Чёрный закат янтарной грани

      Бастет оторопела. Этого просто не может быть! Она видела смерть Бритры своими кошачьими глазами! — Бритра погиб в день Катаклизма. — Ну скоро вы узнаете, что «Бритра» не погиб. - Эйр выделил имя. - Мне нужна ваша помощь, Бастет. — Превеликие боги шаффасов, да я не знаю, кто ты! — Всё... Сложно. — коротко бросил он.       «Кажется, я нашла потерянного брата Хора.» — усмехнулась про себя девушка. — И что за «Я Бритра»?!       Вместо ответа хмурый воин достал из-за спины изящный чёрно-синий клинок. — Это не ид... — Да, это клинок, что подарила мне Великая мать балауров. И мне действительно нужна ваша помощь. — В чём? Уничтожить Атрею и даэвов? — рявкнула Бастет. Уж о чём, а о том, что учудил Бритра, сложно не слышать. — Хорошо. Говорю это прямо сейчас. Я не тот Бритра, за которого вы меня принимаете. Точнее, не тот Бритра, что выдаёт себя за меня.       На лице Бастет смешалось столько эмоций, что его было сложно прочитать. — Ещё раз. Что?       Эйр молчал. — Не тот, что выдаёт? — Да. — Что за хрень?! — воскликнула Бастет. Она яростно взвилась. Золотые глаза наполнились гневом. — Вы можете посмотреть моё прошлое, я говорю правду. Всё действительно сложно. — Посмотреть прошлое? — переспросила девушка.       Она ничего не могла уловить в ситуации. — Именно. Вы это умеете. — Не умею, — вставила она. — Вы будете со мной спорить? — скучающе переспросил он. — Конечно! Потому что несёте полную чушь. — Я показал клинок, вам этого недостаточно? — Я знаю, что делал Бритра. И я не собираюсь помогать Бритре. — Понимаю, что вы принимаете меня не за того, но выслушайте. — Мне будет очень сложно поверить. — Ладно. Тогда... Я нашёл наследницу Великой матери балауров.       Бастет упала. Севшим голосом переспросила: — Вы нашли наследницу? Уверены? — Она чертовски сильна. И в общих чертах, мне нужно найти её... Опять. — Он говорил про неё с едва скрываемой ненавистью. — «Опять»? — Я уже находил её. — Вы знаете имя? — Да. Её зовут Ра.       Последняя фраза стала как удар под дых. Не может быть! Почему опять это имя? Почему наследницу зовут как саму Прародительницу? О великие боги... — Почему вы решили, что она наследница? — Имя. Шаффасы вкладывают сакральный смысл во все имена. Если она владеет именем Прародительницы, она с ней связана. — Где она скрывалась, когда впервые нашли? — Можно сказать, что в Асмодее. — Среди асмодиан, хм... — Однако, мне нужна помощь не только в том, чтобы найти. — Уважаемый, я ещё не решила, верить вам на слово или нет.       Эйр вздохнул. — Как считаете нужным. Если решитесь, то скажите: я буду в Ингисоне какое-то время.       Темноволосый воин развернулся и ушёл, облачившись в чёрную пыль покрова тьмы. Бастет, ставшая вновь кошкой, прыжками помчалась к дому проверить.       Всё спокойно: птицы мило щебечут, розовые лепестки медленно опадают, ветер развевает шёрстку и ни единого признака присутствия врага.       Она всё же не хочет верить. К чему помощь её, когда ей она нужна в огромном количестве вещей? Невероятно.       Тем временем Хор успел возвратиться, и Бастет, не называя имени и не вдаваясь в подробности, описала встречу. Несмотря на юность, у элийца были задатки очень мудрого, своеобразного и весьма креативного человека.       Молчание повисло в рабочем кабинете светлокрылого. — Размышляешь, стоит ли помогать? — Да. Он ведь давний знакомый, можно сказать, что племянник, но... Пресвятые прародители, я в него верила! Считала, что разберётся с многочисленными проблемами моей... Семьи. А теперь оказалось, что гоняется за чем-то мифическим и просит в этом помощи. — Бастет, ты возможно (скорее всего) разочарована, но, как выразилась, почти что тётя. Желательно не разочаровываться в семье раньше времени, ведь не знаешь точно: возможно, он в чём-то прав больше тебя.       Златовласая девушка задумалась. Как и думала: Хор умеет советовать. Значит, стоит игра кактусов? Что ж, тогда последующие действия придётся скрывать от милого элийца, ведь не смотря на лояльность, некоторые тайны ему лучше не знать.       Верлассенхайт задумчиво созерцала листок маленького саженца. Мысли плелись лениво, и девушка не хотела снимать оцепенение. Порой тонкие нити рассуждений обрывались полностью, тогда всё в голове становилось как будто наполненным плотным, сизым туманом: он растекался повсюду сродни молоку и только ждал, когда в огромном количестве электрических импульсов зародится новая мысль, разобьющая хрустальный покров. Порой это происходило. Тогда асмодианка немного двигалась, устраиваясь по-уютней. О чём задумывалась? Даже не знала. Перемешивалось многое: грёзы о будущем, безумный хоровод тактик, карусель этик и желанных слов. Философия, немного теологии и множество логических выводов.       