***
- Лиин? - хриплый спросонья бас окончательно сбил остатки кошмара, возвращая в чуть менее жуткую реальность. - Что с тобой? Чанель. Он такой спокойный, когда спит, такой теплый и притягательный, порой так и хочется повернуться к нему лицом, нарушив уговор спать спинами друг к другу. Лиин делала так пару раз, чтобы в следующий момент, боясь быть разоблаченной, опять почувствовать спиной жар тела короля. Однако сколько бы они не старались, периодически на утро молодожены все равно обнаруживали себя в подобающих их статусу сонных объятьях. Но это происходило не всегда. Чаще королева, убегая во сне от невидимого наблюдателя, в реальности оказывалась почти на самом краю кровати, чтобы в лучшем случае очнуться от кошмара и попытаться прийти в себя, не разбудив при этом супруга, а в худшем она попросту скатывалась на пол, запутавшись в простыне, где ее начинала душить настоящая паника от невозможности нормально двинуть рукой или ногой до тех пор, пока разбуженный глухим звуком падения сонный взъерошенный король не приходил ей на выручку.***
С момента выяснения, в каком положении находится новая жена короля, прошел месяц. Сначала весь замок стоял на ушах, на каждом шагу были слышны шепотки любопытных служек, обсуждающих, что будет, если вдруг родится девочка. Чанель, согласно очередному своду традиций, устроил официальное объявление о том, что теперь в королевстве Огня будет наследник. Простой люд искренне ликовал, подбрасывая в воздух шапки, и, устраивая гульбища на площади и по всему городу, надутая знать чопорно заявилась во дворец, чтобы поздравить будущих родителей, и, как показал опыт, в очередной раз напиться и поесть за королевский счет. Со всех соседних королевств слетались грамоты с поздравлениями и многочисленными пожеланиями. Однако за всей этой суетой никто не заметил главного. Все забыли о королеве. Лиин после того, как доктор будто вынес ей приговор, совершенно потеряла интерес ко всему происходящему, как бы не пытались ее растормошить Ифань или Га Ын, ничего не помогало. Королева превратилась в немую куклу, выполняющую все, что ей скажут. Надо поесть и привести себя в порядок? Будет прием и выход к народу? Надо помочь одеться королю и позавтракать с ним? Лиин соглашалась на все, потому что безразличие к самой себе и ко всему происходящему вокруг поглотило ее полностью. И действительно, кто она такая, чтобы чего-то хотеть, раз ее можно так просто взять и присвоить себе? Чанель, как и все посторонние люди, не обращал внимания на то, что происходит с королевой, или просто делал вид, что его это не волнует. Главный советник, обивший пороги монаршьих кабинета и покоев, не смог добиться видимых изменений в настроении короля. Как будто в плохом театре, все играли свои роли кое-как, и только один наивный Ифань был искренним, от чего и страдал больше всех. Когда волна всеобщего ликования поутихла, а жизнь в замке вошла в свое привычное для постоянных обитателей русло, Лиин поняла всю прелесть больших помещений и прилегающих к ним еще больших территорий. Согласно обязательствам, которые она должна была выполнять, девушка переехала в комнату короля, чтобы проводить каждую ночь в постели супруга, по его настоятельным рекомендациям спиной к последнему. Просьба не вызвала удивления, им обоим так было удобнее. После безмолвного завтрака, во время которого ни один из молодоженов не отрывал взгляда от тарелки, Лиин поднималась первой, чтобы, откланявшись, поскорее избавиться от давящего общества Огненного Короля. Она постепенно осваивалась в замке, учась ориентироваться в запутанных лабиринтах витиеватых коридоров. Часто прогуливалась по округе, наслаждаясь красотами великолепного сада. Любимым местом молодой королевы стала та самая тропинка, где они когда-то впервые повздорили с Чанелем. Но дело было совершенно точно не в воспоминаниях, скорее в магическом цветке, который, словно магнит, каждый день притягивал к себе девушку. Просто ли она прохаживалась мимо или наоборот останавливалась и подолгу смотрела на мерцающие лепестки, ей всегда становилось лучше, она словно оживала, снова начинала что-то чувствовать, приходить в себя. Тонкие пальчики то и дело тянулись погладить нежный бутон, но девушка одергивала себя, вспоминая резкий окрик короля.***
