***
Ванда мягко рассмеялась, Ирвинг надулся, но долго обижаться он не мог, поэтому тоже засмеялся. — И что сказал Стэнфорд? — «Если он кого-нибудь покусает, то я посажу его на 15 суток!» — шутливо спародировал отца Ирвинг. — Да нормально он все воспринял. Нет, конечно, хотел его сначала выгнать, — парень почесал за ушком лежащего у его ног Беззубика, — но я подключил всю свою убедительность: «А куда он пойдет? Холодно! Голодно! Темно!» — «А вдруг у него есть хозяева?» — «Тогда давай разместим объявления, а пока он поживет у нас!» Ванда улыбнулась и внезапно погрустнела. — Совсем ты большой стал. — грустно заключила женщина. — Ма-ам, ну ты чего? — Голос уже вон «сломался», — не слушая сына, продолжала Ванда. — Скоро отца в росте догонишь… — Да что ты такое говоришь? Я никогда не вырасту… — С чего это ты так решил? У тебя было такое чувство, будто тебя тянут во все стороны одновременно? — Ну да. — Это у тебя растут кости, а мышцы за ними не успевают. Погоди немного, я уверена, что к этой весне все нормализуется, а потом вовсе расти станешь как на дрожжах. Ну, а пока стоит потерпеть. — Так значит, я просто расту? Слава Тору, а то я перепугался. — С тобой все хорошо, а вот с тем мальчиком, с Брайаном, далеко не все в порядке. Представляешь, у него на затылке нашли две гематомы. Если бы операцию сделали хотя бы на час позже, то мальчик мог бы и погибнуть. Просто ужас! — Гематомы? Откуда? — Ирвинг удивился, хотя в памяти тут же всплыл момент, когда Стенли Джонсон дал Фьюри крепкий подзатыльник. — Я читала в его истории болезни, что одну, саму крупную он получил в результате ссоры с приемными родителями. Вторая была давнишняя, и сказать что-либо конкретное нет возможности. — М-да, не везет ему. То перелом, то гематомы. — Ты бы его навестил, все-таки под одной крышей жить будете. — Ага, конечно… — Чай еще будешь? — Давай!***
В больнице противно пахло лекарствами, и из всей этой убийственной смеси выделялся запах хлорки. Ирвингу казалось, что в этом безразмерном белом халате, который ему выдали как посетителю, он скоро утонет. Зеленый веник каких-то трав — вместо букета — источал слабый аромат. Парень переминался с ноги на ноги, перед дверью в общую палату. В ту палату, где сейчас лежал Брайан-будь-он-неладен-Фьюри. Будущий сосед и «сводный брат». Ирвинг кривовато улыбнулся, пытаясь казаться дружелюбнее, и толкнул дверь. Та распахнулась, привлекая внимание всех, кто находился в помещении. — Я это, — Ирвинг лихорадочно искал глазами нужную койку. Заприметив перекошенное лицо Брайана, Хайнд обратился прямо к парню, — А я к тебе. Привет! Фьюри насупившись смотрел, как неожиданный гость неуклюже лавирует между коек, а когда визитер подошел непосредственно к нему, Брайан зашипел: — Что ты тут делаешь? — Это тебе, поправляйся, — одновременно с Брайаном заговорил Ирвинг, тыкая в лицо «букетом». — Тьфу, — больной выплюнул лист мяты, попавшей в рот, и отодвинул от лица презент. — Что это такое? — Мята душистая. Говорят, очень успокаивает. И в чай можно заваривать. — Ты на что намекаешь? — Да ни на что! — громко огрызнулся Хайнд. Больные с соседних кроватей возмущенно зашикали на него, Ирвинг прошептал «Извините», повернулся к недовольному Брайану и тихо добавил: — Уж извини, что не розы. Я не миллионер. — Зачем ты сюда приперся? — Захотел тебя проведать. — С чего вдруг? — Слушай, мой отец по неведомым мне причинам вдруг решил оформить опеку над тобой, и мы будем