На линии огня

      - Ты уверен, что хочешь ехать? – я сидела на кровати брата в одной из гостиных, которые были переделаны под спальни, и наблюдала за его сборами. – Джейсон, я серьезно, - поймав его за рукав куртки, заставила посмотреть на себя, - еще вчера ты истекал кровью. Остальные члены группы – суперы.       - Это не делает их лучше, - мрачно бросил Джейсон, отнимая руку.       - Ты ведь прекрасно понимаешь, о чем речь, – я начала заводиться, в последнее время упрямство младшего брата выходило за все разумные пределы. – Это делает их выносливее, как минимум.       - Похуй, - огрызнулся он, - я тоже не пальцем деланный, - Джейсон усмехнулся.       Захотелось дать ему затрещину. Эта самодовольная усмешка каждый раз сулила одно и то же - новые неприятности. В лучшем случае, мне приходилось выслушивать, что мой брат больной на всю голову долбоеб, в худшем – его привозили изрядно помятого, в крови, сваливая в лазарете, словно мешок с картошкой. Мало кому было по душе возиться с парнем, который не утруждал себя тем, чтобы скрывать свое отношение ко всему сверхъестественному. Пожалуй, можно было назвать всего двоих – Джессику и Тару. И если чувства первой мало для кого были секретом, то заступничество Тары, когда Джейсон сцепился с очередным вампиром, стало приятной неожиданностью. Правда, это не помешало подруге высказать Джейсону все, что она думает о его поведении, отвесив крепкий подзатыльник. Тогда я ей даже позавидовала.       «Ты совсем охуел, Стакхаус?! Да что с тобой вообще творится?» - вспомнилось возмущенное шипение Торнтон.       - Джейсон, если ты не вернешься… - мой голос дрогнул.       Давить на жалость не самый честный прием, но что еще мне оставалось? Джейсон умудрялся подставиться даже в коротких вылазках, и о том, что могло случиться, когда они сунутся в самое пекло, не хотелось даже думать.       Узкая кровать прогнулась, когда Джейсон сел рядом.       - Сок, послушай, я должен ехать, - он заглянул мне в глаза.       - Кому должен? – я искренне не понимала.       Он как-то странно дернулся.       - Луне и Сэму, например, - пожал плечами Джейсон.       - Ты едешь туда не из-за них, - я покачала головой. – Ты едешь туда убивать. Рисковать своей жизнью ради очередной херни, которую вбил себе в голову.       - Это не херня, - угрюмо отозвался Джейсон, принимаясь с удвоенной силой швырять вещи в маленькую спортивную сумку. – Если бы я мог все тебе объяснить, ты бы поняла, - пробормотал он.       - Ты мог бы попытаться, – предложила я, впервые подумав о том, что у Джейсона может быть реальная причина так себя вести.       Джейсона частенько мотало по жизни, он не всегда умел вовремя включить мозги, но обычно была какая-то отправная точка для очередного сдвига по фазе, чаще всего – смазливая мордашка какой-нибудь девицы. Но не в этот раз. Он сам отказался от Джессики, чувства к которой старательно подавлял.       Брат с сомнением посмотрел на меня.       - Соки? – в комнату заглянул Клод. – Привет, Джейсон.       - Уже иду, - кивнула я, ощутив, как подвело в животе – весь день я ждала этой встречи и разговора со Старейшиной. – У нас есть минутка?       - Конечно.       Клод исчез, а я посмотрела на брата.       - Ну и?.. – не хотелось прощаться вот так.       Прощаться вообще не хотелось. Затея казалась отчаянной даже без участия моего брата в ней.       - Поговорим, когда я вернусь, - пообещал Джейсон. – Не раскисай тут и поменьше общайся с клыкастыми, - он потрепал меня по щеке.       Я крепко обняла его в ответ.       - Ты только вернись...       Мысли о Джейсоне не оставляли меня ни на минуту, когда мы с Клодом покинули дом и направились в сторону леса. Эмму я доверила заботам Арлин, и это тоже немного беспокоило. Я полностью доверяла подруге, но успела сильно привязаться к малышке и привыкла к ее постоянному присутствию где-то поблизости. Ментальный барьер в очередной раз ослаб, в сознание стали просачиваться чужие мысли и образы. В основном это были повседневные заботы, беспокойство о близких, кое-кто из женского населения лагеря успел заинтересоваться появлением привлекательного фейри. И тут что-то темное снова ворвалось в мое сознание - от мрачных образов и забурлившей в ком-то злости перехватило дыхание. Никаких конкретных мыслей, но я буквально кожей почувствовала себя объектом чужой неприязни граничащей с ненавистью. Невольно вздрогнула и огляделась. Люди и суперы сновали по территории, никто открыто нас не разглядывал, но меня не покидало чувство, что за мной пристально наблюдают. Я покосилась на Клода, но, кажется, он ничего не заметил. Всегда приветливый, улыбчивый фейри был сосредоточен и даже строг.       Мы вышли за пределы лагеря, и стало легче дышать. Единственное, что продолжало смущать - выбранное Клодом направление.       - Мы ведь идем на «поляну»? – уточнила я у притихшего кузена.       - Не совсем, - уклончиво ответил он.       Место обитания фейри в этих местах отличалось от того, что было в Бон Темпсе. Вместо элитного ночного клуба - прекрасный цветочный луг. Но я подозревала, что они запросто могли сменить «декорации». Мне нравилось бывать «в гостях» – умиротворение этого места помогало хоть ненадолго отключиться от откровенно паршивой реальности.       - А куда? – спросила я, понимая, что мы уже прилично отклонились от привычного курса, и эта тропа мне совершенно незнакома.       - Почти пришли, - сказал Клод, отодвигая одну из тяжелых веток и скрываясь в густых зарослях.       