Шло время, и Лиин постепенно оттаивала, но окружающим, привыкшим к ее безучастности ко всему, об этом знать было совершенно не обязательно, а в особенности королю. Поэтому только Ифань и верная Бао Цзы, ставшая для девушки настоящим оплотом уверенности и поддержки, были посвящены во все тонкости происходящего с королевой. Советник, искренне разочарованный в холодности Чанеля и пришедший в праведный шок от признания Лиин в том, как проходят ночи королевской четы, был по-настоящему взволнован кошмарами, мучающими девушку. Однако Ифань знал далеко не все, что могла бы рассказать королева. Самым сокровенным Лиин делилась только с Бао Цзы. Еще с первого их разговора бойкая повариха расположила к себе юную королеву, но не это стало самым важным.***
(3 дня назад) Подходил к концу четвертый день всеобщих гуляний, а морально выпотрошенный Ифань не знал, как ему привести в чувство кукольную королеву. Он сидел за столом над кипой документов государственной важности, но мысли его были достаточно далеко. Как вдруг, в двери его покоев постучала уверенная рука. На пороге показалась Бао Цзы, сурово наморщившая лоб и упершая руки в бока. - И чего ты тут сидишь? По комнате немедленно распространился дурманящий запах корицы и миндаля. Ифань глубоко вдохнул, поднимая глаза от бумаг. - Со Ён, я не знаю, что должен сделать. Я ни разу не сталкивался с таким. Истерики, крики, бойкоты, - все это когда-то было, поэтому есть хоть какие-то предположения, как поступать в таких случаях, но чтобы полное игнорирование происходящего... - Эх, мужчины, - повариха укоризненно посмотрела на поникшего советника. - Ничего вы не понимаете. Как закончится весь это балаган, веди ее ко мне. Наверное, это было самым мудрым решением в такой ситуации. Поначалу вечера на кухне Бао Цзы, со временем ставшие традицией, проходили в компании Лиин, игнорирующей происходящее, и Ифаня, беспокойно ерзающего на своем стуле, однако нервы поварихи вскоре сдали, и она милосердно отправила мужчину заниматься своими делами. Ифань благодарно удалился, а девушка начала потихоньку реагировать на слова поварихи. Именно Бао Цзы посоветовала юной королеве гулять по замку и округе, и, кто знает, может, мудрая женщина догадывалась о чудодейственных свойствах огненного цветка. Их встречи происходили регулярно, и Со Ён всегда находила, о чем поговорить. И как-то раз королева, сидя напротив поварихи, замешивающей квашню для утренних булочек, поделилась тем, что мучило ее в последнее время. - Бао Цзы, мне постоянно снятся похожие сны. - Да, ты говорила, - отозвалась Со Ён, тесто под ее руками мягко чавкало. - Да... - эхом повторила Лиин. - Но, знаешь, и днем мне бывает неспокойно. Так отвратительно страшно, что хочется забиться в дальний угол, спрятаться от всего этого. Иногда доходит до того, что я понимаю: проще убить себя, чем терпеть... - Чего? - чавканье прекратилось, дно кадки с тестом отчетливо поздоровалось со столешницей. - Ты думай, что говоришь! Это как это получается? Ты тут возьмешь, убьешься, а нам новую королеву искать? Ты, дорогая, прекращай мне это! Сейчас нелегко, потом легче станет. Человек, он тварюшка та еще, ко всему привыкает. И ты привыкнешь. Лиин виновато склонила голову, а Бао Цзы продолжала: - Что Чанель не люб, так это не беда. Я своего тоже не любила, а, как дети пошли, и думать об этом забыла — не до того стало. Вот и ты, как родишь, поймешь, какое это счастье. А уж король будет своего первенца на руках носить! - А если я не хочу этого ребенка? - Лиин с мольбой в глазах посмотрела на старшую женщину. - Бао Цзы, мне больно, понимаешь? Свое дитя должно под сердцем лежать и душу греть, а я мучаюсь! Чувствую, он как силы из меня тянет... - Деточка, - повариха подошла ближе к начавшей подрагивать в рыданиях девушке и обняла ее. - Ты поплачь, легче будет. Да только пойми, ребеночек он же не виноват, что так все складывается. Вот ты не хочешь, а он есть. Со Ён мягко поглаживала Лиин по спине: - Только представь, вот появится он на свет, такой маленький, беззащитный, тепленький, будет тянуть к тебе свои ручки. Неужели ты оттолкнешь его? Не примешь? Лиин только громче всхлипнула, вцепившись в припорошенный мукой фартук Бао Цзы. А та все продолжала говорить: - Он любит тебя уже сейчас и будет любить потом. Так полюби в ответ, и станет намного легче. Малышу нужна мама... - Ты права, - Лиин как-то слишком внезапно перестала плакать и подняла удивленный взгляд на повариху. - Перед сном я все чаще думаю, что сойду с ума от страха, от этой ужасной погони, но каждый раз, когда мне кажется, что я вот-вот попадусь, слышится детский голос. Он словно по волшебству отгоняет всё зло. Может быть, это он? Мой малыш? Бао Цзы, скажи, что я не свихнулась! Скажи, что такое случается! Повариха автоматически продолжала поглаживать спину девушки, крепко задумавшись об услышанном. Наконец, она проговорила: - Я думаю, чем черт не шутит. Если он помогает тебе избежать этой пакости, то это очень хорошо. И вот тебе еще один довод к тому, что ребенок не проклятие, а дар.***