жить под одной крышей. Поверь я не в восторге. Если бы не это, то я бы вообще разговаривать с тобой не стал… — Больно надо, — фыркнул Брайан, перебивая. — Заткнись и слушай, — Ирвинг потерял все дружелюбие и решил поскорее поставить точку в этом деле. — Я не хочу обижать отца, поэтому пусть он думает, что мы нашли общий язык и сдружились. Поэтому при нем играем закадычных друзей, а в остальное время не хочу иметь с тобой ничего общего. Усек? — Усек, — хмуро подтвердил Брайан. — Отец придет сегодня вечером, будет говорить с тобой о переезде. — И обязательно ему скажу, что ты заходил. Конечно, — голос Брайана был весь пропитан сарказмом. — Мы же теперь с тобой друзья. Это все? Проваливай! Ирвинг развернулся и отважно стал продираться через лабиринт из кроватей. О, как его раздражал этот Брайан! Тот еще придурок! Где-то на периферии сознания Ирвинг понимал, что характер у парня непростой и что сам Брайан — личность интересная, достойная внимания. Однако те слова, брошенные им на крыше, о его кузене Стенли сильно задели Ирвинга, как бы он это не пытался скрыть. Из больницы Хайнд вышел широкими шагами, разбрасывая носками ботинок снег. И только пройдя квартал, Ирвинг видит, как из-под полы куртки выглядывает непомерно огромный медицинский халат.***
В день переезда Брайана Ирвинг заперся в своей комнате и старался не высовываться. Даже когда отец стучался к нему в дверь, уговаривая выйти, Ирвинг отвечал, что он делает уроки, и оставался в комнате. Потому что боялся сорваться и нагрубить. Почти все время он просидел, играя с Беззубиком. Пес, словно понимая состояние двуногого, не отходил ни на шаг и поддерживал, как мог. Вечером, стараясь не привлекать внимание, они вдвоем спустились по лестнице. В коридоре маленькой прихожей было темно. В гостиной горел свет, и на черном полу холла расположился яркий желтый прямоугольник. Из комнаты доносился голос рокочущий отца и отчего-то тихий голос Брайана. Ирвинг поспешно пристегнул к ошейнику Беззубика поводок, схватил куртку и шарф и выбежал на улицу. Прогулка затянулась, Беззубик тянул поводок и тихо поскуливал, Ирвинг, подумав, что прогулка в три часа — это уже слишком, нехотя повернул домой. Полицейской машины с надписью «шериф» на дверце не наблюдалось: мистер Хайнд уехал на дежурство. В гостиной горел свет. Ирвинг старается не смотреть в сторону Брайана, тот с преувеличенным вниманием смотрит на экран телевизора, который транслировал очередной выпуск «Субботним вечером в прямом эфире»**. Оба не говорят ни слова.***
Ирвинг смотрит перед собой тупым взглядом, не понимая, что тут происходит. Сонный мозг отказывается верить в увиденное, пока не слышит раздраженный голос: — Чего уставился? Ирвинг моргает несколько раз, приходя в себя и осознавая, что это все не сон. Брайан раздраженно цыкает, так и не получив ответа, и возвращается к завтраку. Хайнд садится прямо напротив и тоже приступает к пище, не забывая поделиться самым вкусным с Беззубиком. В школу они идут по разным сторонам от дороги, демонстративно не замечая друг друга. В коридорах и в столовой они делают вид, будто незнакомы вовсе, благо учатся они в разных классах. И только когда треклятый Стенли отлавливает Брайана прямо перед кабинетом математики, Ирвинг немного колеблется, стоит ли ему вмешиваться, но сомнения быстро уступили месте злой решимости: «не мои проблемы!» А сразу же после уроков они разбредались по разным направлениям, словно разлетаясь на другие полюса. И не виделись до следующего утра, стараясь не пересекаться без необходимости. А меж тем февраль близился к концу.***