Не заметив шороха лёгких шагов кошки, Лиос продолжала сидеть, полностью отключившись от мира. Бастет внимательно следила. «Эта девушка довольно странная.»       Сейчас девушке со столь долгим прошлым нужны были слова о том, как поступить. Доверять Хору она не решалась (отчего же? Её так пугал Бритра? Это весьма резонно, ведь четвёртый лорд намного сильнее её, пусть девушка и могла быстро сбежать). Решив, что ничего не потеряет, если спросит мнение о ситуации у асмодианки. — Прошу прощения.       Лиос вздрогнула. Мутный оттенок пелены размышлений развеялся из глаз, и самоцветы спокойно обратили взор на Бастет. — Да? — Возможно, вы посчитаете это странным, но можете рассказать о своей семье? — предвидя негативную реакцию, поспешила дополнить. — Просто. О взаимоотношениях, что вы думаете... Просто мне интересно знать. Если того пожелаете, могу никому не рассказывать. Я не имею права рассказывать подобные вещи врагу.       Бастет устало вздохнула. Что ж, ожидаемо. — Но, — продолжила после небольшой паузы асмодианка, — всё же вы ухаживали за мной, так что... Должна отплатить? — задумчиво произнесла. — В любом случае, вы и так многое обо мне знаете. Подождите немного.       Верлассенхайт призадумалась и начала пересказывать, словно древнее предание. — Род Верлассенхайтов берёт начало в начале войны. Так сложилось (неизвестно почему), что в нашей семье рождались первые девочки. А также, что данные девочки часто становились известными офицерами, интендантами крепостей, героями сражений. Но по какой-то причине мы почти всегда не были готовы стать даэвами, поэтому... — приостановилась Лиосцитравешга, — многим пришлось переучиваться так, чтобы сохранить жизнь и продолжать сражаться. Конечно, большинство из нас воительницы. После раскола на Асмодею и Элиос нас сделали местной аристократией и дом стал воспитывать девочек не только как воительниц, но и как дам высшего общества. У прекрасных женщин, разодетых в шикарные разноцветные платья, под юбкой были лишь изящные туфли с высоким каблуком, а Верлассенхайты носили острые шпаги... Там, где целительницы отбегали в испуге, на это место приходили наши офицерши и отбрасывали элийцев. Но за изящными мечами, щитами, луками и копьями скрывались тяжкие тренировки. Моя мать воспитывала меня как её — бабушка, бабушка — как прабабушка... Конечно, что-то менялось, но так как почти всегда мы были воительницами, в доме не было место слабым. По сути, это всё... — задумчиво закончила. — Хм... Выходит, вам нравятся такие методы? — Я из высшего общества. Данные вещи являются нормой, а не чем-то выходящим за рамки. Ведь в конце концов, жёсткие подходы могут дать хорошие плоды, такие как: дисциплина, вера, воля, сила духа. Черты, которым могут обладать воины. И при этом, знать этикет, нормы приличия, уметь красиво говорить, красиво выглядеть и поддерживать статус от воспитания как высшего света. — Разве из-за этого можно сохранить собственное лицо? — грустно усмехнулась Бастет. — А что есть наше лицо, Бастет? Вот я в вас вижу элийку, своего врага. Как и в Хоре. Для меня вы имеете одинаковые «лица». Ничем не различающиеся лица врагов. Однако теперь, проводя некоторое время, стала немного различать: вот появились черты Сивате, вот ваши. Теперь лица немного различаются. Никто не сможет узнать наши настоящие лица без желания их узнать: медленного, пошаговых стратегий в понимании реакций исследуемых людей. Да, тогда мы начинаем представлять примерное лицо для себя. Не обязательно, чтобы они были верны: но для нас они стали отличаться от другой массы людей.       Бастет удивлённо осмотрела генеральшу. Как же забавно, что она и Хор похожи! Интересно, к чему всё придёт? — Что-то не так? — Просто вы похожи. — «Вы»? — Вы и Хор. Разве нет? — Никак нет. — Лицо асмодианки выразило некую степень брезгливости. — Наверняка дело всего лишь в боевой подготовке, в конце концов, он тоже достаточно хорош для элийца.       Девушка усмехнулась про себя — такую гордую девчонку ещё поискать надо! Интересно, все асмодиане такие или только эта личность?       Лиосцитравешга мысленно поблагодарила девушку: тактичность позволила избежать неприятного вопроса. Она каждый раз спрашивала себя: почему? Почему она что-то меняет в тысячелетних устоях? Генеральша чертовски боялась. И нет, не этих монстров. Она начинала бояться себя. Почему так поступает? Почему просто не может уйти и жить обыденной жизнью? Эта мысль крутилась так часто, что Лиос невольно спросила вслух. — Потому что обыденная жизнь скучна, — скептически вставила девушка. — Ну, если я правильно поняла вопрос. — Скучна? — Ну да, знаете, я живу очень долго и поняла только одну важную вещь: главное в жизни это перемены. Меняться, меняться, и ещё раз меняться. Изменять мир вокруг себя, чтобы он эволюционировал всё дальше и дальше. Ну, думаю это можно привести на примере битвы: если вы слишком долго находитесь на одной позиции, то ничего не добьётесь, если не брать в расчёт кратковременные ситуации. Мы должны двигаться, думать, изучать чтобы выиграть битву. Так же и с жизнью. Ведь можно сказать, что жизнь — одна большая битва... — очень задумчиво произнесла Бастет. — В которой нам всем приходиться что-то терять и порой из-за этого становится страшно. — Видимо вам было страшно? — Когда-то да. Немного.       