С того разговора прошло больше полутора месяцев. За это время Лиин по-настоящему свыклась с мыслью о том, что она вопреки первоначальному нежеланию все-таки любит своего еще не родившегося малыша. Девушка продолжала гулять, несмотря на рекомендации замкового врача поберечься в холодную погоду. Она старалась одеваться теплее, только чтобы снова и снова оказаться около пылающего цветка, который, как она определила по самочувствию, так нравился будущему наследнику. В отношениях же с королем сподвижек не наблюдалось от слова совсем. Чанель по-прежнему был предельно серьезен рядом со своей супругой, не позволяя себе ничего лишнего. Лиин, по наущению Бао Цзы, старалась увидеть в этом суровом короле человека, способного стать хотя бы хорошим отцом, что уж говорить о заботливом муже. Но у нее выходило достаточно скверно, каждый раз, представляя себя рядом с Чанелем, Лиин с горьким разочарованием осознавала, что видит в нем только грубого и считающегося лишь со своими интересами расчетливого монарха, которого не останавливает ни возможное насилие над собственной женой, ни риск ее потерять. Однако, возможно, Лиин видела лишь то, что хотела видеть, или скорее то, что ей хотели показать.***
Для Чанеля эти первые два месяца ожидания наследника оказались периодом резких смен собственного настроения и глубоких размышлений. Он никак не мог определиться, как себя вести рядом с этой непостоянной девушкой. Поначалу опьяненный счастьем он не подозревал, что что-то может быть не так, когда весь мир поет от радости. Но с небес на землю королю помог спуститься верный советник. Ифань так рьяно пытался достучаться до короля, что тот по неволе начал прислушиваться к довольно странным речам друга. Лиин. Это было так необычно видеть слепую покорность в ее глазах, когда она помогала ему одеваться. Чанель не хотел проникаться ее мыслями, переживаниями, в общем тем, чем она забивала, по его мнению, свою голову. Но игнорировать это с каждым днем становилось все труднее. Когда Ифань рассказал, что Бао Цзы взялась за дело, король было расслабился и решил окунуться в осмысление военных дел, однако, женщины на то они и женщины, что от них можно ожидать чего угодно. Да, Лиин стала приходить в себя, но на Чанеля это будто бы не распространялось. Она продолжала быть с ним предельно коротка в общении, сводя все только к необходимым традиционным ритуалам. Ночью же происходило вообще что-то странное. Девушка чуть ли не еженощно вскакивала на кровати или кричала, и все норовила откатиться от мужчины. Иногда тот не выдерживал, думая о том, что Лиин может замерзнуть из-за ребенка, поэтому просто поворачивался к еще не успевшей проснуться девушке и притягивал ее к себе, как только та начинала дрожать. Не смотря на то, что так ночи проходили гораздо спокойнее, он считал это минутами слабости, поэтому каждое «утро в обнимку» король строил такое выражение лица, будто бы он тут совершенно не причем, и сложившаяся ситуация удивляет его не меньше, чем сконфуженную Лиин. Чанеля беспокоило, где пропадает его жена днем, и какого же было его удивление, когда он обнаружил ее рядом с цветком. Она стояла к нему боком, укутанная с ног до головы, положив ладони на живот. Девушка что-то говорила, но король никак не мог разобрать, что. Он подошел чуть ближе и услышал тихий мотив: Лиин пела. Это была плавная мелодия старой колыбельной, которую по ночам ему часто напевала Бао Цзы, когда Чанель не мог уснуть. Пораженный король стоял, вслушиваясь, как родные напевы слетают с уст этой странной девушки, и он понимал, что на душе становится спокойно впервые за последнее время. Когда Лиин закончила петь, мужчина с усердием поборол в себе желание подойти к ней, сам не понимая зачем. Он возвратился в свой кабинет, а на следующий день вдоль тропинки рядом с цветком появились две лавочки.***