— Сынок, а что ты хочешь получить на день рождение? — пугает его внезапным вопросом Стэнфорд. Ирвинг икает от неожиданности, проглатывая еще не прожеванный кусок — а дело было за ужином — и заходится в приступе кашля. Стэнфорд с озабоченным видом стучит по спине сына, Брайан, который сидел рядом с мужчиной, встрепенулся, а потом еще больше ссутулился, гоняя по тарелке вареное брокколи. — Ну, я даже не знаю, — неуверенно тянет Ирвинг, отдышавшись. — Может, машину? — подсказывает Хайнд-старший. — Машину? Ну, я даже не знаю, — повторяется Ирвинг и тут же поспешно оправдывается. — Нет, это, конечно, было бы прикольно, но я не умею водить. Да и куда я поеду на ней? — Ну, есть много вариантов, с девочкой, например, кататься… — Папа! Ирвинг поспешно вскакивает из-за стола и убегает в свою комнату. Стэнфорд заливисто смеётся, а Беззубик виляет хвостом, высунув язык, и переводит взгляд с мистера Хайнда на Брайана и обратно. Сам Фьюри сдержано улыбается. Спустя минуту красный до кончиков своих темно-рыжих волос Ирвинг возвращается на кухню. — Да ну тебя, я есть хочу! — шутливо огрызается он на подколки отца. А тот раскатисто посмеивается. Брайан тоже начинает хихикать. Ирвинг смотрит на них обоих и тоже начинает смеяться. Радостный пес крутится рядом волчком, заливисто лает и без устали машет хвостом-вентилятором. — А насчет подарка ты подумай, — уже серьезно говорит Стэнфорд, смахивая слезы, выступившие от смеха. — Я подумаю. — Эх, я в свое время именно этим Ванду и покорил, — вдруг решился на откровение Стэнфорд. — Я просто взял ее и увез. На ночной пикник. Эх, я еще до этого полгода подрабатывал, чтобы скопить на эту машину. — Мужчина замолчал, глядя одновременно на Ирвинга и сквозь него. А потом резко мотнул головой и твердым голосом сказал, — Все, хватит с нас историй. Вам пора уроки делать!***
Утро 29 февраля выпало на субботу, что несказанно радовало Ирвинга: кому хочется идти в школу в день своего дня рождения? День начался вполне обыденно: Беззубик в своих лучших традициях запрыгнул на спящего хозяина, стремясь вылизать все, до чего он только дотягивался. Парень нехотя оторвал голову от подушки, осоловелыми глазами обвел комнату. И лег обратно в кровать. Беззубик непонимающе уставился на наглого хозяина и принялся его тормошить. — Беззубик, дай мне поспать, — бормотал Ирвинг, натягивая на голову сползающее одеяло. — Хоть б сегодня! Пес тявкнул и отстал от хозяина. Питомец покрутился вокруг своей оси и лег рядом с изголовьем кровати, терпеливо ожидая пробуждения Ирвинга. Спустя час Беззубик повторил попытку разбудить хозяина. — Беззубик! — взвыл Хайнд в подушку. — Я просто хочу поспать в мой день рождения! Пес прижал уши и заскулил. — Попроси папу с тобой погулять, я сплю! Беззубик понятливо тявкнул и вышел из комнаты. Стэнфорда он нашел на кухне, мужчина был занят приготовлением какого-то сложного блюда. Покрутившись на кухне, Беззубик оказался выставлен прочь. Пес понял, что из трех двуногих существ в доме, пойти с ним гулять может только одно. И Беззубик принялся тормошить Брайана, уговаривая того пойти с ним на прогулку. Фьюри сопротивлялся недолго. Ирвинг спустился только ближе к обеду. Зевая и щурясь. Но довольный как сытый кот. Стэнфорд сегодня специально взял выходной — хотел устроить праздник сыну. Мистер