Молчание. — На самом деле порой было очень страшно, — улыбнулась Бастет. — Просто знаете, у меня был человек, в которого верила. Но он погиб в одной битве, завещая мне многое, а я ничего не смогла сделать, потому что слишком слаба. Конечно, можно ведь сказать, что просто испугалась. — Испугались? — Да, испугалась присоединиться к... Элийцам, — как-то странно сказала Баст. — Но Хор навёл на мысль, что это не было плохим решением. Сейчас я вижу отголоски ошибок прошлого, но он говорит, что эти ошибки ко многому приведут. Хах, это выглядит немного глупо, верно?       Лиосцитравешга с удивлением отметила, что Хор хорошо разбирается в психологии. — Выходит, хотите сказать, что решения, которые мы считаем ошибками, могут привести к «безошибочным» последствиям потом? — задумчиво спросила генеральша. — Не всегда, но имеет место быть.       Асмодианка задумалась. Конечно, она плохо знает Бастет, но может, это было не специально? И она видит лишнее... Надо было задумываться, если такую фразу обронил элиец. Забавно, что если подумать, то даже сейчас самая настоящая ошибка для генерала Асмодеи оборачивается тем, что она сидит и размышляет о том, что нельзя незнакомых людей становить на один уровень. Хотя, конечно, так нужно поступать, потому что всегда надо перестраховаться. Верно?       Откинувшись на траву вбок, девушка закрыла глаза и вслушалась в окружающий мир. Так много мыслей в голове после затишья внезапно заполнили весь душевный мир. Ох, нечасто бывает так, что просто забыть будет затруднительно. Мысли были важными (таковыми они казались Лиосцитравешге). Прорываясь сквозь дебри размышлений, строго описанную мысль уносило всё дальше и дальше от стандартов и некоторой степени генеральской адекватности. Вершиной (или дном, смотря с какой точки зрения можно на сие дело посмотреть) стали мыслью об элийце, совершенно неприемлемые для асмодианки. Поэтому Лиос резко обрубила себя, переключившись на тему, как можно более лучшим образом скрыть смертность. Данная тема оказалась слишком занудной для активного размышления, да, и видимо сам мозг генеральши немного испугался прыти и возвратился в обычное состояние: реагирование согласно строго определённым выученным стратегиям и тактикам. В конце концов появилась некоторая степень отрешённости, и Лиосцитравешга, не чувствуя присутствия Бастет (хотя та с вежливым интересом наблюдала за асмодианкой), уснула на траве.       «Невероятно. Генерал Асмодеи просто спит около меня на травке...» — улыбнулась Бастет.       В это время в дверях появился Хор, но, не увидев асмодианку в поле зрения, перегнулся через перила и заметил девушек около деревца. В прочем, Баст ожидала данной реакции, а именно некоторая степень непонимания происходящего. Поэтому оборотень прислонила палец к губам, призывая не шуметь. Аккуратно встав, девушка прошла к даэву, следя за дремавшей генеральшей. Тихо, стараясь не разбудить (уж очень было интересно, сколько она проспит), Бастет завела разговор. — Она просто уснула. Я не ожидала. — Есть у меня подозрения насчёт её сна... — с долей интриги произнёс элиец. — Ну расскажи мне, молодой следователь Безмолвных судей, — после таких слов Хор непонимающе покосился. — На самом деле это просто маленькая догадка, да и вероятность небольшая. Однако, просто некоторые моменты слишком напрягают. — Что она потеряла связь с эфирным течением? — Нет, Бастет, я о более безобидной вещи, но тоже крайне интересной. И это вносит определённую изюминку в общий образ нашей генеральши. — Чувствует моё сердце, ты не просто так говоришь. — Абсолютно верно, милая Бастет. — Делай всё что угодно с девочкой, только с её согласия и без твоих сумасшедших идей, — отшутилась девушка, попутно тихо хихикая. — Ну ты же знаешь меня, без сумасшедших идей я — уже не я! — заулыбался тот. — Если у тебя однажды будет спутник жизни, то я ему искренне сочувствую. — О, не переживай.       Бастет не сразу поняла витиеватый намёк элийца. — Ты как-то рано определился. Тебе всего лишь 27. — Судя по всему, затянется надолго, — вдыхающе произнёс Хор. — Поэтому не рано. Тем более, сердцу не прикажешь.       