Немного помедлив, я последовала за ним. Мы оказались на небольшом пятачке, относительно чистом от густого кустарника, обступившего небольшое заболоченное озерцо. Оно поблескивало в едва пробивающемся сквозь чащу солнечном свете. Земля под ногами мягко проминалась.       - Зачем мы здесь? – я повернулась к кузену.       - Это необычное место, - ответил Клод, - тут высокая концентрация силы. Разве ты не чувствуешь, как она вибрирует?       Я прислушалась: шелест ветра, тихое бурление из-под ближайших кочек и мерный гул комаров, облепивших нас, но отчего-то не решающихся попробовать на вкус – жаль, что вампиры не столь деликатны. Когда я уже собралась ответить, что не вижу, не слышу и не чувствую ничего особенного, оно проявилось... Сначала я подумала, что это солнечные блики, но чем больше всматривалась, тем сильнее сомневалась. Зрелище завораживало: тонкие золотистые нити рассекали воздух и, становясь все более отчетливыми, пронизывали пространство над водой. Беспрестанно перемещаясь, закручиваясь в пульсирующие вихри и словно играя, они легонько подрагивали в едином ритме.       Я перевела изумленный взгляд на Клода.       - Никогда не видела ничего подобного.       Фейри пожал плечами.       - Просто раньше ты не могла видеть, а теперь можешь – твоя сила растет, - сказал он, - еще немного и ты сумеешь их находить.       - Но… - я снова перевела взгляд на озеро и запнулась – таким нереальным и потрясающим было зрелище - тонкие нити задрожали еще сильнее и, взвившись вверх, окружили нас с Клодом.       Я протянула руку и ощутила тепло, радостное возбуждение крохотными токами пробежало по всему телу. Из груди вырвался смешок. Я улыбалась не чему-то конкретному, а этому кусочку волшебства, к которому каким-то образом оказалась причастна.       - Это как-то поможет мне встретиться со Старейшиной? – обратилась я к Клоду, вдоволь набаловавшись с золотистым дождем, который вел себя, как живой, оплетая мою руку, подбираясь ближе и отступая в одно мгновение.       - Поможет, - коротко ответит фейри. – Это сила самой природы, один из мощнейших источников энергии. Она здесь повсюду. Только с ее помощью можно открывать порталы.       Эйфория мгновенно испарилась. Я одернула руку и нахмурилась.       - Порталы? Я не пойду ни в какой портал. В прошлый раз, когда я это сделала, то исчезла на целый год, хотя провела в фейрилэнде от силы минут пятнадцать.       - Соки…       - Нет, Клод, я серьезно! Если я сейчас исчезну…       - Не исчезнешь, - перебил меня Клод. – Ему можно доверять, он многим рискует ради встречи с тобой.       - Он? – удивилась я. – Разве Старейшина не женщина?       Фейри отрицательно покачал головой и посмотрел на меня почти умоляюще.       - Пожалуйста, Соки, доверься мне. От этого очень многое зависит. Обещаю, что ты вернешься на это самое место сегодня же.       Твою мать! В груди неприятно сдавило, ладони похолодели. Имела ли я право так рисковать? Оставить Эмму, моего чокнутого братишку, Эрика… Эрика? Так, Соки, соберись. Если уж решила сделать что-то, то нужно идти до конца. Возможно, это единственный шанс узнать правду.       - Эрик меня убьет, - пробормотала я, после чего невольно усмехнулась.       И не важно, когда именно я вернусь. Нортман дождется меня в любом случае, чтобы высказать все, что думает о моем идиотизме и чокнутых, пусть и чертовски аппетитных родственниках.       Расценив мои слова, как согласие, Клод прикрыл глаза и быстро залопотал на незнакомом языке. Сердце зачастило, и я снова засомневалась в собственном выборе. Но, похоже, было уже поздно. Прямо над водой, повиснув в воздухе, образовывалось белоснежное нечто, постепенно расширяясь до размеров гигантской норы, в которую запросто мог пролезть человек. От пульсирующего круга было сложно отвести взгляд.       - И что дальше? – спросила я, продолжая смотреть в портал.       - Дальше прыгай, - бодро предложил Клод. – Оказавшись на месте, просто мысленно призови того, с кем хочешь встретиться.       - Как я могу призвать того, кого в глаза не видела? – я сердито уставилась на него.       - Поверь, Соки, он услышит, - пообещал Клод.       - «Поверь», «доверься», - проворчала я, осторожно приближаясь к краю топкого берега, стараясь придать себе храбрости. - Просто какая-то гребаная служба доверия! – с этими словами я резко оттолкнулась от земли, которая в ответ жалобно чавкнула, и нырнула в сгусток света, кляня себя на чем свет стоит.       Все-таки не зря мы с Джейсоном родня.       Отлично, просто потрясающе! Соки Стакхаус, ты самая долбанутая из всех известных мне людей, фейри и фейри-людей. Хотя, откровенно говоря, последних я знала не так уж много.       Вопреки ожиданиям, я не распласталась на полу и не ткнулась головой ни во что твердое, свернув шею и разом покончив со своим никчемным существованием. По правде сказать, тут и пола то не было, и чего-либо твердого, как такового. Вокруг все тот же слепящий, монотонно-белый свет.       Довольно трудно не поддаваться панике, оказавшись внутри огромной электрической лампочки, но я все же попыталась. Даже винить в своем положении было некого, кроме себя самой. Постепенно свет становился не таким раздражающим, словно поубавив яркости. Что там сказал этот фейрийский засранец? Призвать? Ладно, окей. Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на образе того, кого даже не знала.       «Я хочу поговорить с тобой», - мысленно произнесла я, и в ту же секунду на меня обрушился реальный мир со всеми его запахами, звуками и самое главное – ужасной тянущей болью в паху. Я застонала, протяжно, сквозь сцепленные зубы, чувствуя, как лоб мгновенно покрывается испариной. Боль нарастала, мощной волной прокатываясь по телу, все туже закручивая мои внутренности в узел. Из груди вырвался приглушенный вскрик, не принесший никакого облегчения. Кто-то стиснул мою левую ладонь, но не было сил даже повернуть голову. Я сжала пальцами второй руки простыни, на которых лежала, впиваясь ногтями в ладони даже сквозь ткань и мечтая вновь оказаться в белом ничто. В следующую минуту спазм пошел на спад, принося долгожданную, но – я это чувствовала – краткосрочную передышку. С трудом продираясь сквозь застилающий глаза и разум туман, я попыталась рассмотреть хоть что-то. Надо мной склонилось чье-то взволнованное, испещренное тонкими морщинами лицо.       - Потерпи, детка, уже совсем скоро, - пробормотала женщина, принимаясь шептать молитву.       Мне оставалось только крючиться от боли и недоумевать, с какого перепугу я понимаю ее отнюдь не английскую речь.       «Потому что на самом деле тебя здесь нет», - казалось, что голос пронесся прямо у меня в голове.       Боль исчезла так же внезапно, как и появилась. Теперь я смотрела на происходящее со стороны. Широкая низкая кровать, женщина на ней – измотанная схватками, бледная, со сбившимися набок светлыми, отливающими медью волосами и струящимися по вискам капельками пота. Огромный живот вздымался под желтоватой тканью, задернутой наверх у ног роженицы.       - Давай, Мег, - пробормотал мужской голос на безупречном английском. – Скоро все закончится.       В изголовье кровати можно было различить ссутулившийся силуэт. Мужчина держал женщину руку, и мне захотелось прикрикнуть на него, чтобы он отпустил. Ей сейчас совершенно не до сантиментов, а помимо прочего приходится думать о том, чтобы не переломать ему пальцы.       - Вы бы лучше вышли, мистер Стакхаус, - сердито проговорила повитуха.       - Стакхаус? – я покрутила головой, с трудом отрываясь от необычного зрелища, которое словно было списано со страниц исторического романа, и только тогда заметила, что мой незримый собеседник оказался вполне реальным.       По крайней мере, не меньше, чем я сама. Высокий светловолосый мужчина с правильными чертами лица невозмутимо и с нескрываемым интересом меня рассматривал. На вид ему было около пятидесяти, но возраст придавал благородное обрамление его природной красоте. Определенно, настолько привлекательными могли быть только фейри. Было в их облике что-то невинное и порочное одновременно.       - Здравствуй, Соки, - с улыбкой проговорил он, в уголках его глаз собрались лучики морщинок, а глаза потеплели. – Я Найлз.       - Привет, - почти на автомате ответила я, притормаживая от столь быстрой смены ощущений и окружения.       После светящегося пространства глазам приходилось привыкать к полумраку скудно убранной комнаты.       - Они были из обедневших дворян, - заметив, что я рассматриваю обстановку, сказал Найлз. – Довольно необычный союз для тех времен – чистокровный англичанин и родовитая ирландка. Но женщины вашего рода всегда обладали каким-то удивительным природным магнетизмом, - он тихонько рассмеялся, покачав головой.       Серебристый смех резко диссонировал с напряжением, царившим в комнате. Вот бы мне хоть каплю его выдержки. Стоны, вскрики и бормотания никак не давали сосредоточиться.       - Нашего рода? – нахмурилась я. – Так значит этот мистер Стакхаус и… - я запнулась, понимая, что не знаю полного имени женщины, в теле которой побывала пару минут назад.       Только короткое «Мег», произнесенное мужчиной.       - Джонатан и Меган Стакхаусы, - закончил за меня Найлз. – Твои предки.       - Моя прапра- и сколько там еще бабка была ирландкой? – удивилась я.       - Ох уж эти американцы, - покачал головой Найлз.       Я пожала плечами. Это не казалось таким уж преступлением – не знать своих корней до десятого колена.       - Им придется уехать, когда борьба протестантов и католиков достигнет своего апогея, - сказал Найлз. - Они отправятся в Новый Свет, а потом, когда их единственный сын пойдет в армию и окажется на Юге, он осядет на этих благодатных землях и перевезет к себе родителей.       - Откуда вы все это знаете? – удивилась я и вздрогнула, когда женщина снова закричала.       - Давайте, мисс Мегги, тужьтесь, - уговаривала повитуха – в волнении она начисто забывала о замужнем статусе своей подопечной, что говорило о давней связи с господской семьей, - еще совсем немного… еще чуть-чуть…       С губ роженицы сорвались парочка крепких словечек, заставившие меня тихонько фыркнуть, а ее мужа округлить глаза. Приподнявшись на локтях, с протяжным, надрывным воем она буквально вытолкнула из своей утробы ребенка – крохотный, перепачканный в крови и слизи, он жалобно замяукал в руках пожилой женщины, - после чего роженица обессилено рухнула на подушки.       - Поздравляю, миссис Стакхаус, у вас мальчик, - с умилением глядя в сморщенное личико, объявила служанка.       Она быстро обмыла ребенка в тазу с теплой водой и завернула в полотенце.       - Мальчик? – Меган выглядела удивленной, и еще как будто облегчение отразилось на ее лице, которое – только сейчас, когда оно было не искажено болью, я сумела это заметить – было так похоже на мое собственное.       - Скорее уж ты похожа на нее, - раздалось рядом со мной, и я с досадой прикусила губу.       Ничего удивительного, что люди едва меня терпят – не слишком-то приятно, когда кто-то копается в твоей голове.       