Голос улицы

Чужой рюкзак жег руку. Ирвинг затолкал сумку как можно глубже в шкаф. Ему было крайне любопытно. Но воспитание не позволяло совать нос в чужие сумки, переписку и дневник. Ванда потом сообщила, что у парня действительно оказался закрытый перелом. Пострадавшему наложили гипс и отпустили домой. Миссис Хайнд проводила его до места и, пожелав скорейшего выздоровления, ушла. Как же звали того парня? Боб Фриман? Билл Фаер? Нет. Точно! Брайан! А фамилия? Но сколько бы Ирвинг не силился вспомнить фамилию паренька, никак не получалось, и Хайнд начинал все больше путаться и сомневаться. Ванда не могла помочь сыну в этом деле: женщина была больше занята тем, как доставить ребенка в больницу и не усугубить положение. В конце концов, Ирвинг решил поспрашивать в школе. У администрации хранились списки учеников. Надо только узнать, который Брайан не ходит в школу последние дни. Но любопытство, не поддавшееся на уговоры разума и воспитания, все-таки заставило сунуть нос туда, куда не следует. Честно говоря, Ирвинг успел нафантазировать, что этот Брайан – какой-нибудь агент секретной службы или шпион, у которого в портфеле исключительно подслушивающие устройства и секретные бумаги, он понимал, что это что-то из области фантастики, но ожидал увидеть что-нибудь этакое. Точно не тетради и учебники. Что ж, ожидания оправдались. Баллончики с краской и респиратор его впечатлили. В первый момент. А потом до него дошло, что Брайан – не супер герой, скрывающийся под личиной среднестатистического подростка, а граффити художник. То есть, преступник, нарушающий законы о неприкосновенности частной собственности, вандализме и сохранении памятников архитектуры. И тут Ирвинг призадумался: а правильно будет ли возвращать рюкзак владельцу? Что лучше: сохранить чистоту городских стен или поступить по совести? Совесть подсказывала отдать рюкзак и поговорить по душам. Так Ирвинг и решил.