С каждым днем становилось холоднее. Для огненного короля это было, конечно, не очень существенно, однако, вовремя появившийся Ифань любезно намекнул, что не все в окружении Его Величества достаточно морозоустойчивы. По началу не понявший намека Чанель посоветовал другу приобрести побольше одеял, но после красноречивого взгляда и явного «Лиин», монарх решил присмотреться к девушке. Королева с каждым днем словно угасала, чуть заметно, постепенно. Ночью она неизменно поворачивалась к нему спиной, поэтому Чанель, не задумываясь, также отворачивался и засыпал. Но слова Ифаня все никак не давали ему покоя. Очередная ночь съела пожелтевший пейзаж за окном, королева, пожелав доброй ночи, отвернулась от Чанеля и поплотнее закуталась в простыню. Король опустился рядом, по его щелчку погасли свечи. Тишина. Ему не спалось. Мужчина хотел было повернуться, чтобы снова осуществить свой маневр с объятьями, как почувствовал, что перина зашевелилась от того, как Лиин перевернулась. Король почувствовал холодные ладошки на своей спине: они легли между лопаток и начали медленно скользить поперек спины. Мурашки дружно замаршировали по рукам, но Чанель не придал этому никакого значения, потому что девушка зашептала: - Если бы ты знал, как мне холодно и страшно. Страшно от того, что я полюбила этого ребенка, пусть он и плод насилия. Страшно от того, что я остаюсь с происходящим один на один. Страшно от того, что я даже подумать не смею, что ты сможешь стать мне когда-либо близким человеком, - она чуть помедлила. Чанель затаил дыхание. Ее ладошки снова оказались между его лопаток, но теперь они начали спускаться вдоль позвоночника. - Если бы хоть часть из тех прекрасных слов, что говорит о тебе Бао Цзы, была правдой, я была бы спокойна, что у нашего ребенка будет хороший отец. Мужчина почувствовал, как одна ладошка скользнула ему на живот, а к спине прижалась прохладная щека. Он забыл, что надо делать выдох для следующего вдоха. - Я не прошу за себя. Пожалуйста, полюби этого малыша, - прошептала она совсем тихо. Через несколько минут король почувствовал, как ладошка выскальзывает из-под его руки: девушка опять ворочалась во сне. Чанель тут же повернулся к ней и притянул норовившую укатиться королеву к себе так, чтобы ее голова оказалась на его плече, и он смог обнимать ее спину, чувствуя неровное дыхание на своей груди. Он желал и, конечно, уже любил их будущего малыша. Мужчина грезил о том, как поднимет его на руки, о том, как будет счастлив. Но он не думал в это время о Лиин. Совсем. А она вот, рядом, теплая и такая беззащитная. Она боится, но тоже хочет этого ребенка, он ей дорог, и это, наверное, самое главное.***
Это должно было быть обычное утро, которое им предстояло провести вдвоем. После ночи откровений Лиин прошло немало времени, но никто из них не признался другому, что произошло нечто подобное. Все было, как всегда. После завтрака королева не ушла, как обычно, что нимало удивило Чанеля, он повернулся к ней в недоумении. Лиин покраснела. - Ваше Величество, сегодня назначен приход доктора, - она чуть запнулась. - Бао Цзы сказала мне предупредить Вас, вдруг Вы захотите поговорить с ним. - Хорошо, - ответил мужчина и, немного помедлив, добавил. - Почему именно сегодня? - Подходит к концу третий месяц, а врач осматривает меня через каждые две недели, - с готовностью ответила девушка. - Сегодня срок. - Хорошо, - повторил Чанель и отвернулся к окну. Он услышал, как закрылась дверь.***
Осмотр закончился довольно быстро, врач остался доволен тем, как Лиин себя чувствовала. Он похвалил ее за частые прогулки и попросил, чтобы при малейшем недомогании обращались к нему. Лиин поклонилась в знак благодарности и поспешила оставить мужчин наедине. Разговор затянулся, и, когда доктор, немного утомленный любознательным собеседником, собрался уходить, чтобы навестить еще нескольких пациентов в замке, Чанель с уверенностью мог сказать, что теперь он не полный профан. Мужчина, прощаясь с лекарем, решил проводить последнего, и, когда они вышли во двор, где доктора ждал молодой конюх, то уже было совсем расстались, как умиротворенную тишину порвал женский крик, в котором Чанель с ужасом узнал голос Лиин. Король со всех ног бросился к входу в сад, за ним еле поспевал не менее удивленный и переполошившийся доктор. Чанель не успел пройти сквозь арку, как в его руки упала