Девушка испытала тепло. Пусть за всю долгую жизнь она так и не нашла пару, но видеть своего родственника влюблённым — что может лучше для такой дамы в возрасте? — Если не секрет, то кто это? — О, ты... знакома с этим человеком. И, думаю, ты понимаешь, почему я сказал «всё затянется надолго». А пока — секрет, — ухмыльнулся Хор, ещё раз кинул взгляд на Лиосцитравешгу, сузил глаза что-то обдумывая, и вернулся в дом.       Бастет же обратилась кошкой. Протрусив к солнечному пятнышку, короткошёрстная кошечка улеглась там, уставившись мордочкой на асмодианку, но также погрузилась в собственные мысли. Что ж, что в итоге делать с дорогим племянником? Эх, это предстояло решить эту проблему. Пусть это не событие, требующее сиюминутного решения, но что-то в глубине души Бастет подсказывало, что стоит решить данную дилемму как можно раньше. Тем более, он же смог найти наследницу, это уже что-то... Даже ошибка может обернуться победой. Возможно, стоит поставить некоторые условия? Она проследила, как прядь Лиосцитравешги упала от дуновения ветра. «Как же просто быть человеком. Ты просто сначала учишься, потом выходишь замуж или женишься, в зависимости от пола, потом заводишь детей, учишь их и умираешь.». Бастет посмотрела на окошко кабинета Хора. «Или нет? Что будущее мне преподнесёт? Что принесёт будущее моему народу? Ведь по сути, я тоже могла просто отринуть все клятвы и догмы, да жить как элийский даэв. Как жаль, что даже во мне порой просыпается философия, пусть нахожусь под покровительством богини кошек Бастет.»       Девушка вспомнила свою первую встречу с будущей наследницей. Начало Флешбека, ещё до исчезновения рунов и тысячелетней войны.       Утро началось с того, как её поднял на руки Апсу. Сестра строго-настрого запретила ей становиться человеком на глазах у остальных, но почему-то драканы всё равно поняли, что с палевой кошкой что-то не так. Но это не мешало маленькому дракану с серой и в местах тёмно-красной кожей веселиться с животным.       Его недлинные, пока ещё мягкие, когти осторожно подхватили кошку и подняли в воздух. — Бастет, ты спишь? — прошептал маленький дракан, глядя на неё во все свои платиновые глаза.       Кошка лениво открыла один глаз. Мда, и где спокойствие брата в этом неугомонном мальце? Бритра всегда был спокойным, учтивым и слегка (ну как слегка) воспринимающим близко к сердцу драканом. Немного холодный с виду, но тёмно-синий дракан в глубине себя был очень милым и добрым существом, что вводило порой в ступор его мать и, собственно, Бастет. Апсу же... Ну, это Апсу. Весёлый, немного (ну как немного) нетактичный и прямолинейный Апсу перманентно становился объектом выговоров неправильного понимания своего предназначения. Однако, эти неугомонные мальцы всё же были братьями, и, даже вроде как, полностью кровными, поэтому имели множество одинаковых черт. Одной из них была невероятная любовь, которую драканы ухитрялись испытывать ко всему вокруг. То есть, можно было смело сказать, что тисканье по утрам (и в другие времена суток) это не эгоизм Апсу, а особый вид любви.       Серый дракан весело улыбнулся и побежал по каменному коридору. Алый хвост находился немного ниже, чем у обычных драканов, из-за чего он сильно болтался при беге. — Брат, брат, Бастет проснулась!       Апсу подошёл к Бритре и ткнул ему в лицо сонной кошкой. — Она даже не выспалась, — буркнул тёмно-синий дракан, показывая видимость, словно отчитывает брата, однако сам был рад видеть Апсу счастливым. — И да, потише, кажется к матери кто-то пришёл.       Бастет мгновенно встрепенулась, вывернулась из рук драканов и поскакала рысью в комнату сестры.       Зрелище предстало необычное.       Они были похожи. Невероятно похожи.       Сестра восседала на удобном мягком стуле. Её карминовые волосы слегка колыхались в воздухе, как и у всех рунов, и даже приподнимались вверх, создавая ощущение, что волосы были какими-то причудливыми змейками. Пустые глазницы наполнены светло-жёлтым мерцанием, а брови придавали мягкости невероятно красивому лицу. Оливковая кожа в тёплом свете принимала красивые коричневые оттенки. Чёрные тканые одежды, в которые облачена Мать балауров (по совместительству — негласная повелительница), выглядели крайне лёгкими и делали точёную фигуру Ра ещё более красивой. Сестра приятно улыбнулась, заметив Бастет.       