***

В Орин хай училось всего три Брайана: Брайан Колинз, Брайан МакЛауд и Брайан Фьюри. Из всех вышеперечисленных занятия пропускали только Колинз и Фьюри. Раздобыв адреса этих персон, Ирвинг после школы зашел домой и захватил черный рюкзак. Первым Хайнд решил навестить Колинза. Тот жил в респектабельном районе города. Аккуратные чистенькие улочки и такие же коттеджи. Все казалось маленьким, кукольным. Ненастоящим. Дом Колинза окружала серая каменная изгородь с чугунной калиткой. Ровно подстриженный газон и дорожка из квадратных плит, выложенных сантиметр к сантиметру. Звонок был сделан из бронзы и казался чужеродным элементом в этом черно-белом мире. Дверь открыл не выспавшийся хмурый мужчина. - З-здравствуйте, - промямлил Ирвинг. Хозяин посмотрел на гостя осоловелым взглядом и рыкнул: - Печенье не покупаем. Благотворительностью не занимаемся. Пылесосами и кремами не интересуемся. Проваливай. - Но я ничего не продаю. - Да? И зачем ты здесь? - Меня зовут Ирвинг. Я ищу Брайана... - Так ты – один из его дружков?! Мужчина, секунду назад казавшийся сонным и мало подвижным, вдруг схватил Хайнда за шиворот. Ирвинг с отвращением почувствовал на своей коже мокрое дыхание и запах перегара. Пальцы мужчины - короткие, мясистые, с обрубками ногтей – крепко схватили отворот свитера. - Это ты продаешь Брайану наркотики?! - Отпустите меня! Я понятия не имею, о чем вы говорите! – брыкался Ирвинг. - Не надо врать! Я прекрасно знаю, что это ты продаешь моему сыну эту дрянь! Колись! Где вы берете дурь?! - Отпустите меня! Пожалуйста! Мистер Колинз нависал над парнем. - Сколько стоит у тебя купить марихуану?! А морфий?! Или чем ты там пичкаешь моего сына?! - Мистер Колинз, отпустите, пожалуйста, - чуть ли не плача, просил Ирвинг. Этот мужчина его пугал. - Кому еще ты продаешь дурь?! Кому, еще кроме моего сына?! Говори сейчас же! - Я не виноват! Честно! – голос предательски зазвенел и дрогнул. С глазах защипало, но он держался. Не хватало еще разреветься. - Ты у меня сейчас расколешься! Кому продаешь, за сколько, где берешь наркоту! Только вот в полицию позвоню! Ирвинг похолодел. Встречаться с отцом при таких обстоятельствах он никак не хотел. - Мистер Колинз! Прошу, не надо! Я никакой не наркодилер! Я пришел из школы! Попытка достучаться до сознания пьяного мужчины не увенчалась успехом. Тот, держа Ирвинга за руку железной хваткой, затащил парня в дом и стал искать телефон. Тут-то нервы не выдержали, и Ирвинг, к своему стыду и позору, всхлипнул и судорожно заплакал. Мистер Колинз заметил, что гость замолчал, развернулся к Хайнду и ехидно сказал: - Так тебе ублюдку и надо! - Но я ничего не сделал! - Не отпирайся, сукин сын! - Но!.. Звонкая пощечина стала последней каплей. Ирвинг укусил мужчину за руку, которой он его держал. Мистер Колинз зашипел и на секунду ослабил хватку. Хайнд не стал медлить и рванул к выходу. По пути он запнулся за складку ковра и растянулся на паркете. Кожа на подбородке была содрана, ладони горели. - Подонок! – проревел мистер Колинз, пускаясь в погоню. Ирвинг поспешно встал и не чуя ног рванул из этого проклятого дома. - Стой, щенок! Стой, черт тебя дери! – посылал проклятия в спину мужчина. Парень не слышал всей его гневной тирады. Сердце набатом стучало в ушах, сердце бухало в груди, словно стараясь изнутри разорвать грудную клетку. Он запнулся за чью-то ногу. Ирвинг упал и проехался по асфальту. Хайнд судорожно вдыхал, осматриваясь. Его занесло в один из бедных кварталов окраины Бьёрка – Вороний мыс. Ирвинг перевел взгляд на причину своего падения. Нога принадлежала лицу без определенного места жительства. Иначе говоря – бомжу. Пьяному бомжу. Сейчас этот бородатый мужчина сладко храпел, накрывшись драным плащом. Ирвинг брезгливо отодвинулся от этого субъекта. В переулке стоял омерзительный запах. Хайнд поспешил убраться отсюда. Прихрамывая – при последнем падении он нехило так приложился коленом – он выбрался из переулка. Старые кирпичные дома не выше трех этажей соседствовали с пятиэтажками из шлакобетона. Мусорные баки выглядывали из-за проволочных заборов. Мрачно каркали вороны, рвано лаяли собаки. Редки прохожие исподлобья наблюдали за побитым и израненным Ирвингом. Пару раз попались на глаза компания бомжей, гревшихся у костерка, и лежащий в луже пьяница. Ирвинг морщился, плутал и никак не мог покинуть этот район. Когда на горизонте показалась забегаловка, а в животе заурчало, Хайнд решил зайти туда и обдумать план действий. Официантка в грязном фартуке принесла заказанный сэндвич с тунцом. Кофе пришлось ждать десять минут. Напиток был похож на смесь всех химических элементов, Ирвинг не рискнул его пить. Зато сэндвич был просто восхитителен. Хайнд решил провести ревизию полученных травм, ушибов и царапин и направился в туалет. Из грязного зеркала на него глядел хмурый парень с красной щекой, расцарапанным носом и опухшим подбородком. Ирвинг хмыкнул и умыл лицо ледяной водой. Кожу ладоней щипало и саднило. Левое колено ныло. Кусок джинс в этом месте был вырван с мясом. Кроссовки все мокрые и покрыты грязью. Куртка на правом плече порвана. Ирвинг снова взглянул в зеркало. «Бывало и хуже» - подбодрило отражение. Он достал лист с адресам Брайанов. Значит, это был все-таки Брайан Фьюри. Будем надеяться, что дверь он откроет сам. Фьюри жил в шестой квартире дома номер сорок четыре по Липовой улице. Как ни странно, это было в этом районе. В принципе, Ирвинг мог навестить этого Брайана. Но. Уже вечерело, и возвращаться домой поздно – а разговор по душам, предполагал Ирвинг, будет долгим – через такой... неблагоприятный район весьма... проблематично и чревато лишением денег в лучшем случае и травмами в худшем. Но чужая вещь неприятно жгла руку. Точнее, спину. И Ирвинг решил довести дело до конца. Все та же официантка подсказала ему дорогу и послала воздушный поцелуй. Аляповатые красные губы сошлись в кокетливой, по мнению их обладательницы, улыбке. Ирвинга передернуло. Дом номер сорок четыре оказался кирпичной пятиэтажкой со ржавой пожарной лестницей, скрипящей под напором ветра, с бетонным растрескавшимся крыльцом и разбитым фонарем. Шестая квартира располагалась на последнем этаже. Ирвинг долго не мог постучаться – дверного звонка не наблюдалось. Воспоминания о мистере Колинзе были свежи. Он решился, когда один из постояльцев, громыхая кашлем, прошел мимо. Дверь приоткрылась на пару сантиметров. - Вам кого? – поинтересовались из-за двери. - Тут живет Брайан Фьюри? - Да. Это я. Что вам надо? Как ни странно, шире дверь парень не открыл. - Я Ирвинг. Ирвинг Хайнд. Моя мать отвозила тебя в больницу. Помнишь? - Ну и? - Ты забыл рюкзак. Ирвинг положил ладонь на черную лямку. - Заходи. Послышался цокот металла о металл – Брайан снимал цепочку. Дверь приоткрылась на полметра, Фьюри ловко втащил Ирвинга внутрь. - Отдавай, - Брайан требовательно протянул руку. – Отдавай и проваливай. - Да что ж вы все меня гоните? – не выдержал Ирвинг. Он-то думал, что парень будет рад его видеть. Ну, по крайней мере, свою пропавшую вещь точно. – И я не отдам тебе рюкзак, пока ты не... - Слушай, рыбья кость! – Брайан, несмотря на сломанную ногу, ловко подскочил к гостю и прижал его к серой входной двери. – Немедленно. Отдал. Мне. Рюкзак. - Хорошо, хорошо. Ирвинг с видом оскорбленной личности снял с себя рюкзак и вручил его хозяину. - Вон. - Что? - Пошел вон! – зарычал Брайан и вытолкал Хайнда за дверь. Тот ошарашенно смотрел на закрытую дверь и хлопал глазами. Ну знаете! Он через столько прошел ради этого, а ему даже «спасибо» никто не сказал! В соседней квартире залаяла собака, и Ирвинг поспешил убраться отсюда. С собаками он не ладил. Особенно с крупными. «Ну а с Брайаном я все равно поговорю!» - как-то злорадно подумал Ирвинг, печатая шаг по улицам Бьёрка. Добирался он до дома чуть больше полутора часа. И когда до пункта назначения оставалось не больше ста метров, Ирвинг почувствовал боль в районе затылка. Издав стон – ну сколько уже можно?! – он медленно осел на тротуар.