врезавшаяся в него с разбегу Лиин. Он придержал ее, не давая упасть, краем глаза заметив, как рядом с ним материализовались несколько фигур в черном. Если бы незадачливый доктор не запнулся об собственные ноги и не растянулся на земле за мгновение до того, как король осознал, кто перед ним, то бедному лекарю было бы также плохо, как и обожженным телам, что теперь бились от нестерпимой боли по бокам от лежащего лицом в землю врача. Лиин потеряла сознание и теперь безвольной куклой висела на руках Чанеля, понесшегося с ней до ближайшей комнаты, попутно прикрикнувшего на распластавшегося доктора, чтоб тот поторапливался и помог. Выскочивший на крик Ифань, только заметив обожженных и бешеные глаза короля, сориентировался в обстановке и взял на себя, как потом выяснилось, управление охраной и проверкой территории. Чанель, мягко опустивший на кровать королеву, вскинулся и подбежал к пошатывающемуся доктору. - Помогите! Что с ней? - Вы сожгли людей заживо... - медленно проговорил врач, не поднимая глаз от пола. - Сожгли.... - Придите в себя! - закричал Чанель, не заботясь о нормах приличия. - Да, сжег! Им уже не помочь! Но Лиин можно! Действуйте! В этот момент девушка очнулась и отчаянно закричала, притянув ноги к груди. Чанель хорошенько встряхнул доктора, ухватив того за плечи. Врач подошел к кровати с корчившейся королевой, но его движения по-прежнему были заторможены. Вдруг дверь резко распахнулась и на пороге комнаты появилась запыхавшаяся Бао Цзы, за спиной которой угадывались Га Ын и Ифань. - Вышли все! - скомандовала Со Ён. - И этого припадочного с собой заберите! Чанель было воспротивился, но более менее рационально соображающий советник вытолкал короля за дверь, по пути зацепив за шкирку совсем не упирающегося доктора. - Га Ын, теплую воду, полотенца, лед! Ифань, помоги мне положить ее на бок! - Бао Цзы двигалась быстро и точно, отдавая указания направо и налево, и никто не смел ее ослушаться. Чанель замерший снаружи сполз по стенке вниз и сел прямо на пол коридора. Он слышал, как кричала Лиин, как что-то бормотала Бао Цзы, видел, как мимо пронеслась Га Ын с тазиком и еще одна служанка с полотенцами. Сколько он так просидел, король не смог бы сказать точно. Он очнулся, когда его несильно потрепали за плечо. Это была бледная, в раз как-то осунувшаяся повариха. - Ее ударили по животу, очень сильно, там огромный синечище, - она рвано вдохнула. - Чанель, у вас должен был родиться мальчик... Нет, не так. Все должно было быть не так! Сегодняшнее утро, оно ведь было обычным. Что пошло не по сценарию? Как? Кто посмел? Чанель встал на ноги, чуть покачнувшись, должно быть он был таким же бледным, как Бао Цзы, как все находившиеся в комнате. Лиин лежала распластанная на окровавленных простынях, совершенно не реагируя на то, что служанка вытирает кровоподтеки на внутренней стороне ее бедер. На полу валялись ставшие красными полотенца. В тазике плавало что-то маленькое и красное. Чанель хотел подойти ближе, но путь ему преградил Ифань, чьи белые волосы растрепались, глаза лихорадочно сверкали. Он крепко взялся за плечи друга и заставил посмотреть на себя. - Это были воины из армии Темной Силы, - король дернулся, в его руках, но советник продолжал. -Чанель, послушай. Лиин нужен настоящий врач. Этот недоумок сбежал. Я сейчас же отправляюсь за тем, кто нам поможет. Я прошу тебя, не впадай в крайности. Ты сейчас должен находиться рядом с Лиин, понимаешь?! Король мотнул головой, чтобы не сорваться. - Я приеду через три дня. Три дня! Пожалуйста, продержись и не натвори глупостей. Помни, что Лиин нуждается теперь в тебе больше, чем когда бы то ни было! Чанель снова кивнул, чтобы, освободившись от рук Ифаня, опуститься на колени перед кроватью, где лежала девушка. -Лиин, - он отвел пальцами прядку, упавшую ей на глаза, из которых безостановочно бежали слезы. Но не было слышно ни звука. - Лиин... Он взял в свою широкую ладонь ее маленькую холодную ручку с судорожно сжавшимися пальцами и приложил к губам. Поцелуи выходили смазанные, рваные, они перемежались с тихими надрывными «прости». Кажется, король плакал. Ифань подошел к Со Ён, складывающей разбросанные полотенца в таз, та периодически утирала слезы. - Позаботься о них, я скоро вернусь. Бао Цзы попыталась ободряюще улыбнуться, но улыбка скривилась очередным всхлипом. - Хорошо, Ифань. Только приезжай поскорее.