В этот момент обернулась «гостья». О великие боги! Её лицо достаточно грубое: прямой нос, тонкие губы, расходящиеся брови и длинные, необычно длинные глаза. Они были уже жёлто-янтарные с знакомыми поперечными круговыми полосками. В них играл спокойный желтоватый огонь. Первое впечатление (весьма пугающее) отступило на второй план. Теперь девушка заметила терпеливый, изучающий взгляд. Спокойную полуулыбку. Широко открытые глаза более не казались злобными — они казались глазами той, что хотела изучить, понять этот мир. Прозрачные чешуйки на щеках и острые длинные уши. Длинные, почти до колен рубиновые волосы, собранные в высокую причёску, после неё оканчивались хвостом, в который изящно вплетались свисавшие с висков алые пряди. Горло охватил стальной широкий обруч, от которого шли тонкие цепочки к платью, сотканному из чёрных перьев. Оно выдавало в гостье необычное существо — платье словно было сделано из многих частей. В частности, замеченная часть с чёрными перьями оказалась лишь облегающим трико. Сбоку на него крепилась примерно дюжина золотых вставок, а с последней свисала длинная карминовая ткань почти до пола. С другого бока перья становились рубиновыми и уже как шлейфом отходили вбок и назад, закрывая часть бедра. На той руке, рядом с которой свисала тряпочка, была натянута высокая жёлтая перчатка, обрамлённая золотым железным остовом. Перчатка заканчивалась уже на запястье, охватывая лишь один палец. Остальная ладонь демонстрировала неприметную худобу рук и длинные когти, необычные для драканов. Другая же рука увенчана огромной чёрной витиеватой татуировкой и такими же длинными когтями. Длинные ноги, виднеющиеся из-под ткани и окаймляющих перьев, с одной стороны были затянуты в чёрный бархат, с другой же — в обыкновенную прозрачную чёрную ткань с красивой вышивкой. Рост гостьи был невелик, однако высокие каблуки, в которых обладательница чувствовала себя превосходно, сделали её почти ростом с Ра. — Бритра, Апсу, идите поиграйте, — мягко сказала братьям Ра.       Те, даже не успев заглянуть в залу, быстро ретировались, хотя наверняка (тем более младший) шли именно к Матери. — Бастет, обернись.       Кошка рассыпалась песочной пылью и возникла в образе обычной девушки в мягких кожаных доспехах. К интересу девушки, гостья даже не моргнула. — Бастет, позволь тебе представить мою наследницу. — Певучий голос Ра разнёсся по комнате. — Здраствуйте, Бастет. — Наследница немного поклонилась.       Бастет была немного ошарашена. — Наверное, у вас множество вопросов, и прежде чем вы их зададите, скажу одну вещь: я из будущего. — Ваши глаза. Вы одна из моего народа? — Да. Мой далёкий предок-шаффас — Анубис. Поэтому я унаследовала глаза и даже огромную силу. — Выходит, она настолько огромна, что вы смогли подчинить суть времени? — Абсолютно верно. Моё рождение произойдёт примерно через 7 тысячелетий, если брать за отчисление нынешний момент. — Вижу, вам будет о чём поговорить. — Я пришла в это время, чтобы кое-что уточнить, с вашего позволения. — Ра поклонилась Матери балауров. — Конечно. Бастет, видишь ли, наследница тут присутствует некоторое время, но не хотела тебя будить. — Апсу всё равно поднял. — Апсу? — с нотками интереса спросила гостья. — Просто мне мало известно про детство Апсу. — Можешь немного понаблюдать. Я скажу братьям, что у меня гость, который скоро уйдёт. — Конечно. — Пока мне нужно кое-что решить, так что, Бастет, оставляю нашу милую наследницу на тебя.       Ра, приятно улыбнувшись, удалилась, а наследница обернулась к Бастет. — Я бы хотела с вами поговорить о времени, если можно. Конец флешбека.       Эх, хотелось бы сейчас поговорить с мудрой, спокойной и невозмутимой Матерью балауров. Они нашли друг друга в юном возрасте по меркам их народов. Возможно, стоит прислушаться к «Бритре», хотя бы как дань уважения к труду сестры? Чтож, тогда стоит предупредить Хора — кто знает, на сколько могут затянуться переговоры. Кошка поднялась на лапки, и, тихо пройдя до двери, обернулась человеком и зашла в дом. — Хор. — Бастет заглянула в комнатку, освещённую светом.       Элиец держал в руке толстый томик какой-то книги, а около другой левитировал свиток с пером. На бумагу занёс какие-то данные и повернул голову. — Я отлучусь на некоторое время. Возможно, надолго. Если что-то понадобится, ищи в Келькмаросе.       Он задумчиво кивнул (и выражение лица не понравилось девушке). Однако, она прикрыла дверь и обернувшись кошкой, потрусила в лес.       Трава порой щекотала уши, а лапы чувствовали тепло нагретых камней. Вот из листвы, прямо перед носом, вспорхнула синяя бабочка и улетела ввысь. Несколько шагов и небольшой прыжок, и кошка плюхнулась в широкий ручей. Слишком голубое дно не позволяло коснуться до речного песка. Фыркая, Бастет переплыла. Несмотря на то, что шёрстка тянула вниз, её было достаточно мало, поэтому на берегу кошка немного ёжилась от дуновений ветра.       «Где же он?»       Бастет прыжками понеслась искать незнакомца. Стальные мышцы, почти не видные из-за худого телосложения, позволяли разогнаться так, что некоторые бруски и препятствия кошка почти что перелетала.       