Как и то, что для нас он был не огранённым алмазом. Да за двадцать минут его можно было сделать нашим верным сторонником, который ревностно будет отстаивать наши идеалы, а учитывая его детство среди маглов и того мага, из-за которого он прожил в тех нечеловеческих условиях всё это время… Северус, двадцать минут! Ты слышишь? Максимум двадцать минут разговора со мной, и Гарри Поттер стал бы мечтать лишь об одном. Как перегрызть горло Дамблдору и его прихвостням. Ведь они своим отношением к мальчику показали, что Джеймс и Лили Поттеры совершили ошибку в выборе стороны. Так что же всё это время ты делал? Дементора тебе в жёны!       Тут Снейпу крыть было нечем: — Когда Поттер появился в Хогвартсе… — заблеял профессор. — То первое, что ты должен был увидеть, это худого и оборванного ребёнка с голодными глазами, который явно был ниже положенного роста и страдал от недостачи веса. Это я знаю. Дальше! — Когда я его увидел… — ссутулился Снейп. — То, конечно же, сразу подумал: «Вот он! Сын Лили! Сын женщины, которую я любил! Сын женщины, ради которого она пожертвовала своей жизнью, закрыв собой от чудовища! Её кровь и плоть! Её глаза! Её талант! Её любовь, что живёт в нём! Её душа! Единственное живое свидетельство того, что Лили вообще существовала в этом мире!» Это я тоже знаю. В конце концов, на протяжении четырёх лет обучения Гарри в Хогвартсе я только и слышу о его храбрости и безрассудной самоотверженности ради друзей и абсолютно незнакомых ему людей. О храбрости, которую он, без сомнений, унаследовал от своей матери. И не нужно меня убеждать, что эту черту характера он унаследовал от своего непутёвого отца. ДАЛЬШЕ!       Северус не знал, в какую щель забиться. Он не мог отказать Нарциссе в объяснении. Она была третьей и последней женщиной после матери и Лили, которая отнеслась к нему с теплотой и пониманием. — Нарцисса, — проскулил Снейп, — я думал, что Гарри Поттер вырос копией своего отца. — Ах ты ду-у-у-мал! — голос Нарциссы сочился ядом и сарказмом. — Когда Драко рассказал о своей ссоре с Поттером… — но от взгляда Нарциссы следующие слова застряли у него в горле.       Две минуты Нарцисса молча рассматривала крёстного своего сына, и эти две минуты показались Снейпу вечностью. — Сейчас догадаюсь, — голосом Нарциссы можно было заморозить всю Африку и прилегающие океаны, — Драко, впервые не получив желаемое, прибежал вытирать сопли к тебе. А ты решил отомстить паршивцу, обидевшему твоего крестника. Вместе с Драко ты начал унижать Поттера. Вы превратили Поттера в изгоя среди аристократии. Драко очернил его репутацию среди слизеринцев, в чём крёстный ему активно помогал. Теперь я понимаю, почему Дамблдор молчал. Вы сами толкали Поттера в его паутину. У растерянного Гарри просто не было выбора. Дамблдор, при всём своём желании не смог сделать того, что сделали вы двое. Это вы настроили Гарри Поттера против аристократии волшебного мира! А пока Драко поливал Поттера грязью, — глаза Нарциссы сузились, — ты настроил наш «клуб» против него. — Нарцисса, я просто… — Высказал своё мнение о Гарри Поттере, — Нарцисса закончила за него фразу. — Мнение, к которому прислушиваются если не все, то очень многие. А после того, как Драко напел в уши отцу свою версию знакомства с Гарри, к тебе присоединился и Люциус, и будущее Гарри Поттера было решено. БЫТЬ РАБОМ У АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА!       Выброс родовой магии Блэков волной прошёлся по гостиной. — Нарцисса, — Снейп испуганно смотрел на осыпающие обломки мебели, стоявшей вдоль стен. Нетронутыми оказались лишь два кресла в центре комнаты и столик с Омутом Памяти. — Нарцисса, — испуганный Снейп вжался в кресло, — я не знал о контракте. Я не хотел… не желал сыну Лили…       Вокруг волшебников поднялся ветер, который стал перерастать в торнадо. — Нарцисса… — Снейп видел, что торнадо подхватило остатки его мебели, и его сила с каждой секундой стала увеличиваться.       