Меган протянула подрагивающие руки, забирая из рук повитухи драгоценный кулек, и улыбка, озарившая ее лицо, заставила мое сердце дрогнуть. Если пару минут назад я искренне радовалась тому, что ни один человеческий мужчина в здравом уме не захочет жениться на мне и завести детей, то сейчас уже сомневалась в своей удаче.       - Мальчик? – в голосе Джона послышались прямо противоположные его жене эмоции – недовольство и даже как будто гнев. – Делма, выйди, пожалуйста, за дверь, - сдержанно попросил он.       - Но я же еще даже не посмотрела мисс…       - Вон! – рявкнул Джон.       - Чертовы англичане, - бормоча проклятия на ирландском, Делма двинулась к двери, поглядывая на роженицу и малыша у нее на руках. – Угораздило же вас связаться, мисс Меган, хорошо хоть отец не дожил – не видит этого позора… Хоть к груди-то его приложите или позовите кормилицу, - прибавила она уже на английском, прежде чем выйти за дверь.       На лице Джона не дрогнул ни один мускул, молодая мать тоже никак не отреагировала на ворчание старой служанки. Им повезло, что Делма владеет этим искусством, иначе могли возникнуть ненужные вопросы, а вокруг их семьи и так вьется достаточно сплетен.       - Ты же говорил, что будет девочка! – выкрикнул тем временем Джон, обращаясь к пустоте.       И тогда в изножье кровати, прямо как черт из табакерки, появился высокий светловолосый мужчина. Он слегка повернул голову, разглядывая мать с младенцем, и с моих губ сорвался изумленный возглас. Я посмотрела на Найлза, который в свою очередь прижал палец к губам и кивнул на свою точную копию.       «Смотри, сейчас будет самое главное».       - Неправда, - со знакомой уже невозмутимостью произнес второй Найлз, который мало чем отличался от своей более современной версии – разве что, чуть меньше серебра на висках. – Я лишь говорил, что если будет девочка, наделенная нашим даром, я буду вынужден забрать ее с собой.       - Значит, мальчишка тебе не нужен? – язвительно произнес Джон, и тут же рука жены легка на его запястье.       Мужчина, очевидно, хотел стряхнуть ее, но в последний момент передумал.       На лице фейри легла тень, и я подумала, что не хотела бы однажды узнать, каков он в гневе.       - Тогда убирайся, - отворачиваясь и глядя на жену с чужим ребенком на руках, глухо проговорил Джон. – Я воспитаю его, как своего, и мы навсегда забудем обо всем этом кошмаре.       - Хорошо. Но у меня есть условие, - сказал Найлз, - ты должен подписать вот это, - он извлек из кармана сюртука и протянул мужчине скрученный в трубочку лист бумаги.       Джон с опаской и очевидной брезгливостью взял документ и, развернув, пробежался глазами по строкам.       - «5 августа 1702 года Я, Джон Вильям Стакхаус, в соответствии с нашим соглашением на вышеуказанную дату, обещаю мистеру М.Варлоу мою первую фею-наследницу женского пола», - прочитал он, слегка морщась – чернила на пергаменте были темно-красными и напоминали кровь. – Что это? Кто такой этот Варлоу? – он поднял взгляд на фейри.       - Поверь, лучше тебе не знать, - холодно ответил фейри.       - И что будет, если я откажусь? – Джон прищурился, с вызовом глядя на противника.       - Я заберу Мег и сына с собой, и ты больше никогда их не увидишь, - жестко ответил собеседник.       - Найлз… - в ужасе прошептала Меган, которая до этого не сводила пристального взгляда с лица фейри.       - Прости, Мегги, - не глядя на нее, произнес он, - я вынужден это сделать.       - Так все… все было только ради этого? – пробормотала она.       Фейри еле заметно вздрогнул и, наконец, взглянул на женщину.       - Никогда не думай так, слышишь? – тихо проговорил он. – Я бы все отдал, чтобы этого никогда не произошло.       Какое-то время она еще смотрела на него, а затем медленно кивнула. На лице Джона, наблюдавшего эту сцену, отразилось настоящее страдание. Он вскочил со своего места и быстрым шагом вышел за дверь. Как только он ушел, все переменилось. Найлз одним изящным движением переместился к роженице, опускаясь на край кровати.       - Объясни мне, пожалуйста… - прошептала Меган. – Может быть я сама… - она сглотнула, - пойду с тобой…       - Нет, Мег, нет, - он не дал ей договорить, прижавшись губами к бледному лбу, - ты должна остаться. Мы с тобой совершили огромную ошибку, я совершил. Но ты должна знать – я ни о чем не жалею.       - Я тоже… - едва сдерживая слезы, проговорила Меган. – Но Джон… он не заслужил этого.       - У вас все будет хорошо, - пообещал Найлз, в то время как из ее глаз покатились слезы, - дашь мне подержать сына? Первый и последний раз?       Она лишь отрывисто кивнула, передавая ему копошащийся комок. Малыш вел себя на удивление тихо, лишь изредка покрякивая, видимо утомленный родами не меньше матери.       Я перевела взгляд на Найлза, который стоял рядом со мной. Трудно было понять, что он сейчас чувствует, но сцена не оставила его равнодушным, это уж точно.       - Скоро вернется Джон, подпишет договор и пообещает, что он будет передаваться из поколения в поколение в его роду, - ровно проговорил «мой» Найлз. - Я в свою очередь поклянусь больше никогда не тревожить его семью. Думаю, здесь ты уже увидела все, что должна была.       Понимая, что ему нелегко заново проживать этот момент, я кивнула. И сразу же изображение пошло рябью, стало уменьшаться в размерах и мы снова оказались в белом пространстве.       - Проклятье, - вырвалось у меня, я прикрыла глаза рукой.       - Вижу, линдо тебе не по душе, - усмехнулся Найлз.       - Что? – переспросила я.       - Межпространственный коридор, - пояснил фейри.       - Точно нет.       - Тогда вообрази любое место, которое тебе нравится, - предложил Найлз.       