Тем временем, Хор, удостоверившийся, что Бастет ушла, откинул книгу с папирусом, быстро оделся и с оружием в руках вылетел на улицу. Заметив спящую генеральшу, элиец не растерялся и легко тронул за плечо. Видимо, девушка только дремала, потому что сразу проснулась и с вежливой неприязнью глянула на Сивате. — Пока Бастет нет, будем исследовать. — А в чём дело? — Бастет не отпустит вас, пока не удостоверится... А вот вы уже с ума сходите без дела. Так что пойдём в Асмодею выяснять про нашего общего «друга». — Вы действуете, не предупреждая Бастет? — Ну, она скрывает что-то очень интересное, так что это небольшая месть? Если совершим что-то интересное и наша песочная дева не узнает, я буду очень доволен. И вы тоже. Согласны?       Лиосцитравешга уже заинтересованно посмотрела. Пожалуй он прав. — Где мои доспехи?       Элиец слегка поджал губы. — Дело в том, что они немного... Разрушены, и пока что я не имею возможности их починить. Однако, есть «чистое» обмундирование Рудры. Что скажете?       Принимать помощь не хотелось. — Сойдёт. Где? — В сундуке. — Сивате указал на уже знакомый сундук около дома. — Берите что нужно.       Лиос прищурилась. Но, резво поднявшись (с небольшими, правда, болями), подошла к указанному объекту и открыла. Там на самом деле была припрятана горсть доспехов разных видов — от достаточно ненужных до шикарных дракановых доспехов высокого качества. Конечно, оставалась забавная проблема в виде Лиосцитравешги, которая не обладала нужным количеством эфира для носки, и, соответственно, не была даэвом. Любые ношеные доспехи были на самом деле доспехами довольного малого уровня, с обычным заимствованием вида более высококачественных доспехов. Мда...       Немного покопавшись, она смогла найти одежду, подходившую ей — добротные кожаные дракановые доспехи, что мало привязывались к эфиру носителя. Резво справившись с большим количеством застёжек и ремешков, она встала и позаимствовав целый арсенал оружия — длинный лук с большим количеством стрел, пару мечей и пару нехорошо выглядевших кинжалов на всякий случай.       Готово.       Элиец склонил голову, скептически оценивая выбор. Что-то для себя решив (судя по неуверенной улыбке, какую-то радостную вещь, но это не радовало), Сивате махнул рукой и вышел с участка. Лиосцитравешга проследовала. Даэв быстро вывел их к порталу. — Если всё началось с Белуслана, оттуда и начнём. Идите в Келькмарос, переноситесь в Белуслан, там встретимся. Я пойду по элийским землям, собственно, по Интердике. — Может лучше будет исследовать в Интердике? Это смежная земля, где тоже находится легион Бакрама, однако там будет меньше рисков быть узнанными. — Ну кому надо, тот и в Сарфане узнает... — пробубнил Сивате, но согласился. — Хорошо, тогда встречаемся в Интердике, около входа на базу повстанцев Ривара.       Асмодианка кивнула и прыгнула в портал. — Интересно, я прав или нет... — задумчиво протянул элиец и щелчком пальцев призвал свиток перемещения. — Стоит изучить вопрос. Забавно, что именно для него бы подошёл ранг офицера. Но посмотрим, как сыграет генеральша и какие карты выкинет для нас легион Бакрама и создания Юдитры.       Девушка, облачённая в непривычные для её ранга доспехи быстро прошла крепость Белуслана. Ей повезло в Пандемониуме — быстрая пересадка в форте сыграла на руку. Оставалось надеяться, что никто не заметил. И да, она была счастлива оказаться на просторах родной холодной Асмодеи. Морозный воздух, что леденеет острые уши и вьёт пряди белых волос, поскрипывание снега под каблуками, и главное — неповторимая музыка: птицы, что летают с текомы на гельфи и что-то аккуратно напевают, вой вьюги, шуршание снега под ногами зверей, и иногда, в самые приятные моменты, когда идёт медленный снег — глубокая тишина, когда даже не хочется идти, потому что лёгкий шорох, почти не уловимый, заставляет остановиться и прислушаться посильнее: неужели в этом разламывающемся пополам мире есть островок полной тишины? Она была бы так рада никогда не уходить с белых просторов Морхейма, Белуслана; рыжей осени разбойничьего леса Исхальгена и огромного голубого древа озера Тунапри; распростёртым озёрам в Ферноне, вдоль которых растут живописные розовые витые цветы, а деревья с широкой кроной укрывают от взора резиденции и дома; да и даже сплошь ядовитому Брустхонину, потому что даже в нём были прекрасные опушки зелени с раскидистыми деревьями, сочной травой и милыми трирогами, что с интересом обнюхивают каждого, кто решил закрыть глаза и проникнуться красотой места.       Лиосцитравешга понимала, что является счастливым человеком — мало кто из соотечественников влюблён в природу Асмодеи. Да, люди и даэвы влюблены в похоть, страсть, сражения и ложь. И она тоже частично. Когда-то давно, она слышала от кого-то, что первым в семье девочкам передаётся больше черт отца, чем матери. Ах, кажется, было бы здорово, если дочь не унаследует способности к философии. Как говорится — проще быть дураком, чем дураком, что иногда что-то понимает.       