Хайнд расстарался, он даже попытался было приготовить праздничный обед, однако что-то пошло не так. И Ирвинг мог наблюдать, как его отец неумело хлопочет на кухне, торопится достать пригоревшую курицу из духовки и в спешке обжигается. — Я все еще сплю? — О, Ирвинг! Доброе утро. И с днем рождения! Стэнфорд сжал сына в богатырских объятиях. — С-спасибо, — прохрипел Ирвинг, пытаясь выпутаться. — А вот это мой подарок! И Хайнд-старший вытащил словно из неоткуда связку ключей. — Это… — Да, это ключи от машины. От джипа, если быть точнее. Ирвинг беспомощно открывал-закрывал рот. — Ч-что… Откуда? Зачем?.. Ты не шутишь? Пап, это серьезно мне? Спасибо! — Да не за что, — Стэнфорд добродушно посмеивался в усы. — О Черт! У меня же картошка варится! — Слушай, если честно, я не хочу ни курицы, ни картошки. Давай пойдем в кафе и съедим по куску пирога. — Ты точно не хочешь? — Точно. Стэнфорд жалобно посмотрел на пригоревшую еду, и Ирвингу стало смешно. И только при выходе из дома сознания коснулась мысль, что куда-то пропали Брайан и Беззубик. Но эта мысль тут же ушла на второй план, а через секунду забылась совсем.***
Брайан потихоньку приходил в отчаяние. Он знал город, как свои пять пальцев, и, казалось бы, найти что-либо в пределах Бьёрка для Фьюри было бы раз плюнуть. Но так только казалось. В боку кололо и саднило, а колени подгибались. Брайан был готов выплюнуть свои легкие, он был не очень спортивным и все еще немного слаб после операции. Фьюри медленно остановился, опираясь рукой о стену дома. Изо рта вылетали облачка пара. Парень развернулся, прислонился спиной к кирпичной кладке и съехал вниз. Вцепился руками в волосы и застонал. Почему? Он ведь хотел как лучше, а получилось… Получилось как всегда. Впору было плакать. Но Брайан не плакал. Еще со времен приюта разучился. Но плакать хотелось просто чудовищно. Домой — если это место можно было так назвать — он вернулся поздним вечером. — Брайан, где ты был? — тут же подскочил к нему Стэнфорд. Голос его звучал строго, но одновременно как-то совершенно по-другому. Фьюри вместо ответа отвел взгляд. — Брайан? — Брайан, где Беззубик?! — вихрем ворвался Ирвинг. — Я… Я с ним гулял. А потом… Я всего на секунду отвлекся, честно! А он… Он вырвал поводок… — То есть, ты потерял его? — перебил его Ирвинг. — Он убежал. Я пытался его найти. но… Брайан не закончил. Он только шмыгнул и уставился в пол. — Ну-ну, ничего страшного не случилось, — пророкотал Стэнфорд, приобнимая его за плечи. — Ничего страшного, всего лишь пропал пес. Всего лишь пес. — Ирвинг… — Я пошел его искать, — сообщил Ирвинг, игнорируя всех. — Я тебя никуда не пущу так поздно! Поищешь завтра утром. — Но папа! — В кровать! — Да послушай же ты меня! Ты никогда меня не слушаешь! — Ирвинг. Быстро. В постель. Ирвинг отчаянно посмотрел на отца, потом перевел злобный и колючий взгляд на Брайана. — Ну как же ты не понимаешь, — устало и жалобно заговорил Хайнд-младший.- Беззубика же могут сдать приют. Или даже усыпить. — Я все прекрасно понимаю, сынок. Но уже поздно. И ты устал. Давай отложим поиски до завтра. А завтра мы сделаем объявления. С каждым словом Стэнфорда, плечи Ирвинга опускались все ниже и ниже. А в ответ он только кивнул. Брайану было… хреново. Что-то противное и склизкое ворочалось в груди. — П-прости, — давясь словами, выдал он. — Брайан, иди тоже спать. — Да, иду. Дом погрузился в тягучее душное молчание. Сегодня все обитатели спали неспокойно.