Я недоверчиво посмотрела на него, но послушно закрыла глаза. Как назло, в голову не приходило ничего путного. Даже дом бабушки перестал быть для меня надежным убежищем, укрыв в своих стенах слишком много страшных воспоминаний. Когда я в спешке покидала его несколько месяцев назад, всюду была кровавая слизь взорванных новорожденных вампиров.       «Вспомни, когда и где ты была по-настоящему счастлива в последний раз», - посоветовал голос в моей голове.       Я так и поступила и, открыв глаза, обреченно вздохнула. Отлично. Мы стояли посреди ресторана, в котором Билл сделал мне предложение. В груди появилась знакомая тяжесть. Да, тогда я действительно была счастлива. Правда, совсем недолго.       Странно, но какая-то часть меня все еще относила это воспоминание к приятным.       Мы расположились за столиком. Я чувствовала себя вдвойне неловко. Во-первых, Найлз не переставал разглядывать меня, во-вторых, я буквально чувствовала его интерес к моему выбору. Его поведение сложно было назвать тактичным, но все же он не стал рыться в моей голове, чтобы получить ответ.       - Здесь Билл сделал мне предложение, - сухо проговорила я. – А потом его похитили.       - Билл, один из ухажеров-вампиров, - кивнул он с таким видом, будто знал об этой истории чуть ли не больше меня самой.       - Вы следите за мной? – не удержалась я от вопроса, совершенно не зная, чего можно ожидать от новообретенного родственника.       - Не совсем я, но да… за твоей семьей присматривают, начиная с 1702 года.       - И что вы собираетесь делать? Объясните хоть что-то или сразу передадите меня этому Варлоу? –холодно осведомилась я, впрочем, пожалев о своей резкости.       Но ожидание было слишком мучительным. Найлз нахмурился.       - Нет.       - Нет? - недоверчиво переспросила я.       - Нет, и сделаю все возможное, чтобы помешать этому, - решительно проговорил фейри. – Тебе, наверное, будет трудно в это поверить, Соки, но ты мне действительно дорога, - мягко прибавил он. – Пусть мы не были знакомы, но все эти годы я использовал малейшую возможность, чтобы навестить тебя, оставаясь невидимым для людских глаз.       - Я тоже рада с вами познакомиться… наверное, - я кашлянула. – Но только я не понимаю… договор, Варлоу - к чему все это?       Кажется, фейри вздохнул. Даже не думала, что он на это способен. Какое-то время он смотрел мимо меня, а затем задал совершенно неожиданный или же, напротив, самый ожидаемый вопрос:       - Что ты знаешь о Лилит?       Значит, без этой твари действительно не обошлось...       - Мифы, легенды, кое-что из вампирской библии – то, что рассказывал Эрик.       - Второй ухажер-вампир, - подметил Найлз.       Я закатила глаза. О, умоляю, вот только нравоучительных лекций от фейрийского прапрадедушки мне и не хватало для полного счастья.       - Я ведь ничего не сказал, - Найлз поднял руки ладонями вверх, но его глаза лукаво блеснули. - Я расскажу тебе кое-что, - уже серьезно проговорил он. - Поделюсь знанием, которое хранят Древнейшие. И возможно твои… кхм… симпатии к вампирам станут понятнее.       - Мне и так все понятно, - возразила я, но тут же велела себе заткнуться и просто слушать.       Найлз улыбнулся – похоже, его здорово забавляли мои внутренние монологи.       - Как ты все-таки похожа на нее, - в его приглушенном голосе послышался отзвук еще не позабытого чувства.       - Если вы действительно любили ее, почему так поступили?       - Именно об этом я и хочу тебе рассказать. Располагайся поудобнее, потому что история будет длинная. Он протянул руку и в ней появилась бутылка красного вина, а на столе – бокалы и легкие закуски.       - Очень давно, во времена, которых не помню даже я – а живу я на этом свете уже шестое тысячелетие, - как нечто само собой разумеющееся проговорил Найлз, в то время как я надеялась, что моя челюсть со временем вернется в исходное положение, - так вот в те далекие времена произошло нечто такое, от чего границы миров ненадолго стерлись, и человеческое измерение наводнили сверхъестественные существа. Были они весьма разнообразны – от опасных древних демонов до относительно безобидных лесных духов. Что именно вызвало катаклизм неизвестно. Кто-то считает, что виною были массовые жертвоприношения, устраиваемые людьми, но мы никогда не узнаем наверняка. Так или иначе, границы были восстановлены, но не все пожелали возвращаться в свои миры, многие из которых были самым настоящим адом, и отнюдь не в человеческом понимании этого слова. И все же наделенных настоящей силой осталось не так уж много. Среди них и была Лилиту – не самый могущественный, но хитроумный и опасный демон. Главным оружием Лилиту были чары, который она могла наслать на целую армию. Мало кто мог устоять перед мощнейшей сексуальной энергетикой демоницы, а сама она питалась кровью и плотью своих врагов.       - Значит, это правда, Лилит была первым вампиром?       - И да, и нет, - ответил Найлз, - она не была вампиром в привычном понимании этого слова, но передала им множество своих черт. В том числе, способность исцелять своей кровью даже самые страшные раны. Только излеченный таким образом оказывался навсегда привязан к своей спасительнице. Люди довольно быстро сходили с ума от подобной помощи, сверхъестественные существа становились верными рабами Лилиту. Помимо прочего она состояла в союзе с несколькими демоницами высшего порядка, а от многочисленных связей с людьми рождались суккубы и инкубы, которые, однако, не проявляли большого рвения в служении создательнице и разбредались по свету. Лилиту хотела большего – абсолютной власти в мире, который пришелся ей по вкусу. А для этого нужна была армия.       