Мысли прервались, ведь генеральша краем глаза заметила сине-голубую воронку. Оставалось надеяться, что выкинет в Интердике достаточно близко к точке сбора: несмотря на ловкость и осторожность, некоторые элийские стражники могли задать жару непредусмотрительному человечишке.       Осторожно шагая в портал, она обернулась посмотреть — не следит ли кто. К ужасу, отдавшемуся холодом в спине, асмодианка заметила чью-то тень и практически мгновенно перешла в Элиос. Решив не ждать возможного гостя, Лиос рыбкой прыгнула в ближайшие кусты и пригнувшись, побежала от портала, постоянно оглядываясь. Остановившись только в добрых метрах ста от точки высадки, медленно осмотрелась и сделала приятный вывод: оказалась она в влажных тропических лесах (от такого перепада температур руки немного закололо), что означало близость к базе Ривара. Бросив взгляд на почти не видный портал, Лиосцитравешга рысью помчалась по памяти к базе. Благополучно достигнув её буквально за десять минут, остановилась и аккуратно залезла на возвышение, предварительно прильнув спиной к камню. Через некоторое время она заметила странную тень, что двигалась по тропинке. Прищурившись, девушка с ужасом заметила доставучую тварь. Выходит, в Пандемониуме заметили. Чертыхнувшись про себя, девушка едва-едва дыша, беззвучно вжалась в камень. Медленно охватывал страх. От неудобного положения затекли руки, но она не почувствовала — настолько велик страх быть обнаруженной. Внезапно раздался рык, а спустя секунды, звон ломающегося древка и скрежета металла. Очень аккуратно, ползя по камню, Лиосцитравешга выглянула.       Никогда в жизни она не была так рада видеть элийца, особенно элийца в лице Сивате. Он, на ходу меняя лук на копьё, увернулся от длинного хлыста полубалаура и, что-то шепнув, остановил монстра. Чудищу не понравилось, но ничего сделать не могло, поэтому тщетно пыталось ударить уворачивающегося даэва. Асмодианка тихо сползла с укрытия, обошла по максимальной возможной территории и побежала с клинками на изготовке на балаура. Полыхнув глазами, предследователь попытался произнести заклинание, но Лиос, готовая буквально ко всему после первых встреч, немедленно вдарила ногой в лицо, благополучно отправляя в нокаут. Раздался отвратительный треск позвонков и голова чудища неестественно откинулась. Подлетевший элиец мгновенно сделал максимально быстрый манёвр копьём и разрубил полубалаура пополам. Издав предсмертный хрип, монстр развалился.       Лиосцитравешга недоверчиво смотрела на две половины трупа и аккуратно обходя, тыкала длинными мечами. — Он мёртв, как Дельтрас, я уверен. — Мы имеем дело в чудищем, решившим за мной следить, он так просто не сдастся.       Элиец согласно хмыкнул и присел осмотреть. — Только вот что делать будем? — Мне кажется, лучшим решением будет отнести исследователям балауров в Асмодее.       Он молчал. — Я не в плане, чтобы подняться в глазах соплеменников. Именно в Пандемониуме, в глубоких лабораториях Храма правосудия его на косточки раздерут, лишь бы всё выяснить. Только у него информация про нас. — Он мёртв. — Это достаточное предположение. На полные сто процентов я не уверен. Потому что это балаур, а на практике мы оба знаем, какие живучие. Кстати, вы не сможете без риска дотащить обе части. Возможно регенерация у монстра выглядит как у кико отращивание утерянной конечности.       Лиосцитравешга поёжилась. — Просто сжечь, — внёс предложение элиец.       Девушка задумалась, но сделав выводы, кивнула. — Отойдите, пожалуйста, — вежливо попросил он.       Незаметно (как считала девушка) отступив, при этом всё же будучи недовольной, она смотрела на труп. Элиец, с абсолютно ничем не выражающим лицом звонко щёлкнул пальцами, и полубалаура объяло рыжее пламя.       Достаточно жаркое, чтобы спалить, но недостаточно управляемое, чтобы мне стать магом, — без энтузиазма буркнул.       Асмодианка удивилась. Данный элиец — первый на памяти даэв с обоих частей Атреи, что является воином, но может вызвать столб огня, превращающий труп в кучку пепла.       Внезапно нахлынувшие мысли выбили из колеи генеральшу. — Если всё закончено, могу ли вернуться в Асмодею? — Конечно. Думаю, в случае чего, судьба сведёт. В конце концов, мы на одном острие кинжала...       Лиос с долей скептицизма восприняла фразу, но смолчала.       Быстро развернувшись, она метнулась по дороге в сторону порталов, чтобы поскорее вернуться домой. Да, она понимала, что Хор заподозрит неладное в быстром отступлении, но было немного страшно. Нет, теперь это не страх, что её убьют или сделают чего похуже.       