В гостиной раздалось рычание волшебницы рода Блэк: — Ещё ни один родич, — голубая радужка глаз Нарциссы заполнилась тьмой, — носящий в себе благородную кровь рода Блэков, — волосы уже стояли дыбом и жили своей жизнью, как у Медузы Горгоны. С них сыпались фиолетовые искры электрических разрядов, — не был унижен до уровня Гарри Поттера, — вдоль стен засверкали фиолетовые молнии.       В гостиной стоял оглушительный грохот. Остатки мебели от соприкосновения со стенами уже давно превратились в пыль. Но даже эта пыль, пропитанная родовой магией, была в разы опаснее летающих лезвий. Столь чудовищна была её скорость. Но не это пугало Снейпа, а та, кто сидела перед ним. Самая опасная волшебница их страны, находящаяся, в данный момент, на пике своего бешенства. — Нарцисса, — шёпотом взмолился Снейп. — Пожалуйста. Аккуратней. Ты можешь навредить не только нам, но и Драко.       Целых десять минут Нарцисса боролась со своими эмоциями, пытаясь взять их под контроль. Ещё двадцать, чтобы взять под контроль родовую магию. И вот пыль осыпалась вдоль стен.       Дав Снейпу отдышаться, Нарцисса спросила: — Северус, — в её голосе вновь хрустнул лёд, — скажи честно. Ты говорил с Гарри по душам? Как единственный друг его матери.       Снейп попытался что-то возразить, но Нарцисса подняла ладонь: — Не надо, Северус. Ты был единственным другом Лили. Джеймс не в счёт. Он муж. А его дружки никогда не были для Лили друзьями. Это для всех было очевидно. Я видела их. Я помню. Ты единственный из окружения Гарри, кто мог рассказать ему о матери во всех подробностях. Даже Джеймс не смог бы рассказать столько, сколько можешь рассказать ты. Признай, Северус. Всё это время, издеваясь над сиротой, и в этом ты превзошёл даже «Мародёров», ты мстил не только Джеймсу. Ты мстил Лили. — Я любил Лили! — Нет, ты хотел её. — НЕТ! — закричал Снейп, вжался в кресло и закрыл лицо ладонями, пряча предательские слёзы. — Я ЛЮБИЛ ЕЁ! ОНА БЫЛА ДЛЯ МЕНЯ ВСЕМ! — Нет. Ты хотел её. Если бы любил Лили, ты бы не стал издеваться над её сыном, — и эти слова вошли раскалённым прутом в мозг Снейпа. — Даже если бы Гарри был абсолютной копией своего отца, в первую очередь, он сын матери. Если ребёнка заставить сделать выбор между родителями, он почти всегда выбирает мать, как и мать — сына.       Какое-то время Нарцисса рассматривала крёстного своего сына: — Любил, говоришь? Знаешь, Северус, у тебя весьма извращённая философия о почтении памяти женщины, которую ты, как утверждаешь, любил. С любимыми людьми так не поступают. Только с нелюбимыми. Но лучше подумай вот о чём, Северус. Возможно, причина, по которой Лили ушла от тебя, была в тебе, а точнее, в твоей ненависти к детям. Возможно, она стала бояться тебя, точнее, твоего отношения к ребёнку, которого она могла подарить тебе, если бы связала с тобой свою судьбу.       Нарцисса смотрела на то, что сидело в кресле в позе эмбриона. На сломленный, сжавшийся и раздавленный комок, что когда-то был Северусом Снейпом. Нарцисса покачала головой. Подойдя и положив свою ладонь на его голову, она начала нежно поглаживать его волосы. В её голос вновь вернулись теплота и сочувствие: — Подумай об этом, Северус. Она видела, в кого ты превращаешься. Мы все это видели. То, во что ты превратился… Знаешь, ты должен благодарить Тёмного Лорда за то, что Лили не увидела нынешнего тебя и того, что ты сделал с собой и её сыном. Ладно, пойду я.       Нарцисса перестала гладить его волосы и подойдя к выходу, обернулась: — Передай Драко, пусть не ищет встречи со мной. Во всяком случае, не сейчас. Я ещё не готова к разговору с ним.       Спустя десять минут, дверь в спальню приоткрылась, из неё выглянул напуганный Драко. При виде крёстного, глаза Драко расширились, а волосы стали дыбом. — Крёстный?       Северус Снейп сидел в кресле и, не моргая, смотрел в одну точку. Его волосы были абсолютно седыми. — Драко, — не глядя на крестника, сказал Северус голосом живого мертвеца, — папку о жизни Поттера можешь взять с собой, но постарайся, чтобы её у тебя никто не увидел. У Вас скоро собрание. Тебе пора!