Найлз отпил вина, и я последовала его примеру. Промочив горло, фейри продолжил:       - Для выполнения этого задания она выбрала одного из самых любимых своих приближенных. Человеческая мифология сохранила его имя, как Варлоки, - Найлз внимательно посмотрел на меня.       - Варлоу? – догадалась я, и буквально почувствовала, как на затылке зашевелились волосы.       Каковы мои шансы спастись от столь древнего существа? Что-то около минус бесконечности?       - Именно, - подтвердил, тем временем, Найлз. - То был могущественный темный маг, которого она когда-то спасла от гибели. Регулярно принимая ее кровь в любовных игрищах, он переродился, впустив в себя часть демонической сущности. Совместно они долго бились над этой задачей. Получалось, что самое многочисленное, хоть и живущее теперь в постоянном страхе племя – это люди. Но наделить бессмертием смертного, да еще и массово – это было не под силу даже самой темной магии. В жилах существ должна была течь особая кровь. В свитках не так много сведений об этом периоде, известно лишь, что со временем решение было найдено, - он выдержал паузу. - Первые вампиры были рождены на свет так же, как и люди – из чрева женщины, сильной темной ведьмы по имени Кая, находившейся в услужении у Лилит. Их отцом стал Варлоки, семя которого было заговорено на многоплодность. Новорожденные были приставлены к крови своей Праматери и получили бессмертие, но рождались такими уродливыми и слабоумными, что вскоре Лилиту собственноручно изничтожила первое потомство почти полностью. Однако у них была одна важная особенность, которой демоница добивалась – возможность создавать себе подобных посредством ритуала обращения, ведь в их венах текла человеческая кровь и кровь Лилиту одновременно. Так что второе поколение, "поколение обращенных", вышло куда лучше первого. Как и Создательница, они не могли находиться на свету, но это никого не беспокоило – мрак давно поглотил землю, ее заволокло туманами, а дар бессмертия, сила, скорость и особые способности казались достаточной компенсацией сомнительному удовольствию.       Меня передернуло от проплывающих перед мысленным взором образов, хотя поначалу я никак не могла отделаться от ощущения, что слушаю очень страшную, но все-таки сказку. Но упомянутое Найлзом имя сделало рассказ реальнее и потому отвратительнее.       - Однако Лилиту все-таки кое в чем просчиталась. Она полностью доверилась Варлоки, он был ей больше, чем просто любовник, она считала его творением рук своих, фактически любимым сыном. А он предал ее.       «Ты предал меня», - в отвратительном шипении разочарование и почти человеческая боль.       По спине и рукам поползли крупные мурашки.       - Предал?       - Да, связался с сестрой-близнецом Каи, Кратеей. Она была светлой ведьмой, однако сестры были крепко привязаны друг к другу. Сложно сказать, как зародился подобный союз, однако чувство было взаимным, а заговоренное семя и здесь дало свои всходы. На свет появились необычные существа, которым отец передал свое демоническое уродство и силу, а мать – светлую магию и умение манипулировать временем. Они не были бессмертны, но в отличие от своих собратьев фактически не росли, изменяясь слишком медленно.       Я открыла рот и закрыла его, не в состоянии поверить промелькнувшей догадке.       - Смелее, - подтолкнул меня Найлз.       - Фейри? – боясь сморозить глупость, осторожно спросила я.       Найлз кивнул, а у меня в голове произошел настоящий взрыв. Фейри и вампиры – родственники? Ну, то есть не родственники, конечно, но порождение одной и той же силы?       - Было одно важнейшее отличие – Лилит понятия не имела об их существовании долгое время, поэтому они не имели к ней прямого отношения и не подчинялись ее воле, - ответил на мои мысли Найлз. - Кратея прятала свое потомство даже от сестры. Всего родилось семь девочек и три мальчика. Когда Лилит узнала об этом – она пришла в ярость. В силу ограниченных возможностей Кратея успела переместить только часть детей – двух мальчиков и трех девочек постарше в одно из малозаселенных измерений, которое впоследствии стало родиной фейри – ведь никто из нас уже не помнит тех событий. Вернувшись за остальными, Кратея угодила в ловушку. Но перед смертью сумела защитить того, кого любила вопреки всему. Другие источники утверждают, что дело было в видении, которое пришло к ней во время пыток... Так или иначе, сумев объединиться с сестрой, Кратея наложила заклятие – теперь Варлоу невозможно было убить окончательно, его дух оказался запертым в межвременьи, в Зазеркалье реального мира. Лилиту убила всех, до кого сумела добраться, но и до нее дошла весть о Пророчестве, испугав демоницу, сделав ее мнительной и уязвимой.       Найлз замолчал, а я попыталась свести концы с концами, не запутавшись во всех этих хитросплетениях демонических интриг и отношений. Но один вопрос никак не давал мне покоя.       - Что за пророчество? – пересилила я себя, испытывая подленькое чувство, что ответ мне совершенно не понравится.       - «Когда вернется кровавое божество, вернется и плоть от плоти Ее. Испив крови своего прямого человеческого потомка-женщины, пройдет Он путем крови и боли, дабы истребить Зло в зачатке, отныне и во веки веков», - процитировал Найлз, пристально глядя на меня. – На эльфийском звучит внушительнее. – Он пожал плечами, хотя я и так не жаловалась. - Вскоре царствованию Лилиту пришел конец. Вампиры оказались не таким уж послушным стадом, как ей того хотелось. Пущенные по следу фейри, они нашли некоторых потомков Кратеи и Варлоки, но свет в их крови сводил детей ночи с ума. Утраченный самоконтроль одних потянул за собой цепную реакцию среди собратьев, что заставило демоницу еще сильнее возненавидеть фейри и все, что с ними связано. Часть вампиров остались преданы Лилит, остальные пошли свои путем, как до них суккубы, полудемоны и многие другие существа, решившие, что затеряться в людском мире гораздо удобнее, чем вести кровопролитные войны с неясными целями. Люди оказались не так просты. Светлые ведьмы и силы природы были на их стороне. Один за другим самые страшные враги были уничтожены. Последней пала Лилит. Одержимая поисками выживших потомков Варлоки и Кратеи, она угодила в расставленные сети. Говорят, что после нее осталась такая же кровавая лужа, как от любого другого вампира. Но нашелся фанатик, собравший кровавые сгустки в разные емкости и уверовавший, что однажды их темное божество вернется, удостоив кого-то чести стать священным сосудом. И, по всей видимости, именно так оно и произошло.       - Да уж. - Темное божество. Священный сосуд. Билл. - Просто скажите, что этот «прямой человеческий потомок» не я, - прибавила без особой надежды.       - Увы, - сожаление в голосе Найлза пробрало меня до костей, хотя, казалось, я была готова к этому, - но, Соки, ты совершенно не обязана в этом участвовать.       - Разве? – тихо спросила я.       - Это была моя ошибка, и я хочу исправить ее. Памятуя о пророчестве, наши деды строго-настрого запретили представителям королевского рода, чистокровным фейри, связываться с людьми. Но шли века, века сменялись тысячелетиями, и эти запреты стали казаться не более чем страшной сказкой. А может, все дело было в Меган… Человеческий мир всегда притягивал меня. Ваши страсти и страхи, ваше искусство. Удивительно, что за столь короткую жизнь вы порой умудряетесь создать что-то настолько прекрасное, заглянуть в самую суть вещей, двигаясь на ощупь в кромешной тьме... Я прогуливался по улицам европейских столиц, смешиваясь с толпой, взбирался на горы, гулял по бескрайним равнинам. Не самое подходящее занятие для принца, но отец любил меня и многое позволял, - проговорил он с затаенной тоской. - На одной из таких прогулок я встретил Меган и не удержался от того, чтобы заговорить с ней. Она была удивительной женщиной, бойкой, острой на язык, ужасно соблазнительной авантюристкой, - Найлз рассмеялся, покачав головой, но я, откровенно говоря, не разделяла его веселья. Впрочем, ностальгическое настроение вскоре оставило фейри: – Прознав о том, что я нарушил запрет, мой брат Дермотт был вне себя от ярости. Мир фейри давно уже раздирали противоречия – часть из нас жаждали навсегда закрыть порталы и позабыть о «грязной связи» с демонами и людьми, другие не желали расставаться с полюбившимся миром из-за угрозы, которая казалась эфемерной, третьи ждали и ждут возвращения Отца и воцарения мира фейри на земле. Но именно мой поступок послужил поводом к войне, в которой погиб мой отец, - сказал Найлз, не глядя на меня. – Он был последним из королей, кто единовластно управлял фейри. После его смерти наш мир раскололся натрое. Дермотт увел своих людей в родственное фейрийское измерение и закрыл почти все порталы. После нескольких крупных стычек я решил искать новое убежище и нашел его довольно далеко от вашего измерения. Поэтому пришлось создать сеть околоземных порталов, где смогли бы обитать те, кто не желает расставаться с миром людей. Но моего брата это не успокоило – нападения продолжаются до сих пор. Ему приходится расставлять ловушки и натаскивать своих подданых, словно бойцовых псов - ведь численный перевес всегда был на нашей стороне. А еще он мечтает вгрызться мне в глотку и не перестает искать тебя, - помолчав, произнес Найлз.       Я кашлянула, пытаясь прочистить горло. Нет, определенно этот день нравился мне все больше. Теперь еще и свихнувшийся древний фейри, жаждущий моей крови, которого боится другой такой же древний фейри.       - Я не боюсь Дермотта, - спокойно возразил Найлз, ничуть не оскорбленный моими неозвученными подозрениями. – Но, в первую очередь, я должен думать не о себе, а о своих людях.       - Понимаю, - сейчас это было близко мне, как никогда прежде. - А кто третьи?       - Мебд – наша сестра, и ее сумасшедшие последователи, - с оттенком брезгливости сказал Найлз. – Они ждут-не дождутся возвращения Варлоу. Если бы Мебд была способна зачать от человека, то Пророчество могло исполниться гораздо раньше. Но вовремя прознав о ее склонностях, наш отец был вынужден наложить на нее заклятие.       - Так вот почему эта стерва пыталась похитить меня!       - Да, каким-то образом Медб удалось найти тебя, хотя я поставил несколько мощнейших защитных заклинаний. Хорошо, что они с Дермоттом ненавидят друг друга, а я успел подстраховаться, отправив во вражеский стан твоих крестных.       - Просто замечательно, - вздохнула я, вспомнив Клодин и одного фейрийского говнюка, который отправил меня в это путешествие без всякого предупреждения.       - Не сердись на Клода, - улыбнулся Найлз. – Он не мог ничего рассказать. Сейчас, когда кровавое божество возродилось в теле одного из твоих вампиров, нам нужно быть особенно осмотрительными.       - Они не мои, - упрямо возразила я. – «Они общественные», - прибавила мысленно.       Впрочем, в данном случае разницы не было никакой. Найлз рассмеялся, покачав головой.       - Хорошо, пусть будут общественные, но влюбленные в тебя. Скорее всего, это тоже часть Пророчества, которое начало сбываться. Ваша связь образовалась не просто так. Фейри и вампиры действительно имеют ряд схожих черт, а ты, помимо прочего, еще и человек, поэтому находишься на перекрестке трех миров, трех сущностей. Ты излучаешь мощную энергию, которой пока еще не научилась управлять. Но чем быстрее разовьются твои способности, тем легче будет Варлоки проникнуть в твой разум.       - Он уже являлся мне... и потом, это же он убил моих родителей – как такое вообще возможно, если он заперт?       - Варлоки заперт, но не обессилен. Он может ненадолго воплощаться в этом мире, правда, это требует больших энергетических затрат, и чтобы восполнить их, ему нужна пища – кровь. Лучше всего – кровь вампира, так его приучила Лилит, но подойдет также фейри или человек. Он слаб и плохо себя контролирует в этом мире, но накануне той ночи, когда родился мой единственный сын от человеческой женщины, он явился ко мне и пригрозил смертью всех, кто мне дорог, если я не заключу договор, написанный моей же кровью, - Найлз помолчал. – Но сейчас он набирается сил. Лилит тянет его за собой, и теперь ему нужно только одно...       - Я...       - Нет, твое согласие.       - Что? – я подняла недоуменный взгляд на прадеда.       - Ты должна согласиться на ритуал, должна добровольно дать ему испить своей крови.       - Как это работает? – мой голос зазвенел от напряжения.       - Я не знаю подробностей ритуала, возможно, их знал Роман – именно он хранил тайну Лилит, старательно окружая ее образ легендами и превращая в миф. Но Роман мертв, и свою тайну он унес с собой. Но это ничего не меняет. Ты не должна рисковать собою ради сражения, в котором не будет победителей - воцарение Варлоу будет немногим лучше террора Лилиту.       - И что ты предлагаешь? – я все еще не понимала, к чему он клонит.       - Уйти со мной.       - Уйти... но куда?       - В наш новый дом. Там немало подобных тебе – полуфейри. Они бегут от преследования вампиров и от людей, которые не принимают их полностью. Обещаю, там ты будешь в безопасности. Больше не придется никого убеждать в своей нормальности. Ты сумеешь найти себе пару, завести детей. Время там течет иначе, и ты проживешь жизнь равную как минимум десятку человеческих.       - Но как же… – я запнулась, ошарашенная таким предложением, - мои друзья, те, кто верит в меня, Лилит, которая захватила тело моего друга?       - Друга? – Найлз чуть прищурился. – Соки, Билла уже не спасти. А твоя жертва, скорее всего, ничего не изменит. Люди уже однажды справились с Лилиту, справятся и на этот раз, - он пожал плечами.       - Извини, конечно, но это какой-то бред - я просто не могу так поступить, - я замотала головой, злясь на ту невозмутимость, с которой он кидался тысячами, если не миллионами людских жизней. – Если у меня есть шанс остановить это…       - В том то и дело, что нет, - в голосе фейрийского короля послышалась многовековая усталость. – Никаких шансов, Соки. Война не заканчивается, она лишь меняет свои личины. Ни люди, ни вампиры, ни фейри не перестанут погибать, - он словно бы состарился у меня на глазах. – Зато ты будешь жить.       - Одна жизнь взамен десятков тысяч – это плохая арифметика.       - Одна конкретная вместо множества абстрактных, - возразил Найлз.       - Нет. Спасибо, но нет. Если это все… - я поднялась.       - Дай себе время подумать, - он последовал моему примеру, а окружавшие нас декорации расплылись мутным пятном и растаяли, поглощенные пульсирующим белым светом. – Обещай, что подумаешь, - Найлз шагнул ко мне и положил ладони на плечи       Я отрывисто кивнула и замерла, почувствовав прикосновение прохладных губ к своему лбу. Несмотря ни на что, я испытывала симпатию к этому необычному существу.       - Рад это слышать, - улыбнулся Найлз.       - Прекрати копаться у меня в голове, - возмутилась я и невольно фыркнула.       - Что, не нравится? – Найлз склонил голову набок и слегка улыбнулся. – Придется привыкать, отныне постараюсь навещать тебя почаще.       - Ничего не имею против, - честно ответила я, и в следующее мгновение вокруг меня взметнулся настоящий вихрь.       «Подумай, как следует», - пронеслось в моей голове, прежде чем я, окончательно сбитая с толку, очутилась на берегу уже знакомого лесного озера.       Клода поблизости не оказалось, что было не удивительно, так как солнце успело скрыться за горизонтом. Сумерки еще не сгустились, и уходившие ввысь стволы деревьев казались поддернутыми серой дымкой.       Надеюсь, Клод не ошибся, и я действительно вернулась в тот же день, из которого уходила. Проверить это можно было только вернувшись в особняк. Прогулка в одиночестве по окрестностям лагеря ничуть меня не пугала. Чаще всего я делала это как раз вечером, когда Эмма уже ложилась спать, или на рассвете, пока девочка еще не проснулась. Иногда, довольно часто на самом деле, мне были просто необходимы эти передышки, когда чужие мысли не просачивались в сознание. Для телепата жить в доме, битком набитом людьми и суперами, - настоящая катастрофа.       Я успела сделать всего несколько шагов по едва заметной тропинке, когда остановилась и замерла. Впечатления от встречи с Найлзом немного улеглись, и я сразу же почувствовала чужое присутствие. То самое – излучающее опасность и кипящее злобой.       «Интересно, что это была за поебень? - пронеслось у меня в голове. – А, похеру, очередная сверхъестественная дрянь...»       - Кто здесь? - я резко повернулась вокруг своей оси, и почти сразу же на затылок обрушилось что-то тяжелое.       Сознание помутилось, и я провалилась в темноту.