А страх своих мыслей.       Ничего никому не объясняя, лишь оговариваясь короткими фразами с управляющими портов, Лиос словно в забвении дошла до Фернона. Снег. Прислонившись к дереву с высокой кроной, асмодианка прикрыла рот руками. Ладони чувствовали разгорячённое, порывистое дыхание. Ноги немного подкашивало от нагрузки, но больше от бури эмоций в голове.       Ведь на секунду, что почувствовалась невероятно ярко, девушка подумала, что если и позволит кому «быть всю жизнь рядом» — так это элийцу.       От одной мысли сейчас всё существо девушки выворачивалось наизнанку. Хоть тысячу раз подумай, что этого не было, в голове так сильно отпечатался факт совершения мысли, что девушку изрядно трясло. Как? Как она позволила себе об этом подумать? Да какого балаура её мысли устремились в эту сторону?! Нельзя, нельзя!       Чем больше задумывалась она, тем больше становилось страшно.       Рациональный подход испугал: ведь если хоть немного копнуть, она понимала, что всё значит. Хотелось заткнуть веер чувств в голове, но как? Стальная выдержка и привычка быстро анализировать как никогда измучивала. Переборов себя, девушка в прострации двинулась к дому. Всё те же светлые стены встретили путницу. Она медленно открыла дом и удостоверившись, что никого нет, захлопнула и прижалась к ней. Опустив голову, девушка широко распахнула глаза. Ведь балаур всех их подери, она понимала себя, и понимала, что даже голос разума не задушит рваные мысли.       Сжав плечи в когтистых ладонях, до выступивших капелек крови, Лиос раз за разом отгоняла настойчивую мысль. После часовой борьбы и сомнамбулического качания из стороны в сторону, чувства победили. — Он не должен быть моим другом... Но почему, почему из всех людей, населяющих Атрею, ко мне проявил абсолютно нужные чувства мой враг? «Он защищает. Заботился. К балаурам причины.»       Лиосцитравешга почти что чувствовала, как эмоции забирают последние форпосты голоса разума и захватывают голову.       Неподалёку от двери внезапно раздались шаги. Вяло трепенувшись, асмодианка выглянула в окно и тут же протрезвела.       Что. За. Не убиваемая. Тварь.       К дому медленно шло чудище под маской генерала. По всему лицу виднелись страшные следы ожогов, а посередине — уродливый шрам. Собрав волю воедино, девушка судорожно вспоминала, как пользоваться эфирной связью и медленно уходила к себе в комнату. Когда часть лестничного пролёта была преодолена, девушка птицей взлетела по оставшейся части и свернула в бок, в комнату. Распахивая на ходу сундук со снаряжением, Лиос на ходу переодевалась в белоснежные доспехи с отменой магии и схватила длинные мечи. Она никогда не сдастся балаурам на их бесчеловечные опыты. Она лучше умрёт, чем будет влачить столь жалкое существование.       Быстро перепрыгнув через лестницу, девушка выбила окно и приземлилась в сад. Белые клинки грозно мерцали. Вылетев на площадку перед дверью, Лиос увидела его.       Генерал, поворачивая голову, конвульсивно ей дёргал. Безумные глаза двигались по орбитам. — П... Похва... льное со.. тивление. — Зачем вам я? — Нас... ле... ца. Ве... ко.. три.на. атое. Божество... — едва выговаривало чудище.       Девушка знала байку о тринадцатом божестве. Но почему балауры в ней заинтересованы... И причём тут сама Лиосцитравешга?       Чудище стало обращаться в свой привычный вид и девушка прыгнула на него. Мечи оставляли неглубокие борозды на толстой подпалёной коже.       Внезапно, сверху на монстра рухнула огромная сосулька, прибив его к земле. — Генерал, вы в порядке? — прокричал волшебник, быстро подбегающий. Это был достаточно знакомый и преданный ей офицер пятого ранга.       Она ничего не чувствовала. К своему несчастью. — Да. — Что это за тварь? — Она предследует меня некоторое время. Вызывай службы Пандемониума и пусть это чудо Юдитры отправиться на стол к нашим исследователям. — Слушаюсь.       Буквально через пару минут парочку воинов (с прибитым трупом, от которого девушка не отводила глаз) окружила огромная инспекция аканов. Кратко объяснив, что время назад подозревала чудище в некоторых делах Белуслана, Лиосцитравешга ответила, что не подозревала слежки. Выдав что-то в духе «нужно передохнуть», девушка открыла дверь в резиденцию, как к ней подоспела Ханьдун. — Госпожа! — Здравствуй. — Я же говорила... — Тише, обо всём наедине. И да, я не отчитываюсь перед тобой, — безжалостно произнесла Лиос, дабы отпугнуть интересующегося судью. — Я — Верлассенхайт, покушение на жизнь... Необычное дело, но я из великого дома. Если б каждая девушка из нашего дома не могла пережить покушение, род бы оборвался ещё в самом начале.       Ханьдун покорно кивнула. Лиосцитравешга поняла, что та не злится и достаточно точно восприняла госпожу.